Лишь тот достоин жизни и свободы,
кто каждый день идет за них на бой!
Тайный советник И-В. Гете

Моя последняя заметка о Навальном вызвала шквал критических комментариев. Эти комментарии мне показались достойными особого разбора, как наилучшая иллюстрация к заметке и отражение того печального состояния, в котором находится наша общественность.

Но сначала о тех возражениях, которые я считаю заслуживающими серьезного рассмотрения.

Говорят так: «В 2012 году не было революционной ситуации – потому Навальный лишь делал для протеста все, что возможно делать в данных объективных обстоятельствах, – и слава ему за это».

Тезис этот исходит из представления о революционной ситуации как о чем-то совершенно отдельном от нас, что то ли падает с неба, то ли рождается под кустом. Все это подкрепляется идеей неизбежной якобы экономической детерминированности революционной ситуации. Только если раньше, вслед за Лениным, причину видели в «обострении нужды и бедствий трудящихся масс», то теперь, вслед за Токвилем, гораздо тоньше – в относительном спаде после подъема и как результат – обманутых ожиданиях.

Это напоминает нам, между прочим, что непосредственной движущей силой революций является все-таки не экономика, а социальная психология. А вот что является причиной тектонических сдвигов в социальной психологии? Причины могут быть как экономического характера, так и чисто политического. Революция 1830 года во Франции и недавняя революция на Украине произошли на пике экономического подъема.

Потому что революционная ситуация – это то, что находится внутри нас. Это когда у большой массы людей появляется чувство – «так жить нельзя, будь что будет, а с существующим порядком должно быть покончено». Люди начинают ощущать моральную невозможность жить прежней жизнью и готовы умереть, но добиться своих целей. Я сам пережил этот момент 19 августа 1991 года и не забуду его никогда.

Вторая сторона революционной ситуации – кризис верхов. Правящая элита теряет свою сплоченность, теряет веру в свою легитимность, теряет всякое целеполагание. Именно это известный специалист по революциям Н.Ленин сформулировал классической формулой «низы не хотят жить по-старому – верхи не могут управлять по-старому».

Если говорить о декабре 2011 года, то верхи определенно «не могли», а легитимности у власти не было ни на грош. Во главе государства стояло пустое место, но это пустое место окружала группа, до глубины души возмущенная «рокировкой» и готовая ей сопротивляться. Великий и ужасный Путин был не более чем главой правительства, которого «президент» назначил росчерком пера и теоретически росчерком же пера мог и отставить. Законодательного органа не существовало. Институт «выборов», который должен был обеспечивать легитимацию власти, только что дискредитировал себя по полной программе. Я помню, как вечером 6 декабря разговаривал с участковыми в отделении – и они тряслись от негодования, вспоминая наглые фальсификации, творившиеся у них на глазах. В этой ситуации никто – ну абсолютно никто – не был готов умирать за интересы кооператива «Озеро». В «элите» просчитывали варианты избавления от Путина.

Но что же в это время творилось на площади? Я уже писал, что вместо чаемого «к оружию, граждане!» встретил сентенции следующего рода: «нам не нужны революции – нам нужны честные выборы!» «покажем им, как нас много!», «Путин скоро сам уйдет, как Ельцин. Зачем ему власть? Он и так достаточно наворовал – пусть уезжает куда-нибудь на Багамы пользоваться наворованным».

Мне казалось, что эти люди искренне хотят свергнуть режим, но только пока не понимают, что избрали слишком слабые средства. Что жулики и воры не уйдут от власти, просто завидев белые шарики. Что, имея дело с жуликами и ворами, странно клясться в своей законопослушности, в ответ ожидая от жуликов и воров(!), что они тоже будут обходиться с тобой по строгим правилам закона. Ничего, решил я, когда все эти гулянья с шариками не приведут ни к чему, когда гуляющие получат дубинкой по голове – вот тогда наконец...

Получили дубинкой по голове. И что?

И вот тут-то начинается самое интересное, что я и вычитал в частности в комментариях к моей заметке:

1. Что мы все делали правильно, не пожелав выйти под дубинки, а выйдя вместо этого в разрешенные загоны, а если из этого ничего не вышло, то что же поделаешь – сила солому ломит.
2. Вожди наши и учители тоже делали все правильно, вместо организации Майдана и кампании гражданского неповиновения водя нас по болотным митингам, и вообще они вне критики, ибо они Богом данные нам вожди и иных у нас нет, а кто скажет иначе - тот враг и агент гэбухи.
3. Нам не нужны революции, потому что революция – это ужас-ужас.

Никакого представления об ответственности лидеров за результаты своих действий. Хуже того – никакого представления о собственной ответственности за результаты собственных действий.

И тут задаешься вопросом: если люди, не являющиеся клиническими идиотами, не желают учиться не только на чужих, но даже и на своих ошибках, то, может быть, они вовсе и не ошибались? В том смысле что избранные ими средства вовсе и не противоречили их истинным целям. Потому что целью их не была рискованная ликвидация путинского режима (каковая ликвидация, замечу, а вовсе не грабеж награбленного и не расстрелы в подвалах ЧК и понимается под политологическим термином «революция»). Может, их истинной целью было лишь некоторое самовыражение? Безопасное и чисто для сохранения достоинства в собственных глазах? Чтобы когда внуки спросят: «Дедушка, где ты был, когда Путин уничтожал Россию?» - можно было гордо ответить: «Я был на проспекте Сахарова с белым шариком и креативным лозунгом в руках».

Теперь, когда прежние формы сублимации протеста приелись – да и опасными становятся, – появились новые. Всем миром разоблачать никому доселе неизвестных тружеников и тружениц Охотного борделя, обнаруживая, что они, оказывается, не декларируют всех доходов со своего промысла! Краем сознания при этом все-таки понимая, что всякие Пехтины и Яровые – не более чем бессловесные карты, которые Великий Кукловод всегда может сдать и перетасовать по своему усмотрению. Но азарт псевдоборьбы захватывает. Так собака кусает палку, воображая, что ведет отважный поединок со своим обидчиком.

А между тем тьма сгущается, репрессии усиливаются, режим становится все безумнее и безумнее и тень модернизированного Сталина все более отчетливо вырисовывается на небосклоне. И кто является главным виновником этого? Наш, прости Господи, креативный класс, который оказался настолько бездарен, настолько дрябл и труслив, что не сумел постоять за свои... не говорю идеалы – попросту интересы. Теперь они успокаивают себя тем, что все равно бы проиграли – но ведь они даже не попытались купить лотерейный билет!

А потому, господа хорошие, и не жалуйтесь на новые фокусы взбесившегося принтера и лично товарища Путина. Ведь вы же не хотели революции, правда? Не хотели – и не получили. Как говорил девушке грузин в старинном анекдоте: «Нэ хочешь в баню – хады грязный!»

Фото: Ирина Калашникова/Коммерсантъ

Грани.Ру благодарны Борису Березовскому.
Без его первоначальной поддержки наш проект не мог бы состояться.

Березовский - последняя фигура героического периода. Персонаж bigger than life, короновавший правителей, начинавший войны, стряпавший конституции по своему усмотрению. Человек страстей, игравший по-крупному и часто проигрывавший. Интересен сегодня контрастом, который он являет новой цивилизации карликов, не имеющих воли и лебезящих у барского стола. Герои кончились, наступило время мелкой дряни.

Любопытно, что Следственный комитет, грезящий романами Дюма, стремится найти мощных заговорщиков - террористов, бомбистов масштаба Березовского, а находит на эту роль Развозжаева, который продавал шапки. Даже главному врагу Навальному не могут приписать ничего, кроме мнимой кражи древесины.

То, что власть долгие годы все нелады приписывала коварной воле Березовского, показательно: литературные фантомы героических, романных времен. Последний живой "титан" прежней эпохи - Ходорковский - в неволе, и ворон клюет его печень. А дальше - бастрыкины, железняки и лаховы. Конечно, титаны прошлого, начиная с Ельцина, - не совсем герои Гомера, но в нынешнюю Лилипутию их тоже не засунешь.

Сегодня в 10 часов в Тверском суде должно было начаться рассмотрение уголовного дела против покойного юриста фонда Hermitage Capital Сергея Магнитского и благоразумно пребывающего за границей главы фонда Уильяма Браудера. Суд перенесли на 14:00 в связи с занятостью бесплатных назначенных адвокатов обвиняемых. Журналистов было намного меньше, чем на первом заседании, перенесенном тоже по просьбе адвокатов. По большому счету, журналистам делать там совершенно нечего. Пустая скамья за решеткой была отснята всеми СМИ мира еще на первом заседании, телевизионщики и фотографы могут прийти за «картинкой» на чтение приговора, а пишущие могут написать репортаж, не посещая слушания. Все уже знают, что Браудера заочно приговорят к реальному сроку заключения (на год меньше того срока, который попросит прокурор, – типа, судья не тупо переписал обвинительное заключение, а «думал» над приговором). Дело в отношении Сергея Магнитского закроют в связи с его смертью, но не реабилитируют. Браудер уже никогда не сможет приехать в Россию, на следующих пресс-конференциях Путин на вопросы по обвинениям Браудера будет отвечать «что вы слушаете этого беглого уголовника?», ну а Магнитский своей смертью "по естественной причине" ловко избежал заслуженного наказания.

Хотя останки Сергея Магнитского по приговору суда не будут перезахоронены на территории тюрьмы или колонии, то есть физический процесс глумления над трупом сценарием не предусмотрен, то, что происходит в Тверском суде, трудно описать иначе. «Кафка», «абсурд», «инфернальное действо» - все это прозвучит в репортажах настоящих СМИ, пропагандисты отмолчатся или ограничатся сухим языком информационного сообщения.

Изменение климата приводит к исчезновению кормовой базы и питающихся этими кормами животных. Ничего удивительного нет и в том, что обратная эволюция суда в «комиссию по проштамповке приговора» убивает профессию судебного репортера. Вот вам целый список уже заранее известных новостей «суд отказал в удовлетворении жалобы». На самих продлениях арестов узникам Болотной журналисты заранее набирали на смартфонах смски «Арест продлен до ...» и негласно соревновались друг с другом в скорости нажатия кнопочки «отправить» по стартовому сигналу штамповщика в мантии. Польза от этой клоунады лишь в том, что у родственников и друзей заложников Болотной есть возможность увидеться с ними и оказать моральную поддержку.

Изменение политического климата уничтожает кормовую базу не только судебных репортеров. С начала года иностранные газеты начали сокращать свое присутствие в России. Все им с нами ясно: «подавление инакомыслия, принятие антидемократических законов, экономические трудности. Не те темы, которые автоматически гарантируют читательский интерес». Действия редакций вполне понятны. Какие репортажи можно написать о политической жизни в Северной Корее? То, что все северокорейцы как один выразили поддержку всем инициативам любимого вождя, читатели давно уже знают.

Мы пока не совсем Северная Корея, но репортаж о предстоящей 31 марта акции Стратегии-31 на Триумфальной уже написан, надо только добавить свежих фотографий задержаний и проноса в автобус: «Около двухсот человек вышли 31 марта на Триумфальную. Эдуард Лимонов был задержан через минуту после появления на площади. Задержаны также около 30 человек, выкрикивавших лозунги «Свобода собраний всегда и везде!» Полиция выдавливала собравшихся с площади... «Граждане, не мешайте проходу других граждан!..» Доставлены в ОВД... Оформили протоколы по статьям 20.2 и 19.3».

Если правозащитные организации не хотят признавать себя иностранными агентами, их заставит гидра о трех головах – прокуратуры, юстиции и налоговой службы. Этот карательный орган еще наведет шороху на общественной ниве. Выкосит и то, что никогда не росло. В Международный «Мемориал» приходили и раньше, правда, без сопровождения зондеркоманды НТВ. Но куда ж теперь без этого недремлющего телеглаза, без этого агитатора и пропагандиста. И пусть команду на порог не пустили - разоблачительное кино она в обязательном порядке состряпает.

Власть и раньше насылала на правозащитников разнообразных проверяющих. Было дело, «Мемориал» целый год проверяли и вдоль и поперек. Да и региональные отделения вот уже тринадцать лет держат под неусыпным контролем. То подсылая в организации странных персонажей, то проверяя на вшивость мелким подкупом, то абсурдными требованиями приравнивая общественную работу к производственной деятельности. А потом, видно, надоело чикаться - решили разом покончить с правозащитной вольницей.

И власть придумала, что вменить зарвавшимся правдоискателям: "Наличие в деятельности НКО и незарегистрированных объединений фактов превышения пределов уставных задач, попыток присвоения функций законно избранных органов государственной власти, других государственных органов, государственных учреждений и органов местного самоуправления, вмешательства в их деятельность". Оказывается, правовая помощь пострадавшим от произвола, публичное заявление о несогласии с действиями власти, посещение колоний и требование освободить политзаключенных – это и есть вмешательство в деятельность властных органов.

Еще бы! Когда политическая деятельность по сути запрещена, помешать диктатуре могут только болтающиеся без поводка правозащитники. Самое время всех скопом стереть в порошок. Но что касается «Мемориала», то тут особая статья. Именно стараниями мемориальцев в 91-м году был принят закон о реабилитации жертв политических репрессий. Нынешняя власть на это никогда не пошла бы. От самого термина «политические репрессии» ее корежит. Тем более в свете подготовки к большому «Болотному процессу».

«Мемориал» как родовая травма для специалистов по этим самым репрессиям, что теперь ходят и в депутатах, и в руководителях корпораций, и в уполномоченных по правам человека, да куда ни кинь – они повсюду. Для того они и затеяли зачистку действительности, чтобы в очередной раз переписать под себя отечественную историю. И совсем скоро она, отредактированная, отлакированная станет удобной и совсем не страшной. Ну, разве что на полстранички. Но зато с мудрым Сталиным, Народным фронтом, и бессменным Национальным лидером во главе. Они-то и заставят нас Родину любить. Без памяти.

«Тарпейская скала находится рядом с Капитолием», - напоминал топографию Рима кто-то из деятелей Французской революции. И вот на наших глазах прогрессивная общественность, которая еще вчера венчала Навального лаврами на Капитолии, поволокла его сбрасывать с Тарпейской скалы. Притом и то и другое совершенно несправедливо.

Сам я наблюдал Навального вблизи один раз, и этого было для меня вполне достаточно.

Дело было поздно вечером 7 мая у памятника героям Плевны. Заметьте – сутки спустя после побоища на Болотной. Когда мне по наивности казалось: Кровавое воскресенье состоялось, Рубикон перейден, точки над i расставлены, теперь уже до каждого должно дойти, что иного пути нет: «К оружию, граждане! Формируйте батальоны! Вперед, вперед, пусть нечистая кровь оросит наши нивы!»

7 мая граждане в количестве нескольких сот человек собрались перед администрацией президента, а когда их оттуда оттеснили – перед памятником героям Плевны.

И вот перед гражданами появляется! Сам! Навальный! Что творилось в этот момент с гражданами – описанию не поддается. Это было какое-то истерическое идолопоклонство. Примерно так, должно быть, немцы встречали Гитлера. «Боже мой, боже мой! – подумал я. – И так ведут себя – самые свободные, самые независимые, самые самостоятельные люди в России! Какой позор!»

Между тем к памятнику стали стягивать «космонавтов» с явно нехорошими намерениями. И тут Навальный показал себя во всей красе. Забравшись на постамент, он стал держать речь со всеми демагогическими ужимками, позаимствованными у американских проповедников и состоявшими в том, чтобы задавать толпе риторические вопросы, вымогая у нее хоровые ответы (как в детском саду!):

- Мы мирные люди?
- Да!
- Мы хотим кровопролития?
- Нет!

Мы пушистые и законопослушные, вещал Навальный. Сейчас мы мирно уйдем отсюда и пойдем на Чистопрудный бульвар. Помните: мы просто гуляем. Мы не нарушаем никаких законов. Не поддавайтесь на провокации. И главное – не ступайте на проезжую часть!

И началась, под водительством Навального, бессмысленная ночная беготня по бульварам. Под утро уже мирные люди вернулись к памятнику. Там я познакомился с Юрием Староверовым. Староверов был мрачен: «Ну, явный слив!» Я еще надеялся, что из этого вырастет что-то стоящее. Хотя и был вынужден признать: «Революция – это все-таки баррикады, а не «не ступайте на проезжую часть!»

Теперь вот народ возмущается, что этот самый Навальный кушал креветки в Кремле в компании жуликов и воров. А я вспоминаю Навального в ночь на 8 мая... и мне становится смешно.

Ребята, с чего вы, собственно, взяли, что блогер и член совета директоров "Аэрофлота" не имеет права ходить на корпоративчики "Аэрофлота"? Вас это так потрясло, как, должно быть, 100 лет назад прогрессивную общественность потрясло бы известие, что Ленин явился на прием в Зимнем дворце. Да только Навальный не Ленин, скорее Родзянко. Родзянко ходить на приемы было не только можно, но даже и положено. Он был, между прочим, гофмейстер Высочайшего двора.

Заметьте - я ничего не хочу сказать плохого о заслугах Навального в деле раскачивания лодки. Заслуги его огромны. Навальный, со своим «Роспилом» и кампанией «Голосуй за кого угодно кроме», наглядно продемонстрировал людям, у которых еще оставались иллюзии насчет разумности окружающего устройства, как оно все обстоит на самом деле. Признаться, мы, радикальные активисты, в свое время недооценили этой стороны его деятельности. Нам казалось: то, что «все воруют» и что «выборы – фарс», есть аксиомы, не требующие доказательств. Оказалось, что для многих это были лишь теоремы, наглядное доказательство которых произвело эффект разорвавшейся бомбы. Примерно такой же, как во Франции накануне революции произвела публикация Неккером бюджета двора.

Но бомба разорвалась, господа! Одна и та же бомба не может взрываться постоянно. Дальше-то что?
И тут оказалось, что дальше – ничего кроме поиска каких-то квартир в Майами и каких-то плагиатов в диссертациях. У никому не известных депутатов никому не нужного, никому не интересного, изначально фальшивого и нелегитимного взбесившегося принтера. И это на фоне откровенной фашизации режима и его перехода к чистому неосталинизму.

Теперь Собчак заступается за блогера. «Вам всем нужны герои, которые за вас будут умирать, жертвовать ВСЕМ. За вас. А вы сами-то?» - вопрошает она. И ведь она права! Каков приход, таков и поп – а никак не в обратном порядке. Ну представьте себе, что 14 июля 1789 года Камилл Демулен, вместо того чтобы призвать парижан к оружию, возгласил: «Неккер отставлен, Париж окружен войсками, двор готовит Варфоломеевскую ночь патриотам - а потому давайте мы в знак протеста будем мирно и законопослушно гулять по бульварам, не поддаваясь на провокации!» Боюсь, что такая речь никак не предотвратила бы взятия Бастилии, зато Демулен закончил бы свою политическую карьеру на ближайшем фонаре. Я же в ту ночь чувствовал, что если крикнешь: «Хватит бегать, становимся в сцепку, сопротивляемся, это наш город, Россия без Путина!» - от тебя все отшатнутся как от провокатора. Другое дело, что этот объективный факт ничуть не снимает ответственности с вождей. Вожди были обязаны делать все, чтобы повышать градус протеста, а не снижать его. Поп все-таки должен быть выше прихода, и только гламурным проституткам простительно считать, что можно быть лидером гражданского протеста, ничем при этом не жертвуя, а наоборот, получая массу новых лулзов.

По сути говоря, произошла комедия ошибок. Мы приняли блогера, расписывающего в своем уютненьком, кто, где, как и сколько украл, за Дантона. Мы приняли гулянья с шариками за акции гражданского неповиновения. А теперь мы возмущены, что блогер и член совета директоров "Аэрофлота" ведет себя как блогер и член совета директоров "Аэрофлота", а не как герой "Овода". По какому праву? Навальный таков, каков он есть. Но кто же вылепил из блогера лидера «протеста», как не мы сами?

Новость о банкете в Кремле по случаю 90-летия "Аэрофлота" взорвала, как сейчас говорят, интернет-пространство. Точнее, новость не о собственно банкете, а о том, что на нем присутствовал гроза коррупционеров номер два (первый и давний борец с коррупцией в России, как известно, Владимир Путин) Алексей Навальный.

Мнения интернет-сообщества разделились. Одни ругают Навального, предсказывая ему политическую смерть, другие не видят в его поступке ничего предосудительного (ну, поужинал и поужинал, каждый имеет право ужинать, а равно обедать и завтракать, где захочет), третьи же так даже нахваливают Алексея – а-ля Штирлиц в тылу врага.

Мне кажется, у этого события несколько иная подоплека. Вдумаемся. Навальный продержался весь вечер на банкете в Кремле, в логове потенциальных объектов своей деятельности, в двух столах, по свидетельству Алексея Венедиктова, от главы президентской администрации Сергея Иванова, - и вернулся оттуда живой и невредимый. И это в то время, когда по другую сторону кремлевской стены полиция расправлялась с активистами оппозиции, развернувшими баннер, согласно содержанию которого российской власти велено было отправляться в совершенно недвусмысленном направлении.

Мне представляется, Алексей Навальный, как когда-то мушкетеры под стенами Ла-Рошели, заключил с кем-то пари, что он продержится весь вечер в Кремле, на виду у многочисленного неприятеля, и еще и поужинает там как ни в чем не бывало (а, возможно, и добудет ценную информацию, из первых, так сказать, рук). По-моему, это вполне в духе рискового характера оппозиционера. Так что, если моя гипотеза верна, Навального можно поздравить с выигранным пари.

Кроме того, случившееся продемонстрировало, что слоган "Навального в президенты!", то есть по сути "в Кремль!", не столь фантастичен и утопичен, как может показаться на первый взгляд. Этот банкет можно считать первой репетицией его исполнения, практической разработкой, этакой разведкой боем.

Ну, а удалось ли нашему мушкетеру накопать, пользуясь случаем, коррупционный материал - это мы узнаем в ближайшее время.

Политическая беспринципность, как и любое приспособленчество вообще, тоже имеет свою идеологию и свое моральное обоснование. Дистиллированный цинизм, тотально презирающий все, что именуется между людьми ценностями, - удел лишь немногих по-настоящему цельных и сильных натур. Так сказать, идеальных злодеев. Большинство же людей слабы и для сохранения психологического комфорта нуждаются в этикообразном самооправдании.

Такие самооправдания каждый не раз слышал от лично знакомых ему людей. Никакие абстрактные политические принципы, идеологические доктрины и всеобъемлющие программы правильного устроения общества (а тем более верность каким-то партийным вождям, про которых тоже много чего известно) не стоят пусть и небольшой, но реальной пользы, возможность принести которую дает близость к власти, включенность во власть. Всевозможные статусы, посты и должности. Да, ради всего этого приходится принимать не нами установленные правила игры. Идти на компромиссы в том числе и с самим собой, на многое закрывать глаза. Но если от этого отказываться, если постоянно плевать против ветра, можно вообще все свои силы растратить впустую ради химеры изменения неправильных правил.

Не будем впадать в ханжеское негодование по поводу того, что данная идеологическая доктрина предполагает принцип «добро должно вознаграждаться». Это ведь по-человечески так понятно. В жизни всегда приходится идти на массу компромиссов. Но тут важна «цена вопроса». Истина всегда конкретна, а дьявол в деталях. Каковы конкретно сегодня правила игры, которые необходимо соблюдать, чтобы быть близким к власти? На что надо закрыть глаза и через что переступить, чтобы быть в нее включенным? Вот далеко не полный список требований.

В первую очередь любой включенный в сегодняшнюю власть обязан оправдывать выборные фальсификации и беззаконные отклонения судами исков об этих фальсификациях. Он обязан прикрывать эти фальсификации и это беззаконие либо своим молчанием, либо публичным враньем, что ничего не было, а видеозаписи фальсификаций сняты на специальных квартирах агентами закордонных врагов России. Именно враньем, ибо любой депутат госдуры от Партии Жуликов и Воров точно знает, что фальсификации были.

Далее, любой включенный в нынешнюю власть обязан оправдывать систематическое полицейское насилие над участниками уличных акций протеста и фабрикацию уголовных дел в отношении оппозиционных активистов. И опять-таки прикрывать это беззаконие. Либо не замечать его, либо осознанно врать, что полиция действует исключительно в рамках закона, а наши следователи и судьи во всем разберутся.

Наконец, любой функционер путинского режима обязан оправдывать политические убийства. Например, убийство Сергея Магнитского он должен оправдывать работой убитого на враждебную державе компанию, а демонстративный отказ следственных органов признать очевидный факт убийства - защитой суверенитета страны.

В России живет довольно много людей, действительно считающих, что кража голосов на выборах и подмена протоколов – невелик грех, а силовое подавление оппозиции – вещь естественная, как дождь и ветер. Все это государству можно легко простить за что-то такое, что представляется более важным. Тем более что прессинг в отношении немногочисленных политических активистов вроде бы никак не задевает «нормального неполитизированного гражданина».

Но есть и другие граждане, для которых кража голосов и полицейское беззаконие – вещи абсолютно недопустимые, аморальные и преступные, а люди, все это оправдывающие и прикрывающие (то есть фактически соучаствующие в этом), суть люди без совести и чести, очень плохие люди. Сколько бы эти плохие люди ни оправдывали свое соучастие борьбой с американским империализмом, исламским фундаментализмом или всемирным заговором гомосексуалистов. Или желанием приносить свою маленькую пользу обществу. Вопрос в том, может ли и должен ли интеллигентный человек выражать свое негативное отношение к этим нехорошим людям в обидной для них, а подчас и грубой форме. Ведь любая грубость интеллигентному человеку органически чужда.

Ответ на этот вопрос напрямую зависит от степени общественной опасности вышеназванных нехороших людей. Мирные конформисты, как правило, твари незлобивые и к радикализму не склонные. Но если возникает угроза их возможности приносить свою маленькую пользу обществу за счет своей включенности во власть, они начинают ее защищать любыми средствами. И превращаются в воинствующих православных мракобесов. Самозабвенно врут про американцев, ужинающих российскими усыновленными инвалидами, доводя себя до экстаза, в котором сами начинают в этот бред верить. Принимают все новые и все более идиотские запретительные законы. Делают основой современного уголовного права решения Трулльского собора. Предлагают изъять из школьной программы Белинского и Салтыкова-Щедрина.

И вот в этом возбужденном состоянии они представляют крайнюю опасность для окружающих. Никакой цивилизованный диалог с ними в такой период невозможен. Как невозможен сегодня никакой компромисс с их хозяевами. Напротив, патриотическим долгом каждого честного человека становится делать все для распространения в обществе неприятия правящей клики и ее обслуги, ее холуев, для распространения отвращения к ним. Делать все для того, чтобы их жизнь стала невыносимой. Если мы действительно считаем, что фальсификация выборов, полицейско-судебный произвол, сфабрикованные уголовные дела и политические убийства – вещи абсолютно недопустимые, аморальные и преступные, в праве на корректную дискуссию им должно быть отказано. Мы не хотим, чтобы они к нам прислушались. Мы хотим, чтобы они ушли.

Даже в уличной драке есть понятие «запрещенный прием». Используются ли такие приемы в статье «Политическая проституция меняет пол»? Она не касается интимных сторон жизни фигуранток, не вторгается в их «личное пространство», то есть не «бьет ниже пояса». В отношении персонажей, о которых идет речь в статье, автор этических границ не переходит. Однако ставить на одну доску девушек, зарабатывающих свои деньги нелегким трудом и честно (в той мере, в которой они не используют в своей практике обман и насилие), девушек, не причиняющих никому зла, с политиками, крадущими у нас страну и удерживающими власть с помощью полицейских репрессий, – оскорбительно для проституток в прямом смысле этого слова. И по-хорошему редактору следовало бы перед ними извиниться.

Вчера в «Фотоцентре» Союза журналистов на Гоголевском бульваре открылась фотовыставка, посвященная событиям 6 мая.

На открытии было множество всякого чудесного народа, в том числе и «медийно-узнаваемого», в том числе и лично мне знакомого.

Почти каждая из фоторабот мне была уже знакома по интернету, но все они, собранные в одном месте, производят, конечно, оглушительное впечатление. Потому что перемешанные вместе открытые лица людей, вышедших отстаивать свое достоинство, и закрытые броней лица людей-машин, тупо и непреклонно стоящих на пути любого человеческого волеизъявления, создают не менее смешанные ощущения надежды и экзистенциального ужаса. Такого, какой настигает иногда в детских температурных снах.

В общем, сильная выставка, поверьте. Сильнее этой выставки только та реальная и обреченная на долгую историческую жизнь драматичнейшая «болотная» история, ставшая коллективной героиней выставки.

Когда я уходил с выставки, я обнаружил стоящего у входа несколько, как мне показалось, печального человека средних лет с телекамерой в руке. Он попросил у меня зажигалку. Я дал. Потом зачем-то спросил у него: «Это какое телевидение?» «Раша тудэй», - ответил он, слегка скосив взгляд в сторону. «А! Понятно», - сказал я, чтобы что-нибудь сказать. «Вы не правы!», - ответил он без особой, впрочем, убежденности.

Довольно странное занятие объяснять человеку, живущему в Москве, что такое снег или дождь. Вроде как-то само собой разумеется, что дееспособный товарищ должен быть знаком с этими явлениями природы. Но намного удивительней, что надо объяснять активистам оппозиции, что такое голодовка. Но раз надо, так надо!

Голодовка - это крайняя форма протеста, требующая удивительной стойкости и мужества от голодающего. У голодовки может быть всего лишь три результата: удовлетворение требований голодающего, смерть голодающего от истощения или насильственно кормление. Андрея Сахарова - насильно кормили, в результате знаменитой Ирландской голодовки 1981 года погибло десять человек, после 50-дневной голодовки скончался 32-летний кубинский диссидент Вильман Вильяр, а активиста баскской сепаратисткой группировки ЭTA Хосе Игнасио де Хуана Чаоса после 114 дней голодовки все-таки выпустили из тюрьмы. Если вы не готовы продолжать политическую голодовку до одного из этих результатов - ее нельзя начинать! Выход из голодовки по любой причине кроме перечисленных в лучшем случае означает, что вы проиграли, смирились и оставляете борьбу.

Прекращение голодовки «по медицинским показателям» говорит о том, что либо вы глупый человек - начиная голодовку, вы не догадывались, что это вредно для здоровья, - либо начали голодовку в состоянии аффекта - не осознавая последствий своих действий, - либо вы передумали или струсили, но не хотите об этом открыто заявить, дуря окружающих «советами врачей».

Безусловно, в наш информационный век публичный деятель должен создавать новостные поводы. «Иванов объявил голодовку», «Иванов прекратил голодовку на пятый день по настоянию врачей» - да, это новости. Индекс упоминания политика в СМИ они безусловно поднимут. Только индекс уважения и индекс восприятия человека всерьез они просто уничтожат.

Нельзя, конечно, осуждать людей, находящихся в заключении, которые, входя в голодовки и выходя из них, нервируют администрацию в расчете добиться своих целей. Не касается вышесказанное и многодетных матерей, периодически устраивающих краткосрочные голодовки, добиваясь мест в детских садах или увеличения пособий, учителей, голодающих за отставку зарвавшегося чиновника.

Но о трехдневной «!!!ПОЛИТИЧЕСКОЙ!!!» голодовке «в поддержку политзаключенных», проходящей сейчас в Питере, не то что говорить - писать без нецензурщины невозможно.

«Мы не будем кушать три дня, чтобы привлечь внимание к политзаключенным»... «Я уже не первый раз устраиваю голодовки»... И ведь это не перформанс, аукционизм и абсурдизм - они серьезно.

Долго, на радость Путину, мы голодать не будем.............................!!! Три дня!!! Три дня!!!.... Целых три дня мы не едим от возмущения!!!

А почему не четыре? Хотя все равно на четвертый день придет доктор и по его настоянию придется голодовку прекратить. Или они боятся, что «кровавый режим» на четвертый день их будет кормить насильно, как Сахарова? Не бойтесь! В клинике неврозов есть такая процедура «лечебное голодание» - 10 дней, правда, клизмы надо два раз в день делать. Клизма - это процедура не для всех приятная, но ее можно использовать в политических целях. Сегодня я принимаю клизмы против вырубки Химкинского леса.

Ребята, не все люди в оппозиции такие. Я вот способен и на большее - сейчас иду на переговоры в кафе, так за здоровье политзаключенных выпью там пива. Это для меня непросто. Во-первых, я на диете, во-вторых, я пива не пью. Надеюсь, этой акцией я привлеку внимание ко многим проблемам России в мире. И еще защита животных!

Пошутил, а самому грустно. Но другой оппозиции у меня для вас нет.

11 марта российская Федеральная служба по контролю за наркотиками отпраздновала свое десятилетие - и в тот же день в Вене стартовала 56-я сессия Комиссии ООН по наркотическим средствам. Это главный орган регулирования международной наркополитики, и удивительно, что у нас о нем мало знают. Но, возможно, это как раз отражает реальное положение дел: ооновская бюрократия успешно тормозит любую инициативу, а Россия, США и Китай единодушно блокируют любые попытки продолжить дискуссии по реформе репрессивной наркополитики. Вот почему результатом работы КНС становятся лишь бесконечные резолюции с громогласной антинаркотической риторикой, мало связанные с проблемами людей, живущих вдали от экстерриториальных ооновских городков.

Нашу делегацию в Австрии формально возглавляет директор ФСКН Виктор Иванов.
По традиции его выступления в Вене - это своеобразная дань памяти Бастера Китона, великого комика с серьезным лицом. В 2011 году Иванов изумил венскую публику, сообщив, что программы заместительной терапии сворачиваются даже в США и Швейцарии, где они были начаты. Тогда я лично опросил бывших на сессии американцев и швейцарцев, заверивших меня, что информация Иванова не соответствует действительности. Генерал попался соврамши. Ну и что? Кого это в России взволновало? В марте 2012 года он , отвечая на вопрос Петера Сароши из Венгерской лиги гражданских свобод, почему по требованию ФСКН был закрыт сайт Фонда имени Андрея Рылькова, сообщил, что с сайта якобы торговали метадоном. Впоследствии в Москве во время судебного заседания, на котором представители Фонда Рылькова оспаривали закрытие веб-ресурса, юристы ФСКН не смогли предоставить ни одного документа, хоть как-то мотивирующего требования к провайдерам о блокировании домена. На самом деле сайт тормознули просто по телефонному звонку, а причиной было размещение в Сети переведенных на русский язык научных материалов, обосновывающих методику заместительной терапии метадоном и бупренорфином, рекомендованную ВОЗ и нелегальную в России.

В результате действий ФСКН наша страна в сфере наркополитики идеологически отброшена в 1970-е годы, когда Ричард Никсон в США объявлял о начале войны с наркотиками (а впоследствии, уже в 1980-е, Буш-старший, будучи вице-президентом, под теми же лозунгами тайно использовал мексиканские наркокартели для борьбы с левыми политиками в Латинской Америке). У нас сегодня есть собственная Мексика - это Афганистан, в котором, как принято говорить, производится 90% мирового героина. И вот в 2013 году генерал Иванов в Вене выступает с дежурно-искрометным докладом о положении дел в Афганистане. Россия ведет отчаянную борьбу с наркоагрессией. Наши специалисты сотрудничают с американцами в постоянном поиске адских нарколабораторий. Враг не пройдет, хотя героин тоннами провозится на территорию России и куда-то девается потом. Некоторые в последнее время говорят о какой-то легализации, отметил генерал. Так вот, легализация - это ерунда, от нее китайцы чуть не вымерли в XIX веке! По поводу Китая - это отдельная тема, хотя легализация тут вовсе ни при чем. Важно другое: в своей венской речи блистательный генералн и словом не упомянул о реальном положении дел в России и о нашей бесчеловечной наркополитике.

“Сегодня за наркопреступления сидит 147 тысяч человек, - сообщил генерал Иванов в интервью “Российской газете”, приуроченному к 10-летнему юбилею ФСКН. - А что касается наркоманов, то в течение года удается выявить около миллиона потребителей зелья, из них 200 тысяч - в ночных клубах и на дискотеках”. И добавляет: "90 процентов всей уличной преступности совершается наркопотребителями". Так незаметно для наивного читателя производится важная подмена понятий: наркоман, то есть человек с диагнозом "наркозависимость", приравнивается к наркопотребителю. А уж затем этот наркопотребитель приравнивается к "уличному преступнику". Это выглядит и вправду страшно: 200 тысяч преступников пляшут на дискотеках! Между тем ни российская судебная статистика, ни статистика МВД, включающие данные по количеству преступлений и правонарушений, совершенных в состоянии алкогольного и наркотического опьянения, понятием "уличная преступность" вообще не оперируют.

Итак, генерал пугает нас взятыми с потолка "90 процентами всей уличной преступности", и обыватель в ужасе оглядывается по сторонам в поисках агрессивных наркоманов, готовых наброситься на него на улицах российских городов. Между тем это очередной миф, порожденный банальной наркофобией.

А если бы венские коллеги генерала Иванова знали, чем занимается подотчетное ему ведомство, боюсь, даже у представителей США, где каждый год в заключение отправляется около миллиона наркопреступников, волосы бы встали дыбом. Самое известное дело ФСКН - преследование Маргариты Чарыковой, инвалида с тяжелым и редким заболеванием, обвиняемой в хранении 20,47 гр кустарного амфетамина (ст. 228.1 ч. 3 п. «г») и подготовке к торговле (ст. 30 ч. 1). Сейчас 24-летняя Чарыкова содержится в больничной камере СИЗО "Матросская Тишина", где из-за отсутствия должного медицинского ухода фактически гниет заживо. На днях было объявлено, что дело Чарыковой будет по ускоренной процедуре рассматриваться Европейским судом по правам человека. Однако представители московского управления ФСИН опровергают претензии правозащитников и матери обвиняемой, утверждая, что девушка почти здорова. Следователь ФСКН полковник Вячеслав Сагитов, ведущий дело Чарыковой, видимо, считает, что имеет дело с опасной наркоторговкой, чье место за решеткой, а ее мнимые мучения - просто уловка, чтобы сбежать от суда, и потому отказывает в проведении экспертизы медицинского освидетельствования. Вот такое амфетаминовое дело, вслед за делом ветеринаров, кактусоводов и прочими фантастическими примерами Великой Антинаркотической Борьбы.

Но увы! Согласно цитировавшемуся выше интервью генерала, в этой борьбе покамест побеждают наркотики. Все новые виды зелья выбрасывают на рынок подлые барыги, причем - вот хитрецы! - делают это ровно за месяц до того, как ФСКН запретит очередную курительную смесь или кодеиносодержащие препараты. Главный наркоборец ничтоже сумняшеся утверждает: “Кодеин - это тот же героин, только более агрессивный”. Понятное дело, что с такими утверждениями и с такими примерами, как дело наркопреступницы Чарыковой, в Вене лучше не выступать. Там лучше рассказывать про планетарные центры наркоторговли в Афганистане - он далеко, попасть туда нелегко, авось поверят и не проверят. А в Россию все равно никто не сунется. Она вообще на другой планете.

По дороге к первому массовому митингу в Лужниках, 1989 г. Фото Д.Борко

В шутку они называют себя Отряд Граждан Особого Назначения. Ну да, актуальная ассоциация. На самом деле ОГОН - Объединенная группа общественного наблюдения за соблюдением конституционных свобод.

Их принцип - не участие, но наблюдение (или "участие наблюдением", но это уже - моя интерпретация). Их главный критерий истины - не "политика", а Право.

Большинство из них - члены Международного молодежного правозащитного движения (МПД), участвовали в разных проектах, в том числе - в составе международной миссии наблюдателей на событиях в Белоруссии 2010/11 годов. В прошлом году вспыхнуло "белоленточное движение" - и для мониторинга просто не хватало людей. А после 6 мая стало ясно, что фиксировать придется не только уличную активность, но и репрессии. Так возникла идея создать широкую сеть подготовленных наблюдателей.

Вскоре ОГОН испытал свои силы, мониторя крупные митинги осени и став одним из инициаторов Дней проверки документов (ДПД) у полицейских в сентябре-октябре 2012, а в январе - Дня проверки отделений полиции.

Отличие ОГОН от правозащитных организаций в том, что наблюдателями могут стать непрофессионалы - обычные граждане, озабоченные соблюдением гражданских прав. Главные условия для участников - отказ от насилия и дискриминации во всех формах, политическая нейтральность и приверженность Праву. "Мы не отказываемся от своих позиций и взглядов, мы лишь обязуемся не участвовать в конфликте двух сторон в случае его возникновения. Мы - третья сила." - говорят огоновцы.

И все же не только наблюдение. "Мы полагаем, что само присутствие организованных людей с опознавательными знаками в каких-то конфликтных ситуациях говорит "вас видят", демонстрирует возможность иного решения, чем насилие. Обладая определенной подготовкой такие люди могут повлиять на развитие конфликта, выступить медиаторами, посредниками конфликтующих сторон", - говорит координатор Виктория Громова на ознакомительной встрече с потенциальными участниками движения.

Вика родом из Владимира, сейчас живет в Воронеже. В ОГОНе - не только москвичи, а сама провинция начинает проявлять интерес к идее. Прообраз ОГОНа существует даже на Украине.

Набрав кандидатов на таких встречах, огоновцы откроют семинар для будущих наблюдателей. Сейчас акцент делается на мониторинг судов по "Болотному делу".

"Сегодня на такие процессы ходят в основном политические активисты. Они могут оказать моральную поддержку обвиняемым, поднять шум по поводу неправедного суда. Но в основном мы можем узнать от них о "преступном режиме", а всех деталей процесса, конкретных правовых нарушений неподготовленные люди обычно передать не могут", - объясняет мне Вика. Огоновцы обучают методикам наблюдения, "дорожной карте наблюдателя". Технологии взяты из опыта международных правозащитных организаций, ОБСЕ, Международной комиссии юристов. "Мы берем разные пригодные методики и адаптируем их для широкого круга людей. На судах мы, конечно, не рассматриваем детально доказательства сторон, это - слишком сложная юридическая задача. Но обучаем оценивать, насколько суд процессуально соответствует Конвенции по правам человека".

По своему опыту скажу, что нет более угнетающего занятия, чем сидеть сегодня на российских судах с политическим уклоном. Но сидеть надо. И единственная возможность преодолеть обреченность и тоску там - вооружиться знанием и иметь конкретную цель. И тогда в действиях судей и прокуроров обнаруживаешь массу интересного! Кому-то "позиция невмешательства" покажется пассивной и бессмысленной. Но напомню: год назад все началось с того, что масса людей тоже пошла наблюдать. За выборами. Похоже, они многое для себя почерпнули.

И еще. Нет ничего нового на свете. 20 лет назад, в октябре 93-го, я тоже искал "третью силу". Тогда не нашел, но годы спустя оказалось, что она была.

И еще. В перечислении принципов ОГОН сказано:

"Беспристрастность и готовность быть непонятыми всеми сторонами. Это самый сложный принцип, который требует не только профессионализма и мудрости, но и огромного мужества и любви. Именно обвинения в недостаточной лояльности от всех сторон конфликта будут означать, что Группа становится «третьей силой» и успешно выполняет свою Миссию."

Я все думал, что мне это напомнило. Вот что:

"...Участник Бригад должен иметь некие универсальные признаки в одежде, чтобы не тратить время на то, чтобы быть узнанным и донести до конфликтующих свою задачу.
...Всегда есть предвестия бури. Заметив их, участник Бригады не будет дожидаться развития конфликта, постаравшись урегулировать его в начале, когда это легче и не приведет к трагическим последствиям.
...Он или она должен иметь живую веру в ненасилие. Это невозможно без живой веры в Бога. Без нее он не будет иметь мужество, чтобы умереть без гнева, страха и жажды возмездия. Это также означает уважение к жизни даже тех, кто может быть назван оппонентами или бандитами. Это необходимо для уверенного успокоения страстей, когда животное начало в человеке начинает побеждать."

Махатма Ганди. О формировании Бригад мира.

Группа ОГОН в Фейсбуке.
Группа ОГОН Вконтакте.

С 8 декабря 2012 года по 17 марта 2013 года под заявлением "Свободу Борису Стомахину! Нет преследованиям за мысли и слова!" поставили подписи 246 человек. Из них 222 - указали свои фамилии. Приводим полный перечень в алфавитном порядке.

• Подпишите обращение "Прекратить преследования за мысли и слова!"
• Отправьте письмо узнику совести или политзаключенному
• Внесите пожертвование в Фонд гражданской самозащиты
• Поставьте баннеры кампании на своем сайте или в блоге
• Изучите комплексный план кампании в защиту свободы мысли и слова, выберите для реализации любой из предложенных в нем пунктов или предложите собственные.

Депутат Госдумы (сами догадайтесь от какой партии) Раиса Кармазина на этой неделе предложила увеличить зарплату себе и своим коллегам.

«Я десятый год здесь, в Думе, и за эти десять лет только в 2007 году с 1 октября повышали на 8%, на уровень инфляции, заработную плату депутатам, и в прошлом году на 6%, на уровень инфляции. Меня интересует вопрос, когда же наконец мы будем получать зарплату такую, как у министров, потому что у нас ранг министра», — процитировал Кармазину «Коммерсантъ».

Страдания депутата понять очень легко. Я и сам, признаться, иногда намекаю начальству, что хотел бы получать побольше. Но госпоже Кармазиной всё-таки хочется дать совет. Раиса Васильевна, какого чёрта вы сидите в этой думе две пятилетки? Задумайтесь, сколько таланта, здоровья и знаний вы отдали в прошлом году за несчастные 2,2 миллиона рублей. Бросайте это гиблое дело.

Идите работать в школу. Учите детей экономике. Не могу сказать, сколько получает учитель, но если послушать президента — вообще круто. Правда, нам в редакцию периодически приходят расчётки, но им, думаю, можно не верить. Ведь вы же разработывали закон о поддержке педагогических работников.

Врачи в нашей стране тоже получают настолько хорошо, что у них в этом году даже убрали доплаты за модернизацию. Должность хирурга вам, очевидно, не доверят, но работа санитарки — тоже почётный труд.

Жаль, конечно, что вас не возьмут в полицию или армию. Искренне вам соболезную, ведь деньги там, если опять-таки послушать президента и премьера, гребут лопатой.

Зато, уважаемая Раиса Васильевна, можно заняться бизнесом. Взять кредит процентов под 30 и потихонечку-помаленечку раскрутиться. Законопроект о страховых взносах в три фонда, внесённый намедни вами в думу, вам в помощь.

Сельское хозяйство в нашей с вами, Раиса Васильевна, стране — тоже очень привлекательная отрасль. Помните, вы же сами вносили в думу законопроект о финансовом оздоровлении сельскохозяйственных товаропроизводителей.

Так что, уважаемая депутат, все дороги хороши — выбирай на вкус.

Эдуард Лимонов посвятил свой утренний пост в ЖЖ очередному герою буржуазии - блогеру и разоблачителю Алексею Навальному.

Лимонов вполне здраво предполагает, что Навальный - ставленник крупной российской буржуазии, группы олигархов, решившейся противостоять группе Путина.

Навальный - человек, против которого выдвигают обвинения, аналогичные тем, что Навальный выдвигает группировке Путина. По моему скромному мнению Алексей Навальный - как минимум, лицемер и ханжа.

Группа комментаторов в ЖЖ Лимонова, пытается, в меру своих интеллектуальных возможностей, понять, чем руководствуется Лимонова, столь не лицеприятно отзывающийся об их кумире. "Продался Кремлю?", "Завидует?", "Выжил из ума?" - вопрошают городу и миру хипстеры и блогеры.

Между тем, еще в сентябре 2012 года съезд партии "Другая Россия" принял этапную, важнейшую концепцию "Двух Врагов":

"Буржуазная группа Немцова-Навального является столь же неприемлемой для страны, как и группа Путина. Теперь у нас два врага", - заявил съезд. "Другая Россия" приняла решение идти курсом "черного передела" - тотального пересмотра итогов грабительской приватизации в РФ. Обыватель может не бояться за свои уютные квартирки - речь идет о крупной собственности.

В рамках концепции "Двух Врагов" и следует рассматривать последние публикации лидеров "Другой России".

Алексей Навальный, Борис Немцов, Сергей Пархоменко etc должны быть политически разгромлены и уничтожены. Ровно так же, как и группа Путина. Чуждые народу России и интересам нации, обе эти политические группировки должны быть устранены из жизни нашей страны.

Федеральные каналы уже несколько лет показывают нам инсценированные судебные процессы, на которых торжествует справедливость, создавая тем самым иллюзию правосудия в стране, где фальсифицируются уголовные дела, похищают и пытают людей, сажают в тюрьму невинных бизнесменов, художников, оппозиционеров и прочих неугодных людей. Проект швейцарского режиссера Мило Рау «Московские процессы» на первый взгляд преследовал ту же цель – представить справедливую версию судебного разбирательства, взяв за основу коллизию трех судов над художниками, связанных с выставками «Осторожно, религия!» (2003), «Запретное искусство – 2006» (2007) и панк-молебном Pussy Riot (2012).

Но, в отличие от отечественных телесудов, действие, развернувшееся в Сахаровском центре 1-3 марта, состоялось после сфальсифицированных судебных расправ и никого не могло ввести в заблуждение по поводу реального положения дел в стране. Свидетельский спектакль собрал не актеров (если исключить вопрос театральности как игровой манеры поведения), а реальных сторонников обвинения и защиты, которым была предоставлена площадка для выражения их собственных взглядов на церковь и христианство, современное актуальное искусство и право художника на свободное творчество и, главное, - на освоение религиозной символов, текстов и взаимодействие с храмовым пространством. В течение трех дней в импровизированном зале судебных заседаний звучали речи о сакральном, художественном и политическом: патетику идеологов евразийства, имперского национализма и православного антизападничества сменяли академические речи искусствоведов, религиеведов, культурологов и творческие откровения художников.

Это не было и не могло стать прямой реконструкцией процессов. Невозможно воссоздать напряженную тяжелую атмосферу ненависти, оскорблений и безысходности, царившую на реальных судебных заседаниях, по которым прокатился тяжелый церковно-государственный каток лицемерия и насилия. Не было ни приставов, которые хамили публике и выводили из зала суда за невольную улыбку в адрес судебного театра абсурда; не было и собаки, которая лаяла и набрасывалась на адвокатов и подсудимых; не было кликуш, выкрикивающих оскорбления, не было и судьи Сыровой. Не было многих реальных участников процессов. Наиболее сложным для организаторов оказалось найти свидетелей-экспертов обвинения. Наивной оказалась их надежда услышать в суде священников РПЦ, которые бы представили разумные (как наивно ожидал Мило Рау) аргументы против выставок и панк-молебна. Приглашали многих (сама звонила и писала) – никто не согласился прийти. Не было ни охранников, ни свечницы, ни благочестивых верующих, повторявших на реальных процессах одни и те же обвинения, будто надиктованные театральным суфлером персонажам-близнецам.

Ничего не было, но при этом все было. Только, как отметил Михаил Рыклин, в облегченном импортном варианте – light trial. Услышав агрессивные речи обвинителей об искусстве, угрожающем безопасности страны, о бесовской природе акционизма, сидящая рядом русская немка сказала мне в ужасе: «Даже не верится, что это реально происходит». У меня было такое же чувство морока, кошмарного сна на процессе над Pussy Riot в зале Хамовнического суда, а иностранцу хватило и легкой импровизации на сцене, где никому не грозил реальный срок. Европейцам, конечно, было тяжело слушать свидетелей-экспертов обвинения, которые в течение трех дней обличали Запад в желании купить, разрушить, растлить (и развеять по ветру?) Россию, ее традиционные ценности, цивилизационный код, мораль, душу, дух, веру, святыни и прочее, и прочее. После каскада обвинений в адрес Запада, и особенно, конечно, Америки, забавно звучали слова Шевченко в адрес (псевдо?) сотрудников ФМС, что те, прерывая спектакль, позорят нас в глазах иностранцев. Большего позора, чем поток брани в адрес западной культуры со стороны обвинения, представить в тот момент было трудно.

В реальных процессах, конечно, было больше театральности, жестче режиссура и слаженней работа суфлерской будки. Свидетелям обвинения раздавали листки с текстом пьесы, которая была расписана заранее. Живыми непосредственными на реальных процессах были только голоса обвиняемых, адвокатов и редких из допущенных экспертов. Нас, экспертов защиты, не пускали в зал, и потому, что мы бы звучали людьми с улицы, прорвавшимися на сцену. Вся театральная энергия обвинения уходила на то, чтобы погасить пыл обвиняемых и адвокатов.

В спектакле дух репрессивной машины отчасти воссоздал Максим Шевченко, выступавший в роли эксперта обвинения. Агрессия и пластика альфа-самца, доминирующей особи, выходящей львиной поступью в центр зала, с неким плотоядным чувством предвкушающей игру с очередной жертвой, испытывающей наслаждение от той власти, которую дает медийная площадка и абсолютная безнаказанность, - все это напоминало поведение власти и незабвенной судьи Сыровой, которая тоже получала удовольствие от права унижать людей, смеяться над ними, нарушая законы не только государства, но и приличия, логики, человечности. Шевченко, слушать которого было очень тяжело из-за агрессивной оскорбительной манеры допроса и потока немыслимых обвинений в адрес художников и защиты, почерпнутых из допотопных представлений об искусстве и христианстве, невольно создал пародию на стилистику власти, то есть самопародию. Его агрессивная манера сформировалась не в залах судебных заседаний и не в университетской аудитории (как у адвоката или экспертов защиты), а в телестудии на боевой арене ток-шоу бизнеса, и он навязывал атакующую стратегию судебному спектаклю, старательно создавая эффект медийного скандала. ФМС и казаки хорошо вписывались в этот жанр, и Шевченко чувствовал себя органично в переговорах с ними, наполняя все большей энергией искусственно созданную «сенсацию».

Одна из корреспондентов (которая, вероятно, освещала реальные процессы в течение многих лет) сказала в сердцах: «Господи, как же это все надоело! Сколько лет они говорят одно и то же, не в состоянии услышать друг друга! Запереть бы их в одной камере, пока не договорятся». Ясно, что нужен язык диалога, но камера (в которой протестные художники уже сидят!) не приведет к пониманию. Насколько же неистребимо упование на тюрьму как на самый верный способ решения проблем! Судебный спектакль отчасти и стал такой импровизированной камерой, в которой собрались вместе и были вынуждены если не услышать, то хотя бы слушать друг друга те, кто никогда бы иначе не встретился на дискуссионной площадке. Рядом со мной молча (не бросая мне в лицо проклятий из книг библейских пророков) сидел Дмитрий Энтео, который в перерыве тихо разговаривал с Михаилом Барановым (бывшим монахом, чьи ответы на спектакле вызвали у людей слезы), и тот просил их не прерывать, сказав, что они ведут душеспасительную(!) беседу.

Организаторы «Московских процессов» справедливо считали религиозную риторику и мотивацию наносной и незаконной, и хотели вывести ее из юридического поля, оставив конфликт художника и власти, искусства и политики. Я, консультируя Мило Рау по религиозным аспектам процессов, говорила, что нельзя отказываться от религиозного языка в общении с обвинением, да и не получится, и будет неправдоподобным, поскольку не отразит атмосферы реальных процессов. Агрессивному псевдорелигиозному языку нужно противопоставить гуманный просвещенный евангельский язык христианства, апеллирующий к текстам Библии и церковного предания, авторитет которых не могут не признать те, кто объявляют себя православными, но на деле попирают одну заповедь за другой. Языком диалога с политической религией вражды (если услышат!) может стать только позитивный язык евангельского учения. Как мусульмане, утверждавшие, что исламские террористы не имеют отношения к миролюбивому учению пророка Мухаммеда, должны были последовательно отделять гуманное учение от той идеологии вражды, которая манипулирует религиозными терминами и необразованными верующими, так и христиане в России должны последовательно показывать пропасть между учением Христа и репрессивной идеологией РПЦ.

В начале спектакля эксперт Роман Багдасаров и защита пытались отделить юридическое от религиозного (как неюридического), но попытки эти были обречены на провал. Ссылки на конституцию и закон раздражали Шевченко как красная тряпка («Надоели разглагольствования о конституции!»). Он настаивал на религиозной сути процесса, и по ходу импровизировал в поисках аргументов, договорившись до того, что обвинил(!) художников и защиту, ссылающихся на законы, в защите государства. Выверт в стиле абсурда, в котором была своя истина: суд и защита естественно, но безуспешно, призывали обвинение руководствоваться юридическими, а не религиозными терминами, и тем самым действительно были на стороне государства как гражданского сообщества.

12 марта в Сахаровском центре прошло бурное обсуждение свидетельского спектакля «Московские процессы». Историк и социолог Анатолий Голубовский страстно критиковал Мило Рау за политическую конъюнктуру, безответственность, медийную поверхностность проблемного среза, слабую режиссерскую работу и волю, и многое другое. Мы с Ольгой Шакиной (исполнявшей роль судьи) ему последовательно оппонировали, затем к нам присоединился фотограф Владимир Бероев, который был на спектакле присяжным. Мило Рау и его команда, кроме свидетельского судебного спектакля, сняли около ста часов интервью, в которых эксперты идут и вглубь, и вширь, что делает срез гораздо глубже, и дает возможность выйти далеко за рамки судебного хронометража (по 10 минут на вопросы обвинения и защиты). А главное – авторы спектакля оживили интерес к процессам, за которыми стоят очень серьезные проблемы, и дали высказаться в «театре отверженных» нам, которых отвергли судьи Сыровы и Ко. Я слушала Голубовского с большим интересом (умная живая критика всегда интересна!), и мы решили продолжить диалог на очередном семинаре "Концептосфера Pussy Riot".

Геннадия и Дмитрия Гудковых вчера исключили из "Справедливой России" с формулировкой «за действия, наносящие вред политическим интересам партии и имиджу партии». Вред политическим интересам и имиджу партии заключается в участии Гудковых в Координационном совете оппозиции и протестных акциях за честные выборы и против закона подлецов.

Буквально накануне этого решения Бюро СР я в очередной раз лицезрел трех депутатов нашего зюзинского совета депутатов (так теперь называется наше районное собрание), избранных от СР в марте прошлого года. Депутаты Аляева, Жданова и Полухин - члены "Единой России", выдвинутые в новый созыв от СР для того, чтобы обмануть избирателей и в условиях обвального падения рейтинга Партии жуликов и воров в Москве сохранить контроль над районным собранием. Обман, организованный руководством московского городского отделения СР, удался, причем не только в моем районе: единоросы массово прошли в советы депутатов, прикрываясь брендом эсеров. В районе Арбат вообще был уникальный случай: интересы кандидата в депутаты от "Единой России", подавшего иск в суд о снятии с выборов кандидата от "Солидарности" Лады Ступишиной, в самом судебном заседании представлял кандидат в депутаты от СР по фамилии Павлинов. А в Тропареве-Никулине все депутаты, прошедшие в совет от "Справедливой России", на выборах председателя собрания поддержали кандидатуру единственного(!) единороса в собрании - Куликова.

В нашем совете депутатов именно лжеэсеры обеспечивают квалифицированное большинство голосов, благодаря которому были избраны председатель собрания, представитель ПЖиВ Щербаков и глава муниципальной администрации, представитель ПЖиВ Зимич, благодаря которому утверждается бюджет нашего муниципального округа, а также все премии и компенсации расходов на мобильную связь, которые выписывают сами себе господа Щербаков и Зимич в дополнение к солидной зарплате в 115 тысяч рублей в месяц. Все самые безобразные решения собрания принимались в том числе благодаря голосам депутатов, избранных от "Справедливой России".

Для любой оппозиционной партии именно подобный открытый союз с "Единой России" и обман собственных избирателей является действиями, "наносящим вред политическим интересам и имиджу партии". Поэтому вчерашнее исключение Гудковых из СР за участие в КС - это еще одно, сто первое доказательство того, что "Справедливая Россия" никакая не оппозиция, а второй хвост над задним проходом партии власти (первый хвост, разумеется, ЛДПР). Искренне поздравляю Миронова и Левичева с забиванием очередного гвоздя в гроб под названием "Результаты СР на выборах в Мосгордуму".

Единоросы внесли законопроект о штрафах за неповиновение требованиям дружинников и внештатных сотрудников полиции. Очередная думская инициатива, как мне кажется, глупа и бессмысленна. Уже есть закон "О полиции". У полиции есть законное право применять в отношении граждан-нарушителей санкции. За неповиновение законным требованиям полицейского полагается арест. Все. Этого достаточно.

Зачем помимо уже существующих и нормальных, но часто неисполняемых законов выдумывать идиотские законопроекты, мне непонятно. Эта инициатива, на мой взгляд, такая же пустая и даже вредная, как и недавние затеи с казачьими патрулями или с совместными рейдами дружинников и ФМС. Не вижу смысла расширять круг должностных лиц, обеспечивающих общественный порядок. Есть полицейские, которые обязаны выполнять закрепленные за ними законом функции.

И потом, дружинники - это кто? Что за зверь такой - "внештатный сотрудник полиции"? У них какие полномочия? Они могут так же, как и все остальные граждане, делать замечания тем, кто справляет нужду в неположенном месте, или выгуливает собачку на детской площадке, или громко матерится на улице. Сделать замечание - и все. А если не подействовало, вызвать полицию.

Правда, часто полицейские просто не реагируют на жалобы граждан, но эту проблему с помощью наделения неких "левых" помощников полиции новыми полномочиями не решить. Надо добиваться исполнения полицейскими уже существующего закона "О полиции", и это уже задача не недоуменной Думы, а МВД и некоммерческих организаций, которые специализируются на "полицейской теме".

В московском Фотоцентре 19 марта открывается выставка "Смеешь выйти на площадь?". Она посвящена событиям 6 мая 2012 года на Болотной площади, когда изначально мирная акция протеста переросла в столкновения демонстрантов с полицией.

В тот же день Следственный комитет возбудил уголовное дело по «массовым беспорядкам» на Болотной площади. Сегодня по «Болотному делу» проходят 24 человека. 15 человек находятся в СИЗО. Это Владимир Акименков, Андрей Барабанов, Ярослав Белоусов, Илья Гущин, Степан Зимин, Николай Кавказский, Леонид Ковязин, Михаил Косенко, Сергей Кривов, Максим Лузянин, Денис Луцкевич, Александр Марголин, Алексей Полихович, Леонид Развозжаев, Артем Савелов. Один из них, Максим Лузянин, уже осужден.

«Круглый стол 12 декабря» инициировал общественное расследование событий 6 мая. Рабочая группа из представителей РПР-ПАРНАСа и Комитета 6 мая уже собрала более 500 свидетельств граждан, бывших очевидцами событий на Болотной площади. Собранные Рабочей группой факты и свидетельства будут внимательно изучены общественной Комиссией. В ее состав вошли правозащитники - председатель МХГ Людмила Алексеева, член ОНК Зоя Светова, Валерий Борщев, Ольга Романова, Алексей Симонов, Лев Пономарев, Наталия Горбаневская; деятели культуры, науки и искусства Лия Ахеджакова, Гарри Бардин, Владимир Войнович, Виталий Манский, Наталья Фатеева, Игорь Ясулович, Андрей Смирнов, Владимир Мирзоев, Лев Рубинштейн, Юрий Рыжов, Дмитрий Зимин, Георгий Сатаров, Евгений Ясин; журналисты Сергей Пархоменко, Владимир Корсунский, Александр Рыклин, Александр Подрабинек, Митя Алешковский. В апреле Комиссия представит широкой публике доклад, который даст оценку событиям 6 мая на Болотной.

Выставка "Смеешь выйти на площадь?" будет открыта с 20 по 28 марта ежедневно, кроме понедельника, с 11 до 19 часов.

Адрес Фотоцентра: Гоголевский бульвар, д.8 (метро Кропоткинская),

Вход - 50 рублей.

Распечатать билет для бесплатного прохода

Есть повод рассказать, как я чуть не пошел по 318-й на совершенно ровном месте. В январе 2009-го я снимал довольно спорную акцию молодежного отделения партии «Яблоко».

Акция спорная, но для ее проведения яблочники выбрали место намного сакральнее Красной площади - у здания ФСБ на Лубянке. Видимо, поэтому было решено задержать всех участников акции и тех, кто находился рядом. Задержали даже двух прохожих, которым хватило неосторожности взять листовки у «яблочников». По доставлении в каморку ФСБ их сразу отпустили. Ко мне подбежал мобилизованный для срочного задержания гаишник, я объяснил, что я журналист, участником акции не являюсь и нахожусь здесь в полном соответствии с законом о СМИ. Убежденный мною гаишник доложился распоряжавшемуся задержаниями подполковнику тогда еще милиции.

Подполковник подошел ко мне, я начал было повторять свои аргументы, но он огорошил меня вопросом: «А зачем ты меня по ноге ударил?». Подполковник подтянул брючину и начал демонстрировать мне свою белую лодыжку без каких-либо следов удара: «Ничего, проявится еще синяк до экспертизы, если надо будет, – пойдем лучше». Я отдал ему свои документы и пошел в кутузку.

Времена тогда были травоядные, всех через три часа отпустили, а «яблочников», которых обвинили в несогласованном пикетировании, даже оправдал мировой судья. Судья оправдал политический активистов – сейчас такое себе трудно представить, а тогда пусть редко, но случалось. Может быть, и подполковник не стал бы претворять свои угрозы в жизнь, решись я кричать-ругаться-возмущаться, но схему оформления 318-й статьи УК (применение насилия в отношении представителя власти) к любому, на кого покажут, он мне продемонстрировал в точности.

Позже отставные милиционеры мне объяснили, что субкультура милиции тесно взаимодействует с субкультурой криминального мира и быть «терпилой» (потерпевшим) и там и там совсем не престижно. Речь, конечно, не идет о погоне с перестрелкой, но факт, что простой «жулик» при задержании тебя избил, а ты не смог за себя постоять или позже «объяснить» ему, что он не прав, очков тебе не добавляет.

Можно предположить, что престиж совсем не страдает, если «ребята» знают, что «пацан» на самом деле не «терпила», а просто «фраера учит».