В Луганске наблюдаются весьма интересные тенденции в сфере межнациональной розни. Еще совсем недавно ксенофобская тема там была крайне маргинальной, национализм ограничивался культурной сферой и совсем немного - околофутболом. Ярких правых акций не было в принципе. Что-то пытался делать "Патриот Украины" – неизменно получалась клоунада. "Свобода" провела пару лет назад митинг против миграции с проплаченной массовкой - больше ничем, кроме расколов, она в Луганске не занималась. Остальной национализм ограничивался выступлениями КУНа (молодежный клуб для тех, кому за 80). Фан-сектор "Зари" предсказуемо не перешел грань между аполитичной ксенофобией и нацизмом, поэтому с политической точки зрения неинтересен и не способен на высказывание. Всякие пророссийские наци тоже незаметны – исторически их электорат тут вместе с Партией Регионов.

И вдруг на безрыбье завелись пираньи: сначала проходят совершенно дебильные, но запоминающиеся акции против шаурмы движения «Луганці» (тренд, протухший уже несколько лет назад), выступления против иностранных студентов. Акции плавно переходят в погромы и поножовщину, все случаи которой старательно раздуваются СМИ, причем симпатии в большинстве случаев на стороне «славян», независимо от того, кто выступал агрессором. Муссируются слухи о «кавказском десанте», который уже высадился в городе, чтобы насильно кормить шаурмой всех лиц славянской внешности; история с нигерийцем, порезавшим четырех гопников, выворачивается наизнанку (негры уже наших ребят режут, на улицу страшно выйти).

За разгром ларька с шавермой взяли нескольких профессиональных тай-боксеров. Я в последний год не очень внимательно следил за тенденциями на луганской правой сцене, хватало и Киева, так что могу ошибаться, но тусовки профессиональных бойцов я там не припомню. Внутренний конспиролог подсказывает, что спортсменов могли нанять, а потом слить ментам. Слить для того, чтобы потом было можно вызволять «спортивную элиту нации» из застенков – из них при нужной подаче получатся отличные культовые фигуры.

О том, что «черные совсем обнаглели», мне недавно рассказала по телефону бабушка, а это хороший индикатор. Пожилые люди крайне чувствительны к пропаганде. Еще совсем недавно о черных речи не шло, и во всем были виноваты бандеровцы. Судя по всему, призрак «оранжевого фашизма» изрядно потускнел и перестал кого-либо пугать. Теперь мрази создают и внедряют новый Feindbild и, судя по всему, весьма успешно.

На данный момент единственное рациональное объяснение происходящего - попытка отвлечь недовольство людей от городской власти. Действующий мэр Кравченко и так был избран нелегитимно, если бы у кандидата от КПУ Килинкарова были яйца – мэром стал бы он. Спиридон Павлович по давней партийной традиции решил слить пост ставленнику властей, но тот с трудом сидит даже в подаренном кресле. Вместе с авторитетом городской власти в бездну скатывается и авторитет Партии Регионов. Для того чтобы его сохранить, используется простенькая двухходовка: создается враг (в данном случае – «иностранцы»). Городская власть, выдержав паузу, ритуально этого врага победит (например, выскажется против, о ужас, нелегальной миграции). Вместе с этим создаются марионеточные праворадикальные движения, которые на выборах обеспечат отток голосов у оппозиционных партий. Движения эти будут проукраинскими, и основной электорат Партии Регионов останется нетронутым.

Некоторые луганские активисты, как я заметил, пытаются бороться со злом стуком и письмами в прокуратуру, так что следует вспомнить старый пост, написанный по другому поводу, но все равно актуальный.

Признаюсь, что цунами дерьма, разразившееся по «таджикскому вопросу», хоть мелкими брызгами, а и меня задело.

Дело было так. Звонит мне И.М., националист и участник разных социальных движений, с которым я в хороших личных отношениях на этой почве.

- Завтра перед таджикским посольством пикет в поддержку Садовничего. Придешь?

- За Садовничего-то? Разумеется!

- И своих друзей из «Другой России» пригласи. Пусть берут фаеры, будет трэш, он негласно согласован.

Последние слова должны были бы меня насторожить – но не насторожили. Дал я соответствующее объявление в соответствующем ЖЖ-сообществе и позвонил приятелю-лимоновцу. А приятель и говорит:

- Это в свете последних указаний Медведева?

- Что?

- Да ты разве не знаешь, Медведев с блогерами встречался и сказал... Так ты все еще хочешь идти на этот митинг?

- Знаешь, как-то резко расхотелось.

- Ну разумеется – продолжает приятель, - теперь начнется кампания. Теперь у них во всем будут виноваты таджики. Бей таджиков, спасай Россию!

И ведь как в воду глядел. А пикет, на который я чуть было не пошел, закончился очередным бессмысленным и беспощадным рейдом по общежитиям трудовых мигрантов. После чего мне захотелось сказать И.М., которого я все-таки считаю честным человеком:
«Игорь, это уже хуже фашизма. Это нашизм».

И в связи с этим у меня возникают невеселые мысли. Ведь история Садовничего действительно вопиюща. Ведь Садовничий уже восемь месяцев нуждается в защите. Ведь я, собственно, и хотел пойти на пикет потому, что увидел в этом наконец попытку защитить Садовничего.

Защитить Садовничего, а не сделать себе пиар и погонять среднеазиатских мигрантов, черт возьми!

8 месяцев о Садовничем молчали. Молчали Лавров, Путин и Медведев; молчали Рогозин, Шевченко и Леонтьев; молчали Демушкин и Белов; молчали Немцов и Каспаров; молчали Пономарев и Алексеева. А после суда – по незапно данной отмашке - воспылали страстным участием к его судьбе. И в качестве мер помощи невинно осужденному летчику:
* Пожгли фаеры у таджикского посольства.
* Разгромили нелегальное общежитие среднеазиатских дворников.
* Заявили, что таджики – главный источник преступности в Москве.
* Выслали из России 100 таджикских мигрантов.
И т.д., и т.п.

Т.е. сам по себе Садовничий никому не интересен – ни как русский, ни как гражданин РФ, ни просто как несправедливо осужденный человек. Он интересен только как повод для кампании. И это под постоянные крики о якобы нарастающем в России национализме.

На самом деле в России нет национализма, потому что в России нет нации. Ни русской (этнической), ни россиянской (гражданской) – никакой. И главное – нет никаких попыток эту нацию построить.

Есть традиционный цинизм власть имущих и традиционное наплевательство на интересы холопов что в самой России, что за ее пределами. Есть холопские мечты о «настоящем хозяине» в лице Сильного Государства. Есть кормление комплексов неполноценности и хорошо дирижируемая истерика. Есть фашизм, который принято называть «патриотизмом», и отмороженная пещерная ксенофобия, которую принято называть «национализмом». Но у всего этого нет человеческого измерения. Человек сам по себе никому в этом раскладе не нужен и никому не интересен.

А ведь нация – это прежде всего сообщество ЛЮДЕЙ, связанных между собой взаимными связями.

И поэтому в России нет нации.

Минюст внес предложения по расширению полномочий членов Общественной наблюдательной комиссии (ОНК). Теперь общественникам будет дано право готовить заключения «о целесообразности условно-досрочного освобождения заключенных, замены им неотбытой части наказания более мягким видом наказания и изменения вида исправительного учреждения».

Это может стать знаменательным событием, потому что, как правило, в судах об условно-досрочном освобождении (УДО) и об изменении вида наказания участвуют прокуратура и администрация. Со стороны заключенного же может участвовать только адвокат. Если правозащитники смогут реально влиять на ход рассмотрения ходатайств об УДО, показать заключенного не только с плохой стороны, но и с хорошей, то, возможно, изменится статистика по осужденным, вышедшим по УДО.

Для некоторых заключенных, которые подают ходатайства об УДО, администрация учреждения придумывает всякие незначительные нарушения, которые имеют решающее значение в суде. И было бы хорошо, если бы та же ОНК могла обратить внимание суда на то, что нарушения эти мелкие и совсем не являются показателем того, что человек не осознал своей вины, не исправился. Как, например, было со мной: попил чаю в комнате, не предназначенной для приема пищи, или присел на кровать в неположенное время. Это стало основанием для отказа в УДО.

Тут стоит заметить, правда, что ОНК должна реально работать в своем регионе. Не секрет, что некоторые наблюдательные комиссии бутафорские и никакой работы фактически не проводят. Показательно наносят визиты в колонию, пьют чай с администрацией и уезжают. Реальных правозащитников, которые на самом деле трудятся в рамках ОНК, защищают права человека в конкретном учреждении, можно по пальцам пересчитать. Только такие – реальные, а не бутафорские – комиссии смогут плодотворно работать на то, чтобы каждый заключенный мог воспользоваться правом на УДО.

Вообще с условно-досрочным освобождением сейчас большие проблемы. ФСИН реализует нововведение – систему социальных лифтов. Если человек – злостный нарушитель режима содержания, поддерживает воровские традиции, отрицательно относится ко всем и всему, то для него одна тропинка – тюрьма, ПКТ, ЕПКТ, строгие условия содержания. Тому, кто не нарушает внутреннего распорядка, ведет законопослушный образ жизни, находясь в колонии, по этой новой программе будет предоставлено УДО, но только после того, как он выйдет на колонию-поселение, то есть получит "перережим". До этого момента администрация не будет поддерживать ходатайства об УДО, таков негласный указ во всех регионах.

У меня есть свежий пример из Красноярского края. Одному заключенному отказали в удовлетворении ходатайства об УДО на том основании, что в деле имелась отрицательная характеристика. В ней администрация учреждения указала, что данный осужденный имеет с родственниками «иждивенческо-потребительские отношения», которые выражаются в том, что родственники делают ему передачи. Полный абсурд. Но на этом основании человеку отказали в УДО, несмотря на все поощрения и отсутствие нарушений. Через месяц в суде слушалось его ходатайство о перережиме на колонию-поселение. Та же администрация на этот раз предоставила в суд исключительную характеристику: хороший бригадир, имеет 18 поощрений, неоднократно премировался. По решению суда заключенный был переведен в колонию-поселение.

Что же касается предложений Минюста, то подвох здесь может быть в следующем. С одной стороны, Минюст и ФСИН понимают, что в комиссиях не так много осталось активных правозащитников. Вполне возможно, что они думают со временем и вовсе от них избавиться и сформировать во всех регионах подконтрольные комиссии. И они будут штамповать бумаги о том, что «данному заключенному предлагаем не предоставлять УДО». То есть фактически это будут бумаги, вышедшие из ФСИН. Я предполагаю, что Минюст или ФСИН впоследствии планируют сделать ОНК чисто номинальной структурой.

С другой стороны, это все может забюрократить реально действующие ОНК, если заключение этой комиссии будет обязательным приложением к ходатайству об УДО. ОНК будет тогда только тем и заниматься, что сидеть и писать эти заключения, инспектировать она уже не будет успевать совершенно ничего.

Вот у нас, например, 49 колоний. Представляете, сколько это работы? Ведь каждого заключенного необходимо узнать, причем не только ознакомиться с характеристикой администрации, но и познакомиться с ним, пообщаться и на основании своего анализа принять решение: поддержать или не поддержать ходатайство об УДО данного заключенного.

На мой взгляд, имело бы смысл построить эту работу следующим образом. Суд должен основываться не только на характеристике администрации, но и на заключении ОНК, если оно прилагается к ходатайству об УДО. Это заключение должно рассматриваться и учитываться судом. Но оно не должно стать обязательным, иначе мы получим конвейер, который будет штамповать одно решение: «не поддерживать».

Сегодня состоялось первое после почти трехмесячного перерыва полноценное судебное заседание по делу Таисии Осиповой. Большой перерыв был вызван тем, что сторона обвинения в июле неожиданно объявила, что хочет предоставить новые доказательства и новых свидетелей.

Свидетелей с тех пор гособвинение так и не предоставило. Экспертиза аудиозаписей якобы телефонных переговоров Таисии за 6 сентября 2010 года, заказанная прокурором, показала, что голос на записях ей не принадлежит, а сами записи имеют признаки монтажа. При этом в процессе заказа и получения экспертизы в руки стороны защиты попали очень важные документы – разрешения на прослушку телефона Таисии, предоставленные судом Смоленскому ЦПЭ. Эти документы полностью подтверждают версию защиты о чисто политическом и заказном характере этого уголовного дела. При этом, слушая Таисию почти год (согласно этим документам), ничего криминального в ее жизни они так и не обнаружили и предоставили в суд только записи за 6 сентября, где не идет речи о наркотиках и, согласно полученной экспертизе, даже эти записи сфальсифицированы оперативниками. Вообще эта история требует отдельного изложения, и я ее подробно опишу позже.

Сегодня же в суде прокурор предпринял новые попытки спасти версию стороны обвинения. Он вызвал в суд представителей сотовых операторов связи. Напомню, что согласно распечаткам телефонных соединений понятых (членов движения «Наши» и «Молодой гвардии Единой России»), в которых указано местонахождение вышек операторов сотовой связи, они физически не могли находиться в то время и в том месте, как указано в актах «контрольных закупок» наркотиков, а следовательно, эти акты также сфальсифицированы. Этот факт является одним из главных доказательств невиновности Таисии.

Цель вызова прокурором представителей сотовых компаний стала ясна из вопросов, которые он начал задавать. Первый же специалист, которого начали допрашивать, стал туманно объяснять, что расстояние, на которое вышка-ретранслятор дает сигнал, составляет 35 километров и что вообще определение местонахождения абонента сотовой связи по месту нахождения вышки «очень приблизительно». Но этот специалист «поплыл» после первого же вопроса адвокатов: на каком расстоянии в городе реально ловится сигнал от вышки. Свидетель выдал ответ: 1,5 километра.

Затем допрос представителей сотовых компаний был прерван в связи с требованием стороны защиты предоставить в суд карту города с расположением всех вышек операторов сотовой связи и указанием радиуса их действия, чтобы не позволить «специалистам» давать ложные показания под давлением прокурора.

Второй ход прокурорских на сегодняшнем заседании заключался в том, что они по примеру сторону защиты провели свой эксперимент по фотографированию «места совершения преступления». С самого начала судебного следствия сторона защиты неоднократно ходатайствовала о проведении полноценного судебного эксперимента возле дома и в самом доме Таисии с целью показать, что понятые и оперативники дают ложные показания об обстоятельствах совершения «преступления». Суд постоянно отказывал в проведении этого эксперимента. Тогда в августе адвокаты сами организовали такой эксперимент и документально (с помощью фотографий и показаний лиц, участвовавших в эксперименте) доказали несостоятельность выдвинутых против Таисии обвинений.

Понимая, что это еще один сильный удар по позиции обвинения, прокурор сегодня притащил в суд свои фотографии, чтобы попытаться подтвердить правоту следствия. В ответ на это защита предложила провести все-таки судебный эксперимент, чтобы установить истину.

Также сторона защиты сегодня заявила ходатайство о допросе в суде специалистов, которые проводили экспертизу аудиозаписей телефонных переговоров.

Что у евреев в Храме?
Свинья, Хеп, Хеп^*, свинья!
Римская уличная песенка I в. н.э.

В ночь на 8 августа 2008 года в Тбилиси сделали свой выбор. Саакашвили избрал геноцид для решения своих политических задач. Этим он собственноручно перечеркнул все надежды на мирное существование осетин, абхазов и грузин в одном государстве.
Из выступления Дмитрия Медведева 26 августа 2008 года, посвященного признанию РФ независимости Абхазии и Южной Осетии

Пришельца же не обижай и не тесни его, ибо пришельцами были вы в земле Египта.
Исход 22:20

73 года назад, вечером 9 ноября 1938 года по Великогерманскому^** Рейху прокатились страшные еврейские погромы. Улицы были завалены битым стеклом витрин еврейских магазинов, зловеще сверкавшем в огне факелов... «Хрустальная ночь» - горько сказал цивилизованный мир. Кристалнахт - согласилась Германия. Предлогом для антисемитской вакханалии стало убийство германского дипломата в Париже 17-летним еврейским беженцем, семья которого - как «подданные Польши» - была изгнана из Рейха.

Таджикистан «провинился» перед Российской Федерацией. Узнав из вездесущей газеты «Коммерсант» о жестоком и нелепом приговоре двум русским летчикам (срока дали как Ходорковскому и Лебедеву), Кремль решил показать свою неимоверную крутизну. Младший сопрезидент пригрозил асимметричным ответом. Начальник всея миграционной службы Ромодановский немедленно отрапортовал, что по его данным таджики держат первое место по криминальности на гастарбайтерскую душу. Через несколько часов пошли сообщения о том, что прекратились выдачи таджикам разрешений на работу, на них начались облавы. Кажется, на языке международного права это называется «коллективное наказание». На своих еврейских подданных Гитлер наложил контрибуцию в миллиард рейхсмарок. В России на таджиков контрибуцию также наложат, но больше в частном порядке – отдельно взятые полицейские и чиновники.

Когда три года назад еще ходивший в прогрессистах Медведев, высказался насчет этнической несовместимости грузин с осетинами и абхазами, кажется, только я счел это пусть легким, но намеком на ползучую фашизацию казенной идеологии.

За 20 дней до очередного дня «нацистского единства» Медведев не нашел ничего остроумней, чем использовать выражение «вести себя по-свински» применительно к неподобающему поведению студентов – выходцев из мусульманских республик Северного Кавказа.

Затем национальная тема делает еще шаг вперед – и на головы несчастных и бесправных потомков древних восточноарийских племен обрушивают «асимметричный» ответ. А ведь такая практика государства достойна называться нацизмом куда больше, чем смакующая матерные речевки ликующая национал-гопота неделю назад. И все это под мантры об углублении неусыпной борьбы с экстремизмом.

Бывает стыдно до тошноты. В том числе за то, что, усыпленный заклинаниями о необходимости тонкой игры по расколу тандема, раньше не выбросил этот лозунг:

Медведева – в отставку!

^*HEP – Hierosоlуmа est perdita – «Иерусалим погиб» (лат.)

^** Государство следует называть так, как оно именовалось в данный момент официально. Германия – страна поэтов и философов. Империя, созданная Бисмарком, – Кайзеррайх, созданная Гитлером, – Гроссдойчланд.

Защитники Химкинского леса добились отмены постановления об отказе в возбуждении уголовного дела по факту незаконной вырубки леса при строительстве трассы Москва-Санкт-Петербург.



Химкинская прокуратура установила, что полиция ненадлежащим образом провела проверку по всем заявлениям о преступлениях связанных со строительством автомобильной дороги. Отметим, что таких заявлений было больше 30-ти.

Господа полицейские должны будут вновь проверить действия Семченко А.Т. на наличие признаков состава преступления (ст. 260 УК РФ).



Семченко А.Т. является генеральным директором ООО ПО "ДорИнжСтройПроект". Ранее данная организация уже признавала себя виновной в нарушениях при строительстве трассы.
Факт незаконности работ установлен.

Теперь полиции осталось лишь найти лицо виновное в совершении преступления.

Незаконный приказ о вырубке мог отдать Аркадий Ротенберг, являющийся основным владельцем акций концессионера ООО «Северо-западная концессионная компания».

Защитники Химкинского леса нашли его за пятью оффшорами. Они считают, что только благодаря дружбе Ротенберга с САМИМ, добиться строительства дороги по альтернативным маршрутам будет весьма проблематично.

Защитники обратились в судебные органы в связи с нарушениями при строительстве трассы:

О признании действий по вырубке леса незаконными

О признании незаконным разрешения на строительство

О признании незаконным разрешения на строительство

О приостановлении выдачи разрешений на строительство в г.о. Химки

О признании незаконными действий ООО "Форвард-Трасс"

Об отношении Химкинской полиции к активистам движения "В защиту Химкинского леса" можно прочесть здесь.

Сейчас полиция ведёт себя более покладисто, т.к. защитники леса выигрывают дела в судах.

Защитники Химкинского леса и впредь будут добиваться осуждения жуликов и воров.

Недавно вернулась в Москву, пересмотрела ролики с «Русского марша» и внезапно поняла: русского национализма у нас нет.

Начну с личного - моего отношения к фашизму. У меня генетическое неприятие нацизма и фашизма. Наверное, потому, что по моей семье фашистская машина проехалась по полной программе. Мое первое воспоминание детства: я лежу на ковре, а дед-партизан учит меня правильно незаметно подползать к фашистскому гаду. У деда с фашистами были свои счеты. Дед ненавидел фашистов, потому что они угоняли всех молодых ребят и девчонок из его деревни в концлагеря. Он прекрасно знал: нацисты считали русских неполноценной расой, годной только для черной работы. Его сестру угнали в концлагерь, а он бежал от немцев в лес, где вместе со своим дядькой сформировал партизанский отряд. С детства меня приучили, что свастика - знак убийства и скотства. Что нацистское приветствие - это приветствие врага.

По историческим меркам война с фашистским режимом была совсем недавно.

Честно говоря, мне дико в стране, победившей фашизм, видеть зигующих внуков-правнуков тех самых бойцов, которые этот фашизм побеждали. Хочется верить, что среди участников "Русского марша" гитлерофилов меньшинство, но откуда к ним такая толерантность? Почему их не лупят по зигующим лапам?! А главное - мы так привыкли к образу зигующего якобы «русского националиста», что не видим его нелепости.

Для сравнения: попробуйте представить себе сиониста со свастикой, воинствующего палестинца с шестиконечной звездой, армянского националиста с турецким флагом. Или Ганди, водружающего "Юнион Джек" и напевающего «Боже храни королеву».

Что такое националист? Если брать за образец самого правильного с моей точки зрения индийского националиста Ганди, то националист - это тот, кто любит свою родину и чтит традиции своего народа, кто готов отстаивать интересы своего народа, готов драться с его угнетателями, но при этом с уважением относится к другим нациям и признает за ними право быть самими собой.

Национализм - это ни в коем случае не синоним нацизма и фашизма. От смешения этих понятий и возникает вредная путаница. Я не верю в искренность зигующего русского националиста. Если для «русского националиста» миллионы погибших соотечественников ничего не значат, то какой же он националист?

Совсем было собрался написать большую серьезную статью по поводу Новодворской и судеб либерализма в России, но что поделаешь – события вынуждают меня выступить бытописателем оппозиционной жизни.

В понедельник – традиционная акция Удальцова у ЦИКа. Обычно она называлась «Долой фиктивные выборы!» и проходила под этим лозунгом, а также призывом к Чурову побриться наголо (для каковой цели Удальцов за многократные посещения уже оставил ему целый набор бритв). Правда, на этот раз Удальцов зачем-то разбавил четкую и ясную концепцию названием «Займи Старую площадь», солидарностью с героями Уолл-Стрита и масками Гая Фокса, что было не совсем по моему вкусу, однако же не являлось причиной для отказа от участия в акции, острием своим по-прежнему направленной против пресловутых «выборов».

Акция, как это повелось с возвращением Путина, закончилась стремительным винтоловом, а затем началась вторая, скрытая от посторонних глаз, но особо интересная часть Марлезонского балета. Предварительно мы сговорились не давать своих данных, пока в отделение не пустят защитников. Прежде, кстати, так проделали в Арбатском отделении, там прошло безо всяких проблем, на выходе мент мне еще пенял: «Ну зачем вам это было нужно, вы же знаете, что защитников мы всегда пропустим». Но под мощными старинными (XVIII век) сводами Тверского ОВД, вызывающими в воображении Преображенский приказ и Тайную канцелярию, все пошло по-иному, т.е. в лучших традициях произвола. Приходит защитник (Денис Юдин), называется, предъявляет в дежурной части паспорт, доверенности, чин чином – его не пропускают. Мы начинаем шуметь. К нам выходит мент и держит длинную речь о том, что мы здесь уже не первый раз, что мы все знаем - никакой защитник нам не нужен, и раньше мы его не требовали, сейчас нас быстро оформят и отпустят. Мы отвечаем, что это не его дело – судить, нужен нам защитник или нет, мы имеем право, а они обязаны и точка. Поскольку диалог с ментовским Цицероном вел я, то меня, видимо, сочли главным заводчиком бунта. В результате меня отделили от остальных и заперли в бокс. Боксы в Тверском – это небольшие уютные кабинки примерно три на три метра, без вентиляции, с тусклой лампочкой, без мебели, если не считать дощатого настила, что делает бокс похожим на старинный сортир. Стал я морально готовиться к тому, что сейчас нарисуют статью 19.3 (неповиновение законным требованиям сотрудника полиции) и поеду я на сутки (даже интересно было: посмотрю, как на сутках люди живут, все вроде уже были, а я нет – даже неудобно). Но телефон не отняли, и по нему держу связь с внешним миром. Выяснилось, что всех «пробили», установили личности без их помощи, затем развели по кабинетам, пишут на них протоколы, которые подписывают за них двое понятых («от подписи отказался») - после чего выгоняют из отделения. И вдруг: «Мичурину дурку вызвали». Я думал, что ослышался: «Что-что?» «Дурку, говорю, вызвали!»

Так случилось, что Владимира Мичурина быстро отделили от нас и увели особо. Его отказ предоставлять данные без защитника почему-то так поразил работавших с ним ментов, что они увидели в этом явные признаки ненормальности и вызвали психиатрическую помощь, сообщив, что он общается с духами (т.е., собственно, галлюцинации были у ментов, а психушку вызвали Мичурину!). К счастью, работники «дурки» оказались вполне вменяемыми и, услыхав от Мичурина, по какой истинной причине они вызваны, пожали плечами, дали подписать бумагу, что от освидетельствования он отказывается, и укатили. Мичурина после этого выпустили. Самое интересное, что выпустили и меня, последним, зато безо всякого протокола. Просто открыли дверь бокса и вывели на улицу.

(Читать целиком)

Завтра, 10 ноября, в Минске продолжится процесс по делу руководителя Правозащитного центра "Вясна" Алеся Беляцкого.

Я намерен снова отправиться в Минск, чтобы присутствовать на заседаниях суда. В четверг или в пятницу может быть вынесен приговор. Обвиняемому грозит до семи лет лишения свободы.

За что?

Формально - за неуплату налогов. Беляцкий обвиняется в совершении якобы чисто экономического преступления. На самом деле этот процесс безусловно политический. Беляцкого судят за его правозащитную деятельность, а власти пытаются представить все происходящее как процесс над простым уголовником.

В Беларуси нельзя быть правозащитником по закону

В Республике Беларусь невозможно, оставаясь в рамках закона, осуществлять независимую общественную деятельность, включая и правозащитную. Право и закон – не всегда одно и то же. Правозащитники защищают право, закон же иногда противоречит праву (вспомним, что на Нюрнбергском процессе некоторые из обвиняемых ссылались на то, что они всего лишь исполняли нормы закона; вспомним, что немецкие судьи изумлялись, когда в послевоенной Германии их судили именно за скрупулезное следование нормам действовавших при нацистах законов).

Ровно так, на мой взгляд, и многие законы в современной Республике Беларусь противоречат нормам права. Практически все (за единичными исключениями) правозащитные организации Беларуси под разными предлогами закрыты, деятельность незарегистрированных организаций запрещена. Статья 193-1 Уголовного кодекса РБ предписывает наказание до трех лет лишения свободы за организацию работы(!) незарегистрированной общественной организации или руководство ею.

Получается, что практически любого действующего члена такой организации по закону можно посадить, независимо от того, что он делает в рамках работы НПО: пишет доклад, помогает жертвам милицейского произвола или носит продукты больной старушке.

Правозащитный центр "Вясна" был создан в 1996 году, лишен регистрации в2003-м. Тогда власти вспомнили историю двухлетней давности: в 2001 году "Вясна" направляла наблюдателей на выборы, на которых были зарегистрированы многочисленные серьезные нарушения. Власти придрались к мелочам: посчитали, что оформление наблюдателей было неправильным.

(Читать целиком)

Вчера Скифу (в миру Дмитрий Путенихин) предъявили обвинение по статье 296 (ч.2) УК. Власть дала ясно понять, что решила серьезно взяться за дело, дабы несправедливо осудить еще одного "неудобного" человека. Значит, будем бороться и мы. В нашем арсенале средств больше, чем могут догадываться наши противники. Другое дело, что многие из них совершенно не действуют на глухую до мнения общества авторитарную систему. Мы не можем безнаказанно калечить представителей власти, как это делают они с нами, взрывать их транспорт, захватывать их офисы, спрятанные за высокими заборами и решетками на окнах. Теперь мы даже не можем отзываться о них в неприятной для них форме, поскольку они, по собственному убеждению, "социальная группа", так что критика - это уже экстремизм. Но даже самая безобидная форма протеста, многократно помноженная сама на себя, превращается в страшное оружие. И глухая защита, в которую уходит система, демонстрирует ее ужас перед нарастающим массовым протестом.

Скифа, сторонника ненасильственных форм протеста, мы призываем защищать, используя ненасильственные методы. Например, мы многое знаем о судье Елене Сташиной, которая выбрала для Скифа меру пресечения в виде заключения под стражу. Ей посвящена статья в Википедии, где отмечена и ее роль в деле Магнитского. Но во всем Интернете вы не сыщете фотографии г-жи Сташиной. Мы считаем, что это упущение: такого человека вся страна должна знать в лицо. Вот лицо «мокрого прокурора» Смирнова найти в Интернете теперь не составляет труда, и так должно быть с каждым, кто встает на нашем пути. Пусть оперативнику Окопному не нравится фотографироваться - он прав, считая, что проще вершить противоправное правосудие, оставаясь анонимным. Но в наших силах разрушить его приватную зону насилия. Информация - это то немногое, что государство неспособно у нас отнять, поэтому надо получать ее, распространять, делать общедоступной.

Другие ненасильственные формы протеста — митинги и пикеты. Нет смысла дожидаться, пока местный орган, как они любят говорить, «санкционирует» мероприятие. Нам не нужно их одобрение, чтобы выразить свое несогласие. Если вы не хотите винтиться, проводите одиночные пикеты в любом удобном для вас людном месте. Если вам все равно, собирайтесь в группы и демонстрируйте свою солидарность, используя яркие плакаты и простые транспаранты с текстами. Сейчас, когда на улице холодно, комфортнее проводить митинги в помещении, например у себя в университете, в ближайшей кофейне, фитнес-центре и даже в Интернете. Очень эффективен митинг на вернисаже в пафосной галерее или в театре. И наконец, нам ничто не мешает митинговать у здания суда в день вынесения приговора. Нужно понимать, что площади больших городов давно контролируются властями и нам пора искать альтернативные места и маршруты.

Кроме того, чтобы выразить свой протест, совершенно не обязательно где-то собираться физически. Можно рисовать граффити на стенах и асфальте, печатать и распространять листовки, писать «открытые письма» на стенах, снимать видео. Иногда, не вылезая из-за компьютера, можно сделать больше, чем за пару часов топтания на митинге, и речь не только о перепостах и ретвитах, хотя, конечно, нужны и они.

(Читать дальше)

Подход Ильи к вопросу о взаимоотношениях оппозиции и полиции в целом верный: действительно, пребывание в ОВД — это не просто трехчасовые муки и мысли «быстрее бы оформили», а важное политическое мероприятие.

Однако описывать полицейских как этаких божьих одуванчиков, просто трусящих перед начальством, было бы верно только отчасти. Нужно помнить, что среди полицаев хватает глупых и садистов, трудами которых было сломано уже достаточное количество рук, получено достаточное количество синяков...

Поэтому пройдусь по теме последовательно:

1. Перед задержанием

Хотя полицейские бывают разные, большинство из них ленивы и трусливы, поэтому лучшая тактика при их попытках вас задержать — сказать себе: «Я в ОВД не пойду!» - и всеми силами сопротивляться попыткам полицаев утащить вас (и ваших товарищей) в автозак. У меня был неоднократный опыт, когда достаточно было вырвать руку из лап ментов или увернуться, если пытаются схватить. Тогда было видно, что я не из тех, кто радостно под фотокамеры прошествует в автозак, а из тех, кому жалко три часа торчать в ментовском обществе, заполняя вместе с ними дурацкие бумажки. И они отвязывались, переключаясь на жертв попроще.

Естественно, оказывая сопротивление, ментов не надо бить, это уголовка, но иногда полезно всем видом показать (жесты, поза и мимика): еще шаг ко мне (моему товарищу), и я тебе врежу, это тоже иногда отпугивает ментов, так как они не желают искать себе проблем.

2. Во время задержания

Вас схватили и ведут в автозак, менты держат вас под обе руки, ситуация «все пропало». Есть разные способы сопротивления и в таком случае: можно ставить ментам подножки, и когда те падают, убегать; можно упираться ногами в автозак, не давая в него запихнуть себя, а заодно и всех следующих по очереди ваших товарищей; можно подогнуть ноги, полностью расслабиться и наслаждаться, наблюдая мучения ментов, пытающихся вас дотащить до их транспорта.

(Читать дальше)

Дорогие друзья!

Акции "Дети политических заключенных современной России" для ее продолжения необходима финансовая помощь. Деньги нужны на новые встречи и фотографии, а также на содержание детей политзеков, на продуктовые, вещевые и лекарственные передачи политзекам.

Мы обращаемся ко всем неравнодушным людям - поддержите наш проект. Помогите детям, которых лишили родителей, помогите родителям, поддержав их морально.

Мы открыли кошельки Webmoney для помощи:

Z134293767381

E244455310001

R175636700725

Будем признательны за вашу поддержку!

«Союз заключенных» и организатор проекта Максим Громов

"Сам Путин не уйдет, и реального преемника уже не подготовит. Задача либеральной оппозиции – защищать ценности свободы и прав человека в годы застоя, смягчить ход и последствия революции, стать активной и конструктивной частью постреволюционной коалиции", - считает Ходорковский.

...Ключевое: "Сам Путин не уйдет...". И еще: "...смягчить ход революции". То есть все же - революция?

А то некоторые считают, что тихо-мирно, без бузы и омона, пенсионер Путин соберет котомку с манатками и уедет в одну из своих забугорных резиденций. А вместе с ним - озерные кооперативщики. А потом они оттуда тихо-мирно отдадут награбленное-наворованное. На блюдечке, с голубой каемочкой. И скажут: ой, награбили случайно, извините, мы больше не будем.

...А либеральная оппозиция, не потревоженная омонами и чекистами, тихо и мирно станет строить новую жизнь.

Не будет этого.
Потому что
САМ
ПУТИН
НЕ
УЙДЕТ
!

Сфотал же вчера объявление на подъезде на свою голову: (Читать дальше)

Прошла ровно неделя с тех пор, как мой сын Иван впервые в жизни был задержан полицией. Поскольку эта история вызвала большой резонанс, считаю своим долгом доложить вам о развитии событий.

Во-первых, о самом Иване. С ним все в порядке. Он бодр, весел и как всегда требует поставить на компьютере его любимый мультик о ежике Сонике. Необходимости в психологической экспертизе, о которой говорили многие, я не вижу. «Цыганский образ жизни, который мы вынужденно ведем все эти годы, закалил его. Он вырос простым, неприхотливым, уравновешенным, очень покладистым и не трусливым», - охарактеризовал я сына на Радио «Свобода».

Отсутствие последствий привело к тому, что мы, родители, первоначально даже не планировали какие-то ответные шаги. Бог простит, думали мы. Однако ввод в действие тяжелой артиллерии в лице главы Общественного совета при ГУВД Ольги Костиной, которая заикнулась о возможном нарушении нами прав ребенка, все-таки вынудил нас совершить определенные действия.

Так, вчера мама Ивана Анастасия Пустарнакова подала жалобу в Тверскую районную прокуратуру с требованием дать правовую оценку действия полиции. К жалобе она приложила не только копию протокола допроса сына, но и заверенную детализацию разговоров своего мобильного телефона. Из нее следует, что о задержании сына она узнала практически сразу от его няни Виктории. Сотрудники же полиции пытались дозвониться до нее час спустя, да так и не дозвонились.

В Тверской прокуратуре помощник прокурора, поигрывая брелоком с символикой «Единой России», попросил вписать в жалобу номер детского сада, в который ходит Иван. Если кто-то решил, что про брелок я приврал, то это не так. Чистая правда, свидетельствует Анастасия. Зачем прокурорским номер детского сада? Я не знаю, видимо, для проверки.

Также жалобу в прокуратуру подала няня Ивана – Виктория Кузнецова. Из жалобы я узнал, что сотрудник центра «Э» Алексей Окопный предлагал ей оклеветать меня. Причем предлагал дважды: в ОВД и на следующий день в больнице, куда Викторию увезли из отделения. За отказ оклеветать Окопный пообещал Виктории «устроить проблемы».

Все это отвратительно, однако венцом оперской подлости я считаю фотосессию, устроенную Окопным в ОВД. Получив от Виктории отказ сфотографироваться с ним, он сделал это вопреки ее желанию. Окопный насильно обнял 16-летнюю Вику, а второй сотрудник в штатском сделал снимок. Я знаю, что уважаемые правозащитники, в том числе и члены Общественного совета при МВД, обратились к Рашиду Нургалиеву с требованием уволить этого персонажа. По-моему, время пришло.

О прошлых «подвигах» Окопного на ниве борьбы с экстремизмом можно прочитать в справке о нем.

Кстати, экс-префект ЦАО, а ныне столичный омбудсмен Александр Музыкантский еще 2 ноября направил бумагу Колокольцеву с требованием расследовать законность действий полиции.

И в заключении не о личном. Напомню, что первопричиной всей этой истории является все же не политическая активность родителей Ивана и даже не стиль работы сотрудников полиции, а упорный отказ властей соблюдать 31-ю статью российской Конституции. Стоит только перестать запрещать политические акции, как проблема исчезнет сама собой. А пока мы вынуждены отстаивать свои права, преодолевая сопротивление «окопных». Будем отстаивать его и сегодня - на Триумфальной, в 18 часов. Я приду, приходите и вы.

Сегодня, в день Революции, мы выпустили свой первый клип "Освободи брусчатку" на песню из нашего первого альбома "Убей сексиста". Сразу же на нас посыпались десятки недоуменных вопросов: "Неужели феминизм актуален в современной России?"

Нам всегда смешно слышать, когда кто-то заявляет о неактуальности феминизма в современной России. Ведь буквально недавно Госдума РФ приняла антиабортный закон, который серьезно ограничивает в правах всех женщин страны. Проведение бесплатного аборта усложнено настолько, что женщина оказывается перед неприятной альтернативой: либо делать платный аборт, либо рожать нежелательного ребенка. Нас удивило отсутствие какой-либо реакции на введение этого закона, отсутствие даже минимальной общественной дискуссии. В СМИ за все время обсуждения в Госдуме этого закона не появлялось высказываний ни "за", ни "против". Граждане России предпочли не вмешиваться в решение этого вопроса, как и в решение многих других политических вопросов.

Почему это происходит? Вероятно, потому, что в нашем обществе вопросы феминизма, экологии, прав ЛГБТ и подобные им нестандартные политические вопросы считаются второстепенными. Мы же, напротив, считаем, что именно такие вопросы могут разогреть политическую жизнь страны. Гражданское общество, о котором сейчас так много мечтают, будет соткано именно из подобной активности, самой разнородной и разнообразной.

(Читать дальше, смотреть фото и видео)

Как мне стало известно от американских друзей-политологов со слов помощника сенатора Кардина, который занимается законопроектом, куда включен список лиц, причастных к делу Ходорковского и Лебедева, все сейчас ждут заседания сенатского комитета по международным отношениям, где может быть рассмотрен этот вопрос. Начиная с сентября, когда Сенат вернулся из отпуска, все заседания были посвящены административным вопросам. Законопроект находится в комитете с весны, есть вероятность, что его могут рассмотреть в ближайшее время.

Но ходят слухи, что сенатор Керри, возглавляющий комитет (от него зависит повестка дня), не торопится с рассмотрением законопроекта. Он ждет благоприятного момента, чтобы «обменять» этот законопроект на отмену поправки Джексона-Вэника, принятой еще в 1974 году. «Уже давно настала пора отменить поправку Джексона-Вэника, которая много лет назад выполнила свое первоначальное предназначение», - написал недавно заместитель госсекретаря США Уильям Бернс. Вопрос актуален и потому, что Россия может уже 15 декабря официально вступить в ВТО. Обмен обсуждается в Конгрессе. Однако принятие законопроекта может застрять до следующего года. Все движется очень медленно. Промедление понятно - Соединенные Штаты больше озабочены собственными делами. Между тем принятие законопроекта Кардина – единственный, пожалуй, шанс на освобождение Ходорковского и Лебедева. Надежд на то, что это сделает Путин, став президентом, у меня нет никаких. Он способен не смягчить, а ужесточить ситуацию в России, что называется, закрутить гайки. Медведев мог это сделать, может и сегодня, но он послушный исполнитель воли Путина. По его поступкам (не словам) мы можем судить, какова эта воля.

Что касается Медведева, вспоминается шварцевский "Дракон":

Генрих: Но позвольте! Если глубоко рассмотреть, то я лично ни в чем не виноват. Меня так учили.
Ланцелот: Всех учили. Но зачем ты оказался первым учеником, скотина такая?

Как бы там ни было, я все-таки надеюсь на законопроект Кардина. Другого выхода просто не вижу. Какой бы активной ни была общественная поддержка, сколько народа ни выходило бы на митинги и в пикеты, все это не более чем демонстрация наших гражданских чувств. Путин мстителен, Ходорковского он ненавидит, завидует его таланту, уму, боится его и не допустит, чтобы тот вышел на свободу.

Мы должны делать все от нас зависящее, чтобы поддержать законопроект сенатора Кардина.

Гражданское общество в России разрознено - это банальность. А почему оно разрознено? Потому что свободные граждане легко сдают своих товарищей жестокой, бесчеловечной системе произвола. Жалкие дежурные протесты - в лучшем случае виртуальные или "санкционированные", - равно как и сборы подписей и униженные петиции, не в счет.

Успех гражданского сопротивления режиму будет тогда, когда вместо каждого арестованного на улицу выйдет хотя бы десять наших соратников! И главное - если и когда это перестанет быть кратковременными акциями, рассчитанными преимущественно на пресловутый "медийный эффект" или минимальное успокоение совести, а превратится в реальное гражданское движение - непрерывное и разрастающееся.

Лозунг "Свободу политзаключенным!" должен дополниться лозунгом "Всех не пересажаете!". И оба эти лозунга должны перестать быть пустыми декларациями, а стать лозунгами-организаторами, практическим руководством к действию.

Каждое незаконное задержание должно приводить к акции мирного гражданского протеста. Разумеется, проводящейся немедленно, в формате "прямого действия", без каких бы то ни было уведомлений и согласований, в как можно более массовом формате "собраний свободных граждан". При достаточной настойчивости и решительности это очень быстро создаст эффект "снежного кома", вызовет лавину гражданского сопротивления, которая если и не сметет режим сразу, то приведет к быстрой гражданской самоорганизации, формированию реальной политической альтернативы и возникновению реальной ситуации двоевластия - необходимому условию демонтажа режима.

Источник - сайт "Перемен!"

А потом пришли тихие дворники-таджики и всю ночь убирали следы проявления русского патриотизма.
Из блогов

Каждый год перед 4 ноября мы с коллегами решаем непростую задачу: как успеть на все заявленные «Русские марши», особенно если националисты собираются в разных концах Москвы. В этом году я с некоторым внутренним трепетом представляла, что придется ехать из дома на основной марш в Люблино, а оттуда – на альтернативную «Русскую пробежку» в Тушино. К счастью для меня, московские власти не дали разрешения на проведение тушинского мероприятия, и мчаться сломя голову из одного спального района Москвы в другой, а потом обратно, не пришлось. Ограничилась люблинским мероприятием.

«Альтернативщики» из «Народного собора» и «Русского ДПНИ», к которым тоже хотелось попасть, в этот раз решили не отрываться от коллектива и промаршировали в том же Люблине на пару часов раньше. Но на более ранний «Имперский марш» я, признаться, не успела: засмотрелась в метро на собиравшуюся группу под командованием Георгия Боровикова из «Памяти», который презрительно обозвал «альтернативщиков» предателями. А когда добралась до места, «Имперский марш» уже прошел.

В преддверии основного «Русского марша» было много шума. Среди участников ожидались Алексей Навальный (появившейся на марше) и Иван Охлобыстин (там не замеченный). Опять отличились власти, ухитрившиеся за два дня до марша задержать Дмитрия Демушкина и прямо перед мероприятием – Константина Крылова и тем самым придать им героический ореол «мучеников за правое дело».

Собралась толпа молодежи в масках, шапках и марлевых повязках. В этом году людей было больше, чем в предыдущем. Конечно, не 25 тысяч, заявленные организаторами, но уж никак не меньше 6 тысяч. Полиции было много – кордоны по обеим сторонам бульвара и вертолет в воздухе, но для такого сборища все равно недостаточно.

Что неприятно поразило – это наличие детей. Именно детей дошкольного возраста, которые размахивали имперскими флажками и топали рядом с горе-родителями.

Мероприятие в этом году заметно коммерциализировалось. Сразу же за металлоискателями бойко торговали футболками, флажками, кружками и магнитиками с правой символикой. Долго строились и пытались организовать толпу. Перед началом шествия возникла потасовка среди хоругвеносцев: нашлась некая альтернативная группа, вознамерившаяся встать во главе колонны, – но в итоге победили «традиционные» хоругвеносцы, певшие псалмы и «Боже, царя храни» невзирая на шум вокруг.

Среди хоругвеносцев затесалась группа казаков, требовавшая от президента Казахстана остановить переименование улиц и станиц в Уральске. Выделялись молодые люди из группы «Русские пробежки», неожиданно начавшие отжиматься прямо посреди шествия, и фольклорного вида участники с балалайками в сарафанах и косоворотках, танцевавшие вприсядку и распевавшие матерные частушки про грядущие выборы.

В этом году на марше не было «квачковцев», которые митинговали у метро «Улица 1905 года». Зато шла колонна с плакатом «Свободу полковнику Хабарову» (полковник в отставке Леонид Хабаров, сторонник Квачкова, был арестован в Екатеринбурге по обвинению в подготовке вооруженного мятежа).

В основном же на марше собрались знакомые лица: Белов в красном галстуке и черном плаще, Демушкин с рыжей бородой, Боровиков с надутыми щеками... В колонне Белова выделялся Навальный с недовольным выражением лица, он не скандировал никаких речевок. Да и немудрено - по части речевок марширующие в этом году отличились. Помимо уже традиционных антикавказских, антисемитских, неонацистских и нецензурных кричалок (типа «Русским – русская Москва, отмени 2-8-2!», «За белую Европу – за белую Россию!», «Смерть хачам!», «Хватит кормить Кавказ!», «Зига-зага!», «Зиг-хайль, зиг-хайль – мы построим белый рай!»), звучали новые варианты с теми же мотивами («Кто не прыгает, тот чурка!», «В Москве построят минареты, спасибо Путину за это», «Отчего в бюджете дыры? От того, что сыт Кадыров!», «Буданов – герой России!», «Демушкин, вернись в Чечню!»).

Кроме того, скандировали анархистский лозунг «Выше, выше черный флаг, государство – главный враг!», зато на проходившем в то же время на набережной Шевченко антифашистском марше переделали традиционную речевку националистов «А ну-ка, давай-ка...»

Оппозиционной риторики на этом марше было гораздо больше, чем в предыдущие годы. На митинге как минимум трое – Алексей Навальный, Александр Белов, Даниил Константинов – выступили против «Единой России». Белов к тому же призвал немедленно после выборов выйти с протестной акцией. Боровиков выдвинул идею создания «элитарных военизированных отрядов», чтобы «навести русский порядок».

Особое оживление вызвал «соратник» из «Французского возрождения». Даже не столько сам француз, сколько его переводчик, которому слушатели из толпы посоветовали вызвать логопеда. Митинг завершился концертом. На этот раз вместо уехавшего в Питер «Коловрата» выступала группа «Крюгер».

И все бы ничего, можно пережить и кричалки, и зигующую толпу, и дымовые шашки. Но дома из новостей я узнала, что возвращавшиеся с марша участники на станции метро «Волжская» едва не избили пассажира-азиата и напали на кого-то на «Пролетарской»...

Небо над нами бороздил вертолет. Рев его мотора заглушал речевки националистов. Бабушка рядом со мной, глядя на молоденького милиционера азиатской наружности, недовольно проворчала: «Вот, бабаев нагнали». Я посмотрел по сторонам. Другие милиционеры были похожи на первого – все какие-то маленькие и жалкие.

Националисты напротив нас крепко и уверенно отбивали шаг. Им помогали в этом ряженые девушки-барабанщицы – своими палочками они задавали ритм.

Колонны шли мимо. Вертолет вильнул хвостом и отлетел в сторону. Я, наконец, разобрал возгласы заводил. Рядом с баннером от Навального «Долой партию жуликов и воров» оказались особенно веселые парни. Они залихватски скандировали: «Зига-зага, зига-зага, ой-ой-ой!» «А что это они кричат?» – поинтересовался один милиционер у другого. «Ну, так немцы кричали», – пояснил тот. Парни неожиданно сменили тему: «Е...ать Кавказ, е...ать» и «Москва – не Кавказ, Аллах – п...ас» понеслось со всех сторон.

Я пошел за ними. В 3 часа колонны достигли Братиславской, и начался митинг. Ораторы были все привычные и скучные. Новичков было двое – какой-то французский националист и выступавший вслед за ним Навальный. Навальный прошелся по Березовскому с Абрамовичем – сказал, что они уважают английский суд, а русского не боятся. Публика одобрительно загудела. Потом Навальный прокричал «Слава России» и неловко взмахнул рукой – открытой ладонью вверх. Не совсем зиг хайль, но все же. «Недозига какая-то», – подумал я. В конце митинга выступал Дмитрий Демушкин. Он сказал, что были справедливо наказаны убийцы Свиридова и Волкова. Но произошло это не потому, что власть у нас вдруг исправилась и заработали законы. Это случилось лишь благодаря Манежке и заслугам националистов.

И здесь Демушкин оказался прав. Власть по-прежнему боится неуправляемого фашизма и по-прежнему хочет взять его под контроль. Она не может разрешить «Русский марш» в центре города, но и не решается вовсе запретить, оттого загоняет его в Люблино. Чтобы держать Демушкина в узде, перед самым маршем на него заводят аж два уголовных дела. А чтобы уменьшить количество козырей в националистической колоде, выносятся крайне жесткие приговоры убийцам футбольных болельщиков – 20 лет Аслану Черкесову за убийство Егора Свиридова и 17 лет Ахмедпаше Айдаеву за убийство Юрия Волкова.

Власть не понимает, что этими половинчатыми мерами только усугубляет ситуацию. Желая услужить «и нашим и вашим», она не устраивает ни одних, ни других. Она напоминает того самого кормчего – еще не штормит, а он уже испуганно машет веслом, раскачивая джонку то влево, то вправо. И теперь даже совсем невысокая волна может сбить его с ног.

Да, пока расклад остается прежним – есть пассивное большинство, «болото», есть националисты, которые могут собрать на свои сборища от силы 10 тысяч, и есть антифашисты, которые могут, к сожалению, противопоставить им всего лишь 200-300 человек. Но, как показывает недавняя публикация американских ученых в журнале Physical Review, для революции не нужно большой толпы. Для нее достаточно всего лишь десяти активных процентов общества. Примером тому – события в Тунисе и Египте. Когда число недовольных достигло этого барьера, «диктаторы, бывшие у власти десятилетиями, оказались свергнуты в течение нескольких недель».

Так что все острее становится вопрос – куда качнется стрелка маятника, когда придет «время икс». А оно непременно придет – потому что все больше тех, кого раздражает эта неопределенность. Кому уже ясно, что так дальше продолжаться не может.