Сегодня утром мы с друзьями внесли свой небольшой вклад в акцию «Белая кольцевая». Проехались по Кольцевой линии московского метро и повесили на поручнях в вагонах 120 белых лент. Люди улыбались нам: кто-то сразу понимал, о чем речь, кто-то спрашивал, на что мы намекаем, и, выяснив, выражал свою поддержку. Многие просили ленточку и тут же повязывали ее на себя.

Этот простой флешмоб привлек много внимания – еще с вечера нам стали звонить журналисты самых разных изданий и телеканалов. Утром мы встретили на точке сбора полный информационный плюрализм – от немецких и американских телекомпаний до «Лайфньюс» и Первого канала. Они спрашивали: «Зачем?»

А затем, чтобы привлечь внимание к тому, что к честным выборам мы пока не приблизились. Они по-прежнему нам нужны, и мы намерены добиваться их не только митингами на Болотной, проспекте Сахарова и Якиманке. Мы были там, и это важно. Но еще важнее подойти ближе к власти и потребовать ответа на самый главный вопрос: когда перевыборы?

В понедельник, после выборов, мы придем к Кремлю с этим вопросом и останемся там, пока не получим ответ.

А в течение сегодняшнего дня любой может присоединиться к флешмобу в метро, привязав по дороге с работы или на встречу одну-две-три белых ленты. Таким образом к вечеру весеннее метро расцветет светлыми лентами нашей борьбы за честные выборы.

29 февраля семь суток административного ареста получил руководитель тверского отделения движения «Левый фронт» Дмитрий Коннов. Обвинение стандартное – мелкое хулиганство: в пьяном виде нецензурно выражался.

1 марта был задержан заместитель председателя тверского отделения партии «Демократический выбор» Юрий Суетин. Обвинение все то же – был пьян, шел по улице и матерился. Характерно, что это произошло на следующий день после вызова Юры в ФСБ.

Сегодня, 2 марта, мировой судья должен вынести решение по делу Суетина. Никто не сомневается, что и Суетин получил «свои» сутки.

Сегодня же на «беседу» в ФСБ вызван редактор оппозиционного сайта «Другая Тверь», корреспондент радиостанции «Свобода» Максим Новиков. И ему предстоит пройти по «накатанной» силовиками дороге?

Это что, зачистка перед судьбоносным спецмероприятием 4 марта? Ведь и Дима Коннов, и Юра Суетин - активные участники тверской коалиции «За честные выборы».

Ну, вот все и решилось. Господа-товарищи из оргкомитета «За честные выборы» после долгих и, как всегда, «трудных» переговоров неожиданно забили болт на волю протестующих, желающих протестовать в самом центре, и согласились 5 марта увести людей подальше от ЦИКа и Кремля – на Пушкинскую. Рупором коллаборантов стал Сергей Удальцов. Говорят, что в мэрии был также Сергей Пархоменко. Остальные дали согласие по телефону.

Что ж, я не удивлен происшедшим. Еще в январе я писал: «Воистину нынешние жулики во власти – дети по сравнению с жуликами в оппозиции. Куда они заведут честный и искренний народный протест, мне уже ясно - в никуда. Нас ждут еще двенадцать лет под Путиным. Готовьтесь». Вчера граждане еще раз в этом убедились.

Новость о сливе протеста вызвала бурю эмоций. Люди, особенно активисты, были поражены тем, с какой легкостью оргкомитет перешагнул через мнение постоянных участников митингов. Участников сговора с властью иначе как «пидарасами» не называли. Я же вспомнил свою недавнюю статью «Честность – лучшая политика», в которой изложена краткая история предательств лидеров несистемной оппозиции. Полюбопытствуйте на досуге.

Интересно и еще одно обстоятельство. Митинг «За честные выборы» 5 марта будет «влит» в митинг КПРФ во главе с Зюгановым (Удальцов – его доверенное лицо). У меня «левизна» КПРФ отторжения не вызывает. Отторжение вызывает коллаборационизм Зюганова. А вот какого будет нашему креативному классу в норковых манто под красными знаменами? Увидим.

Это обстоятельство, я вижу, беспокоит и соглашателей. «Другая Россия» раскалывает оппозицию, считает Сергей Удальцов. На это могу сказать, что да, раскалываем. Точнее сказать, «откалываем». Откалываем лидеров-коллаборантов от масс простых граждан, которые искренне хотят перемен, а не посидеть на приставном стуле власти: в Госдуме на балконе или за чашкой чая у президента.

Теперь о том, что делать в той ситуации, которая сложилась. Ясно, что идти в загон соглашателей, да еще и под флаги КПРФ, для многих неприемлемо. Альтернативой, тем местом, где и будет биться пульс Истории вечером 5 марта, является ЦИК и близкая к нему Лубянская площадь. Мы, «Другая Россия», туда и придем. Придут и другие граждане, те, кто ясно высказался, что в такой день компромисс с властью неприемлем. Некоторые выйдут просто в центр, от Манежки до Лубянки, а там решат по ситуации.

Как поступите именно вы, решайте сами. Это гражданский выбор каждого. Андрей Сахаров в такой ситуации советовал «поступать по совести». Вот и поступайте. Вам жить в этой стране.

Может, кто-то забыл или не заметил, но вот уже целый год у нас в стране действует полиция. Она, естественно, и раньше была, да вот звалось данное предприятие иначе. Но началась реформа, ментам сменили название и форму. Только сущность сохранилась, а методы лишь ужесточились.

Теперь, с расстояния прошедшего года, можно утверждать с полной обоснованностью, что реформа была очередной фикцией. Власти стали готовиться к подавлению возмущения народа заранее. Наверно, аналитики в кабинетах ФСБ просчитывали разные варианты своей будущности. Вот и обрастало полицейское государство все новыми и новыми атрибутами. Года четыре как сформировали отдельный жандармский корпус для политического сыска - Центр Э, ну наконец и милицию назвали более соответствующим образом. Все эти структуры занимаются, не таясь, только одним - террором в отношении подконтрольного народонаселения. Произвол, беззаконие, фальсификация дел, насилие и пытки - вот все прелести, которые они дарят гражданам независимо от того, кто попался в лапы - политический активист или обычный прохожий. Завести дело, посадить, избить или убить они могут любого. И у всех нас, жителей этой страны, нет другой защиты от беспредела полицаев, кроме нас самих!

Репрессивные структуры - основа существующей власти, и именно поэтому такое нервное напряжение и панический страх рождается в них от каждой попытки критики. За безобидную акцию с картонной будкой, годовщина проведения которой, кстати, тоже приходится на 1 марта, меня судят по 319-й статье УК РФ. Судят уже с 19 января этого года, да вот только все осудить не могут. И, несмотря на отсутствие состава преступления, полный провал следствия и показания свидетелей обвинения в мою пользу - осудят, ведь это политический заказ незабвенного Центра Э.

Но последние месяцы стали апогеем преследования инакомыслящих по всей стране. Петербург тоже не отставал в этом плане. Центр Э, ГУВД и ФСБ устроили настоящую охоту на активистов. Чтобы подавить всякий протест - развернули компанию по запугиванию, давлению и преследованию. Фабрикация дел административных и уголовных, аресты, обыски, вызовы на допросы или беседы, слежка, прослушивание переговоров, угрозы, нападения и избиения - реальность, в которой мы оказались. Власти надеются, что выбив одних, можно восстановить свой порядок, но массовое движение и ход исторического процесса не остановить.

С силами полиции народу предстоит еще столкнуться после 4 марта. Каким будет исход противостояния, сложно предсказать... Но хочется напомнить, что 1 марта - это годовщина еще одного события: в 1881 году по приговору социально-революционной партии "Народная Воля" в Петербурге был нанесен смертельный удар самодержавию. Царя не спасли его жандармы и будочники.

Мне тут недавно вспомнился фильм «Стена», снятый по одноименному альбому группы «Пинк Флойд». Есть там одна композиция, называется она Is there anybody out there? («Есть там кто-нибудь?»). В фильме музыка сопровождается сценой, в которой человек ощупывает стену, пытаясь понять, есть ли там кто-нибудь за ней...

Буквально недавно, по дороге на очередную акцию протеста по поводу отсутствия лекарств, я поймала себя на мысли, что в последнее время мы стали чем-то похожи на этого человека. Мы выходим к стенам Минздрава, к местным чиновникам, кричим о том, что у людей нет лекарств, и никто не отвечает. Стены молчат. И поневоле спрашиваешь себя: а есть ли там кто-нибудь, или мы говорим в пустоту?

Поводом для очередного похода к чиновникам стала пропажа из больниц Санкт-Петербурга лекарства для лечения туберкулеза. Туберкулез – заболевание излечимое, но лечение его проходит очень долго. Даже при легких формах полный курс занимает около года. При этом туберкулез быстро становится невосприимчивым к основным лекарствам и превращается в новую форму – так называемый туберкулез с множественной лекарственной устойчивостью. Для лечения этой формы есть специальные лекарства, без которых пациентам грозит летальный исход – это только вопрос времени. Как раз эти-то лекарства и исчезли еще в декабре 2011 года. Точнее, в декабре об этом узнали активисты движения «Пациентский контроль» и благотворительного фонда «Свеча» из многочисленных обращений пациентов, а когда препараты пропали на самом деле – точно уже и сказать нельзя.

Хотя, если рассудить здраво, лекарства для лечения серьезной болезни из медицинских учреждений крупного города цивилизованной страны пропасть «вдруг» не могут. Туберкулез – социально значимое заболевание, есть специальный федеральный закон (77-ФЗ). В нем, среди прочего, прописано, что лечение осуществляется на принципах бесплатности. Иными словами – государство должно обеспечить лекарства. По факту – не обеспечило... Аукционы на поставку «пропавших» препаратов были окутаны такой завесой тайн, что даже сейчас нельзя с уверенностью сказать, были они проведены или нет. Есть основания полагать, что нет. Во всяком случае, активные поиски нужных аукционов на специальных сайтах, где должна публиковаться подобная информация, результата не дали.

И вот опять – улица, холод, люди, баннеры, лозунги. «Чихаете на туберкулез? Тогда он будет на вас кашлять!». В голове прокручивается привычный текст: «Из здания к активистам никто не вышел...»

И тут – дверь открылась, и вышли два человека в костюмах...
Вышли, поговорили. Позвали внутрь. Созвали брифинг. Осторожно пообещали решить проблему с отсутствием препаратов в течение недели.
Оказывается, есть-таки кто-то там, за стеной...

Когда вчера мы пришли на Пушкинскую площадь, нас ждали. Ждали нашисты и сотрудники ДПС, предупрежденные о том, что я приеду и на какой машине. Сотрудники Центра Э быстро показали им мою машину, и ее эвакуировали. Сначала активисты пытались ее отстоять, но потом и ее, и меня доставили в ОВД «Тверское».

Там нас с адвокатами мариновали шесть часов. Мне сказали, что я подозреваемый по уголовному делу о грабеже. Оказалось, что вчера в 14.35 на улице Нижегородская кто-то украл палатки. Все это очень похоже на фабрикацию уголовного дела.

Никаких документов по уголовному делу мне не показывали: ни заявления потерпевшего, ни самого уголовного дела, вообще ничего. Непонятно, есть ли оно вообще, возбуждено ли. Судя по тому, как тщательно меня мариновали, очень все было похоже на то, что будут "закрывать". Но из-за информационной бури в мою защиту, как я понял, сотрудникам поступило несколько звонков, и мой вопрос был решен положительно - меня освободили.

Был допрос, оформление протоколов, составление рапортов, досмотр. У меня был статус подозреваемого в отделении, а после того как выпустили, я свой статус не очень понимаю.

После освобождения на словах было сказано, что они извинятся за незаконное задержание, но чем все закончится для меня, я не знаю. Я подписал обязательство о явке сегодня на следственные действия, но когда позвонил им, сказали, что приходить не надо, так как они не знают, кому дело поручено, и материалы к ним не пришли. Сказали позвонить третьего. Надеюсь, что все это шитье белыми нитками растворится, как белый дым.

Пока мне вернули машину, все изъятые вещи, но не вернули палатки (19 штук), так как они якобы украденные. Адвокаты настаивают на скором возвращении, но предупредили меня, что, возможно, о них придется забыть надолго или навсегда – слишком долгая история с возвращением в таких случаях.

Конечно, это стопроцентно политическое решение: была поставлена задача в любом случае приостановить мою деятельность. Ничего глупее нельзя было придумать, они просто прорекламировали наше мероприятие. Мы акции раздачи агитационных материалов проводим с ноября регулярно, раздаем ленточки, значки – перед выборами и всеми митингами, акциями. Все проходило спокойно. А тут – бабах! - палатки!

Мы достигли того результата, которого хотели, – теперь вопрос о палаточном лагере не стоит. Люди ищут палатки - где их взять, куда ставить, что делать дальше. Так что – борьба продолжается.

За неделю до выборов в СМИ появились сообщения о том, что еще месяц назад спецслужбами был предотвращен террористический акт в отношении Владимира Путина. Фактов на самом деле очень мало. Якобы трое террористов изготавливали взрывчатку на конспиративной квартире в Украине, а потом был взрыв, и один погиб, а двое задержаны. Затем в их ноутбуке было найдено видео с проездом кортежа Путина. А на допросе один из выживших сам рассказал, что готовил покушение на премьера России по заданию Доку Умарова.

На основе этой весьма скудной информации высказывать свои предположения и оценки, наверное, неразумно. Также не представляется возможным опровергнуть появившееся сообщение о пойманных террористах. Между тем юристы Межрегионального комитета против пыток (МКПП) в итоге своей работы по нескольким располагают фактами, ставящими под сомнение причастность ряда лиц к терроризму и пособничеству «боевикам».

Вот, например, дело Хусена Вангашева. 30 сентября 2011 года 23-летний Хусен вернулся домой после рабочего дня, проведенного за строительством дома. Побеседовав с матерью о предстоящей свадьбе, Хусен лег спать. Проснулся он от сильного удара. На него навалились несколько человек, надели наручники, а на голову куртку (чтобы он не видел лиц нападавших). Вангашев слышал, как его мать плакала и кричала. На улице его затолкали в машину и увезли в неизвестном направлении. Дом соседей Вангашева также не обошла беда: оттуда был похищен молодой человек по фамилии Патарханов.

Хусена привезли в какое-то здание, где бросили на пол и начали избивать. У Хусена требовали признания в том, что он якобы передавал продукты питания «боевикам». Хусен внезапно почувствовал, что к пальцам его ног привязывают проволоку. Затем молодой человек почувствовал сильный разряд электрического тока. Трое сидели на его спине, один держал за ноги, ещё один давал разряды. При этом Вангашева обливали водой.

Не выдержав истязаний, Хусен согласился подписать все, что ему предложат. Ему дали подписать бумаги, которые были написаны от руки. Так как Вангашев плохо понимает по-русски, прочитать написанное он не мог, но подписал.

Через некоторое время Хусена вывезли на проселочную дорогу, вывели из машины, подвели к кустарнику и, наставив на него автомат, потребовали, чтобы он показал пальцем на кустарник. Хусен испугался за свою жизнь и выполнил требование.

Через несколько дней Хусена вместе с Патархановым вновь повезли на окраину села Катар-Юрт. Там Хусен, снова испугавшись вооруженных людей, несмотря на то, что назначенный ему адвокат просил ничего не показывать, опять указал на те кусты, в которых якобы хранил продукты для «боевиков».

На следующий день Хусена доставили в районный суд для избрания ему меры пресечения в виде заключения под стражу. Хусен заявил судье, что преступление не совершал, а оговорил себя под пытками. Но, несмотря ни на что, он был оставлен под арестом. Однако заявление не осталось без реакции. После суда к нему в ИВС пришли двое полицейских, отвели в комнату для допросов и избили.

В октябре мать Вангашева несколько раз навещала сына в ИВС и СИЗО, куда его поместили. Хусен был сильно избит. Он жаловался на боли в спине, говорил, что у него отнимаются ноги, трудно дышать. В ноябре женщине позвонили сотрудники полиции и рассказали, что у Хусена отказали ноги и мочевой пузырь и они везут его в больницу Грозного. 1 декабря Хусену сделали операцию на мочевом пузыре.

В декабре 2011 года по результатам медицинского обследования Вангашева признали имеющим тяжелое заболевание, включенное в перечень заболеваний, препятствующих содержанию под стражей. В настоящее время у Хусена полностью отказали ноги. Ему назначен курс лечения.

Мать жертвы пыток жаловалась в Следственный комитет и МВД Чечни, однако никакой реакции на эти обращения не последовало.

Между тем Хусен Вангашев был успешно осужден за пособничество НВФ. По совету своего адвоката он согласился на упрощенный порядок принятия судебного решения «при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве». Суд состоялся прямо в реанимационной палате городской больницы, куда явились судья и прокурор. Сам Вангашев смысл происходящего не понимал, в процессе не участвовал. За него все необходимые слова подобрал адвокат.

Адвокат Вангашева пояснил нам, что это он «подсказал» Вангашеву выбрать особый порядок, чтобы молодой человек остался с «условным» сроком. При этом адвокат должен был знать, что физическое состояние Хусена, у которого парализованы ноги, и так не позволил бы суду назначить Вангашеву реальный срок лишения свободы.

Другое дело СМГ, о котором необходимо рассказать, – дело Зубайра Идрисова.

3 августа 2009 года в селе Автуры был подорван автомобиль начальника ОВД по Шалинскому району Магомеда Даудова (Справка. – Магомед Даудов, в прошлом один из подчиненных Шамиля Басаева и амир села Гелдаген, позже перешедший в стан «кадыровцев», на момент описанных событий начальник Шалинского РОВД, ныне – руководитель аппарата главы Чечни, Герой России, близкий друг Рамзана Кадырова).

2 сентября в селе Автуры были задержаны двое друзей Зубайра Идрисова – Зубайр Аслаханов и Идрис Межидов. Сам Идрисов, которого также пытались задержать, скрылся, так как до этого его неоднократно пытались похитить.

Ночью Идрисовым позвонил начальник РОВД Даудов и потребовал доставить к нему Зубайра. 3 сентября родители передали сына Магомеду Даудову в его служебном кабинете. Вечером этого же дня в телевизионной новостной программе показали сюжет, в котором глава Чечни Рамзан Кадыров разговаривал с задержанными молодыми людьми на территории батальона внутренних войск «Юг». В разговоре принимал участие отец Межидова. Про задержанных парней говорилось, что они хотели взорвать Даудова.

Вскоре Зубайра заключили под стражу. Мать Идрисова встречалась с сыном на свиданиях. Сын рассказал, что в ИВС его били, пытали током, требовали, чтобы он взял на себя вину, и Зубайр подписал показания.

Юристы СМГ изучили многочисленные сообщения СМИ, а также материалы уголовного дела по обвинению Зубайра и его товарищей. Выяснилось, что некоторые материалы дела противоречат собранной информации.

В уголовном деле имеется объяснение Идрисова, согласно которому он и его товарищи заложили фугас с целью покушения на начальника РОВД, а потом, опасаясь усиленных милицейских рейдов, решили уйти в горы и вступить в НВФ. Впоследствии, когда родители наняли Зубайру адвоката, он отказался от своих «признательных» показаний, противоречащих очевидным фактам.

Тем не менее 8 июня 2010 года Верховный суд Чечни признал Идрисова, Аслаханова и Межидова признаны виновными в совершении преступлений по предъявленным обвинениям и приговорил их к длительным срокам лишения свободы. 15 сентября Верховный суд РФ оставил приговор в силе.

Обстоятельства задержания и изъятия у Идрисова оружия были сфальсифицированы. Кроме того, можно утверждать, что сотрудниками правоохранительных органов к Идрисову применялось физическое насилие. Причастность молодых людей к подрыву автомобиля начальника Шалинского РОВД "подтверждается" исключительно признательными показаниями, которые были получены с помощью пыток и являются самооговором.

В настоящее время осужденные молодые люди отбывают длительные сроки заключения в колонии.

Мы вовсе не хотим сказать, что в России нет терроризма и террористов. Но государственные органы, призванные заниматься борьбой с терроризмом, в действительности очень часто подменяют эту деятельность борьбой за показатели – так проще, безопасней, теплей и доходней. Проблема еще и в том, что органы следствия, прокуратуры и суды все это пропускают и утверждают. Сколько человек ретивые борцы с терроризмом притащат за шиворот, столько следственный комитет и предъявит обвинений, прокуратура утвердит обвинительных заключений, а суд вынесет обвинительные приговоры по этим наспех состряпанным делам. И пока весь этот конвейер работает, наивно ожидать ликвидации террористической угрозы.

А если конвейер даст сбой, его есть кому отремонтировать. Так, например, в мае 2011 года в Верховном суде Чечни оправдали четырех человек. Глава республики устроил судьям разнос, заявив, что они судят «неправильно». Больше «неправильных» вердиктов чеченские суды не выносили.

И не надо думать, что так дела обстоят только в вышедшей в лидеры по «успешной борьбе с терроризмом» Чечне. В настоящее время нижегородский Центр Э фабрикует уголовное дело в отношении одного из сотрудников Комитета против пыток, объезжая местные колонии и вынуждая заключенных дать заведомо ложные показания против нашего сотрудника. Да и автору этого текста пришлось на собственной шкуре убедиться в том, что законопослушный гражданин может оказаться террористом.

Недавно в Нижнем Новгороде при выходе из поезда я был задержан сотрудниками транспортной полиции, которые изъяли у меня ноутбук и карты памяти. На этих носителях содержатся материалы уголовных дел, в которых я участвую в качестве представителя потерпевших. Свои действия сотрудники полиции объяснили тем, что у них зарегистрировано анонимное телефонное сообщение о том, что я террорист. (Подозреваю, что они сами себе этот звонок и сделали.) Как подозреваемому в терроризме, мне было отказано и в праве на телефонный звонок, и в вызове адвоката. Позднее транспортная прокуратура признала действия полицейских незаконными, однако ни ноутбука, ни карт памяти мне так и не вернули.

Среди набора штампованных страшилок начальственного агитпропа самая, наверное, часто употребляемая – про некую «оранжевую революцию», ужасную и отвратительную, сулящую нам хаос, кровопролитие, развал страны... Всевозможные леонтьевы из путинского кургинятника не жалеют эпитетов один другого хлеще, чтобы вызвать в нас не только страх, но и омерзение перед «оранжевой заразой», «оранжевой чумой» и т.д. Дошло до того, что мы уже и сами стали стесняться всего оранжевого и, лишь только нам кидают очередное обвинение, начинаем оправдываться – мы не революция, и уж точно не оранжевая...

Я думаю, что не надо оправдываться; надо, наоборот, гордо провозгласить, что мы действительно хотим совершить «цветную революцию», еще одну и самую славную, потому что в самых трудных условиях. Ее уже назвали «белой» или «снежной» – прекрасно, каждый раз цвет другой, но есть и общий смысл; за него надо держаться. Нельзя оставлять хорошие слова умирать на поле боя, потому что вместе со словами умирают и обозначаемые ими понятия. Я хочу защитить оранжевую революцию – и то единичное событие на Украине в начале зимы 2004-2005-го года, и более широкое общественно-политическое явление, и сами эти слова. Итак, да здравствует оранжевая революция!

Сурковско-путинская пропаганда умело связала в нашей нетвердой памяти события украинской зимы 2004-го с нашим общим страхом перед кровавой гражданской войной. При этом они еще нарочно объединяют различные, противоположные по смыслу события под общим ярлыком «лихие девяностые» и создают образ прямо-таки десятилетнего кровопролития, начатого, как нам пытаются внушить, то ли Горбачевым, то ли нашей гражданской активностью в 91-м. Главное чтобы мы безропотно соглашались со всем, что происходит там у них наверху. И сейчас они повторяют как заклинание, что не надо, мол, раскачивать лодку, что не надо ввергать страну в кровавый хаос.

Давайте защитим наше революционное движение от всего этого вранья. Никакого «кровавого хаоса» не будет, если его не устроит сам Путин. Посмотрите, вы все там, на наши открытые, честные и веселые лица. Где вы увидели жажду крови? Мы и вашей-то крови не хотим, живите себе... Но мы действительно хотим смены власти, и даже изменения строя – от воровской «вертикали» к открытой и честной демократии. Причем хотим, чтобы эти изменения были произведены конституционным образом – в той мере, в какой это вообще возможно после фальсифицированных выборов в Думу.

Итак, вспомним, что такое была эта Оранжевая революция на Украине в 2004-м году. Так назвали свой мирный бескровный протест сами ее участники, сотни тысяч людей, вышедшие на киевский «майдан», то ес есть центральную площадь, протестовать против фальсификации в пользу Януковича результатов второго тура президентских выборов. Этот протест был массовым и упорным; он был поддержан жителями Киева, а армия и милиция вели себя корректно и нейтрально. Поэтому он оказался результативным – было назначено повторное голосование, и президентом был избран Ющенко, честно набравший больше голосов. Вот и вся «революция»; никто не стрелял, никого на фонарях не вешали, загородных поместий не жгли – никого даже в кутузку на пятнадцать суток не посадили.

Более того, установившийся в результате этой «революции» режим оказался настолько мягким и демократичным, что не смог удержаться на следующих выборах, и Янукович через пять лет вернулся, на этот раз вполне честно и законно, и не было поэтому никакого нового Майдана.

«Майдан» 2004 года был довольно хорошо организован, что вызвало разговоры о его финансировании с Запада. Больше всего об этом твердила и твердит путинская пропаганда, и понятно почему: она заранее поставила на Януковича, причем поддержка Януковича из России производилась настолько неуклюже, что, вероятно, стала одной из главных причин его поражения. Ющенко же считался «прозападным»; таким образом, его победа была преподнесена у нас как устроенная Западом (в первую очередь Америкой) победа «антироссийских сил».

Итак, что говорит путинская пропаганда? Что, мол, американские империалисты долго обрабатывали рядовых украинских граждан через различные фонды, созданные якобы для защиты демократии, а на самом деле для распространения американского влияния. Что без американских денег не было бы никакого Майдана. Что целью американцев было не допустить нового сближения Украины с Россией, и т.д. То есть стратегическая игра Америки, в которой люди, пришедшие на Майдан, были только пешками. Ну а дальше – стандартные заклинания об опасности «кровавого переворота», рассчитанные на обман обывателей с коротенькой памятью.

Ну а что говорят сами обыватели? Конечно, ни о каком «кровавом хаосе» никто не вспоминает, потому что восемь лет – слишком малый срок, чтобы создать такой фантастический образ. Они говорят: «Ну вот, посмотрите – стоило ли стараться? Такой бардак у них после этого настал, и эти герои Майдана, Ющенко и Тимошенко, тут же все между собой перессорились, а потом и вовсе вернулся Янукович. Стоило ли огород городить?»

Давайте защитим образ Майдана, как от пропагандистской лжи, так и от обывательского цинизма.

Начнем с недавней предыстории. Славное московское противостояние путчистам в 1991 году открыло собой новую эпоху в современной истории, по крайней мере на постсоветском пространстве, показав возможность мирными протестными действиями, причем без предварительной подготовки и организации, изменить направление развития страны. Следующее десятилетие было временем надежд и привыкания. Граждане осваивались с идеей выборной демократии. Одновременно новые власти (в основном состоявшие из партийных бонз старого режима) осваивали новые для них инструменты манипулирования вроде бы свободными средствами массовой информации и фальсифицирования вроде бы свободных выборов. Время нового противостояния приближалось.

Грузинская «революция роз» в 2003 году была первой в череде таких противостояний; украинская «оранжевая революция» 2004-го была самым крупным из них, так что ее самоназвание по праву стало нарицательным. Киргизские события 2010-го сильно подпортили картину «цветных революций» – они не обошлись без кровопролития и действительно начали новый виток межэтнических столкновений в этой стране. Недавние революции в нескольких арабских странах тоже не могут служить нам примером; только первая из них, тунисская, была действительно и бескровной, и – как пока еще можно надеяться – с демократическим результатом. Да и грузинские события 2003 года были близки к пролитию крови, хотя, к счастью, обошлось. Таким образом, украинская «оранжевая революция» по праву может считаться лучшим образцом мирного народного сопротивления и при этом, возможно, самым масштабным таким событием за последние десятилетия.

Самое удивительное в «оранжевой революции» была ее цель: защитить не интересы той или иной группы, класса, национальной общины, но демократию как таковую, защитить свободные и честные выборы как символ и как главный механизм демократии. Именно ради этого сотни тысяч людей вышли на киевский Майдан.

Действительно, если бы это было противостоянием, например, между русскоязычной и украиноязычной частями страны, или по какому-то иному этническому, культурному или конфессиональному признаку, то такое противостояние не возникло бы в связи с выборами; оно длилось бы годами и десятилетиями, как в Северной Ирландии, в Боснии или в Хорватии. И уж во всяком случае оно обязательно проявилось бы новым «майданом» после недавних выборов, на которых победил Янукович. Но на этот раз Янукович победил честно (или почти честно, не знаю всех деталей) – и никакого майдана не было.

В украинском же случае, как и у нас сейчас в России, люди ждали выборов с надеждой и несомненно приняли бы любой исход ЧЕСТНЫХ выборов. Люди вышли протестовать даже не против каких-то неразумных или несправедливых действий законно избранной власти; они вышли протестовать против жульнических манипуляций с демократическими институтами, в результате которых власть стала бы нелегитимной. То есть, повторяюсь, они вышли на защиту демократии как таковой.

И они действительно защитили демократию; защитили свободу слова, печати и собраний; защитили свободу законно сменить президента и парламент; защитили возможность и впредь оставаться свободными.

И если даже за палатки и горячий чай на Майдане заплатил американский Госдеп (в чем я лично сомневаюсь, ну да уж ладно, пусть даже и заплатил), то НЕ ЭТО вывело людей на Майдан; дома сидеть уютнее, чем в палатках холодным киевским декабрем, и чаю попить дома тоже можно.

И если у нас в Москве тоже кто-то расставит палатки для демонстрантов – я не буду спрашивать, на чьи это деньги. Потому что ЭТО НЕВАЖНО. Это только Путин, меряя людей по себе и по своим прихвостням, может сказать, что кому-то из нас заплатили «маленькую денежку» за участие в митингах. За это оскорбление десятков тысяч людей ему еще придется ответить.

Мы выходим раз за разом на наш московский майдан потому, что сидеть дома и молчать – подло. Мы знаем, чего мы хотим все вместе, и требуем именно этого. Разные политические течения могут иметь собственные предпочтения – но сейчас все понимают, что речь не о них. Какие-то сторонние силы или организации могут иметь свои цели – нам на это наплевать; пока эти цели – установление демократии в России, нам по пути, и нами никто не манипулирует. Мы не будем искать следы американских денег, даже если их можно найти, в деятельности той или иной правозащитной организации; мы будем судить по результатам этой деятельности. Мы не будем искать врагов «за бугром», покуда наш главный общий враг – наша нынешняя власть, держащаяся при помощи фальсифицированного подобия выборов. Мы не будем даже слушать пропагандистский треп об этом внешнем враге, потому что они просто хотят заболтать нас и отвлечь наше внимание от собственных преступлений.

Обывателям же, говорящим: «Смотрите, вот у них была чехарда во власти, а потом снова пришел тот же Янукович; так и у нас будет», - мы скажем: во-первых, эта украинская чехарда НАМНОГО ЛУЧШЕ путинской «стабильности», потому что она есть процесс взросления демократии. Если со стороны это выглядит иногда немного ребячливо – ну что ж, нам до этого детского сада еще дорасти надо, вылезши из путинских памперсов.

Во-вторых, чехарда во власти ничуть не помешала экономическому развитию Украины; если что и помешало, так это российский газовый шантаж и вечные попытки найти самого удобного посредника в поставках газа, посредника, через которого можно кому-то еще поживиться.

В-третьих, Ющенко упустил шанс стать любимым всей страной президентом, потому что не захотел способствовать языковому равноправию в разделенной надвое Украине; теперь на те же грабли наступает и Янукович. Ну что ж, давайте выберем себе кого-нибудь поумнее, чем эти двое; но выберем САМИ, а не смиримся с чьим-то там наверху решением, которое нам обманом навязывается.

И наконец, в-четвертых, в украинской чехарде не в последнюю очередь виновата путинская внешняя политика. Вместо сохранения и упрочения связей между народами постсоветских стран, они пытаются расширить свое влияние шантажом, подкупом, обманом. И русскоязычная часть Украины становится в глазах остальных чем-то вроде пятой колонны, агентами русского влияния. Точно так же это происходит в балтийских странах, и повсюду, где есть русские. Наши деньги тратятся на подрывную деятельность; нет чтобы тратить их на поддержку русского языка и русской культуры...

Итак, наша «белая революция» должна развиваться по образцу украинской «оранжевой»: как мирный, но тем не менее настойчивый и целеустремленный народный протест. Давайте не будем стесняться нашего родства с киевским майданом, и громко провозгласим: ДА ЗДРАВСТВУЕТ БЕЛАЯ РЕВОЛЮЦИЯ, НАСЛЕДНИЦА СЛАВНОЙ ОРАНЖЕВОЙ!

Путин возвращается

Четвертого марта Путина изберут на новый срок. А уже 13 марта начнется новый судебный процесс у политзаключенной Таисии Осиповой. Те, кто по наивности подумал, что злоключения Таисии кончились, ошибаются. Все просто пойдет по новому кругу. Районный суд автоматически продлит ей содержание под стражей, и все начнется сначала.

Только теперь не будет стотысячных митингов, списков политзаключенных, переданных президенту, и испуга власти, подобного тому, что случился 10 декабря. Все будет жестче и прозаичнее.

Сам Путин уже заранее объявил, что политзаключенных в стране нет, а это значит, что сидеть им всем, пока он правит.

Таисия через адвокатов из тюрьмы передала свой ответ г-ну Путину:

Открытое письмо В.В. Путину

Вы говорите, в России нет политзаключенных? Может, и России уже нет? Или Вы живете в каком-то своем мире? Или хотите нас всех обмануть? Я начала политическую борьбу еще в 2000 году. А в 2003-м я букетом гвоздик отхлестала Вашего ставленника в Смоленске губернатора Маслова. Такого бандитизма, как при нем, у нас не было и в 90-е годы. Вам тут любой подтвердит. Арестовавшие меня опера ЦПЭ сразу мне сказали, что все дело в политике. Даже понятые-"нашистки" это подтвердили.

Без уважения к Вам,
политзаключенная Таисия Осипова

Принцип несотрудничества

Пребывание в тюрьме, особенно по политическим мотивам, правильно формирует мышление в отношении противостояния по линии власть-оппозиция. Я видел изнутри пять тюрем. Все взаимоотношения между заключенными и тюремными властями распределяются строго по линии сотрудничества либо несотрудничества с администрацией тюрьмы (режимом). Половинчатости не бывает. Либо ты с ними, либо против них. Когда ты против, ты сохраняешь независимость и возможность добиться своего. Как только ты хоть в малом начинаешь с ними сотрудничать, ты обязательно начнешь играть по их правилам и полностью подчиняться им во всем.

Таисия пришла в партию через полгода после моего освобождения из заключения, где я сидел за политическую акцию. Это была первая массовая посадка нацболов. Путин тогда еще только пришел к власти. Придя в партию, Таисия сразу впитала в себя принципы несотрудничества с преступной властью и понимание того, что добиться своего можно только твердостью своей позиции.

Наблюдая в тюрьме по телевизору массовые выступления протеста последних месяцев, она правильно подметила, что для ее судьбы никакого результата от них не было. Так же, как и для судьбы других политзаключенных.

Возможно, это потому, что люди, взявшие на себя функцию говорить от имени народа, не имеют никакого серьезного жизненного опыта. Понятно, что они ни одного дня не провели в реальной тюрьме, склонны к соглашательству и охотно идут на любые уступки власти (администрации), проигрывая им раз за разом. При этом фактически обманывают доверившихся им людей, которые слабо разбираются в политике. Эти «лидеры протеста» убегают по первому требованию Кремля с площади Революции на Болотную, с Болотной на Сахарова, с Лубянки на Манежную и т.д., подыгрывая власти и изображая "трудные", "ночные" переговоры с ней. Говорят людям, что якобы в стране уже идут политреформы.

Бог им судья, Но Таисия продолжает сидеть, а маленькая Катрина растет без матери. И все это не только по вине Путина, но и по вине этих господ, изображающих из себя лидеров протестующего народа. Грустно.

На этой неделе в Мосгорсуде начались судебные слушания по делу Анатолия Рябова – профессора по классу фортепьяно с педагогическим стажем почти в полвека, обвиняемого в педофилии. Свою вину бывший преподаватель ЦМШ при Московской консерватории отрицает, коллеги считают уголовное дело против него результатом внутришкольных интриг.

27 февраля суд присяжных приступил к работе. В первые два дня слушаний допрашивались свидетели со стороны обвинения. Бросилось в глаза, что девочки, выступавшие в качестве потерпевших, прошли хорошую подготовку: выглядели совершенно иначе, чем в повседневной жизни, картинно прятали слезы в зале суда.

Несколько десятков свидетелей готовы официально выступить в суде в защиту педагога. Но за год, пока шло следствие, была допрошена только одна выпускница, и то после возврата дела на дополнительное расследование. Остальные пока только надеются быть допрошенными – основанием для таких надежд является рассмотрение дела судом присяжных. Новый закон, вступивший в силу к концу прошлого года, позволяет рассчитывать на это. Среди учеников профессора Рябова за весь период его работы – 44 года – желающих свидетельствовать против него не нашлось.

Сторонники Рябова небольшими группами поочередно приходят в Мосгорсуд на все заседания, чтобы в перерывах закрытого процесса оказать педагогу моральную поддержку. Однако их удаляют в дальние от зала суда коридоры, чтобы сочувствующие профессору люди не попались на глаза присяжным.

Какое впечатление произвело судебное шоу на коллегию присяжных, станет известно уже скоро: заседания по делу Рябова расписаны пока только до 7 марта. Не означает ли это, что дам-заявительниц ждет подарок к женскому дню? Одна из них адвокат, и в коридорах Мосгорсуда чувствует себя как дома, на каждом шагу здороваясь с представителями судебной системы.

Напомню, что уголовное дело на Рябова было заведено по заявлениям матерей двух учениц ЦМШ при Московской консерватории, которые были написаны год назад. От одной из учениц педагог отказался после десяти месяцев обучения, другая в его класс не попала по причине высокого конкурса – с ней Рябов занимался как репетитор перед поступлением в школу в 2009 году. Обе заявительницы утверждали, что 66-летний учитель на протяжении нескольких месяцев регулярно совершал насильственные действия сексуального характера прямо в классе. Причем происходило это на уроках, где присутствовали родители, в помещении с окном и открытой дверью, в которую любой мог войти без стука, чтобы не мешать занятиям.

В деле Рябова фигурирует центр «Озон», запомнившийся общественности по роли в деле чиновника Минтранса Макарова. Сомнительные специалисты «Озона» выдавали экспертные заключения, не имеющие юридической силы, на основании которых были заведены десятки уголовных дел. Также психологи центра осуществляли досудебную подготовку участников судебных процессов, тренинги свидетелей и потерпевших. В результате проверок незаконная деятельность центра была запрещена.

Предварительные слушания по делу, прошедшие 18 января, пришлись на 66-й день рождения Анатолия Рябова, и в тот день около здания Мосгорсуда поздравить его собрались коллеги, ученики и их родители. В настоящее время профессору запрещено работать с несовершеннолетними, но увидеть, поздравить и поддержать его пришли ученики и выпускники разных лет. Прошлый свой день рождения - 65-летний юбилей – Рябов встретил в СИЗО, откуда был освобожден под залог усилиями музыкальной общественности.

По пути в суд я увидела себя в зеркало: зеленый халат, черная фуфайка, сиреневый шерстяной платок на голове, без очков – меня в знак милости не связали, а только под локти ввели в суд. Я отказалась от адвоката, и суд санкционировал мне принудительное психиатрическое лечение. О том, каково решение суда, я догадалась только, когда санитарки зашептались: «Ну что, не добилась правды!»

Я не ела и не пила, объявив сухую голодовку. Мне совали кружку: «Если не выпьете, мы не сможем дать вам таблетки!» Ну и слава богу. И так один укол вкатили (бормоча про себя: «А она спокойная!»). Вслух же прибавили: «Тебя здесь ночью задушат. До утра-то доживешь?» Я, как будто не было больно, усмехнулась: «Тут такие же люди как везде». И это была поразившая меня правда.

В палате писать и рисовать нельзя, хотя речь у больных грамотная, местами неровная – но интеллигентная речь! Подошла к книжной полке в коридоре – нельзя! Схватила любимую «Одеты камнем» и скорей назад. Из нас делают овощей. Но и гигиены не полагается – ни прокладок при себе иметь, ни расчесок, голову помыть под краном запрещается. А психи – те жирные мужики-санитары, кто бил и пинал меня еще до помещения в «скорую», в ОВД Китай-города, а затем и вещи некоторые украли. Руки связали резиновой веревкой, обхватив ими все туловище, – задыхаться начинаешь через пять минут. Это называется «на вязках». Руки отнимаются, но как только развязывают, привязывают другими веревками – каждую руку и ногу по отдельности навытяжку, только лежа и на всю ночь.

Эти дни и ночи сжались, как пересушенное горло и сдавленные ребра. Чего только мы не делали, и чего не делали с нами! Сегодняшний вечер я впервые воспринимаю как передышку на этом фронте. Татьяна Стецура держала сухую голодовку 6 суток в камере Симферопольского спецприемника, и только теперь ее госпитализировали: можно больше не бояться. Перед этим ее привозили в больницу лишь для того, чтобы опять-таки пообещать психушку, прописать четырехразовое питание и вернуть в камеру. На суде она отказалась от показаний и не встала с места перед его честью. На вопрос: «Права понятны?» холодно ответила судье: «Они мне были понятны и раньше».

Я же держала сухую голодовку всего двое суток в надзорной палате психбольницы имени Ганнушкина. Там, привязанная к кровати, я обрела успокоение – она не одна переносит это. А до того меня сжигала месть за 10 суток, назначенные ей уже после объявления голодовки – чтобы убить или сломить. Столько не дали никому из наших парней.

Отказники... У нас особая группа, человек десять, с принципами, которые мы распространяем. Принцип: сопротивление – отказ – голодовка. Первые два пункта обязательны, за голодовку каждый решает сам. И за это нас – за то, как мы их. С Верой Лаврешиной психиатры общались трижды, один раз госпитализировали-таки. Во вторник на Лубянку прямо во время митинга въехала «скорая» – психушка. А я-то думала: чего менты тянут время? Но психиатры оценили обстановку: плакат «Позор карательной психиатрии», интервью, которые брали у меня и Веры, на соответствующую тему... И «скорая» уехала, отдав нас омоновцам.

Накануне психушки – мощная акция, полная победного огня, у спецприемника. «Свободу Татьяне Стецуре, Руслану Исламову, Симону Вердияну! Смерть оккупантам! Долой власть чекистов!» Десяток сцепленных демонстрантов падает на спину, поднимая плакаты над головой. И в момент кульминации - салют, причем сделанный не нами. Отлично спланированный грохот удался. Заключенные прижались к окнам, командующий мент зашатался: «Что это такое?»

После той победной акции меня душили в Нагорном ОВД за шею, крушили ребра о спинку стула, положив на пол, вставали мне на грудь обоими коленями, следя за пульсом. Всего лишь за то, что никто из наших не представлялся, а я и Лаврешина к тому же протестовали против нахождения в актовом зале. Мы требовали всего лишь отвести нас по камерам, а не глумиться в их Ленинском зале. Но они предпочли ломать ребра так, что я впервые в жизни крикнула: «Хватит!» Наручники за спину. Лишь бы только не помещать в камеру, а делать свои делишки лицемерно в зале для своих совещаний. Вот их гуманизм. Они по закону не хотят, они не сажают в камеру. На следующий день я тоже потребовала: «Соблюдайте собственный закон!» - однако и тут меня не поместили в камеру, а приковали наручниками к скамейке и вызвали психушку. Я слышала слова: «Все, там уже договорились». Кто с кем – понятно.

Почему-то никто не смеет сказать, после каких все-таки событий меня госпитализировали. Пишут о плакатах у меня и Лаврешиной в руках на Красной площади. Но это даже не полуправда. Не просто же так мы притащились в этот день с плакатами на Красную площадь? В этот день после «белого кольца» толпа народа стихийно пошла на Кремль, и нам перегородили дорогу. Красная площадь закрыта! Все негодовали. Я и Вера всего-навсего агитировали пойти на прорыв оцепления. Я, допустим, говорила, стоя у рамок: «Вот у меня плакат «Лубянка должна быть разрушена». Но мой плакат устарел. Мы уже перешли Лубянку – мы уже у Кремля! Нас тут много – выходим вперед кто покрепче!»

Немного не получилось... Не убедили. Нас заметили, мы были впереди, следом пошли двое с рацией. А после этого, когда рассеянная толпа процедилась на площадь с другого входа, нас взяли. Народ столпился около давки, я кричала: «Помогите нам заблокироваться!» Не решились, только кричали и снимали, долго кричали и снимали. А могли бы уже и машину перевернуть за это время.

Последовала первая информация: с Красной площади забрали двоих сумасшедших. Фамилии, разумеется, прозвучали позже. А ведь задержанных было больше. Так ведь они не отказники! Они согласились пообщаться и с полицаями, и с общественной комиссией. А мне диагноз – суицидальный синдром, «кидалась под автомобиль». Меня пытали веревками всю ночь – потому что я представляла опасность для собственной жизни! Ну и мелочь в протоколе: «Несколько раз укусила санитаров...»

После этих веревок меня несколько раз приводили в кабинет врачей, запирая дверь на ключ – это и была «комиссия». Мне говорили напрямую: «Либо вы пойдете на компромисс, и мы вас выпустим без суда. Либо суд и лечение на полгода. Вы понимаете, куда попали?» Я отвечала: «Это ваша проблема, как вы будете выпутываться из ситуации. Не надо было выполнять чужие приказы». Там я тоже себя не называла, они знали, но требовали, требовали до самого суда. До суда меня называли «неизвестная». После суда – расстроенные санитарочки продолжали так называть уже с особым смыслом. Они говорили тихо между собой: «Умная, начитанная, кто-то не потерпел такие слова слушать!» Но врачи были подлецами. Ту же самую мысль («вы полностью адекватный человек») они говорили цинично, без сожаления, и тут же обещали полгода.

Подсадная соседка внушала мне: «Ты помнишь, что было? Тебе дали таблеток и вкатили такой укол! Ты ничего не помнишь?!». Я спокойно помотала головой: «Да? Не помню никаких таблеток. Посмотрим, что будет дальше». Она вскочила, рывком села на мою постель: «Хочешь узнать, что будет дальше? Ты не в тюрьме, твою голодовку никто не увидит, и ты умрешь тут».

Наконец мне объявили, что меня сдают на поруки маме. Я потребовала предъявить мне соответствующий документ. Последовала немыслимая схватка, без насилия, но важнейшая для всех: документ мне давать отказывались, ни копии, ни выписки. Я заявила, что я пока дееспособное лицо, юрист, и требую освободить меня самостоятельно, без опеки. В ответ – яростное: «Вы не можете ставить условия! Отправим в бурятскую психушку под конвоем!» Тогда я бросила последний вызов: «Если так, я сейчас проявлю признаки буйного помешательства, и вам придется меня лечить дальше, что создаст вам проблемы с прессой». Врач – высокий симпатичный наглец – как бы запнулся и принес бумагу, написанную рукой моей матери, живущей в Нижнем Новгороде, много лет отдельно от меня. Принес оригинал, синей пастой! Там были слова «прошу выписать под мою ответственность».

Я спокойно разорвала эту расписку на части и вышла свободным человеком. Некоторые девушки поздравляли меня, одна из них была скручена и направлена сюда собственными родителями. Они были изумлены моей победе. Меня выводили поспешно, не давая попрощаться.

И вот сегодня снова: лежу на скамейке в камере ОВД Якиманки, и слышу злорадно-громкое: «А, мы узнали, кто она! Сумасшедшая! Сейчас приедет «скорая», едет уже!» Инсценировка, не приехала скорая. Оформили ст. 19.3 и отпустили без суда. Но могли и могут отныне в любой момент. Решение суда отдает мою судьбу полностью на откуп врачам психбольницы имени Ганнушкина – меня освободили «по решению врача» и забрать могут по тому же решению – в случае обострений. Каждый вторник на Лубянке. Каждое 31-е на Триумфальной. Каждый раз, когда в спецприемнике будут голодать мои товарищи, а мы в их честь дадим салют.

Моя судьба решена на полгода. Веру Лаврешину комиссия признала вменяемой, но после этого они к ней приезжали дважды. Татьяну Стецуру пообещали положить за голодовку. Когда возьмутся за парней, станет ли наконец всем все ясно?

Мы отказники. Сопротивленцы. Ничего не просим и только требуем уважения этики политзека. Но в процессе встречаешь замученных не-полит-больных, серьезных, опытных, которым не позволяют писать и рисовать, но крепко кормят, чтобы легче было вливать уколы в жирные ягодицы и не так уж быстро сжигать таблетками пищевод.

Нас ждет то же, что их? Или мы сможем доконать систему? Ясно одно: мы уже не экстремисты, мы сумасшедшие, нам грозит не арест, а резиновой веревкой к кровати. Старый метод за новые грехи. И, кстати, сами менты уже признаются, что есть инструкция, предписывающая отправлять в психбольницу каждого задержанного, который идет в отказ. Не за дымовую шашку и не за омоновскую морду. Даже и не за слова. За молчание.

4 марта, в день фарса, по некоему недоразумению упорно продолжаемому именоваться «выборами президента Российской Федерации», состоятся выборы депутатов муниципальных собраний районов Москвы. Несмотря на то что и там планируются фальсификации, ваши голоса все же будут главным фактором, определяющим результаты процесса, который, в отличие от выборов более высокого уровня, еще сохраняет признаки избирательного. На мой взгляд, не следует упускать шанс сократить поголовье жуликов и воров, занимающих выборные должности. Прикрытие в виде полностью лояльных муниципальных собраний  позволяет московским «властям» творить с городом все, что им заблагорассудится, руководствуясь исключительно своекорыстными интересами и полностью игнорируя нужды горожан.

Ситуация в корне меняется, если в районе есть хотя бы несколько действительно независимых депутатов. На опыте своих собственных наблюдений могу констатировать, что даже эти единицы, используя свои весьма скромные полномочия, зачастую эффективно противодействуют самоуправству властей города.

Сайт проекта инициативы «Наш город» содержит сведения о независимых кандидатах и кандидатах «системной оппозиции», которые своими делами уже подтвердили, что действительно представляют интересы москвичей и, будучи избранными, продолжат работать на благо города.  Кроме того, члены партии жуликов и воров, после провала на думских «выборах» массово подавшиеся в «самовыдвиженцы», благодаря усилиям неравнодушных жителей столицы были успешно идентифицированы и также представлены вниманию избирателей в соответствующем разделе.

Вам остается только распечатать списки оборотней и благонадежных кандидатов на домашнем или рабочем принтере, воспользовавшись для этого кнопкой «версия для печати» в правом верхнем или нижнем углу каждой страницы сайта. Вооружившись этими распечатками сами и вооружив ими своих друзей-знакомых, приходите 4 марта на избирательные участки Москвы для того, чтобы нанести еще один удар по жуликам и ворам.

А 5 марта приходите увольнять их предводителя. Увидимся!

Мы раздавали агитационные материалы с ноября месяца – ленточки, значки, наклейки, плакаты, календарики. Регулярно проводили эти мероприятия и в общей сложности провели больше 15 акций в Москве, больше 40 акций в регионах. Это около 30 регионов – крупные города, районные центры.

В конце концов пришла идея раздавать палатки, что мы и будем делать сегодня на Пушкинской площади в Москве. Мы их будем раздавать доверенным людям, которых знаем в лицо. Поэтому никакие нашисты провокацию устроить не смогут, мы будем взаимодействовать только с теми, кого знаем лично.

Мы никого ни к чему не призываем, никого никуда не зовем. Пока, по крайней мере. Тем более что только палатки недостаточно. Помимо нее нужно еще приобрести полиуретановый коврикза 200 рублей, нужно спальник купить. Кому-то что-то еще может понадобиться, чтобы было не холодно.

Этой акцией мы говорим, что будем делать сами. Мы будем смотреть на развитие событий. Если власть не поймет, что пришло время для диалога, пришло время повернуться лицом к обществу, нам ничего не останется как прийти на одну из площадей в центре города и требовать соблюдения наших прав.

«А кто вам сказал, что моя цель – поскорее уйти домой?» - спросила я врачей из психиатрической перевозки. Вопрос был закономерен, так как первый час нашего общения состоял из хорошей такой психической атаки со стороны психиатрической помощи в лице двоих рослых, крепких, без атавизмов в виде совести и жалости представителей власти. Таковыми они себя не осознавали. Эти два голубя сизокрылых в синей форме, медиков по образованию, соответственно вели себя. Я заявила было, что мне надо в туалет (чтобы получше спрятать некую именную карточку), но меня не пустили грубо и категорично.

- Будешь гадить здесь, причем прямо в штаны, – сказал один.
- Мы не милиция, чикаться не будем, – сказал другой. - Ну-ка быстро, фамилия, имя, где живете – отвечайте, либо грузим вас силой, везем в больницу, а оттуда вы уже не выйдете – вылечим на раз.

Да, полицейские Арбатского ОВД, куда привезли часть задержанных на акции «Остановим диктатуру!» в этот вторник, просто пионерская дружина по сравнению с такими гренадерами! Однако опыт показывает, что запас прочности у силовой нашей системы тоже не бесконечен. Битый час они добивались от меня указания имени – и не добились. На второй час (а дело уже близилось к полуночи) они вдруг стали жаловаться, что устали, что у них дети, что им, взрослым, образованным людям, платят 30 тысяч на этой собачьей работе. Что у них есть «внутренняя инструкция»: если человек не называет себя, не идет добровольно куда велят – его везут в психушку.

- Так вы бы поувольнялись с этой работы, – посоветовала я.
- Некуда! – был ответ.

Получается, что такие серьезные структуры, на которые опирается власть, недовольны своим положением в обществе, зарплатой и возможностями. У них, оказывается, тоже понемногу лопается терпение от навязанного им стиля жизни.

- Я хотел бы сидеть в теплом кабинете, в белом халате, помогать людям. Вместо этого я занимаюсь тяжелой, унизительной, грязной работой, - сказал старший из моих оппонентов. – Шансов купить в Москве квартиру у меня нет, а эмигрировать куда-то я не хочу.
- Правильно, - сказала я, - не позволяйте им давить на вас инструкциями. Они незаконны. Нужно бойкотировать эту систему, вместе разрушать ее, наступать на нее. Тут героизма особого и не нужно. Просто массово начать не повиноваться преступным приказам, инструкциям и требованиям.

Я рассказала ему, что именно меня и Надю Низовкину (имени ее я, конечно, не назвала), у которой был плакат «Позор карательной психиатрии», и забрали нынче у Избиркома на Лубянке. И прежде чем нас уволокли по автозакам, мы успели рассказать журналистам о нашем недавнем опыте пребывания в больнице им. Ганнушкина. Меня выпустили неделю назад, а Надю в этот вторник. Мы обе прошли через медкомиссию, а Надя еще и претерпела суд. Возле больницы им. Ганнушкина есть забавный такой карманный суд, где без свидетелей и последующих резолюций принимаются решения, выносятся кулуарно приговоры о недееспособности, о передаче пациента «на поруки» родственникам и т.д. К Наде, например, вызвали ее маму из другого города, напугав известием, что ее дочка сошла, мол, с ума и надо ее забрать из больницы и везти домой в Бурятию. Любопытно, что нам с Олегом Прудниковым, дежурившим в день суда у входа в 13-е отделение больницы им. Ганнушкина, где содержалась Надя, сказали, что суд состоялся, но «резолюция» поступит через 10 дней. Значит, человека держат в закрытой лечебнице без постановления суда и без решения врачебной комиссии. Нам никаких бумаг предъявлять и не собирались, зато приставили охрану и вежливо проводили на выход.

Ну, а на следующий день, когда Надю отпустили якобы на поруки маме (сомнительную бумажку на эту тему ей рискнули показать, и Надя немедленно ее порвала) – на следующий день вечером мы вышли к Избиркому с плакатами на тему психиатрического террора.

Возвращаясь к диалогу с моими сизокрылыми архангелами из перевозки, скажу, что расстались мы с ними почти дружески. Себя я так и не назвала. К полуночи это их сломило окончательно.

- Назовитесь, и вы сразу же поедете домой, - сказали они мне устало.
- А кто вам сказал, что моя цель – ехать домой, а не в ваше осиное гнездо?

Они помрачнели, вздохнули и ушли.

Друзья, уже выпущенные и ожидавшие меня на улице, по счастью меня не выдали. В отличие от Виолетты Волковой, адвоката, которая, возможно, из лучших побуждений назвала предыдущей перевозке мое имя, чтобы меня отпустили. Мы в тот день, 26 февраля, вышли с плакатами на Красную площадь – Надя Низовкина и я. У меня вообще был мирный плакат за Учредительное собрание. Но нет, стали нас забирать. Пришлось лечь прямо на брусчатку. Свинчивать нас сразу стало сложнее, вызвали подкрепление. Дальше привезли в Китайгородское ОВД.

Мы, как обычно, отказались представиться и отвечать на вопросы. Нас по очереди заковали в наручники, по очереди вызвали нам психперевозку. В ОВД был адвокат, Виолетта Волкова, я ее попросила меня не выдавать, так как у меня есть свои задачи в этой ситуации. Но она меня не послушалась - пожалела, видимо, - выдала, и меня отпустили. Конечно, благодаря ей я не уехала в больницу, но я хотела по возможности полюбоваться на лица врачей, комиссия которых совсем недавно признала меня вменяемой, поскольку с этой порочной практикой – возить людей в психушку, если они не желают представиться, - надо бы покончить.

А. Калягину, Н. Михалкову, Ф. Бондарчуку, А. Фрейндлих и другим посвящается

Все новые митинги незабываемого совкового типа прославляют кандидата Владимира Путина. Все новые известные люди встают (снимаются в роликах) в ряды сторонников премьера. Общий рефрен этих выступлений: Путин – наше все, и только Путин обеспечивает стабильность. Оба эти тезиса абсолютно справедливы. Путин действительно отвечает за все, что произошло в России за последние 12 лет. Новый приход его в Кремль не только сохранит все тенденции последних лет, но и доведет их до предельного завершения.

Именно Путин создал «опричнину», или силовую олигархию, когда чиновники и работники правоохранительных органов получили возможность не просто фабриковать дела против неугодных, но и захватывать их собственность. Вообще в истории очень редки случаи, когда сотрудники спецслужб получали бы возможность непосредственно получать имущество своих жертв. Поскольку такое право поощряет неуправляемый рост репрессий, то обычно власти идут на такое очень неохотно. Предыдущий раз в России это было в период опричнины Ивана Грозного. Даже инквизиция или НКВД получали от расправ блага для всей организации, но не для личного обогащения. Но Путин снял любые ограничения – началось с мародерского захвата "ЮКОСа", а завершилось десятками тысяч рейдерских дел, массовыми арестами предпринимателей и корпоративных юристов.

Именно Путин восстановил в ее советском всевластии номенклатуру – привилегированный слой, монополизировавший политическую власть, контролирующий крупный бизнес, административную и судебную власти, СМИ. В этой номенклатуре привычное разделение социальных функций заменено распределением ролей. Условно говоря: ты будешь прокурором, ты - судьей, утверждающим прокурорские обвинения, а ты – адвокатом, уговаривающим признать вину; ты будешь министром, ты - депутатом, превращающим министерские инициативы в законы, ты - функционером правящей партии, а ты – системным оппозиционером, в нужный момент поддерживающим губернатора или президента. Эта номенклатура сделала невозможными любые шаги к изменениям, если они не санкционированы властью. Ее господство привело не просто к тотальной экономической коррупции, а к царству политической коррупции, когда множество нарушений закона, включая фальсификацию уголовных дел, аресты и осуждения заведомо невиновных людей, происходят не только для личного обогащения, но и для укрепления позиций ведомства: МВД, ФСБ, прокуратуры, суда, наркоконтроля...

Именно Путин создал совершенно парадоксальный политический строй — дикий государственный капитализм. От государственного капитализма — неэффективность, паразитирование на бюджете, институализированное казнокрадство. От дикого капитализма — полное бесправие наемных работников и огромный разрыв в уровне жизни между рядовыми работниками и тем более пенсионерами и менеджерами высшего звена и владельцами крупного бизнеса.

Именно Путин разрушил систему социальных гарантий, заменив ее периодическими вбросами денежных подачек, и восстановил во всей его красе советский застой с его тотальной ложью и приспособленчеством, шизофреническим раздвоением между пропагандой и реальностью, отсутствием социальных лифтов, ритуальной политической проституцией и имитацией любых реформ.

Именно Путин вернул репрессиям их функцию основы социальных отношений и контроля над обществом. Создав систему политического сыска и управляемого правосудия, путинский режим вновь сделал актуальным для нашей страны понятие "политзаключенный". Не имея над собой парламентского и гражданского контроля, силовые ведомства фактически оккупировали страну. Десятки тысяч невиновных граждан стали жертвами полицейского произвола и репрессий федерального ведомства по борьбе с распространением наркотиков. Россия занимает ведущее место по доле заключенных в населении. Уголовно–исполнительная система содержит 1357 учреждений, около 50 из них правозащитники с полным основанием называют пыточными. В этих колониях и СИЗО заключенных регулярно избивают и подвергают пыткам, причем это обычно делается руками так называемых активистов из числа заключенных по приказу администрации. Несмотря на то, что эти факты достаточно широко предаются гласности, количество пыточных зон не уменьшается. С полным основанием можно утверждать, что их наличие является необходимым элементом УИС в современной России.

Именно Путин «прекратил войну на Кавказе», превратив Чечню в вотчину бывших боевиков, которые беспредельничают не только в самой Чечне и ближайших регионах РФ, но и в столице, соря средствами, выделенными на восстановление республики. Соседние с Чечней регионы Северного Кавказа превратились в зону тлеющей партизанской войны. Жертвами становятся сотни мирных граждан, в том числе, и по вине силовиков.

Это самый краткий перечень.

Те, кто сегодня поддерживает кандидата в президенты Владимира Путина, должны понимать, что в случае сохранения его власти им придется нести ответственность перед обществом за консервацию и, возможно, развитие репрессивного, антисоциального политического режима.

Градус лужниковского выступления Владимира Путина, пропагандистские передачи на центральных каналах ТВ очень наглядно показывают, что антизападная паранойя, которая долгие годы была только полуофициальной, стремительно приобретает статус новой государственной идеологии. Одновременно интенсивно ведется поиск внутренних врагов режима, которые объявляются врагами России.

Война на два фронта – основной лозунг кандидата Путина. Президентом Путиным он будет реализован.

Поступок девушек из панк-группы Pussy Riot - спровоцированная ситуацией в стране гражданская и политическая акция протеста против циничных действий руководителей страны, адресованная всем гражданам государства, гражданскому обществу и власти. Одновременно по своей форме она, говоря объективно, является религиозным кощунством в сакральном для верующих пространстве храма. Как оценить суть происшедшего и что важно принять во внимание, чтобы не ошибиться, вынося о случившемся свое суждение?

Во избежание недоразумений скажу, что считаю, что девушки поступили глупо - они не имели права и не должны были проводить эту акцию в церкви. Ее можно и следовало бы провести в каком-либо светском помещении. Негативное отношение девушек к г-ну Путину я полностью разделяю, но, если бы у меня была возможность, постарался бы отсоветовать им выступать с рок-молитвой в церкви. Я думаю, что пространство храма, так же, как и все остальные социально-культурные пространства, следует уважать и не нарушать без крайней необходимости принятые в них нормы поведения и общественные приличия.

Для верующих девушки в скоморошьих нарядах со скрытыми под масками лицами, танцующие и поющие перед царскими вратами в храме Христа Спасителя рок-молитву со словами «Богородице Дево, избавь нас от Путина» и припевом «Срань Господня!» (видимо, припев адресован тому же персонажу, что и в обращении к Богородице), - это объективно религиозное кощунство. Полагаю, что и добросовестные неверующие, и просто равнодушные к религии лица с этим выводом согласятся.

Но для нравственной, политической и правовой оценки данного религиозного кощунства общество, в том числе верующие граждане, руководство РПЦ и правоохранительные органы обязаны принять во внимание, что смысл и цель этой акции абсолютно не богоборческие, внерелигиозные. Это чисто светская и безусловно политическая акция.

Ибо как еще возможно добросовестно и адекватно истолковать пропетые девушками, причем красивым распевом и многократно повторенные, подобно настоящим молитвам, слова: «Богородице Дево, избавь нас от Путина»?!

Поскольку цель этой акции не религиозная, а политическая, то и судить и оценивать ее надо по законам политики и светского государства, а не так, как потребовал «главный спикер» РПЦ протоиерей Всеволод Чаплин и как после его требования поступила прокуратура, возбудив по факту проведения акции уголовное дело по статье 213 УК («хулиганство»), по которой участникам акции грозит до 7 лет лишения свободы.

В отличие от законодательства Российской империи, по которому православие было государственной религией и предусматривались уголовные наказания за преступления против православной веры, в том числе за богохульство, в Конституции и Уголовном кодексе России нет понятий и норм, карающих «преступления против веры», «кощунство», «богохульство» и так далее. Таких норм в Конституции и законах светского государства быть не должно и, надеюсь, они никогда не появятся.

Мы живем и хотим жить в светском государстве, где церковь и религия отделены от государства и где религиозно кощунственный поступок, даже если он вызывает серьезное недовольство у многих граждан, не может расцениваться и преследоваться как уголовное преступление, если только этот поступок не наносит материального ущерба физическим лицам и религиозным организациям, не препятствует их деятельности и не связан с покушением на безопасность и неприкосновенность личности.

Следует четко понимать, что смысл и цель объективно богохульной акции группы девушек в храме Христа Спасителя – это не борьба с религией и не борьба с религиозной верой, а отчаянный (после этого шага «по нарастающей» возможны только голодовка и самосожжение) политический протест наших сограждан против узурпации политической власти в России г-ном Путиным.

Не исключено, что девушки с большим желанием выступили бы со своей рок-молитвой «Богородице Дево, избавь нас от Путина!» не в храме Христа Спасителя, а в концертном зале или по телевидению, но ведь туда их не пускают и не приглашают. А вот в храме, куда они сумели пройти, их танец и рок-молитву перед царскими вратами сняли и показали «Евроньюс», фотографии акции напечатали во многих газетах и поместили на множестве сайтов. На мой взгляд, не стоило так активно тиражировать фото и видеозапись этой акции в СМИ и в Интернете по этическим мотивам. Тогда и громкий «информационный шум» вокруг нее, столь желательный девушкам и, видимо, не менее выгодный руководству РПЦ и различным инстанциям, но совершенно ненужный и неприятный обычным людям, был бы на порядок меньше.

Спрашиваю себя и хочу спросить читателей, кто более грубо и более явно преступил большее число моральных заповедей: «не лжесвидетельствуй», «не убий», «не пожелай добра ближнего своего», «не богохульствуй»? И кого следует судить за нарушение этих норм более строго религиозным (это прерогатива церкви), нравственным (это прерогатива всего общества) и правовым (это прерогатива органов юстиции) судом: девушек из группы Pussy Riot или лицо, от которого девушки просили Богородицу избавить нашу страну, возможно, не понимая степень неприличности своей акции в пространстве храма? Ответ, на мой взгляд, очевиден.

Если все же оскорбленные этой акцией люди считают неправильным и невозможным простить девушкам сознательное нарушение ими принятых в храме норм поведения и порядка, то РПЦ, а равно и верующие и многие неверующие люди, во-первых, имеют право и могут (вероятно, даже обязаны) публично осудить этот поступок как неприличный, неуместный, оскорбительный (точно так же, как если бы это произошло в костеле, молельном доме, синагоге, мечети, буддийском бурхане или священной языческой роще).

Те, кто считает это необходимым, имеют право потребовать от органов юстиции наказать участниц акции административным штрафом (ст.5.26 Кодекса об административных правонарушениях предусматривает наложение штрафа на лиц, совершивших вблизи мест религиозного почитания действия, которые оскорбляют чувства верующих).

У людей, чувствующих себя оскорбленными, есть право предъявить девушкам гражданский иск о материальной компенсации ими морального вреда за оскорбление религиозных чувств. А независимый суд обязан рассмотреть это дело с учетом того, что, проводя акцию в храме Христа Спасителя, девушки не ставили своей целью борьбу с религией и верующими и осуществили свою акцию не во время религиозной службы. Их цель была не в том, чтобы препятствовать религиозной службе, а в том, чтобы привлечь к своей акции внимание СМИ, что им и удалось. Мне кажется, все это может и должно расцениваться как обстоятельство, смягчающее проступок девушек против правил поведения в храме и против общественных приличий.

Ни у руководства РПЦ , ни у православных активистов нет по закону права требовать уголовного преследования девушек за нарушение ими норм поведения в церкви, пускай и вызывающе резкое. Видимо, протоиерей Всеволод Чаплин, передавший ранее уже обкатанным способом активистам «Народного собора» эстафету по проведению кампании за уголовное осуждение девушек, это понимает, иначе он не стал бы предлагать в связи с этой акцией дополнить УК новыми статьями.

Советую всем девушкам, участвовавшим в акции в храме Христа Спасителя, как можно быстрее эмигрировать и просить политического убежища в какой-либо из стран Западной Европы. Возможно, вам придется остаться там надолго. Здесь вы можете быть лишены свободы. К сожалению, российские суды и прокуратура в делах, связанных с публичным акциями, которые верующие могут воспринимать как богохульные, руководствуются не Конституцией и законами, а политическим заказом. И надеяться на объективное и справедливое решение суда в такого рода делах в России уже нельзя. Каким является политический заказ в данном случае, легко себе представить.

Призываю всех добросовестных и мыслящих российских граждан, верующих и неверующих, а также общественные организации и партии нашей страны, равно как и граждан и общественные организации других стран, требовать от генерального прокурора и президента России прекратить уголовное преследование девушек, выступивших в Храме Христа спасителя в Москве с политической акцией протеста против узурпации власти в России г-ном Путиным.

Защита участников акции от уголовного преследования – это защита светского характера нашего государства, и нельзя допустить, чтобы участники акции в храме Христа Спасителя были осуждены по обвинению в совершении уголовного преступления.

Всем лицам, чье обращение может быть услышано и принято во внимание обществом и руководством РПЦ, имеет смысл обратиться в патриархию и к верующим с просьбой простить девушек за то, что они в запале политической борьбы, преследуя политически разумную цель, потеряли чувство меры, непреднамеренно задев чувства многих сограждан.

В эти дни, сегодня-завтра, решается вопрос о месте и форме акции протеста 5 марта. Власть не собирается отступать и нагло отказалась согласовать митинг на Лубянке, который намеревался провести оргкомитет «За честные выборы». Сергей Пархоменко на «Дожде» признался, что мэрия в лице Горбенко указывает им, заявителям, на «их место». В смысле знайте свое место, ребята: после того как вы один раз прогнулись, оно теперь и навсегда будет на Болотной площади.

То, что мэрия ведет себя таким образом, меня не удивляет. Прекраснодушные либеральные вожди верят, что мир разумен, что путем переговоров и умных аргументов можно убедить власть вести себя цивилизовано. Это у них, у вождей, от недостатка опыта. Пока они (те, кто ведет сейчас переговоры) сидели тихо все последнее десятилетие, мы, нацболы, «работали» на улице практически - сначала организуя совместно с союзниками Марши несогласных (2006-2008 г.г.), а затем отстаивая право на свободу собраний в рамках Стратегии-31 (2009-2012 г.г.).

Из этого опыта нам известно, что власть в России, такая, какая она есть сейчас, исповедует «пацанский» метод решения вопросов – пугает, давит, угрожает. И никакими аргументами ее не переубедить. Тем более белыми шариками. Нужна решимость не подчиниться. Если такой решимости нет, вас раздавят.

Глядя на переговорщиков, на их метания, я вижу, что как раз с этим у них проблемы. Посудите сами. Сначала подали на Лубянку, после отказа готовы были согласиться на Манежку, после отказа на Манежке почему-то взялись отстаивать именно ее, а не Лубянку, хотя подавали-то туда?

Тут, кстати, выяснилось, кому отдали Манежку. Если верить ИА «Беломорканал» из Архангельска, ее отдали пропутинским. Опять будут свозить людей со всей страны. А верить «Беломорканалу» можно. Люди Севера, простые и немудрящие, не хипстеры какие-нибудь, видимо, говорят что знают.

Так что выбор у оргкомитета простой: либо вести опять всех в загон на Болотной, либо выходить несанкционированно на Лубянку, и далее к ЦИКу. Предлагаю оргкомитету вспомнить, что они вроде бы демократы, и в кои-то веки поступить в соответствии с волей протестующих.

А воля протестующих такова: согласно опросу в ФБ три четверти граждан поддерживают несанкционированный выход на Лубянку. Согласно другому опросу, проведенному только что на «Эхе Москвы», за несанкционированный выход высказалось около 80 %. Глас народа – глас Божий! Решайтесь.

Кстати, напомню, что уведомление на митинг непосредственно у здания ЦИКа в Б.Черкасском переулке было предусмотрительно подано нами в тот самый день, когда была драка с нашистами у мэрии. Мы были единственные, кто подал заявку на это место. Не для себя, для всех. И мы придем туда в любом случае. 31-я статья Конституции РФ дает нам на это право.

Итак, 5 марта, 19:00, Лубянская площадь. Оттуда до ЦИКа сто шагов.

Эта мартовская ночь будет тревожной, нервной, особенно для переписчиков протоколов. Голосов для избрания главному кандидату на президентский пост будет хватать за глаза, но вся магия цифр в их количестве. И чтобы потом никто не смел и заикнуться обо всех этих... как там... легализации... легитимации, голосов нужно больше, больше, больше! И они будет валом катить с Дальнего Востока, и, все увеличиваясь к утру, к обеду, вдруг застынут вечером пятого в своей непобедимости. Но еще ночью осознаем, чего мы все вместе стоим. Легатиссимо!

Таким же снежным мартом умер Сталин, и тогда тоже гадали, что будет с родиной и с нами. Правда, достоверно никто не знает, когда именно этот упырь испустил свой зловонный дух - первого, третьего? Официально заверили – пятого, вечером. И ровно через пятьдесят девять лет вечером с цифрами в руках нам тоже объявят: избран! Имя называть не обязательно, оно, как и в советские времена, известно заранее – Путин! И будет нам дыхание Чейн-Стокса...

Что делать, у них вся сила, скажет кто-то обреченно. А кого выбирать-то? И выбирать-то некого, разведут руками другие. Неужели и вправду среди миллионов мужчин в России нельзя найти другого? Это же как надо задурить головы электорату, так ослепить и оглушить, что... Впрочем, многие и сами готовы задуриться.

Помните, как наш рулевой с придыханием вдруг заговорил о западном опыте управления, о де Голле, о Черчилле, о Рузвельте. И все намеками, намеками: мол, и я большой, и меня звали, и я один из богов на мировом Олимпе. Вот, мол, Рузвельт избирался целых четыре раза – и ничего, никто не протестовал! А чем, мол, я хуже?

Да хуже, хуже! Все эти великие мужи прошли через горнило долгой политической борьбы. А этот претендент на золото в забеге получил власть с черного хода. Пошептались тогда на кремлевской кухне и вынесли миску – посторожи пока. Чувствуете разницу? А теперь этот черт из коробочки так разохотился, что все предъявляет и предъявляет претензии: хочу править!

И чем же подкреплены эти претензии? Сравним, как говорится, материальную часть. Тот же де Голль известен как выдающийся теоретик и практик военного искусства и потому по праву гордился генеральским званием. А звезды на погонах нашенского претендента на Россию за какие такие заслуги?

И уж если равняться с аристократом Черчиллем, то для начала надо самому написать хоть одну статью, а не принуждать коллективы «пирожников». Уинстон-то Черчилль за свои литературные труды Нобелевку получил, и в соперничестве не с кем-нибудь, а с Хемингуэем.

Или тот же Рузвельт - хоть и не таких голубых кровей, но и он был аристократом духа. Вот уж кто не суетился - никаких тебе бицепсов с трицепсами – инвалидная коляска! Но не на словах - на деле вытащил Америку из глубочайшего кризиса. И уж если Рузвельт разговаривал со своим народом, то не только разъяснял, убеждал, но и... признавал ошибки.

Представить, что гримированный человечек, мелькающий перед нами ежедневно на телеэкране, вдруг возьмет и за что-нибудь извинится – нонсенс. Нонсенс в том контексте, в той стилистике, в котором существует нынешняя российская власть. А стилистика – вся насквозь сталинская и набор тот же: и властная вертикаль, и переписывание истории, и вражеское кольцо вокруг страны. И все так же дружат с «творческой интеллигенцией» и используют ее в хвост и гриву. Особенно удобны театральные - могут натурально изобразить искренность чувств. Только и вся разница, что окружение усатого любило балерин, эти же – все больше спортсменок.

Кто-то станет спорить и доказывать: какая сталинщина! А где массовые репрессии – нету! А зачем массовые? Нынешним хватает и точечных, устранили там сям неугодных – и все остальные припали к ногам: помнят, помнят дедушку Сталина. Помнят – и довольно. А надо, так и развернуться недолго, а чтобы не досаждали критикой иноземцы, занавес опустят, да-да, тот самый железный. И хоть все куда как пожиже, но из той же бочки – вонючей и бездонной.

Но главное - те же приемы пропаганды. Вот на днях международный заговор раскрыли! Как же, как же, самый нелепый заговор только прибавляет градус предвыборной лихорадке. Да что заговор, вот малолетние путиненыши разносят по Москве сердечки, а них белым по красному написано: «Путин любит всех!» Это же надо так лезть из пропагандистской кожи, что приравнять борца за власть к самому Иисусу Христу! Неужели боженька стерпит и этот плагиат?

И до каких же степеней бесстыдства дойдут те, кто организует триумф воли ничтожеству? Этот триумф в последние недели лезет из каждой телевизионной кнопки, из каждой наспех сварганенной программы. Но что эти сервильные подручные средства! Надо - так поддержку кандидату от власти надуют западным ветром. Да, может, целых изданий и не содержат, как когда-то приснопамятную «Леттр франсез», но отдельных забугорных борзописцев используют и теперь - как втемную, так и по соглашению сторон. Вот книжечку издали в Лондонах «Путин идет!» Хорошо им там вдалеке на безопасном расстоянии, а у нас этот господин давно пришедши и уходить не собирается.

А тут и сама BBC сподобилась и так бибисикнула, что только и остается гадать, что ж такое объективность, а что - ангажированность. Или до того наивны господа-британцы, что не поняли куда «вступили» - видно, на Альбионе тогда сильный туман стоял. Вот и не заметили, как сыграли на руку российскому диктатору. Чарльза Спенсера Чаплина на него нет!

Но тайная мечта Путина стать вовсе не Рузвельтом, нет, а Сталиным! Видно, очень хочется, как и генералиссимусу, умереть на троне. Но только вряд ли эта мечта сбудется. Прошли те времена, когда диктаторы умирали пусть и в обоссанных, но своих постелях. К тому же наш претендент на роль отца нации слишком любит разнообразные мужские удовольствия и материальные ценности. Да и без того ущербен, и сам это понимает. И уже догадался, что никогда не будет на равных с лидерами западных держав. Вот даже в простенькой премии «Квадрига» отказали! И потому назло так и будет заигрывать с мировыми изгоями, чтобы, в конце концов, стать таким же отмороженным.

А пока он гарцует, бахвалится, обещает подданным златые горы, устраивает спектакли - «выходы» в народ. Только, как его арабские и северокорейские коллеги, отчего-то всегда окружен тройным кольцом многосотенной охраны и снайперами на крышах по пути следования. Но вот посостязаться один на один хоть с замшелыми демагогами, хоть с равноудаленным олигархом так и не вышел.

Политологи недолго думая объяснили: «Зачем Путину делиться рейтингом с конкурентами? Кто Он, а кто они!». Мы-то грешным делом думали, это все от неуверенности самозванца: боится растерять голоса, могут обратно и не надуть. А это всего-навсего презрение выскочки к процедуре, правилам, да, собственно, к электорату тоже. Он, оказывается, себя уже переназначил. А теперь только хороводы водит, играет... и в рейтинг, и в имидж.

Поиграем и мы. Что такое этот самый имидж: безупречная репутация? выполненные обещания? не заемный ум? Но сколько там пядей во лбу у претендентов на престол можно потом пересчитать, а сначала для наглядности проведем эксперимент: представьте себе Путина между Прохоровым и Навальным. И если вы испытали антропологический шок, то вот вам и весь имидж вместе с рейтингом. А вы говорите, выбирать некого!

И речь не о тех, кто выбирает, закрыв глаза и заткнув уши, и не о тех, кто уже все понял и собирается съехать с этой части суши куда угодно. Речь о тех немногих, о политиках, что прос...ли эти двенадцать лет и провели их в распрях между собой – эх, вы! Не один из вас не потратил себя на борьбу с «драконом». А теперь что же, теперь остается только разводить руками и есть российский позор ложками. Тот позор, что случится в стране в ночь с четвертого на пятое марта 2012 года.

Газета "Московские новости" опубликовала новую статью, авторство которой приписывается кандидату в президенты России Владимиру Путину. Очередной опус в рамках так называемой предвыборной кампании на сей раз посвящен внешней (нарко)политике.

Во вступлении - список главных угроз: "распространение ядерного оружия, региональные конфликты и кризисы, терроризм и наркоугроза". Итак, наркотики по-прежнему остаются одним из основных пугал, поставленных перед обществом.

Внешние угрозы, может, и новые, враги, впрочем, старые: НАТО и США, США и НАТО. О'кей, они плохие. Они людей убивают и руки кушают. Что дальше? Вот пишет Путин про "арабскую весну": мол, начиналась-то она хорошо, да потом все пошло наперекосяк, а кто виноват? НАТО и США, США и НАТО. "И как апофеоз — отвратительная сцена даже не средневековой, а какой-то первобытной расправы с М. Каддафи".

Взывая к авторитету ООН, Путин как бы переживает за ослабление суверенитета некоторых диктаторских режимов, где, кстати, были, а нынче, после революций и оккупаций, потеряны выгодные российские контракты. Конечно, суверенитет Чечни тут ни при чем, и отвратительная сцена даже не средневековой, а какой-то первобытной расправы с Асланом Масхадовым тоже ни при чем. Просто то, что дозволено Юпитеру, не дозволено быку. А я читаю между строк: США и НАТО, НАТО и США творят в мире что хотят, вот и нам хочется.

"А при чем тут наркотики?" - уже недоумевает читатель. Читатель! Не недоумевай! О наркотиках чуть позже.

Интересно: вся статья в МН пестрит словосочетаниями "мы помним", "мы против", "мы считаем", "мы предлагаем". Кто эти "мы"? Что-то вроде "мы, Николай Второй"? Или это сам В.В.П. и его друзья из Петербурга? Или это какие-то иные мы - наша внутрироссийская закулиса? Я чувствую: эти "мы" не имеют никакого отношения ко мне и к моему гражданскому "я".

Вспоминаю поездку в марте прошлого года в Вену на 54-ю сессию Комиссии по наркотиками ООН. Наркополитика - это как раз та сфера, где "мы" совершенно не желают считаться с решениями и рекомендациями уважаемой международной институции. В наркополитике Россия издревле хочет идти наперекор мировому сообществу. Точь-в-точь как НАТО и США, США и НАТО.

В Вене лишь российские и американские представители официальных делегаций отказывались давать мне интервью (а я был едва ли не единственным журналистом из России, посетившим одну из важнейших ежегодных мировых конференций по наркотикам). Все же некий член российской делегации и представитель Государственного антинаркотического комитета, назовем его Г., согласился поговорить со мной "не для микрофона". Он поведал, что злобный Запад из года в год бомбардирует Россию запросами о заместительной терапии опиатной наркозависимости и тому подобной вредоносной "пропаганде наркопотребления", а коллеги из Госнаркоконтроля и антинаркотического комитета бодро бомбардируют Запад своими отписками. Никаких логических доводов не слушая и не желая слушать.

"Мы не хотим отдавать эту сферу на откуп гражданскому обществу, - поделился со мной Г. - Это не их дело - это наше дело!" Мы! Опять мы! Вспоминается Замятин и его антиутопия. Была, кажется, и условно либеральная молодежная организация с таким же мычащим названием?

"Нет, конечно, в каком-то сегменте антинаркотической работы надо сотрудничать с неправительственными гражданскими организациями", - откровенничал Г. "С какими же?" - уточнил я."С казацкими общинами, с "Молодой гвардией Единой России", с организацией "Наши"!" - четко отрапортовал Г. Представим на миг, как казаки с нагайками врезаются в гущу враждебных России наркоманов. Ух!

"Вы отвлеклись от статьи Путина! Да и при чем тут наркофобия?" - уж негодует читатель. Читатель! Не негодуй, хотя ты прав. Что там у Путина про неправительственные организации? Пожалуйста: "активность "псевдо-НПО", других структур, преследующих при поддержке извне цели дестабилизации обстановки в тех или иных странах, недопустима".

Если кто думает, что речь идет о страшных шпионско-диверсионных сетях, так ведь нет - речь идет, например, об организации, с которой сотрудничаю я, - о Фонде имени Андрея Рылькова, чей сайт был заблокирован ФСКН 3 февраля за... критику ФСКН и публикацию научных статей о заместительной терапии. Речь идет о правозащитной организации АГОРА, оказывающей адвокатские услуги гражданским и политическим активистам, которых задерживают и арестовывают по поводам, внешне не имеющим отношения к их реальной десятельности, например, из-за якобы пиратского софта на их ноутбуках или - ну конечно! - из-за наркотиков, которым они якобы намереваются торговать (все намереваются и намереваются, уж торганули бы нормально хоть раз герычем! Бабла-то не хвататет!).

Речь идет об ассоциации "Голос", мониторящей нарушения на выборах в России. И ни одну из этих организаций ни один вменяемый бизнесмен в России не станет финансировать открыто, ибо не получит за это ни налоговых льгот, ни массмедийных прикупов, а получит скорее всего прокурорские проверки, обыски в офисе и, вполне вероятно, рейдерский захват бизнеса. В конце концов, судьба Ходорковского известна всем. Вот в этих условиях, как я (мы?) теперь уже ясно понимаем, будущий президент собирается перекрыть и последние источники финансирования российских НПО из-за границы. О, великий Путин, о, о, о! Враги трепещут.

“Тревожит будущее Афганистана, - не унимается автор статьи (кстати, кто он - или это опять не он, а они?). - Наркоугроза, исходящая из Афганистана, не снижается... Незаконный оборот наркотиков подрывает генофонд целых наций... Производство афганских наркотиков не только не сокращается, но в прошлом году увеличилось почти на 40%. Россия сталкивается с настоящей героиновой агрессией, наносящей огромный ущерб здоровью наших граждан”. А вот это уже интересно! Откуда такие данные про 40%? Неужто генерал Виктор Иванов, главнокомандующий ФСКН, нашептал господину полковнику? Помнится, этот же генерал рассказывал о 70 тоннах героина, якобы ввезенных в Россию как раз в тот год, когда героин почти исчез на реальном черном рынке. А сейчас, как раз после рекордной потери урожая опиумного мака из-за грибка, как могло вырасти производство героина? Ответ один: либо оно выросло на 40% после падения почти до нуля, либо злостные афганские наркопроизводители задействовали стратегические запасы опиума со складов, дабы поскорее извести на корню поганую российскую молодежь.

Что за медиаистерия вокруг мифических героиновых вторжений невидимых армий наркобарыг? Я спрашиваю: "они", Иванов, Путин и иже с ними, просто некомпетентны и от всей души не в теме, или же нагло врут нам, гражданам России, пытаясь оправдать свои действия в Афганистане, все эти спецоперации по уничтожению нарколабораторий и прочее? Что на самом деле делает Россия в Афганистане? Сколько героина на самом деле там производится, кто и зачем ввозит его в Россию и куда он, собака, девается? Почему вдруг в городе Череповце тамошний отдел ФСКН оказывается главным городским наркобарыгой? И если Путин и компания так уж пекутся о мире в Афганистане, может, для начала пора прекратить воевать с собственными гражданами, страдающими наркозависимостью? И вместо того чтобы кормить нас байками о наркоугрозе из-за бугра, пора распустить позорную ФСКН вместе с антинаркотическим комитетом бездельников и, подобно тому, как в 1995 году это сделали в Германии, передать весь освободившийся бюджет реформированному Минздраву? О ужас, что я говорю! Да я же пою с чужого голоса! Это мне вашингтонский обком дряни в мозг насосал!

А вот и ответ В.В.П.: "Мы готовы рассмотреть серьезное расширение участия России в обеспечении операции помощи афганскому народу. Но при условии, что международный контингент в Афганистане будет действовать более энергично и в наших интересах, займется физическим уничтожением наркопосевов и подпольных лабораторий".

Все, читатель. Прости старика! Устал я от путинской писанины. "Мы" победили меня. Да и за зарплатой в Госдеп пора.

Александр Дельфинов