Нам подкинули на выбор список персоналий, готовых войти в состав общественного Совета при президенте по развитию гражданского общества и правам человека. Тем самым власть запустила эксперимент по проведению интернет-консультаций. Явная цель - отобрать 13 человек, на места вышедших из Совета известных правозащитников. (Всего на места в Совете претендуют 83 кандидата.) Кстати, лично я поддерживаю смелый и своевременный поступок вышедших в знак недоверия к работоспособности совета правозащитников, который важен еще и открывшейся возможностью для ротации его членов. Если бы не их выход, заявить о смене состава Совета смог бы только президент, что совершенно не к лицу подобному органу и сильно снижает уровень его независимости. Неявная, но не менее важная задача интернет-консультаций - отработать механизм интернет имитации демократического выбора общественных лидеров на безопасной и маловлиятельной, с точки зрения власти, площадке. Кто победит в таком пусть даже честном голосовании: Ирина Пайкачева, активная и бесстрашная правозащитница из Мурманска, или Николай Сванидзе, который не то чтобы правозащитник, но успел примелькаться в телевизоре?

Я убеждена, что общество может и должно саморегулироваться, что сообщество может помочь отфильтровать для правозащитного совета правозащитников и тех, кому важно развивать именно гражданские инициативы, а не выступать лоббистами или статистами от бизнеса или чиновников. Институт взаимных рекомендаций — вполне возможный инструмент для этого.

Ниже - список моих фаворитов в этом странном конкурсе. Я считаю необходимым, в первую очередь, поддержать людей из регионов, поскольку их включение в Совет, где прежде заседали лишь проживающие в Москве, станет настоящим прорывом! Также важно поддержать тех, кто работает самостоятельно, не выпрашивая подачек за лояльность, кто представляет реально гражданскую организацию, а не просто известное лицо из телевизора или близкий друг чиновников, кто никогда не подписывал сомнительных писем по звонку из администрации президента, кто многим рисковал, продолжая заявлять о проблемах, которые выгодно замалчивать. Также я не вижу смысла голосовать за тех, кто может гораздо более эффективно помогать обществу через политические и медийные институты, как Ирина Хакамада, например, даже вне большой политики, куда она обещала не возвращаться. В ее случае место в общественном совете выглядит как почетная пенсия, на которую Ирине Муцуовне рановато.

Я работаю в сфере защиты прав человека уже много лет. За это время я имела возможность узнать, кто, чем и как занимается. Правозащитников, системно занимающихся какой-либо проблематикой, не так много, и мы все друг друга знаем, поскольку перенаправляем друг другу людей, столкнувшихся с нарушением, или время от времени объединяемся для противодействия причинам возникновения проблем на более высоком уровне. Живя в Воронеже и часто перемещаясь по стране, я знаю всех. Нет смысла писать о каждом подробнее, тут, как обычно, google в помощь!

Общественный контроль за соблюдением прав человека в местах принудительного содержания, реформа системы ФСИН
Борщев Валерий Васильевич
Бабушкин Андрей Владимирович
Петрашис Леонид Вальдемарович — Ростовская область!
Сажин Игорь Валентинович — Сыктывкар!

Защита общества от агрессивного национализма, ксенофобии и экстремизма
Верховский Александр Маркович

Защита прав инвалидов, бездомных, иных социально уязвимых категорий населения
Герасимова Елена Сергеевна
Миронов Владимир Иванович

Общественное расследование случаев похищения людей и применения пыток
Никитинский Леонид Васильевич
Таубина Наталья Евгеньевна

Защита гласности, прав журналистов и свободы информации
Павлов Иван Юрьевич- Санкт-Петербург!
Шведов Григорий Сергеевич

Судебная реформа, общественный контроль в сфере судебной власти
Соболева Анита Карловна
Пашин Сергей Анатольевич

Защита прав военнослужащих и призывников, военная реформа
Полякова Элла Михайловна - Санкт-Петербург!
Пайкачева Ирина Владимировна — Мурманск!

Полицейская реформа, общественный контроль за правоохранительными органами
Чиков Павел Владимирович — Казань!

Защита избирательных прав граждан, развитие избирательной системы
Шибанова Лилия Васильевна

Защита прав человека на Северном Кавказе, содействие формированию гражданского мира и искоренению терроризма в СКФО
Череватенко Валентина Ивановна — Ростов-на-Дону!
Каляпин Игорь Александрович — Нижний Новгород!

Защита прав человека на постсоветском пространстве и в других регионах мира
Тополева-Солдунова Елена Андреевна
Юров Андрей Юрьевич — Воронеж!
Маковецкая Светлана Геннадьевна — Пермь!

У меня перед глазами заключение комиссии судебно-психиатрических экспертов, осуществившей амбулаторную экспертизу в отношении Михаила Косенко. Заключение, судя по информации в прессе и исходя из логики документа, послужило основанием для выделения дела Михаила в отдельное производство.

Я не психиатр и не психолог и не могу давать профессиональную оценку этому заключению. «Общественный вердикт» за такой оценкой обратился в Независимую психиатрическую ассоциацию России – скоро мы увидим оценку профессионалов.

Но я здравомыслящий человек и обладаю хорошей логикой. И текст заключения амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы, произведенной комиссией Центра социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского, у меня вызывает недоумение.

Напомню, Михаил Косенко был задержан в начале июня по подозрению в участии в «массовых беспорядках» на Болотной площади 6 мая 2012 года. Суд избрал ему меру пресечения в виде содержания под стражей. Михаил является инвалидом 2-й группы, страдает психическим расстройством в результате контузии в армии. В суде эти обстоятельства не получили надлежащего внимания. С первого дня ареста и по сегодняшний день один из основных вопросов, связанных с задержанием Михаила Косенко, - это оказание ему необходимой медицинской помощи. На свободе он постоянно принимал медикаменты, раз в две недели посещал врача. В СИЗО он с врачом в первые дни общался один раз, и тот больше интересовался его политическими предпочтениями, чем состоянием здоровья. На вопрос адвоката, почему не оказывается помощь, когда будет врач, сотрудники СИЗО ответили, что должность в штатном расписании есть, но она вакантна. Во второй половине июля появилась информация, что Михаила Косенко осмотрел специалист, и появилась надежда, что он наконец-то получит требуемое медицинское сопровождение. Но надежды не оправдались. Экспертиза проводилась как раз 23-24 июля. И именно с этой целью психиатры увидели Михаила.

Перед психиатрами были поставлены вопросы: страдал ли Косенко психическим заболеванием; если да, то каким именно? Вменяем ли он в отношении инкриминируемого ему деяния? Страдает ли психическим заболеванием в настоящее время, и если да, каким именно? Может ли по состоянию здоровья принимать участие в следственных действиях? Способен ли самостоятельно защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве? Способен ли правильно воспринимать обстоятельства, имеющие знание для уголовного дела, и давать показания? Нуждается ли в применении принудительных мер медицинского характера и если да, то каких? Отражается ли на его состоянии содержание под стражей в условиях камеры СИЗО, имеется ли угроза обострения заболевания или иная угроза его здоровья?

В заключении особое внимание уделено проблемам со здоровьем у отца Михаила и событиям начала 2000-х годов, когда Михаил, проходя службу в армии, получил травму, был комиссован и поставлен на учет в ПНД. Психиатры отмечают, ссылаясь на медкарты того периода и в целом наблюдения в период с 2001 по 2012 год, что «подэкспертный постоянно посещал психиатра... динамики не отмечалось, он оставался бездеятельным, малоактивным, пассивным, монотонным, замкнутым». Затем эксперты описывают свое общение с Михаилом, говорят, что Михаил осознает, что находится на обследовании, правильно называет медицинское учреждение. Далее в тексте заключения написано (знаки препинания, в том числе кавычки, сохранены): «При расспросе об инкриминируемых ему деяниях подэкспертный категорически отрицает свою причастность. Рассказывает, что он пошел на митинг, так как у него есть «политические убеждения», хотел их «проявить и высказать», чтобы «быть с народом». Заявил, что он «противник существующего режима», при этом говорит, что «власть существует сама для себя», «человек не защищен» «нет свободы». Сообщил, что в ходе митинга между участниками и сотрудниками ОМОНа произошли столкновения, при этом он оказался в зоне данного конфликта «случайно», никого не бил. Заявляет, что он «политзаключенный», его опознание и возбуждение данного уголовного дела «сфальсифицированы». Говорит, «что виновен лишь потому, что был снят на видео». В тоже время подэкспертный надеется на снятие с него всех обвинений и последующую «реабилитацию», уверен в благотворительном исходе настоящего уголовного дела. Уверен, что после его освобождения «виновные понесут наказание». Подэкспертный отмечает, что после привлечения его к уголовной ответственности и заключения под стражу стал «хуже себя чувствовать». Говорит, что в СИЗО он начал заниматься «аутотренингом», чтобы «не впасть в безумие». Стоит отметить: выше эксперты утверждали, что в момент проведения экспертизы Косенко жалоб на здоровье активно не предъявлял.

Далее, буквально в следующем предложении, эксперты переходят к выводам, и они как будто из другой книги: «Мышление подэкспертного нецеленаправленное, непродуктивное. Суждения зачастую патологические. Эмоциональные реакции обедненные.. Подэкспертный не может адекватно оценить свое состояние и положение в сложившейся судебно-следственной ситуации... Комиссия приходит к заключению, что Косенко страдает хроническим психическим расстройством в форме параноидальной шизофрении... указанное психическое расстройство лишало Косенко в период инкриминируемых ему деяний способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий... в настоящее время по своему психическому состоянию Косенко не может понимать характер и значение уголовного судопроизводства и своего процессуального положения... не может участвовать в судебно-следственных действиях... представляет опасность для себя и окружающих лиц, нуждается в направлении на принудительное лечение».

В заключении отсутствует какое-либо упоминание и описание конкретных методов исследования, использованных членами комиссии при проведении экспертизы и обосновывающих промежуточные выводы – в частности, о характере мышления и суждений подэкспертного. И выходит, если ты свою вину не признаешь, уверенно говоришь, что в зоне конфликта оказался случайно, никого не бил (при этом видеозапись подтверждает только твое нахождение на месте конфликта, а вовсе не насильственные действия), если ты считаешь, что дело сфальсифицировано и, когда ты выйдешь на свободу, виновные в фальсификации понесут наказание, то это основание утверждать, что суждения у тебя паралогичные, а мышление нецеленаправленное и непродуктивное, и, как результат, считать тебя опасным для общества и нуждающимся в принудительном лечении. Замечу: 12 лет свободной жизни под постоянным наблюдением специалиста, как я понимаю, к таким выводам не приводили.

Отдельно надо отметить, что экспертиза проводилась через полтора месяца после заключения под стражу. Весь этот период Михаил Косенко не получал нужной медпомощи, меж тем как на свободе он принимал препараты постоянно, о чем неоднократно заявлял судебным психиатрам. Само по себе заключение под стражу является стрессом - особенно для человека, страдающего расстройством и не получающего помощь. Государству в лице следователей и администрации СИЗО надо было из кожи вон лезть, чтобы обеспечить необходимые гарантии прав – в частности выполнить свои позитивные обязательства по оказанию адекватной медицинской помощи. Но вместо этого следовал ответ «должность психиатра вакантна», а потом последовала экспертиза.

И наконец, самый важный с моей точки зрения вопрос – о том, как нахождение в условиях СИЗО влияет на состояние Михаила – эксперты оставили без ответа, сославшись, что это не входит в компетенцию судебно-психиатрических экспертов. Вот поставить штамп «опасен для общества, направить на принудлечение» - это их компетенция. А оценить, как условия СИЗО и отсутствие необходимой медицинской помощи влияют на самочувствие человека, – это они не в силах.

Уж больно это напоминает экспертизы в политических процессах 80-х годов. Хотя, что далеко ходить, и сегодня подобные документы появляются. Например, экспертизы по делу Pussy Riot.

Будем ждать заключения НПА.

Заднепровский районный суд Смоленска приговорил Таисию Осипову к восьми годам лишения свободы за сбыт наркотиков. Я не читал приговор, поэтому не знаю, обоснован он или нет. Но то, что он незаконен, сказать могу.

Обвинение просило приговорить Осипову к четырем годам лишения свободы, суд же постановил, что Осипова пробудет в колонии восемь лет. С точки зрения обывателя ситуация странная: государственный обвинитель говорит, какого наказания, по его мнению, заслуживает обвиняемая, а суд поправляет его: нет, не такого, а вдвое большего. Обыватель вправе спросить: от чьего имени в судебном процессе действует суд и в чем его отличие от прокурора - государственного обвинителя? Вопросы важные, ответы на них – в статье 123 Конституции России и статье 15 Уголовно-процессуального кодекса.

Те, кто захочет защитить приговор, сразу скажут, что Уголовно-процессуальный кодекс не запрещает суду назначать наказание более строгое, чем просит прокурор. Действительно, прямо сформулированного запрета нет, но только потому, что такой запрет вытекает из принципа состязательности, лежащего в основе уголовного судопроизводства. Любой закон – не набор отдельных статей, а система, выстроенная на определенных принципиальных положениях. Без понимания этих положений невозможно правильно толковать статьи закона, видеть их смысл и дух. Профессионализм юриста состоит в умении толковать законы в соответствии с лежащими в их основе принципами. Толкование тем более важно в отношении такого сложного закона, как Уголовно-процессуальный кодекс.

Принцип состязательности заключается в том, что «функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо; суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или защиты» (статья 15 Уголовно-процессуального кодекса). Это означает, что суд никого не обвиняет, не имеет ни к кому претензий, никого не преследует. Роль суда заключается в другом: он разрешает спор между обвинением и защитой; суд не вправе подменять собой ни обвинение, ни защиту, не вправе влиять на позиции сторон. Это ясно видно в статьях 252 и 246 Уголовно-процессуального кодекса: в первой говорится, что суд не может выйти за пределы предъявленного обвинения, а во второй – что если прокурор отказывается от обвинения, суд обязан прекратить уголовное дело. У суда нет своего интереса в деле, иначе он не будет беспристрастным арбитром. Интерес в деле может быть только у сторон - обвинения и защиты.

Суд выносит приговор от имени государства как верховной власти, но не государства как стороны судебного спора. Суд, который назначил наказание больше того, что просил прокурор, вышел за рамки спора и проявил в деле собственный интерес, встал на место одной из сторон – стороны обвинения. Такой суд нарушил конституционный принцип состязательности уголовного судопроизводства. Уголовный процесс, в котором это произошло, только внешне похож на судебный процесс, на самом деле это не более чем симуляция судопроизводства. Поэтому я с уверенностью могу сказать, что приговор Заднепровского районного суда Смоленска в отношении Таисии Осиповой – незаконен.

Очередное «дело Бейлиса» лопнуло, не успев начаться. Следственные органы Казани постарались и прямо по горячим следам задержали убийцу. Как сразу же предположили многие, преступник намеренно придал обыкновенному бытовому убийству вид ритуального и идеологически мотивированного, чтобы запутать следствие.

Однако проблема отнюдь не снята. Дурной пример подан, и теперь любой бытовой убийца или грабитель, любой маньяк может придавать своему преступлению вид протеста против репрессий. Чтобы запутать следствие, чтобы «закосить» под психа, наконец, просто чтобы «облагородить» свой образ в глазах общества и в своих собственных. Тупо, чтобы прославиться. Непримиримое противостояние в обществе к этому располагает. С другой стороны, налицо запрос у тех, кто готов использовать подобные эпизоды в пропагандистских целях. Сама атмосфера современной России буквально набухла новыми «делами Бейлиса».

Клерикалы и кремлевские холуи сразу же объявили защитников Pussy Riot вдохновителями убийства в Казани. Мол, это они нагнетали в обществе ненависть к государству и церкви и тем подталкивали психически неуравновешенных людей на кровавое насилие. Так, г-н Смирнов (который в ЦК РПЦ по связям с силовиками) обвинил представителей творческой интеллигенции, осудивших беззаконие следствия и суда, в том, что те своим авторитетом «дали людям с неустойчивой психикой карт-бланш». Он предложил им взять свои слова назад.

Спровоцировать психа на преступление может очевидная несправедливость, но не только. Может любая конфликтная ситуация. Может все что угодно. Псих на то и псих. Маньяку вообще не надо давать повод. Повод он найдет сам. Может обойтись совсем без повода. Он на то и маньяк. Если государство вдруг перестанет совершать несправедливости, маньяки и психи не перестанут от этого совершать преступления. Хотя вполне вероятно, что преступлений, совершаемых психами, станет значительно меньше.

В любом случае провоцирует психов на преступления тот, кто совершает несправедливость, а не тот, кто против этой несправедливости протестует. В еще большей степени он провоцирует психов на преступления, когда обвиняет в провоцировании преступлений тех, кто протестует против совершаемой им несправедливости.

С самого начала ненависть и агрессию разжигали те, кто требовал расправы над святыми Надеждой, Марией и Екатериной. Кто объявлял протестовавших против беззакония и изуверства врагами общества. Они продолжают то же самое и сейчас. Оправдывают беззаконную расправу. Обвиняют в агрессии протестовавших против беззакония. Натравливают на них тех, кому сами целенаправленно бередили чувство обиды и жажду мести.

Заявление г-на Смирнова – лицемерие, подлость и примитивный бандитский шантаж: будете протестовать против нашего беззакония - маньяки будут людей резать. Так что смиритесь и поклонитесь. Рассказать вам, какой практический вывод сделают из этого кремлевские холуи из Социально-консервативной партии «Единая Россия» – партии жуликов и воров, а по совместительству – партии думских клоунов и шутов? Элементарно: чтобы маньяки людей не резали, надо вообще запретить протесты.

Прокремлевские СМИ всего за полдня неизвестности уже успели растиражировать заголовки типа «Убийство совершили сторонники Pussy Riot». Верный признак того, что Кремль намерен продолжать разжигать ненависть и агрессию. Что он окончательно сделал ставку на культивирование и использование самых примитивных, диких реакций самой темной, отсталой части общества. На формирование классической «черной сотни», которую он прямо подталкивает к новым актам насилия. А дальше – появление новых запретительных законов, ликвидация оппозиционных СМИ, введение политической цензуры не только на центральных телеканалах, но и на всем информационном пространстве, аресты и посадки за высказывания. Все, конечно, чтобы маньяки людей не резали. Вот это и называется «поджог Рейхстага». Кремль неотвратимо движется к выходу из «серой зоны» и установлению открытой фашистской диктатуры.

Ускорение фашизации путинского режима после изобличения его выборных махинаций было неизбежно. В Кремле отлично знают, что на самом деле Путин не получил большинства голосов и утратил легитимность. Понимают там и то, что значительная часть действительно голосовавших за Путина, голосовала за него из соображений «как бы хуже не стало». Их поддержка ненадежна, и активно защищать режим они не будут. Оставалась только ставка на мобилизацию наиболее реакционного, фанатичного, агрессивного меньшинства и «завинчивание гаек». Продолжать пребывать в «серой зоне» недодемократии и недодиктатуры режим больше не мог. Это грозило скорой потерей контроля над ситуацией, а значит, и власти.

Но даже когда усиление репрессий стало очевидным, неисправимые «умеренные», обещавшие нам «обновленного Путина» после выборов, продолжали нас успокаивать. Мол, ничего страшного. Путину просто надо сейчас показать силу. Когда он убедится, что сидит прочно, он начнет постепенно отпускать вожжи и с ним станет возможен диалог.

Не надейтесь. Они не остановятся, пока не нарвутся. И низкий поклон святым Надежде, Марии и Екатерине за то, что они разворошили этот гадюшник. Заставили эту нечисть сбросить маску. Показать, что они именно бесы, с которыми не может быть никакого диалога и компромисса. Обнаружить себя чуть раньше, чем эта нечисть планировала. Чтобы предупредить всех нас о надвигающемся фашизме. О том, что единственное спасение – сопротивление.

Как истинно христианские мученицы, Надежда, Мария и Екатерина жертвенно приняли на себя первый удар разъяренного зверя. То, что поначалу представлялось многим достойной морального осуждения глупой и безвкусной бестактностью, оказалось духовным подвигом. Как выросли за время процесса эти девушки! Так из гадких утят рождаются прекрасные лебеди. И являют миру Истину и Красоту, которую не может уничтожить беснующаяся вокруг нечисть. И кто убоится этой нечисти, поддастся ее шантажу, начнет подсчитывать политические очки и отступится от прекрасных узниц – тот пропадет навеки.

Есть вещи, от которых нельзя отступаться, даже если это кажется политически невыигрышным. Как гадко выглядят сейчас те, кто, вроде бы и осуждая разгул мракобесия и инквизицию, старается одновременно оскорбить и унизить Надежду, Марию и Екатерину, побольнее пнуть их. «Отшлепать», так сказать. Обозвать дурочками, не заслуживающими такого внимания. Нет, господа, Pussy Riot – это серьезно. Они посланы нам судьбой, чтобы каждый из нас успел сделать осознанный выбор. Либо ты с лжецами, мошенниками, изуверами, черносотенцами и фашистами. С ненавидящими свободу и правду злобными бесами, чей высокий идеал – острог, плети и дыба. Либо – со Светом, Добром, Свободой, Правом и Справедливостью. С Богородицей и Pussy Riot.

Эта статья писалась в момент, когда в нашем лагере появилась информация о надвигающемся шторме с землетрясением. Доработав юридическую заявку с жителями, мы попрощались с ними и вместе с лагерем отправились на гору. Пешком забрались на вершину почти отвесной горы, что заняло час потной ходьбы, и ждали развития событий, пока по городу только начинали звучать сирены. Всего было 15 самоэвакуировавшихся добровольцев и 6 голов скота (лагерные собаки и кошка). Выпили по глотку воды и ничего не ели, так как на такую высоту нести с собой провизию было почти невозможно. Однако затем несколько парней все же принесли воду и тушенку. Тревога развивалась даже быстрее изначально ожидаемого. Прошла информация от МЧС, что Крымск и Баканку опять накроет, наша Нечепсухо сильно выйдет из берегов, а у нас в Новомихайловском (район Туапсе) ожидалось повторение только что произошедшего. Однако ничего фатального не произошло, и мы вернулись по истечении суток, отведенных на предупреждение.

Находясь на горе, думали о том, за сколько нас оценят в случае чего уже сегодня-завтра. Судя по всему, как людей второго сорта: далее станет ясно почему.

По законам чрезвычайного времени в пос. Новомихайловском на погибших от наводнения решили сэкономить – пока только два миллиона рублей. Вот как выглядит эта норма: п.4 «Порядка оказания помощи гражданам РФ, пострадавшим, и членам семей граждан РФ, погибших (умерших) в результате чрезвычайной ситуации, вызванной очень сильными ливнями с грозой, шквалистым усилением ветра, произошедшей на территории муниципального образования Туапсинский район Краснодарского края 22 августа 2012 г.» (Приложение к постановлению главы администрации Краснодарского края от 22.08.2012 г. №963): «Члены семьи гражданина, погибшего (умершего) в результате чрезвычайной ситуации, имеют право на получение единовременного пособия в следующих размерах:

2000000 (два миллиона) рублей за каждого погибшего (умершего), местом жительства которого по состоянию на 22 августа 2012 года являлись жилые помещения, расположенные на территории Краснодарского края

1000000 (один миллион) рублей за каждого погибшего (умершего), местом жительства которого по состоянию на 22 августа 2012 года являлись жилые помещения, расположенные вне территории Краснодарского края».

Главный и естественный вопрос: насколько такой подход соответствует правовой природе компенсаций по утере близкого родственника? А именно:

1) Почему трупы уроженцев Краснодарского края стоят в два раза дороже?

2) При чем здесь «жилые помещения на территории Краснодарского края», если постановление принято непосредственно по наводнению в Туапсинском районе?

3) В какую извращенную голову пришла мысль оценивать стоимость погибших в привязке к их жилым помещениям? Или в стоимость сэкономленного миллиона входит оставшееся родственникам от утопленника жилое помещение?

Эта норма не выглядела бы так мелочно, если бы речь не шла о четырех погибших от наводнения. Как официально признано властями, утонуло 4 человека: жительница Новомихайловки и житель Краснодара, жизни которых оцениваются по 2 миллиона, житель Подмосковья и жительница Петербурга, жизни которых стоят по 1 миллиону рублей. Вот такая чиновная экономика.

Школьнику понятно, что это противоречит морали, логике и даже закону – «О праве граждан на свободу передвижения...» А еще постановлению Конституционного суда о том, что факт регистрации (а именно она подтверждает проживание «в жилом помещении на территории Краснодарского края») или ее отсутствия не могут являться основанием ограничения или условием реализации прав и свобод граждан. Очевидно, это касается и умерших граждан тоже.

До такого на законодательном уровне не додумались даже в Крымске. Там делают по-другому: вне зависимости от количества погибших в семье пытаются выплачивать по минималке, как за одного, по 2 миллиона рублей и припугивать возмущенных уголовными делами об умышленном утоплении родственников с корыстной целью.

Такая наглеющая постепеновщина вполне понятна: самые чудовищные противозаконные меры решили обкатывать сначала на маленьком масштабе, на пришибленном третий год подряд наводнением маленьком поселке. Или постановление писалось заранее, а население оказалось шустрее и живучее, вот и получилось, что сэкономили маловато. Ничего, будущими наводнениями окупится, если в этот раз иногородние родственники стерпят. А вернее всего, намеренно приучают к неравноправию: есть не-граждане, есть и не-жители края, а есть и настоящие граждане, чтобы все заранее знали свое место и цену в гробу.

31 августа напротив посольства России в Лондоне с 18:00 до 19:00 пройдет траурная Стратегия-31 памяти убитых путинским режимом. Акция носит беспартийный характер, организаторы - группа солидарности с российскими политзеками.

В защиту путинского режима часто произносят немного парадоксальную фразу: "Путин вор, но он не мокрушник". В этом есть смысл: построенная Путиным в ходе первого срока система действительно далеко не такая кровавая, как это можно было бы ожидать. Эта система изначально несет в себе готовность к политическому насилию. Однако она до сих пор не была системой массовых репрессий. Скорее это система точечных репрессий и круговой поруки. За годы первого правления Путина и за правление Медведева в России стали нормой политические процессы с пытками арестованных в милицейских участках и указанными звонком сверху приговорами судов. И если оппозиционеры были убиты на допросах в центре "Э" или умирали в тюрьме, то система всегда покрывала виновных. Таковы смерти Червочкина, Страдымова, Шайгалимова, Магнитского и Алексаняна. Точно так же при заранее спланированных убийствах оппонентов Путина включается механизм покрытия виновных и сокрытия правды. Только убийство Евлоева получило хоть небольшое, но наказание, за него был осужден начальник охраны главы МВД Ингушетии, обвиненный лишь в неосторожном обращении с оружием и получивший два года.

Третий срок Путина начался с резкого усиления репрессий. И каждый арестованный оказывается в зоне риска, поскольку в случае его смерти никто из его палачей никак не ответит. По крайней мере - при этом режиме, Поэтому мы выходим 31 августа 2012 года к российскому посольству с целью напомнить о том, что происходит, когда подручные путинского режима переходят черту. Напомнить про заложников в Беслане и на спектакле "Норд-Ост", принесенных в жертву брутальному имиджу. Про нацболов, убитых центром "Э", который перенес в центральную Россию методы борьбы с кавказским подпольем. Про Магнитского, убитого коррупционерами, и про Алексаняна, павшего жертвой собственного упорства и отказа дать нужные показания. Про расстрелянных правозащитников Политковскую и Эстемирову и про отравленного Литвиненко. Про реальные жертвы, список которых наглядно доказывает, что Путин как минимум покрывает убийц.

29 августа к директору школы №48 Анне Савенковой, где учится сторонник "Другой России" Алексей Шаров, пришло двое сотрудников ФСБ. Один из них показал служебные документы, после чего рассказали Савенковой, что Шаров является лидером националистических экстремистских организаций и организует экстремистсткие акции, а в сентябре, вероятно, сядет.

При этом они показывали директору многочисленные фотографии с согласованных пикетов, в которых принимал участие Алексей, в частности, с пикета в защиту политзаключенных 26 июля и пикета в поддержку смоленской политзаключенной Таисии Осиповой, заявляя, что это запрещенные антиправительственные и националистические акции. Затем директору предложили найти повод для исключения Шарова из школы и завербовали Савенкову, которая согласилась давать информацию об Алексее и других "неблагонадежных" учениках в ФСБ. При этом никаких документов директору подписывать не предлагалось, как и платы за сотрудничество, обычных в подобных ситуациях.

Алексей Шаров закончил 10-й класс на "четыре" и "пять", является примерным учеником, имеет грамоты и похвалы. Он талантливый молодой специалист в области компьютерных технологий. Активно участвует в общественной жизни города, в частности, в пикетах и митингах, но только в согласованных и законных.

НРО "Другая Россия" выражает решительный протест против незаконных действий сотрудников ФСБ. Мы усматриваем в них составы преступлений как минимум по ст. 129 ("Клевета", то есть распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию), ст. 286 ("превышение должностных полномочий") и ст. 136 ("нарушение равенства прав и свобод человека и гражданина") УК РФ. Налицо и факт незаконных оперативно-розыскных мероприятий в отношении Алексея. В настоящее время готовится обращение в прокуратуру.

Рассчитываем, что директор школы №48 проявит благоразумие и не будет идти на поводу у зарвавшихся спецслужбистов. В России недопустимо преследование граждан по политическим мотивам, а право на получение образования гарантировано всем.

Напомним, в Нижнем Новгороде в 2006 году из Театрального училища за участие в политической акции сотрудники ФСБ уже пытались исключить активистку ныне запрещенной НБП Юлию Ледкову. Благодаря вниманию общественности исключение не состоялось. В 2009-м по лини РОНО были попытки уволить активистку "Другой России" Екатерину Буничеву из школы №106, где она и поныне работает учителем истории.

Скандал и насмешки над воронежской полицией спровоцировал приказ Главного управления МВД по Воронежской области №1/1115 «О дополнительных мерах по укреплению дорожно-транспортной дисциплины среди личного состава» от 27 августа 2012 г. Этот документ запрещает сотрудникам полиции:

- использовать без особой необходимости и без уведомления начальства личный автотранспорт после 22.00,

- в любое время перевозить на своих автомобилях посторонних пассажиров,

- посещать предприятия общественного питания в которых осуществляется продажа спиртных напитков.

Этот документ появился на сайте Воронежского управления МВД в понедельник, но после первой же реакции в комментариях его сняли, но не отменили и изъяли обратно тираж копий, разосланных по районным отделам полиции.

Анализируя статистику по ДТП, руководство областного управления МВД обратило внимание на рост происшествий с участием сотрудников полиции. Внезапно выяснилось, что они, как многие граждане в этой стране, позволяют себе садиться за руль пьяными и попадают в аварии, иногда на служебных машинах.

Намерения руководства воронежской полиции, без сомнения, были благородными — защитить как простых граждан, так и самих полицейских от опасности. В тексте приказа приведены конкретные случаи: так, жители Россошанского района обезвредили пьяного полицейского, разъезжавшего на служебной машине. Проблема в том, что полицейские чиновники неудачно совместили в одном тексте сразу несколько задач. Разосланный по отделам приказ должен был стать еще и своего рода актом публичного порицания полицейских-нарушителей.

Но главное: предложенное полицейским руководством решение противоречит не только здравому смыслу, но и законодательству, в частности, ст.23 Конституции РФ, ст. 8 Европейской конвенции о правах человека, гарантирующих «право на неприкосновенность частной жизни», вмешательством в которое является этот приказ.

Полицейские такие же люди и граждане, как все остальные. Им на общих основаниях нельзя садиться за руль пьяными - в противном случае у них, как у любого гражданина, обязаны изъять права. Полицейским, которые едут на личном авто и по частным делам, нельзя запугивать или подкупать патрульных, потрясая своим служебным удостоверением. Это называется коррупцией и незаконным использованием должностного положения. За это их должны наказывать дополнительно. Полицейские могут осуществлять частный извоз по общим для всех правилам, установив счетчики, платя налоги и неся ответственность за нарушение этих норм. Никакого особого отношения к полицейским быть не должно - это было бы дискриминацией. Собственно, это и есть дискриминация полицейских - наимахровейшая, как в отношении секс-меньшинств или мигрантов. Все эти вещи МВД и должно контролировать и пресекать вне зависимости от статуса или профессии нарушителя. Но это гораздо сложнее, чем просто запретить полицейским пить и садиться за руль без разрешения начальства: «Товарищ полковник, можно я в супермаркет и к любовнице сгоняю?»

Первыми на эту ситуации отреагировали участники движения «Честный город», созданного бывшим милиционером Романом Хабаровым, который сразу же направил в прокуратуру заявление о нарушении прав полицейских. Правозащитники и представители «Трансперенси интернешнл - Россия» также подключились к требованию отмены этого акта. Они напоминают полицейским, что в нашей стране все еще существуют некоторые правовые принципы и было бы здорово, если бы полицейские их использовали:

1) акты, затрагивающие права человека, вступают в силу только после официально опубликования, чего в данном случае не произошло;

2) незаконные приказы можно не выполнять!

Начальник ГУ МВД по Воронежской области генерал-лейтенант полиции Александр Сысоев пока официально не прокомментировал подписанный им документ.

Ольга Николаевна Зеленина, кандидат сельскохозяйственных наук, заведующая химико-аналитической лабораторией Пензенского НИИ сельского хозяйства Россельхозакадемии, задержана 15 августа у себя дома под Пензой, в тот же день доставлена в Москву, а 20 августа заключена судом под стражу. Зеленина – ведущий российский специалист по селекции безнаркотических сортов масличного мака и посевной конопли. Она неоднократно участвовала в качестве эксперта в уголовных процессах, связанных с оборотом наркосодержащих растений и запрещенных веществ растительного происхождения. При этом ее выводы зачастую не совпадали с обвинительной линией наркоконтроля, в том числе по особо чувствительным для ФСКН «бакалейным» делам.

Растет число предпринимателей, осужденных или находящихся под судом за открытый промышленный оборот кондитерского мака, который с некоторых пор интерпретируется наркоконтролем как контрабанда и сбыт под видом легального пищевого продукта наркотического средства – маковой соломы. Последняя, будучи «сокрытой» в тоннах пищевого мака, превращает их в тонны наркотика. Потому что действующие нормативы таковы, что бочка воды, содержащая каплю героина, становится бочкой героина, а мешок кондитерского мака с любым, даже мизерным естественным остатком наркосодержащих частей растения – мешком маковой соломы. На этом строится ведомственная отчетность. Этим объясняет пресса возникновение дела Зелениной.

Не исключаю, что так оно и есть. Но можно предположить, что уголовное преследование за якобы совершенное «профессиональное преступление» и дискредитация Зелениной выгодны тем, кто зарабатывает на импортном маке и не заинтересован в возобновлении отечественного маководства. Именно под руководством Зелениной созданы и включены в реестр селекционных достижений низкоопиоидные сорта мака масличного Парус и Жемчуг, допущенные к возделыванию на территории РФ. На импорте мака зарабатывают не только импортеры и оптовики, но и те, от кого зависит растаможивание этого товара и его дальнейшее продвижение вплоть до бубликов и булочек, без конфискаций и сжигания на пустыре. Рискну предположить, что положенный в булочки мак по содержанию наркотически активных веществ ничем не отличается от изымаемого по уголовным делам.

Что вменяют Ольге Зелениной? Услышавший о чьем-либо аресте гражданин выступит в защиту преследуемого, когда, узнав обстоятельства дела, убедится в абсурдности обвинения, политическом характере дела, явной несоразмерности примененной меры пресечения инкриминируемым действиям. Чтобы донести до общественности происходящее с их подзащитными, адвокаты в таких случаях созывают пресс-конференции. Но по делу Зелениной их лишают такой возможности.

Никто не знает, в чем ее обвиняют. Кроме появившихся на сайте ФСКН односложных туманных намеков на то, что дело связано с какими-то экспертизами, неизвестно ничего.

Адвокатов Наталью Андрееву и Филиппа Шишова следствие обязало дать подписку о неразглашении данных предварительного расследования. Нарушение подписки грозит статьей 310 УК и отстранением от дела. Хотя обращение к общественности остается порой единственной возможностью защиты противостоять злоупотреблениям и произволу.

«Следственная тайна» - средство, которым УПК снабдил следователей для ослабления и без того бесправной стороны защиты. Только следователь вправе определять, какие именно сведения не подлежат разглашению, равно как признать таковыми любую информацию по делу. При этом сам он может беспрепятственно оглашать любые тайны.

Но в силу различных обстоятельств, прежде всего по причине бездеятельности и безопасности для следователей большинства адвокатов, к статье 161 УПК (о неразглашении данных предварительного расследования) следователи прибегают редко.

Так что взятие у защитников подписки о неразглашении само по себе ставит под сомнение состоятельность этого дела, дает основания предполагать, что все это акт грубого полицейского давления и запугивания экспертного сообщества.

Крупнейший специалист по уголовному и уголовно-процессуальному праву проф. А.С. Горелик, исследовавший в начале 2000-х годов институт следственной тайны, обнаружил, что подписка о неразглашении бралась у субъектов процесса лишь в единичных случаях: «Только 6,25% адвокатов припомнили случаи, когда они получали соответствующее предупреждение, и при этом лишь 49,21% следователей и прокуроров приходилось производить данное процессуальное действие» (А.С.Горелик, Л.В.Лобанова. Преступления против правосудия. СПб.: Юридический центр Пресс, 2005, С. 160). Из чего видно, что в отношении О.Н. Зелениной следствием приняты исключительные меры информационной блокады.

Прошло несколько дней с тех пор, как партия «Другая Россия» объявила о намерении выдвинуть на выборах в мэры подмосковных Химок своего сторонника и местного жителя Сергея Медведева. За это время мы опубликовали его биографию, фото, а также рассказали о главной программной установке кандидата – «по всем значимым для города вопросам проводить общегородские референдумы». В ответ на этот безусловно нетривиальный ход чего только мы не наслушались. Слова «быдло», «кухарка», «гопник» в отношении Сергея мелькали и до сих пор мелькают в комментариях повсеместно.

Не сказать чтобы мы не были готовы к такой реакции. Были, догадывались, но чтоб до такой степени?! Высокомерие отечественной интеллигенции просто зашкаливает. Верю, правда, что речь все же идет о меньшинстве, иначе придется констатировать правоту Владимира Ленина и его известных слов об этой «социальной прослойке».

Одной из причин для сарказма в адрес нашего кандидата стал факт его работы грузчиком в порту. Мол, как он, всего лишь грузчик, может управлять сложнейшим городским хозяйством? Тем, кто задает подобные вопросы, объясняю, что Сергей Медведев – политический активист с десятилетним стажем. Для такого профессия грузчика подходит как никакая другая. Работаешь чаще два дня через два, много свободного времени. Такую работу не жалко бросить, когда садишься, например, на «сутки» или, не дай Бог, в тюрьму. А посидеть Сергею пришлось.

Его первой крупной политической акцией стал «захват» нацболами вагона поезда Москва–Калининград в 2003 году. Тогда Литва планировала ввести визовый режим для проезда через свою территорию жителей российского анклава. Все участники акции, в их числе Медведев, были арестованы литовскими властями. После отсидки их депортировали в Россию и запретили въезд в Европу на 5 лет. Многие из вас готовы добровольно ограничить себя подобным образом? Результатом же акции стала возможность безвизового транзитного проезда российских граждан через территорию Литвы. В Калининград и обратно. Ребята буквально сшили собственными телами разорванное тело своей Родины.

Только освободившись, Сергей участвовал в захвате нацболами здания Министерства юстиции в декабре того же года. Акция была проведена в знак протеста против незаконных отказов в регистрации партии. Тогда это была проблема только нацболов, позже это коснулось всей оппозиции.

Всерьез Сергей сел в 2006 году. За самооборону у Таганского суда он был приговорен к 2,5 годам лишения свободы. Тогда нацболы успешно отразили атаку со стороны сорока молодчиков, предположительно из организации «Россия молодая». Впоследствии Страсбургский суд постановил выплатить Медведеву компенсацию за незаконное содержание в «Бутырке».

Я упомянул лишь крупные акции, в которых участвовал Медведев. В последние же годы вы могли видеть его на Триумфальной площади по 31 числам. Туда он выйдет и завтра, 31 августа.

Что я хочу всем этим сказать? А то, что главным достоинством Сергея является его сила, решимость не сворачивать с избранного пути, невозможность прогнуться, продаться. Именно эти качества необходимы в первую очередь политическому лидеру. Заниматься же конкретными вопросами, деталями – не его дело. Для этого есть специалисты.

Подобно армейскому спецназу, в задачу которого входит захват, например, высоты и удержание ее до подхода основных сил, Сергей, выиграв выборы, должен застолбить плацдарм. Затем туда придет его команда – команда специалистов из «Другой России». Они и будут строить в Химках рай на земле. Что это будут за люди? Скоро узнаете.



Сергей Медведев

В начале августа я познакомился с фермером Надеждой Барановой. О ней я узнал, когда "Скорая помощь предпринимателям" помешала работникам управы "Северное Измайлово" увезти два ее передвижных киоска. В "Тонарах" Надежда торговала овощами и фруктами, в том числе картошкой собственного производства. Надежда Баранова подошла к развитию своего фермерского хозяйства в Рязанской области обстоятельно: подписалась на всю специализированную российскую и иностранную литературу, интересуясь последними технологиями в сельском хозяйстве. В ее фермерском подворье есть свой агроном, что обеспечивает профессиональный научный подход к делу. Сейчас Надежда ищет специалиста по современным поливным технологиям, чтобы картофельные клубни были более товарного вида.

Я человек городской и ни черта не смыслю в сельском хозяйстве, но меня радует, когда город делится своими знаниями с деревней. Мне импонирует, когда современные технологии приближают деревню к городу. Но, по всей видимости, московские чиновники придерживаются другой точки зрения на этот вопрос, лишая Надежду источника дохода, обеспечивающего все ее фермерское хозяйство.

Надежда Баранова не покупала дизельное топливо по льготным ценам, не получала государственных субсидий. Все деньги для развития своего хозяйства, для выплаты зарплат, для внедрения новых технологий, на технику, на топливо, на удобрения она брала из выручки этих двух небольших "Тонаров". Два киоска позволяли ей не бояться вступления в ВТО, а наоборот, радоваться, ожидая снижения цен на ввозимое оборудование. Да, вместе с картошкой в ларьках продавались и персики с бананами, и огурцы с помидорами, но ведь это все-таки "овощи и фрукты" — ассортимент должен быть представлен максимально широко. И самое главное — местные жители были довольны и качеством, и ценой предлагаемой продукции.

Управским чиновникам не пришлись по вкусу ни Надежда Баранова, ни ее "овощи и фрукты". "Она все это делает для собственной наживы", - кричали работники управы, брызгая слюной во время своих попыток увезти ее киоски (хотя больше всего их действия были похожи на хищение чужого имущества средь бела дня). Пока Надежда пыталась отстоять свое право на свою собственность, полицейские "кошмарили" ее продавцов, увозя их в участок, требуя предъявить разрешение на торговлю. Создается ощущение, что указа президента России от 29 января 1992 года "О свободе торговли" никогда не существовало, сегодня местные постановления, инструкции и просто умозаключения мелкого чиновника определяют государственную политику в любой сфере общественной жизни.

Борьба Надежды за свои киоски неожиданно закончилась в прошедшее воскресенье. Под покровом ночи их вывезли вместе с товаром, личными вещами, имуществом и оборудованием. Теперь работники управы "Северное Измайлово" могут отчитаться, что они подготовились к Дню городу. А Надежда Баранова, оставив уборку картофеля на своих работников, вернулась в Москву в поисках правды и своего имущества.

P.S. Сегодня ночью неизвестные сожгли павильон зоотоваров активного участника протестного движения предпринимателей Екатерины Гунбиной. Нет киосков — нет проблемы, так выглядит мир глазами чиновников. Их послание звучит предельно ясно: не уйдете сами — сожжем.

Движение крестосокрушателей «Народная воля» заставило многих говорить о гражданской войне. И говорящие правы – в России сложились все субъективные предпосылки для гражданской конфронтации. Гражданская конфронтация всегда неистово жестока и бесчеловечна. Можно сохранить рыцарственность, когда два короля спорят о куске болот или даже пахотных земель, когда премьер хочет оттягать у президента африканские джунгли или азиатские пустыни. Но когда рвется напополам нация, ненависть должна достигнуть предельного градуса. Когда началась Гражданская война в бывшей Российской империи? Обычно это связывают с началом Ледяного похода Добровольческой армии вечером 22 февраля 1918 года. Но все-таки для большевиков это был если не булавочный укол, то удар перочинным ножиком – «бывшие» не могли смириться с «триумфальным шествием советской власти». Гражданская война началась с расстрела царской семьи. Я это говорю не потому, что 18 лет назад, 17 июля 1994 года, у Соловецкого камня мне выпало прочитать поминальную молитву по царской фамилии, всем жертвам большевизма и жертвам Гражданской войны. Священник Моспатриархии не пришел, опасаясь появления «зарубежника». Священник зарубежной церкви не пришёл, чтобы не столкнуться с «сергианцем». У иудеев нет таких жестких табу и, надев черную иерусалимскую кипу, я прочел кадиш. Строй столичных казаков взял на караул*.

Расстрел царской семьи был ясным сигналом, что перегрызшиеся большевистские вожди Ленин и Свердлов** готовы убивать направо и налево во имя свой абсолютной власти. После чехословацкого и левоэсеровского мятежей за несколько недель территория, контролируемая большевиками, сократилась раз в пять, и надо было показать, что показательное убийство женщин и детей для новых обитателей Кремля дело рутинное. Сентябрьский декрет Совнаркома о красном терроре был только развитием этого послания.

Арест и приговор Марии Алехиной, Надежде Толоконниковой и Екатерине Самуцевич был таким же знаком оппозиции – мы пойдем по костям. Шизофреническое*** обвинение «узников Болотной» в массовых беспорядков и людоедский приговор Таисии Осиповой – в том же ряду. «Нам нет преград ни в море, ни на суше...».

Для гражданской войны нужен образ врага – четкий и физиологически отталкивающий. Красным «повезло» - в 1905-1907 годах было вволю картин карателей, расстреливающих демонстрантов и забастовщиков, и черносотенных погромщиков, которые выполняли угрозу властей ответить на участие евреев в революционном и либеральном движениях. Через 12 лет большевикам осталось только спроецировать образ карателя-погромщика на своих противников.

До дела Pussy Riot образ врага старательно культивировался только охранителями: либерал - разрушитель державы... правозащитник, мешающий геноциду «немирных горцев»... злые гении 90-х, на 7 лет отодвинувшие неизбежный приход к власти чекистов... Четко, выпукло, выразительно.

У оппозиции же был совершенно абстрактный образ «кровавого чекиста» (взрывающего дома и травящего полонием Литвиненко). Путин как главвраг был «полупрозрачен» - этакий тиран, разрывающийся между 20 виллами и 10 яхтами. Смехотворные депутаты-статисты, чиновники-казнокрады. Прыщавые полуграмотные сопляки из путинюгендов всех мастей. Конечно, кровью и плотью был напитан образ врага-мента: избивающего демонстрантов, пытающего арестованных... образы угодливого судьи и нагло плюющего на правосудие прокурора... зловещая тень центра «Э»... Но это был только политический конфликт. Дело о панк-молебне в ХХС буквально витаминизировало Моспатриархию. Там увидели образ «либерального врага». «Православные активисты», наперебой сочиняющие садо-педофильские лютые казни для кошунниц, кособородые «дружинники», весь визуальный поток гноя и яда, что лился эти дни, бредни экзальтированных православно-самодержавных блогеров...

Итак, с обеих сторон сформирован образ врага. Этот образ физиологизирован и предельно дегуманизирован. Когда Кремль с помощью «Срани Господней» выставил против наконец-то проклюнувшегося среднего класса «белоленточников» всю мощь средневековой архаики, он завершил выстраивание того самого «конфликта цивилизаций», о котором так комично причитает наш МИД, вообразивший себя последним оплотом христианского порядка в Европе, в духе роялистско-романтических бредней министра Нессельроде и его референта Тютчева.

Очень плохо, если со стороны протестного движения образ врага сфокусируется на «православном государственике-конформисте – стороннике Путина и его просвещенной деспотии». Это ловушка, старательно созданная Кремлем. Так царизм пытался октябрьскими погромами 1905 года подсунуть революционерам в виде врага городское промонархическое мещанство. Но пока для гражданской войны сделано главное – созданы два образа врага. Если в Кремле возобладает инстинкт самосохранения (при любом раскладе в случае дальнейшего социально-политического обострения режим «Политбюро 2.0» обречен – если не от Навального и Немцова, то от Клинцевича и Холманских), там поймут, что войну прекращает либо ее начавший, либо сдавшийся соперник. Прекращение войны в данном случае – это освобождение «пусиков», «узников 6 мая» и знаковых политзаключенных из «списка Болотной». Но для нынешнего Кремля, кажется, решившего красочно проиллюстрировать избитый тезис о «гнилости самодержавия», это слишком рациональный ход, поэтому он маловероятен.

В любом случае после победы оппозиции она не должна, подобно большевикам, увлечься своими стереотипами ненависти - ее долг в том, чтобы увидеть в нынешних ярых поборниках путинизма чувствующих и думающих людей, избежать ударов по идентичности верноподданных.

*Когда зимой 2005 года на процессе по делу о выставке «Осторожно, религия!» гособвинитель Новичкова – сейчас судья Мосгорсуда – спросила у художника Магомета Кажлаева, какого Б-га прославляет его картина, тот чеканно ответил: "Девочка, как ты не понимаешь – Он един".
**Краснобай Троцкий мечтал о показательном процессе над Николаем Кровавым с собой в роли гособвинителя
*** Омбудсмен Лукин, находясь на месте событий, никаких беспорядков не обнаружил.

Недавно один мой товарищ напомнил мне анекдот сталинских времен: "Зек заехал в камеру. Его спрашивают: "Сколько дали?" Он отвечает: "20 лет". - "За что?" - "Просто так". - "Не ври, просто так 10 лет дают".

Из слепленного смоленскими "антиэкстремистами" дела Таисии Осиповой уже почти ничего не осталось. Судья фактически признал, что наркотики на обыске в доме были подкинуты, убрав этот эпизод из обвинения. Согласился судья и с исключением из дела двух из первоначальных четырех эпизодов "торговли" наркотиками, а оставшиеся два эпизода переквалифицировал на более мягкие части соответствующей статьи УК. И тем не менее... дал 8 лет. Прокурор просил лишь 4 года.

Иначе как мерзостью российского правосудия я это назвать не могу. Понятно, что районный судья не самостоятелен в принятии решений и что решение по делу Таисии является политическим. Но если бы он придал своему приговору хоть видимость законности, это можно было бы как-то понять. Российское "кривосудие" давно уже научилось облекать неправосудный приговор в красивую форму. Но тут судья дает 8 лет за якобы сбыт 1 грамма наркотика! И этот срок в два раза больше, чем просил гособвинитель.

Мне интересно было бы узнать: а сколько получают те, кто торгует по-настоящему, килограммами? Обычно таких не сажают, насколько я знаю.

При этом судья Кожевников, естественно, проигнорировал то, что, по данным телефонных соединений понятых, их не могло быть в тех местах, где они якобы находились во время "контрольных закупок".

Вообще весь приговор построен лишь на показанияхХ оперативников ЦПЭ и "нашисток", которые постоянно путались в суде и неоднократно их меняли.

Объективных доказательств вины Таисии (аудио, видео, фото) нет. Только слова. Суд даже не дал оценку факту дачи ложных показаний в суде оперативниками центра "Э" и понятыми, хотя это было установлено в ходе процесса. Судья также отказался выносить частное определение в отношении следствия, представившего в суд поддельные документы.

Говорить же про то, что суд никак не учел наличие у Таисии малолетней дочери и тяжелое состояние ее здоровья, думаю, нет смысла. Это и так ясно. Прокурор(!) просил суд это учесть, но судья решил, что дочь и без мамы обойдется, а в зоне вылечат от всех болезней.

Я уверен, что решение о таком безумном сроке районный судья принимал не сам. Это не его уровень - слишком громкое дело. Судья Кожевников вынужден был учесть доводы защиты и убрать из дела наиболее вопиющие факты подлога. Но срок "8 лет", нарисованный ему кем-то сверху, он оставил. Приказ есть приказ.

Дочь Таисии очень ждала маму из тюрьмы. Она почему-то верила, что маму освободят на днях.

27 августа в "Экспресс-газете" был опубликован материал, посвященный группе Pussy Riot.


Я не буду никак характеризовать ни сам материал, ни его авторов, ни редакцию, допустившую это в печать: жанр открытого письма не предполагает прямых нецензурных оскорблений, а ничего большего ваш желтый листок безусловно не заслуживает.


Пишу я вам по одной единственной причине: в вашем тексте автор прямо ссылается на несуществующее высказывание акциониста Александра Володарского, который якобы обвиняет Надежду Толоконникову и ее мужа в воровстве и предательстве. Дело в том, что я не произносил таких слов.


Я никогда не давал интервью или комментариев журналистам "Экспресс-газеты", их попытка общения со мной натолкнулась бы на отказ, сформулированный в агрессивной и грубой форме. "Слова Александра Володарского" были взяты автором текста из интернета, из материалов, которые лично я неоднократно опровергал, в том числе и в своем блоге.


Я требую публикации опровержения в печатной версии и удаления (или редактирования) онлайн-версии статьи. Для меня оскорбительно, что мое имя используется для дискредитации политзаключенных, какими нелепыми и жалкими ни были бы эти попытки.


Хотя я не являюсь любителем судебных тяжб, я готов предоставить все необходимые показания и документы любому юристу, готовому заниматься судебным процессом против "Экспресс-газеты". В случае победы в процессе я планирую перечислить все вырученные деньги в пользу узников совести.

Контакты для связи можно легко найти в моем блоге. Спасибо.

В последнее время с улиц Москвы стали исчезать оборудованные остановки общественного транспорта вместе с киосками и указателями маршрутов. Приходится теперь менять привычки, искать сохранившиеся удаленные от дома магазины. Этому улучшению качества городской жизни мы обязаны расторопности московских чиновников. Работники управ исполняют постановление московского правительства №26-ПП по своему собственному разумению. Не дожидаясь решений суда, они крушат киоски, ларьки и остановки на московских улицах. Предприниматели, закрыв вечером свои киоски, утром обнаруживают на их месте зияющую дыру в асфальте. Под покровом ночи киоски, вместе с товаром и имуществом внутри, вывозятся на “штрафстоянки” по неизвестным адресам. Несколько тысяч ларьков и киосков, еще совсем недавно работавших на законных основаниях, исчезли вместе с товаром под довольные ухмылки чиновников московских управ.

Такое поведение чиновников вынудило предпринимателей объединиться в группы быстрого реагирования и взаимопомощи. С этого момента начался новый виток истории торговых рядов Москвы. Самоуправство и беспредел работников столичных управ столкнулись с организованным сопротивлением малого бизнеса. Созданная по инициативе президента МОО "Деловые люди" Ольги Косец "Скорая помощь предпринимателям" практически сразу была вынуждена вступить в борьбу: работники управы "Перово" Сергей Садиков и Венера Юмашева,крушили киоски на Новогиреевской улице при помощи автокрана и бесправных рабочих из Средней Азии. Владельцы киосков и местные жители фиксировали происходящее беззаконие на свои телефоны и фотокамеры. Оперативно прибывшая мобильная группа взаимопомощи заблокировала работу крана. Более трех часов Сергей Садиков и Венера Юмашева пытались обосновать свои противоправные действия самодовольным "мы из управы", не предъявляя никаких документов для подтверждения своих полномочий. Однако после звонка дежурному УБОП на место происшествия была отправлена экспертная группа УВД "Перово". При ее появлении представители управы сразу же исчезли. После фиксации причиненного ущерба остановка и киоск были поставлены на место.

Бизнесмены стали писать письма в прокуратуру, в штаб по защите предпринимателей и мэру Москвы, но так и не получили ни вразумительного ответа, ни помощи. Пытаясь привлечь общественное внимание к проблеме, владельцы киосков начали проводить одиночные пикеты возле столичной мэрии, стоя в футболках с лозунгом: “Скорбим по малому бизнесу”. Так началась политическая жизнь московских палаток.

В начале прошлой недели два десятка самых активных участников стихийно возникшего движения за свободу торговли два дня пытались подать письма в приемную президента Путина. В вторник после многочасового ожидания бизнесмены были приняты чиновниками кремлевской администрации. Сотрудник департамента по работе с обращениями граждан Татьяна Куликова, необходимо отдать ей должное, внимательно изучив информацию попросила принести дополнительные подтверждающие документы, чтобы администрация смогла направить запрос в прокуратуру с требованием разобраться в происходящем. Однако другой сотрудник АП, Виктор Кузнецов, повел себя в лучших традициях российских жэков и собесов: он стал обвинять предпринимателя Екатерину Гунбину, мать двоих детей, в клевете, грозил уголовным сроком, прозрачно намекая, чтобы не ходила тут больше со своими челобитными и не отвлекала его.

В пятницу штаб по защите прав предпринимателей Москвы решил провести очередное образцово-показательное совещание. На встречу управами были отобраны специальные молчаливые и сговорчивые предприниматели. Все остальные мероприятия в Московском доме предпринимателя по этому случаю были запрещены. Создалось впечатление, что чиновники опасались, как бы кто из не аккредитованных предпринимателей не просочился. Уж больно им хотелось провести совещание без возмутителей спокойствия. Из-за этих указаний член Общественной палаты Георгий Федоров вынужден был перенести свою встречу с бизнесменами-смутьянами в ближайшее кафе. После беседы с общественником предприниматели вместе с ним направились на заседание штаба, где после обещания не устраивать смуту заставили присутствующих чиновников поговорить о наболевшей проблеме незаконного сноса киосков. Разговор, как обычно, закончился обещаниями рассмотреть документы и во всем разобраться.

Тем временем работники управ продолжают гнать план и улучшать свои показатели для отчетности. Ларьки, киоски, палатки и остановки продолжают все так же без постановлений суда сноситься во всех уголках столицы. В среду управские работники пытались снести на Коровинском шоссе часовую мастерскую Валерия Долгова, отца семерых детей. Протест многодетной семьи вызывал лишь барский смех новых хозяев Москвы. В отличие от циничных чиновников, водитель бульдозера увидев детей, сказал: "Я на себя такой грех брать не буду", - и уехал.

Но в пятницу управские вернулись с ОМОНом и бульдозеристом с более крепкой душевной организацией, который без особых душевных метаний сравнял с землей пристройку вместе с оборудованием.

Это письмо-рассказ Таисии о ее первом и единственном свидании в тюрьме с дочерью Катриной.

Там вообще-то запрещены свидания с детьми младше 12 лет. Но новый начальник СИЗО оказался адекватен и не препятствовал встрече. Он даже дал им возможность пообщаться наедине в своем кабинете, а не через решетку.

Произошло свидание в начале лета этого года. Текст письма у меня оказался только сейчас.



С моей дочерью Катрин мы не виделись полтора года. Последний раз я ее видела в день ареста, мы собирались в город. Первый раз мне сказали, что ее приведут, но так и не привели. Я неделю подряд просыпалась по утренней кормежке, красилась и ждала. Думала, а как это будет, что она скажет. Знала твердо одно - плакать нельзя. Но уже при этих мыслях слезы наворачивались на глаза. После очередного суда я уже точно знала: ее приведут. И опять все заново - утро, баланда, умываюсь, крашусь, сажусь, жду: вот сейчас придут и закажут. Минуты были вечностью. Мысли перемешались, сигареты одна за одной. От избытка кофе подташнивает. Еда в горло не лезет. Чувствую, плохо становится, вот и затрясло - пара ложек сахара решает проблему.

И вот долгожданный удар в двери. Из-за дверей: "Осипова без вещей на улицу, прямо сейчас". Поджилки затряслись, чуть ли не бегом бегу за конвоиром, ноги не мои. Заходим в здание администрации, поднимаемся на второй этаж. В этой части тюрьмы я ни разу не была, но и осматриваться не хотелось. Обычный кабинет, точнее, приемная начальника СИЗО, стоит стол, сидят секретарь и Катрин на стульчиках. Конвоир говорит, надо подождать. Его голос как какое-то далекое эхо в ушах. Наши глаза встретились, я ей махнула - иди ко мне. Она подбежала, я взяла ее на руки и заплакала. А ведь знала, готовилась, твердила: плакать нельзя. И вот за полтора года ни слезинки, а тут не выдержала. Конвоир говорит, заходите в кабинет начальника. Отпустить ее с рук я не смогла. Так и зашла с ней на руках.

Начальник у нас нормальный человек, понимающе вышел из своего же кабинета и дал нам спокойно поговорить. Катрин сидела у меня на коленях и своими маленькими пальчиками трогала мне лицо, как будто не веря, что это я. Рот у нее не закрывался, она много раз произносила слово «мам». Что-то рассказывала, говорила, что ждет меня домой в августе к моему дню рождения. Готовит подарки и свадьбу нашей собаки Дели. Я пыталась поговорить с ней на тему предстоящей учебы, ей в первый класс пора идти, а она мне: «Мам, ты придешь, мы по магазинам и в парк пойдем, а жить будем дома». И ей срочно необходимы щенок и котенок.

Зашел конвоир и сказал, что время вышло. Вот тут началось самое тяжелое. Я аккуратно сказала, что все будет хорошо и я обязательно вернусь. Меня вывели. Путь в камеру был особенно тяжелый, хотелось плакать как никогда раньше. Но нельзя. Всю неделю после встречи практически не вставала с кровати. Словно робот: утро, проверка, вечер, проверка, отбой. На очередном судебном заседании адвокат сказала, что у Катрин куча эмоций, она всем рассказывает, что видела маму.

Каждый человек рождается в сложную систему различных форм общественного сознания: религии, мифологии, философии, морали и т.д. Попытки обойтись без любой из этих форм или подменить одну другой всегда приводят к возникновению суррогатов, обладающих общим свойством – неуважением к человеческой личности. Особенно остро это проявляется в сфере религии. Люди приходят к Богу разными путями. Св. Кирилл Иерусалимский некогда писал, что важно не то, зачем человек приходит в церковь, а то, зачем он в ней остается. Приняв Бога умом, человек не всегда с ходу принимает Его и сердцем. На это требуется время, подчас длительное. Иногда человеку так и не удаётся принять Бога в сердце; в этом случае он начинает воспринимать религию только как удобную идеологию.

Религиозное обращение – сложный процесс, и этическое начало редко играет в нем важную роль: иначе человечеству вполне хватило бы моральной системы Конфуция или Семи законов Ноевых сынов, которыми, по учению иудаизма, может спастись любой человек. Чистая совесть, добрая воля, милосердие и любовь не являются непременным следствием прихода в церковь. Все это относится к сфере сердца, а не ума, духа, а не рассудка. И если рассудок не силен и терзаем фобиями, воцерковление может стать фактом философским, идеологическим, этическим, мифологическим, политическим, эстетическим – даже экономическим (средство заработка). Но не религиозным. Это касается не только мирян, но и духовенства, чему классический пример Всеволод Чаплин. Индивид становится православным, не став христианином. В этом случае он рано или поздно, но неизбежно делается православным кликушей и принимается «собакой лаять, и козой блекотать, и кукушкой куковать» на все, что ему не по ноздре, особенно если в этом «общественно-полезном» деле его всемерно поддерживают и поощряют аморальное государство и его силовые органы.

В каждой религии периодически возникали различные идеологии, которые обычно сосуществовали друг с другом, подобно фарисеям, саддукеям и ессеям в иудаизме, разным толкам в исламе, францисканской и доминиканской идеологии в римской церкви, стяжательству и нестяжательству в русской. Ни у одной религии нет и не может быть единственной господствующей идеологии – в противном случае перед нами уже не религия, а квазирелигия, основанная на политико-идеологических страстях.

Перед православным сознанием, особенно в тех случаях, когда люди обращаются во взрослом, но недостаточно зрелом возрасте, неминуемо встают три серьезных соблазна: византизм, филетизм и клерикализм, иногда все вместе. Все три понятия суть не более чем религиозно-политические идеологии, и все три злокачественны, ложны и лживы. Их всех неизменно объединяют основные черты: обскурантизм, презрение к миру, двойная мораль относительно своих и чужих, утробная ненависть к свободе и человеческому достоинству, демонизация противников, инстинктивная тяга к тоталитарной государственности.

К идеологам византизма невозможно относиться всерьез, зная, каким позорным крахом закончилось существование Византийской империи – факт, делающий византизм идеологией либо шарлатанов, либо самоубийц. Суть византизма – обожествление императорской власти и так называемая «церковно-государственная симфония», при которой патриарх является лишь формальным главой церкви, в социальном плане полностью подчиненной императору и его фаворитам, временщикам, симпатиям и антипатиям. Сегодня византизм стал в России вторым названием так называемого «нового правого сознания», проповедующего откровенный фашизм и основанного на идеях мутного исламистского идеолога Рене Генона.

Филетизм, православная идеология, требующая подчинения всех церковных и общественных интересов в жертву интересам племенным, был в 1872 году осужден на Константинопольском поместном соборе как ересь. Этот факт нередко замалчивается в России ревнителями идеи «Москва – третий Рим» - понятия даже не идеологического, а чисто литературно-мифологического. В реальности филетизм высасывает все соки и из страны, и из церкви, превращается в аналогию нацизма и, подобно византизму и клерикализму, выжигая каленым железом любое инакомыслие и любую свободу, требует человеческих жертв. Но, как писал еще в XVIII веке князь Михаил Щербатов, «Закон Божий есть к сохранению рода человеческого, а не к истреблению его без нужды».

Клерикализм – идеология, требующая подчинения всего общества интересам господствующей церкви. Чтобы понять, почему ни одна церковь не может господствовать над человеческим сообществом, достаточно вдуматься в бессмертные строки Джона Локка, одного из столпов цивилизации Нового времени (русское сознание Локка почти не знает, он был для России слишком «умеренным» мыслителем): «Я считаю веротерпимость главной отличительной чертой истинной церкви. Ибо как бы ни хвастали одни люди древностью или внешней пышностью своего богослужения; другие – ортодоксальностью своей веры, все заявления подобного рода гораздо больше свидетельствуют о стремлении людей к власти и господству друг над другом, чем о том, что это церковь Христа. Пусть человек совершенно справедливо претендует на все это; всё же, если он лишен милосердия, кротости и доброй воли вообще по отношению ко всему человечеству, и к христианам в том числе, он сам, конечно, еще не настоящий христианин».

«Без сомнения, на это ответят, - продолжает Локк, - что именно правоверная церковь по праву властна над ошибающейся или еретической. Но это значит вообще ничего не сказать. Ибо всякая церковь правоверна для себя самой и ошибочна и еретична для других. Все, во что верит данная церковь, она считает истиной, а противное этому – ошибкой. Так что в споре относительно истинности доктрин и чистоты богослужения эти церкви находятся в равном положении, и ни в Константинополе, ни где бы то ни было еще на земле нет судьи, чей приговор вынес бы решение. Решение этого вопроса принадлежит только Верховному Судье всех людей».

Зловредность вышеперечисленных пустышек тем более велика, что православие не имеет внятной и сбалансированной социальной доктрины, способной ответить на нужды любой эпохи. Православный гуманизм, восходящий к идеям св. Григория Паламы, не получил в истории достаточного развития.

Повторяю, что от этих соблазнов – по сути дела, пережитков дикого средневековья - не застрахован ни один православный. Преодоление их достигается борьбой с животными инстинктами в своей душе, ростом психологической и социальной зрелости верующего и наличием в его душе здравого смысла, гармонически уравновешивающего уклонения в чрезмерный эстетизм или дурную экзальтированность. И духовным наставничеством, при котором священник твердо учит вас безусловной любви, милосердию и ответственности, а не промывает вам мозги очередной церковной идеологией себе на потребу. В противном случае мы имеем то, что имеем: злобу, хамство, кровожадность, лицемерную лживость и редкостное скудоумие, выявившихся в православных кликушах в результате экзорцизма русских бесов, осуществленного девушками из Pussy Riot. К счастью, существуют и иные православные, но они составляют ничтожное меньшинство. Вызван ли сей грустный факт особенностями русской почвы, православия, или обоих факторов вместе? Ответ на это может дать только зрелое и просвещенное русское общество.

Уже четверо суток мы находимся в Новомихайловском - после полутора месяцев крымской эпопеи. Природа иная, вокруг поля бегают и по-детски стонут шакалы, мелькают летучие мыши, каждую ночь приходится немножко стрелять. Ощущение, что сели в машину времени и переместились назад. Снова завалы, во фронтовом режиме двигающаяся техника, едкая пыль и отрешенная работа по(д)топленцев. Они еще, так же, как когда-то в Крымске, не ожидают всей дикости беспредела, который им предстоит.

Задача, которая здесь предстоит правозащитнику, иная – предупреждать, но часто уже оказывается поздно. Комиссия уже приходила, уже заставила все подписать, уже ушла, не оставив ни копии акта, ни фамилий сотрудников. Прошло всего несколько дней, многие в юридическом смысле еще и не опомнились, а хищные комиссии уже собирают свою жатву по накатанной схеме. За потопом следует насилие над всем населением, и феодальные порядки полностью меняют представление о времени. Время может катиться назад – вот вся философия.

Что же говорят новомихайловские жители? Их топили два предыдущих года, но слегка, и сегодня опять звучит знакомое: такого никогда не было, было сантиметров пятьдесят... Говорят, русло реки не чистили, сирены по окраинам не слышали вообще, в центре – только за 15 минут до начала.

А что же приходится им отвечать? Предупреждать о том, что они ничего не должны подписывать, не прочитав, требовать копии актов у комиссий и спрашивать фамилии-звания всех должностных лиц, а если есть замечания – писать их прямо в актах, даже если вырывать будут из рук? Оказывается, поздно: много чего уже подписали, потому что «кто ж нас спрашивал?» Из Крымска сделали полигон, где отработали весь план от и до, поэтому здесь надо ждать тех же административных методов. Все то, что ниже будет написано про Крымск, – это еще не полная правда, но даже в нее трудно поверить бедным новомихайловцам.

Так что же осталось в Крымске? В крымском суде два блокпоста из приставов, и войти в него попросту нельзя, они не пустят и вертушки закрыты. Очереди небольшие, но истерия создается искусственно: пускают только по одному. Нам, представителям, туда вход воспрещен как в присутствии заявителей, так и в их отсутствие, так как у приставов есть какая-то внутренняя инструкция. На просьбу показать ее, поправляются: «Ой, то есть устная инструкция». Во время этого диалога начинают внезапно хватать за локти и одновременно вопить: «Не трогайте мою руку!» Затем принимаются обыскивать вещи и объясняют: «Вы сюда прибыли с недоброй целью. Без вас все было так тихо и спокойно».

Так вместо обыкновенной канцелярии, где за одну минуту должны регистрироваться исковые заявления, в суде теперь устроена «приемная», в которую описанным образом блокируется вход. При том, что для регистрации заявления требуется только один секретарь и никакого «приема». Прием – это разговор, а не место регистрации входящих бумаг. Но это в теории, а здесь граждан разгоняют словами: «Уйдите, тут водят арестованных». И их действительно таскают на наручниках, показательно, сквозь очередь.

На каждом из этих блокпостов каждому посетителю вручается документ под названием «Расписка. Приложение №1 к Регламенту организации СМС-извещений участников судебных заседаний в судах Краснодарского края». Кто ее не подпишет, того отказываются впускать и принимать у него заявления. Расписка следующая:

«Я... согласен (согласна), что уведомления о подготовке к судебному разбирательству, судебных заседаниях, в том числе в суде первой, апелляционной, кассационной и надзорной инстанциях, по гражданскому делу №... будут направлены мне... на мой номер мобильного телефона SMS-сообщением... С момента поступления электронной повестки (извещения) от... суда (судебного участка) на мой электронный ящик или SMS-уведомления от абонента... я считаюсь извещенным...»

Внимание, об электронном ящике до того в расписке ничего не говорилось!

Иными словами, никаких эсэмэсок никому приходить не будет (это все равно что СМС-оповещение о наводнении уже после оного), а повесток тоже не будет, поскольку человек сам за это расписался. В итоге все судебные заседания пройдут в отсутствие заявителей, и это еще будет представляться как «отсутствие волокиты». А люди подписывают такие бумаги даже не от неграмотности – от страха, и чтобы заявление вообще приняли, а суд вообще состоялся! Следует назвать фамилии этих иуд, то есть приставов: Ефремов Андрей Викторович, Башкатов Андрей Георгиевич, Плашинда Татьяна Ивановна.

Подобным же образом ведут себя нотариусы, когда необходимо заверить доверенность от кого-нибудь из жителей. Единственный нотариус в Крымске точно так же впускает к себе только заявителя (неграмотного потопленца) одного, без того, кому он доверяет, затем из-за двери доносится отвязный вопль купленного нотариуса, который давит на посетителяь - какую-нибудь бабушку. За доверенность запрашивает 2 тысячи рублей, вчетверо дороже положенного. Нотариус в соседнем Абинске тоже рассуждает на тему «вы с недоброй целью приехали в Крымск», а все конфиденциальные вопросы решает только в коридоре, при многочисленной очереди. Впрочем, за услуги запрашивает только вдвое больше положенного, а после долгих обсуждений закона о нотариате соглашается на установленную таксу – 500 рублей. Вывод очевиден: все схвачено, но сила хватки прямо пропорциональна расстоянию.

В крымской межрайонной прокуратуре, как и во всех во всех штабах, жалобы не регистрируются непосредственно при подаче, заявляют: у нас штампиков нет. Необходимо звонить через три дня и «узнавать входящий номер». Зато на двери есть золотая табличка «приемная генерального прокурора РФ». Но стоило прийти вместе с заявителем, как обходительный помощник прокурора, Вербицкий Андрей Станиславович, лично сходил куда-то и поставил сакральный входящий номер – №1. Весь Крымск превращен сначала в морг, а потом в канцелярию, и за все это время первая из всех жалоб зарегистрирована только после нашего прихода!

Другую жалобу вообще не приняли только потому, что ее уже пытались подать, после чего на жалобе пришлось написать: «Не была зарегистрирована в нарушение п.2.3.8. Инструкции по делопроизводству в органах и учреждениях прокуратуры»... На все ответ один: кидайте в ящик, а если напишете в жалобе что-то про нарушения прокурорской канцелярией – мы вам и в ящик не позволим кинуть!

Отсутствие штампиков побудило бы кого-нибудь из мастеров перформанса устроить какую-нибудь смехотворную акцию, типа «подайте гуманитарку приемной генпрокурора». Но это где-то в Москве, а в этом проклятом краю нет сил даже усмехнуться, осталась только усталая боль. Потоп за потопом, обман за обманом – это уже не только не смешно, но даже и не страшно.

«Ассоциация юристов России», дающая бесплатные консультации в комфортабельном офисе, тоже продала душу дьяволу. Сначала они звонили и уговаривали нас перейти к ним и «работать по общей базе», тогда как они и приехали-то позже нас, зато у них офис, отдельная приемная в церкви, компьютер и «наработанная база»! Когда мы уклонились от этого заманчивого предложения, в отношении нас началась деза. Населению они говорят, что мы, во-первых, давно уехали в Москву (а мы ни разу не выезжали из региона), во-вторых, обещаем неправду насчет Европейского суда. Этот суд, говорят юристы из Ассоциации, он по правам человека, а не по такой гражданской ерунде! То есть умышленным затоплением города и массовым административным обманом государство прав человека не нарушило? Они говорят: вот если бы была доказана вина государства, тогда бы вы могли жаловаться, а так смиритесь. Но кубанцы люди хитрые и стремятся сверить полученные советы по разным источникам. В настоящий момент многие уже разочаровались в этой ассоциации.

Есть и бесплатные юристы, предоставляемые прокуратурой. Они и не представляются независимыми, а суть одна: штампованные иски без какой-либо индивидуальной информации по делу, без аргументов, по типу: «Заявителю Х комиссия БТИ вынесла решение о капитальном ремонте. Заявителю Х это не нравится, поскольку он хочет признания его дома аварийным». Но ни слова о том, что комиссий на самом деле было три и первые две признавали его аварийным. А третья комиссия увидела свидетельство о праве собственности на землю и поменяла дважды принятое решение. Поскольку бесплатный сыр, то есть юрист от администрации, этих фактов в иске не указал, пришлось вдогонку подавать дополнение к исковому заявлению.

Вообще такова система: если земля приватизирована, ее не заберешь для муниципальных нужд, поэтому с владельца нечего взять. Ему назначают капремонт. Если земля муниципальная, такой же саманный (глиняный) дом по соседству признают аварийным, чтобы воспользоваться землей.

Странная логика у властей, но мотивы понятны. Если в «зоне подтопления» нельзя строить новый дом на старом месте, то почему можно ремонтировать затопленный дом? А если на этом месте жить можно, то почему нельзя на этой земле строиться? Очевидно, практика «комиссий» подтверждает изначальное мнение народа: наводнение было сделано для того, чтобы забрать у жителей их землю. Кстати, после наводнения приватизировать эту землю уже нельзя.

Кроме того, стало известно, что жилье в Краснодаре и Новороссийске, куда людей возили смотреть новые квартиры, им так и не выдадут. Только в Крымске – и все дела. Это при том, что многие уже отдали задаток; видимо, это связано с тем, что в Крымске вообще никто не захотел оставаться, началась миграция. Говорят, что застройщики в этих крупных городах просто отказались строить дома по стоимости, которую администрация занизила.

Где подставные юристы, там и подставные диагнозы у врачей, даже у сочувствующих. Еще бы, статистику портить нельзя, ведь за легкий и средний вред здоровью назначена компенсация 200 тысяч рублей, за тяжкий 400 тысяч, а выплаты по этой статье единичны. Вот пример: у 12-летней Эльзары началось кровотечение в ночь наводнения. Через несколько дней, не оказав ей никакой помощи, ее отправили в лагерь, несмотря на протесты матери. В лагере приступ повторился, но гинеколог, осмотрев девочку, скорую не вызвал. Отлежавшуюся в лагере, ее увезли только на следующий день, но уже не в реанимацию - ведь «все прошло». В обычной палате она лежала в опасном для жизни состоянии, никого к ней не пускали. Главное – статистика! Затем говорят: «Вы все норовите списать это на наводнение. С мальчиками спала?» Со скромной кавказской девочкой удалось пообщаться напрямую. Врачей вспоминает без обид, потому что еще не понимает подоплеки. Иными словами, врачи кое-когда и лечат, но причину заболевания не указывают и любой ценой обходятся без реанимации.

Появляются новые сведения. Те пострадавшие, которые все же получили компенсации, за это давали «подписку о неразглашении количества трупов». Подписку о том, что их оповещали о наводнении, – это просто само собой. Но многие в ответ показали фигу и остались без компенсации. В поселке Утриш погибло одних узбеков 80 человек. Они работали на стройке, жили в подвале, и их на ночь всегда запирали. Ну, узбеки же все-таки, вдруг сопрут что-то у благословенной Кубани? Вот и потонули. Если из 170 вычесть 80 гастарбайтеров, то получится, что утонуло всего 90 коренных кубанских старушек 1920-х годов рождения. А это, как говорится, уже победный результат!

Что тут еще прибавить? Что в лагерь всю последнюю неделю приезжали из уголовного розыска с центром "Э" и нас прятали всем миром? Что от безысходности приставленные менты украли у лагеря генератор, а потом приставили к нашей палатке служебно-розыскную собаку под номером 120? Что я уже полтора месяца кашляю пылью, а для «профилактики инсульта» в связи с непрерывным шумом в голове мне давали по 10 таблеток глицина за раз? Что одного выезда на море на трое суток хватило для прекращения кашля, а по возвращении все началось заново?

Это называется «давно уехали в Москву» Вот эта полевая работа почти рекордно непрерывного срока? С исковыми заявлениями, зачастую написанными от руки в гнилых развалинах дворов, после того, как жителей уже обманули юристы-предатели?

Мы перелетели через угрозыск и через болезнь, через провокации и усталость - и оказались в прошлом. В этом прошлом такое же феодальное право, но улицы еще не вылизаны и телекамер нет. Это Новомихайловск. Это машина времени. Что ждет благословенную Кубань и другие полигоны? Что ждет нас? Новая правда и годы ожиданий, пока не выкопают братские могилы в Славинске и в Анапе, пока не взломают двери канцелярий и контор, пока мы сами не превратимся в пепел, который придется искать кому-то другому.

Добро пожаловать в прошлое! Время, назад!

Вроде бы что-то произошло в субботу в центре города, никто ни от кого этого не прятал, все знали, все могли знать. Непосредственно это могло коснуться нескольких десятков тысяч человек – тех, кто был на Болотной площади, или тех шести-семи сотен, которые были задержаны 6 мая. Ведь те, кто был в итоге арестован и сейчас проходит по уголовному делу, в общем, жертвы некоторой лотереи. Выбирали наугад, иногда тех, кто на Болотной и не был.

Ощущают ли те люди, которые, выйдя 6 мая на демонстрацию, могли в итоге оказаться в тюрьме, что это могло быть с любым и что теперешний уголовный процесс и возможное осуждение и сидение с тюрьме касаются каждого из них? Я не знаю. Но я считаю, что все это, коснувшееся полутора десятков человек, касается каждого из ста с чем-то миллионов наших соотечественников.

В ArteFAQ совершенно о другом – не о тюрьме, не о митинге, а о войне – говорили люди, которые понимают, что только через озарение можно понять, что это касается тебя. Можно это понять и через действия человека талантливого. Александр Филиппенко – талантливый человек, и когда он читает «Гамлета», ты понимаешь, что «быть или не быть?» - это про тебя и про каждого. Если бы Александр Филиппенко читал «Гамлета» в чуть более широкой аудитории, было бы лучше.

Но есть и более простой результат этой встречи: нужны деньги на адвокатов, нужна элементарная юридическая и неюридическая помощь тем, кто сидит. Пришедшие в ArteFAQ люди внесли что-то от себя для решения этой вполне практической задачи. Хорошо бы, чтобы это делало большее количество людей. Потому что бригада из более чем 150 следователей, которая занимается «Болотным делом», вряд ли остановится на таком маленьком количестве арестованных – для них это плохие показатели.

Каждый, кто был задержан 6 мая, не может быть спокоен за себя – за то, что он не станет объектом доследственной проверки, уголовного преследования. Вообще говоря, в Москве, где все друг друга знают, у каждого из нас может среди знакомых оказаться сидящий человек. И лучше помогать сейчас, чем потом, когда этот маховик раскрутится.

Есть в Германии один хороший город – Веймар. Отличный город для мемориальца: там полгорода Шиллер, полгорода Гете – архивы, музеи, библиотеки, туристы, все остальное. И немцы там такие культурные. И есть там объект рядом с городом. Все подразделения этого объекта есть в телефонном городском справочнике – все-таки порядок немецкий. Сам объект – на склоне горы, на другом склоне – деревня. И из этой деревни все в подробностях видно. А немцы-веймарцы говорили: «Нет, мы не знали, что там происходит». Объект этот назывался Бухенвальд. Как можно жить рядом с Бухенвальдом в городе Шиллера и Гете и не замечать того, что там происходит?

Как можно жить в Москве 2012 года и не знать, что в шестом женском СИЗО сидят Pussy Riot, а в «Водниках», «Медведе», «Бутырке» – узники Болотной? Это происходит здесь и сейчас, в настоящем, которое имеет к нам отношение. И встреча в ArteFAQ дала людям возможность почувствовать это.

В субботу в ArteFAQ собралось очень много симпатичных людей. Уже само по себе это здорово – когда столько хороших людей собирается вместе. Среди них я встретил много друзей, приятелей.

Было очень здорово, душевно, звучали правильные слова, соответствующие ситуации. У меня, правда, осталось ощущение, что не очень много денег собрали. Все-таки 350 тысяч – это, конечно, не совсем те деньги, которые что-то решают в таких случаях.

Но такие мероприятия нужны и оправданы и в нематериальном плане. Очень важно как-то поддерживать общественное внимание в тонусе. Не должен этот нерв, эта нить ослабевать. Каким-то образом нужно постоянно напоминать обществу, что происходит рядом с нами.

Поэтому я участвовал и буду продолжать участвовать в мероприятиях в поддержку политзаключенных. В том числе и в таких, как вчерашняя встреча в ArteFAQ.