Встреча Эдварда Сноудена с нашими правозащитниками, чекистами и адвокатами ясности не прибавила. Точки над i не расставлены. Отчасти ситуация еще более запуталась.

Тема не отпускает.

С одной стороны, американскому беглецу надоело сидеть в капсуле. С другой стороны, он понимает, что посидеть еще придется. С одной стороны, он связывает свое будущее с Латинской Америкой. С другой стороны, просит временного убежища в России. С одной стороны, готов выполнить издевательскую просьбу Путина не огорчать наших заокеанских друзей. С другой стороны, сообщает, что не выполнить ее невозможно, поскольку все тайны уже расчехлены. С одной стороны, просит собравшихся защитить его от происков американской Фемиды. С другой стороны, не считает, что повредил своей стране, и вообще желает ей счастья и процветания.

На этом фоне с особым интересом воспринимались еще две новости, прозвучавшие почти одновременно. Обама позвонил Путину, с которым подискутировал о судьбе заблудшего гражданина. Путин объявил о внезапной проверке российских войск в Восточном округе, где задействованы 160 тысяч военнослужащих, 130 самолетов и вертолетов дальней, военно-транспортной, истребительной и бомбардировочной авиации, а также до 70 кораблей ВМФ.

Противоречия, как видим, кричащие. Между мечтой и реальностью. Между Сноуденом и Америкой. Между Америкой и Россией.

Слегка прояснился разве что образ самого перебежчика. Татьяна Локшина из Human Rights Watch пишет, что перед ней сидел "очень такой молоденький мальчик совсем... Выглядит, как студент-первокурсник". То есть не шпион и не провокатор, но, как бы сказать, айтишник. Неискушенный молодой человек, даром что работавший на одну из самых мощных в мире спецслужб. Не то чтобы дурачок, но – борец за справедливость. Где ее видит, там и казнит.

А если это так, то легко понять, почему мир после явления ему Эдварда Сноудена резко встал на уши. Почему сведения, которыми поделился с публикой "студент-первокурсник", причинили властям Америки, Европы, России, Китая столько головной боли, соединенной с геморроем.

Классический предатель поступает иначе. Он тихо работает на чужую страну. Потом, если повезет, тихо меняет место жительства, и тут дело даже может не дойти до скандала – в том случае, когда поздние разборки не нужны ни проигравшим, ни победителям.

Иное дело идеалист. Он вроде того мальчика из андерсеновской сказки с его неприличными, оскорбляющими верноподданнические чувства высказываниями. В конце концов, взрослые и без него знают, что король долбанулся головой и ходит голым. Взрослые дяди и тети в американских, европейских, российских, китайских и других правительствах и без Сноудена знали, что электронный шпионаж стал глобальным, ежедневно получая свежую информацию от своих спецслужб. Простые граждане тоже, мягко говоря, догадывались. И в газетах об этом писали, в том числе об американской программе "ПРИЗМ".

Но одно дело в газетах и совсем другое, когда на сцену выходит мальчик с допуском и говорит: вы представляете, шпионят! Я, говорит, мог Обаму прослушивать, а другие плохие люди - самого Медведева. Когда является романтик в очках с юной дивой из WikiLeaks и объявляет, что (вы подумайте только!) АНБ складирует данные на американцев. И если в конце известной сказки "королю стало не по себе", но деваться было некуда и он, бедняга, начал выступать "еще величавее", то современные политики этого себе позволить не могут. Они обязаны бурно реагировать, и вот Меркель, наверняка с трудом сдерживая смех, устраивает телефонную взбучку Обаме, Обама звонит Путину, а тот на всякий случай поднимает в воздух фронтовую авиацию.

Кстати, простодушием Сноудена можно объяснить и тот поразительный факт, что защиту от родной конторы он стал искать в таких общепризнанных демократических странах, как коммунистический Китай и путинская Россия. Во-первых, добиваться правды в американских судах он просто не рискнул, а для полета на Луну не хватило денег. Во-вторых, идеалисты – народ совершенно непредсказуемый, и может статься, что он до сих пор уверен в том, что своими разоблачениями приносит пользу Америке. Не ослабляет ее на потеху негодяйским режимам, где политический сыск внутри страны и тотальный шпионаж снаружи является делом будничным, но усиливает. Плюс, конечно, мировая слава, о чем, затевая скандал, мог догадаться и дурачок.

Разумеется, человек с опытом проживания в тоталитарной или авторитарной стране выслушивает Сноудена с раздражением. Как всякую Анджелу Дэвис, которая ищет свободу не там, где она есть, а под красным фонарем. Оттого и у либералов российских, включая автора этих строк, речи взалкавшего правды американца вызывают столь тяжелое чувство, смесь досады и остолбенения, чтобы не сказать резче. Все-таки мы старше мальчика на целую советскую власть. И навидались придурков с авторучками и гитарами, учивших российский народ любить Сталина, а Солженицына – любить Россию. Все это вызывало и вызывает у нормальных подневольных людей естественное тошнотворное чувство.

Впрочем, Эдвард Сноуден никого ничему не учит, разве что терпимости. Он вообще человек не только с другой, американской планеты, но и из другого времени, в которое мы уже вошли, но еще не обжились в нем. Мы только начинаем привыкать к эпохе глобальных технологий, которые за считанные годы изменили буквально все: и мировую политику, и частную жизнь. Всерьез изменить эту наступившую реальность Сноуден не сможет, хотя урок, преподанный им своим спецслужбам, по-своему полезен, чтобы не борзели. А еще важнее, чтобы его пример оказал благотворное влияние на умы в тех странах и спецслужбах, где произвол в отношении собственных граждан давно уже является нормой жизни. Чтобы его пример стал, не побоюсь этого слова, заразителен. Тогда и грядущий дивный мир тотальной прослушки будет пригодным для жилья.