Открытое письмо

В последнее время в России набирают обороты репрессии против антифашистов. Сама принадлежность к антифашистскому движению репрессивными органами рассматривается как уже совершенное преступление.

В настоящее время по сомнительным и не доказанным «хулиганским» делам находятся в СИЗО московские антифашисты Алексей Сутуга, Алексей Олесинов, Игорь Харченко, Ирина Липская. Антифашисты Александра Духанина, Степан Зимин, Алексей Полихович, Владимир Акименков оказались в числе обвиняемых в участии в «массовых беспорядках» на Болотной площади 6 мая, когда ОМОНом был жестоко разогнан санкционированный оппозиционный митинг. Очевидных доказательств их вины до сих пор предъявлено не было.

В Нижнем Новгороде антифашистов пытаются признать «экстремистским сообществом». Хотя 18 октября суд отправил на доследование дело выдуманной организации «Антифа-РАШ», удостоверения которой при обыске подбросили активистам оперативники Центра «Э», нижегородские политические полицейские вряд ли оставят активистов в покое. Эта же статья, «участие в деятельности экстремистского сообщества», предъявлена и Игорю Харченко. Адвокаты Алексея Олесинова и Алексея Сутуги также ожидают, что их подзащитных постараются записать в «экстремисты».

Как полагают юристы и товарищи арестованных, это делается для того, чтобы полицейским было проще преследовать антифашистов и социальных активистов. Если по делам в Нижнем Новгороде и Москве будет вынесен обвинительный приговор, за этим последует волна подобных «экстремистских» дел по всей России. На антифашистов уже сегодня официально вешают ярлык «экстремист». Что дальше — запрет антифашистских взглядов через суд?

Мы считаем недопустимой ситуацию, когда человек может подвергнуться репрессиям просто за политические взгляды и деятельность, направленную на борьбу с расизмом. Мы требуем объективного и непредвзятого расследования этих уголовных дел и привлечения к ответственности всех сотрудников правоохранительных органов, которые злоупотребляют своим служебным положением и, не стесняясь, фабрикуют уголовные дела против гражданских активистов.

Светлана Рейтер, журналист
Павел Чиков, правозащитник
Андрей Лошак, журналист
Олег Кашин, журналист
Артём Лоскутов, художник
Павел Пряников, огородник, журналист
Илья Фальковский, художник, публицист
Шура Буртин, журналист
Аркадий Бабченко, военный корреспондент
Игорь Гулин, поэт, литературный критик
Мария Киселева, художник,
Илья Будрайтскис, левый активист
Александр Черных, журналист
Виктория Ломаско, художник
Анна Саранг, социолог
Татьяна Сушенкова, фотограф, художник
Дженни Курпен, журналист, политэмигрант
Сергей Девяткин, журналист, политэмигрант
Михаил Маглов, гражданский активист
Павел Никулин, журналист
Алексей Иорш, художник
Мария Климова, журналист
Николай Олейников, художник
Александр Тушкин, журналист
Даниил Дугум, журналист, анархист
Андрей Красный, художник
Дмитрий Грин, художник
Александр Литинский, журналист
Изабель Магкоева, левый активист
Юлиана Лизер, журналист, режиссер-документалист
Дмитрий Виленский, художник
Илья Шепелин, журналист
Тася Круговых, фотограф, режиссер
Вячеслав Данилов, политолог
Татьяна Волкова, искусствовед
Егор Сковорода, журналист
Георгий Рафаилов, левый активист
Дмитрий Ткачев, редактор, журналист
Александр Дельфинов (Смирнов), поэт, журналист
Надежда Прусенкова, журналист
Антон Николаев, художник
Юля Башинова, журналист
Денис Мустафин, художник
Матвей Крылов, художник

Сколько батальонов, полков, армий образуют Обшероссийский народный фронт – военная тайна. Но командующий войсками известен, и линию фронта он уже обозначил. Но не по местности - по головам. А где фронт, там в обязательном порядке и СМЕРШ. Эти бдительные и беспощадные ребята в своей дерзости не знают пределов, и готовы любого, кто встанет поперек власти, достать не то что за границей, но и из недр земли. Вот почти два десятка свежих протестантов изловили.

А теперь путем небрежной кройки и шитья белыми нитками готовят одно большое «Болотное» дело. Обещают, потянет на процесс века. И народная поддержка этому судилищу будет обеспечена, не сомневайтесь! Сначала народ подогрели «Анатомиями протеста», а потом общественная мысль сама собой упростилась до слогана: кто не с национальным лидером, тот против России!

Чем же ответила оппозиция? Выборами в Координационный совет? Так и это мирное, открытое действо власть руками наемников пыталась сорвать и опошлить. А придворные пропагандисты в свою очередь еще потопчутся по этой теме. И что остается оппозиционерам? Предлагаете заткнуть кляпом рот и переждать? Поздно! По несогласным уже бьют прямой наводкой, закладывают мины под все протестное движение и берут в плен наших товарищей.

Тогда что остается - формировать широкое партизанское движение? И это совсем не так абсурдно, как кажется. Все в логике войны и в навязанной властью стилистике. Вот и главных городских партизан - Удальцова с Навальным - скоро закуют в кандалы. А пока, оставив их на свободе, режим рассчитывает на побег вожаков протеста за кордон. Так в свое время было и с Ходорковским.

А при чем тут Ходорковский, спросит кто-то. Да при том! 25 октября будет ровно девять лет как он за решеткой. Он точно не был борцом - правящий режим сам пишет ему политическую биографию. Только не надо про то, что «вор должен сидеть в тюрьме»! Если должен, то на одной зоне с другими, такими же столпами первоначального накопления капитала. Но другие так быстро построились в пионерскую линейку, что грех было не простить.

Наш царек и простил, теперь вот пользуется всеми скопом. Кто знает, может, и Ходорковский прислуживал бы, если бы не стал жертвой политической целесообразности и восстановления социальной справедливости. И он сам, и весь «ЮКОС». На этом жирном куске да на мировой известности компании и набрала вес нынешняя власть. А то чем бы она прикрыла свое убожество и так потрафила обывателю?

И хоть история Ходорковского – классический пример государственного произвола, но ни одна демократическая партия так и не сподобилась организовать компанию за его освобождение. У либеральных политиков отдельная вина. Они долго благодушествовали, видя в Путине реформатора, хотя еще в начале правления в нем и без очков проглядывал линчеватель.

Ну а если начистоту, то нашим демократам было политически невыгодно агитировать за пусть опального, но миллиардера. Электорат не понял бы. А потом, когда диктатура оскалила все свои титановые клыки, по большому счету стало не до знаменитого сидельца – как бы самим не стать узниками путинских лагерей. О, эти политические расчеты!

Но и отдельный человек из трудящихся масс относится к Ходорковскому так, будто тот взял взаймы стольник до получки и забыл отдать. И всерьез уверен, что на этот стольник Ходорковский и разбогател. Полагаете, трудящийся лучше думает о тех, кто выходит протестовать на улицы? Как бы не так! Ему уже вдолбили мысль о «засланцах», в картинках рассказали о «пятой колонне» и напомнили о врагах народа. Да он сам еще до своего рождения знал, что как дыма без огня, так и наказание без вины не бывает.

Так что процедура побивания камнями заново становится делом чести, доблести и геройства российского гражданина. Но прежде бить начнет сама власть. Сроками, остракизмом, изгнанием. Особенно тяжело придется тем, кто сейчас арестован по «болотному делу», на них-то и опробуют новации драконовских законов. Мужиков будут брать на «слабо», ломать пытками, давить глухой изоляцией, провоцировать и покупать. Все ли выдержат?

Без поддержки, и прежде всего информационной, того же Ходорковского давно бы затянуло лагерной трясиной. Вот и нашим товарищам нужна помощь! Мы должны делать все, что в наших малых силах: взывать, пикетировать, слать посылки. Ну а партий у нас пока нет. Есть Координационный совет. И если в этой фронтовой ситуации лидеры оппозиции, не дай бог, опустят, или того хуже – поднимут руки: сдаемся! – это будет ничем несмываемое предательство общего дела.

А Ходорковский - что Ходорковский? Он будет сидеть и дальше. Это дал понять тот, кто и отправил его на нары. Ах, Путин сказал совсем другое: мол, пусть напишет прошение, а мы рассмотрим? И вы верите, что этот самовлюбленный господин в спущенных носках - помните эпизод в машине из фильма Такменева? – возьмет и помилует? Да он скорее отгрызет себе правую руку, чем подпишет такой указ. Или не отгрызет?

Что касается собственно «Неизвестного Путина», так это два раза жеванный сюжет. Да и что может быть неизвестного - все волоски на царской лысине давно пересчитаны. Чем и удивил сиятельный персонаж, так это откровенностью: живу, мол, как хочу и делаю все что захочу! И правда, кого стесняться? Народа? Судя по всему, этот молодящийся пенсионер собирается пережить всех нас. Так что борьба с его самодержавием обещает быть долгой. Готовы?

Сегодня члены ОНК Москвы в течение пяти часов ожидали в изоляторе "Лефортово" встречи с Леонидом Развозжаевым. Все это время, как сообщили представители администрации, он и Константин Лебедев находились на следственных действиях. Это оказалось неправдой. БОльшую часть этого времени они находились в своих камерах. Сопровождавший нас офицер назвал это "маленькой технической ошибкой". Но у меня есть большие подозрения, что увидеть ребят нам удалось лишь благодаря нашему упорству - по необъяснимым причинам их не хотели нам показывать. К Леониду Развозжаеву мы зашли в половине седьмого, хоть прибыли в изолятор в половине второго.

До нас там побывали и Цветков (член ОНК, глава организации "Офицеры России" Антон Цветков. - Ред.), и Лукин (уполномоченный по правам человека Владимир Лукин. - Ред.). Они бодро отчитались, что факты пыток не подтверждаются. Дай им Бог здоровья. Рассказываю, что мы узнали со слов Леонида.

...Он отошел от здания комитета по беженцам, чтоб купить себе булочку. Его схватили не менее четверых человек и бросили в микроавтобус с украинскими номерами. Руки и ноги связали скотчем. На любую попытку пошевелиться следовал пинок в спину или плечо. На голову натянули шапку - чтоб не видел, где находится.

Как полагает Леонид, именно на границе его из двери в дверь передали в другой микроавтобус с другими сопровождающими - русскими вместо украинцев, как ему показалось. Поверх скотча надели наручники с цепями, приковывающими руки к ногам, так, что он все время находился в согнутом положении. Эти кандалы так и не снимали вплоть до Москвы. Еды и воды не давали, в туалет не водили. Какой-то из сопровождающих все интересовался, наделал ли Развозжаев уже под себя. Привезли в подвал какого-то дома, видимо, частного. Стали угрожать, говорить: ты сейчас вообще вне правового поля, никто не знает, где ты, сегодня - ты, завтра - безымянный холмик. Твоя жена работает там-то, брат там-то, а дети там-то учатся. Требовали написать явку с повинной, чистосердечное признание, говорили, что это единственная возможность остаться в живых.

Явку Развозжаев писал в наручниках, поэтому, говорит, почерк сами увидите. Часть ему диктовали. Часть предлагали выдумывать самому, но спрашивали, что напишет. Он рассказывал, они не одобряли. "Что-то Удальцов слишком пушистый получается... как это он беспорядков 6 мая не хотел?.. нет, давай лучше вот так..." И писал. Про то, как получали финансирование на массовые беспорядки 6 мая, как организовали лагеря для боевиков, как оппозиция работает на иностранные спецслужбы, как планировали то ли взрывать, то ли блокировать железнодорожные пути. Писал, что брал деньги, хотя, конечно, никаких денег на беспорядки не брал... Для того чтоб мог писать, сдвинули шапку с левого глаза. Увидел, что большинство людей вокруг - в масках. Был какой-то аналитик, который знал по именам даже самых несущественных членов протестного движения. Это Развозжаева удивило. После подписания "явки с повинной" заставили зачитать ее под видеокамеру. Леонид ждет, когда видеопризнание появится в Интернете. Его он делал тоже в наручниках, но в кадр, он полагает, наручники не попали. Он полагает, что если бы не сделал всего этого, его бы уже не было в живых.

За эти три дня он съел один бутерброд - после подписания признания. Тогда же ему дали поспать сидя два часа. В том самом подвале. Через два часа после видеообращения оттуда уехали и через 4-5 часов уже были в Москве (Леонид предполагает, что находился где-то в Брянской области). Он уверяет, что все, написанное им в "явке с повинной", неправда.

Затем он должен был позвонить следователю. Но следователя на месте не оказалось, и дальше переговоры с ним вели уже другие люди. У входа в Измайловский парк его пересадили в машину следователя - и тогда он понял, что подлость в том, что следователь прекрасно знает тех, кто мучил Развозжаева. Уверенности в этом ему прибавило и то, что когда в Следственном комитете он стал отказываться от "явки с повинной", помощник следователя отвел его в соседнее помещение и говорил: "Была же у вас договоренность, что ты все будешь нормально делать..."

Леонид находится в подавленном психологическом состоянии. Он боится находиться в камере один - боится, что вернутся те люди, которые похищали и допрашивали его. К нему до сих пор не допустили адвоката. Как сказал сегодня следователь, Виолетту Волкову следователь к делу не допускает, так как после "явки с повинной" интересы Леонида приходят в противоречие с интересами других ее подзащитных. Он просит тогда других адвокатов. Называет Фейгина, Аграновского.

Ну, можно, конечно, сказать, что пыток как таковых и не было, если не считать сковывание наручниками поверх скотча, чтоб не оставалось следов, угроз "сывороткой правды", от которой "дураком останешься на всю жизнь, но сначала проблюешься" (даже тазик не поленились принести), угроз убийством самого Леонида и его родных. Но за себя сказать не готова, как повела бы себя в подвале дома какого-то неведомого селения неизвестно где, в неведомо какой республике. Очень хочется сказать, что не сломалась бы, не оговорила бы себя и других. Но совесть... нет, зачеркнуто. Не совесть - богатая фантазия не позволяет...

А Цветков - что Цветков, он же спецом пишет: "В Следственном комитете и СИЗО пытки не применялись". Он ничего не пишет про подвал в неизвестном домике. Развозжаев говорит, что пытался и ему об этом рассказать, но у Цветкова это интереса не вызвало...

Любая проблема имеет свои истоки, и ружье на стене стреляет почти всегда.

«Развозжаев сообщил мне, что с того момента, как он появился вчера в Следственном комитете, никаких мер физического либо психологического воздействия к нему не применялось — ни в СК, ни в суде, ни в СИЗО. Никаких следов физического воздействия на нем нет, и он сам это подтверждает», — сказал Цветков Интерфаксу. «Единственное, о чем он попросил у администрации СИЗО, — это о возможности пообщаться с психологом и с адвокатом», — добавил правозащитник. Gazeta.ru

Адвоката не пустили, зато пустили правозащитника! Антон Цветков - член Общественной наблюдательной комиссии (ОНК), контролирующей работу тюрем и СИЗО. А также он -

Председатель Президиума Общероссийской общественной организации «Офицеры России», Председатель Общественного совета при Управлении Федеральной службы судебных приставов по г.Москве, член Общественного совета при ГУ МВД России по г. Москве. Родился в семье высокопоставленного офицера КГБ. После окончания юридической академии работал в системе ФСБ, откуда был направлен на кафедру национальной безопасности Российской академии государственной службы при Президенте. Разработал и осуществляет правозащитную программу, поддержанную Президентом РФ, "Своих не бросаем" - оказание бесплатной адвокатской и другой юридической помощи сотрудникам силовых и контрольных ведомств... В августе этого года защищал сотрудников полиции от якобы укусившего их Гарри Каспарова. Тогда же направил письмо Путину с предложением сделать неповиновение сотруднику полиции уголовно наказуемым (все ссылки - в блоге Андрея Мальгина)

За последние годы я не раз рассказывал в "Гранях" об ОНК, ставшей в свое время реальной победой гражданского общества. Люди не только получили доступ в закрытую прежде зону и возможность влиять на ситуацию - они приучали тюремщиков к тому, что общество их видит!

В 2010 году мы говорили о попытках "приручить" ОНК, внедряя туда под видом правозащитников бывших силовиков и представителей частных охранных структур. Я снимал митинг на эту тему. На него пришло 15 человек! Политические активисты эту тему игнорировали. Ведь тогда их еще не сажали столь массово...



Анна Каретникова рассказывает мне на видео: "Антон Цветков и раньше входил в состав ОНК, а теперь он протаскивает к нам всех этих людей. Что делает в ОНК? Слышала, что инспектировал ИВСы, но сейчас выяснилось что он не сдал за год ни одного отчета..."

Это произошло два года назад. Об этом говорили. Пришло, повторю, 15 человек. Теперь, пытают ли нас на следствии, будут выяснять правозащитники-полицейские. А ведь что-то мы наверняка могли сделать, но "не капало" и думали - пронесет. Сегодня, наверное, тоже думаем - "пронесет" и не идем к СК защищать Развозжаева. И потом - "мало ли что, без дыма нет огня..." Ну, желаю успеха и счастливого ожидания!

Правозащитник Антон Цветков. С сайта "Офицеры России"

Мэр Собянин, своим стремительным желанием изничтожить ларьки на земле московской, заставил вспомнить о разделе властей. По словам мэра, незаконные ларьки продолжают работать "в основном из-за проволочки в работе районных управ, длительных судебных процедур и несогласованности действий органов власти". Длительные судебные процедуры вынудили градоначальника взять все в свои руки. Указующим перстом своим Собянин наделил чиновников Управ и Префектур самим решать кто прав, а кто виновен. Теперь на снос киосков и ларьков будет уходить максимум 8 дней. Один приказ и чиновники Управ стали вершителями судеб, имущество гражданина потеряло защиту закона, суд нам не нужен. Чиновники работают более согласованно, чем ветви власти, без проволочек.

“Несогласованность действий органов власти”. Как много смысла вложено в это словосочетание, в нем высказано мировосприятие чиновничества, боль и тоска о несовершенстве мироустройства сквозит в нем. Конституция делит власть на три независимые друг от друга ветви: исполнительную, законодательную и судебную. Но чиновники уверены, что исполнительная ветвь власти независимее и важнее остальных. А сама исполнительная власть печалится, что две другие ветви власти работают с ней не достаточно согласовано, позволяют гражданам с помощью каких-то законов вставлять палки в колеса ее задумкам.

Как всегда вся беда в терминологии. Чтя конституцию, мы называем власть исполнительной, наивно полагая, что она будет исполнять свои функции в рамках Конституции и закона. Но исполнительная власть, в первую очередь, распределительная – она распределяет бюджет, квоты и привилегии. И поэтому она имеет большую ценность, чем другие ветви, потому как “Деньги – это власть”. Во вторую очередь, исполнительная власть – власть указательная. Только она имеет доступ и возможность отдавать приказы человеку с ружьем. “Винтовка дает власть,” - сказал как-то Мао Цзе Дун и добавил метафизической ценности исполнительной власти.

Указательный аспект исполнительной власти преобладает над распределительным, ибо кнут более весомый аргумент, чем пряник. Им бить сподручней. Поэтому указом, приказом, постановлением или просто телефонным звонком вершить свои дела для исполнительной власти сподручней. Иногда она желает, чтобы все выглядело “как в лучших домах Лондона и Парижа”, приводя в действие две привитые веточки власти. Но, как верно заметил мэр Собянин, несогласованно они работают. А исполнительная власть любит чтобы все было согласованно.

История Российской Федерации, в современном виде, началась с Указа Бориса Ельцина №1400 о роспуске Верховного Совета, законно избранного парламента. Для убедительности своего права указывать всем, в том числе и другим ветвям власти, исполнительная власть расстреляла Белый Дом из танков. Право на указ – самое главное из всех прав в России. За него и идет вся политическая борьба. И Конституция, как ни прискорбно, здесь не при чем...

Неявка избирателей на выборы 14 октября, видимо, стала шоком не только для власти, но и для оппозиции. Во всяком случае, такова была реакция Владимира Рыжкова. По его словам, он «получил удар промеж глаз граблями». Однако Андрей Пионтковский призвал его возрадоваться: «люди оказались мудрее, чем те партии и политики, которые призывали их идти на выборы». По его мнению, бесперспективно «голосовать в жестко авторитарном государстве», которое все равно обманет, надо работать на ненасильственную смену власти. Признаюсь, мне непонятно, почему это более реалистично в том же государстве.

Вместе с тем, с первым тезисом (о мудрости народа) можно согласиться, отметив, что народ стихийно избрал одну из тактик, предлагавшихся частью оппозиции: на этих выборах прохрюкал поросенок Нах-Нах. И это действительно серьезная пощечина властям. Но что дальше? Можно ли думать, что власть не найдет адекватного ответа? Я еще помню времена (и Андрей Андреевич наверняка их помнит), когда «агитаторы» в день голосования ходили по домам и слезно умоляли явиться на выборы, а то им будут неприятности. Неприятности могли быть и у тех, кто не сжалился. Я обычно спасалась открепительным. В конце дня тихо и спокойно возникала явка 99% и такой же процент «за» единственного кандидата «блока коммунистов и беспартийных». О наблюдателях тогда и слуху не было. Вот я и думаю: наши начальники не склонны полагать себе пределы на пути в прошлое. Вернут они нас в «прекрасное далёко», если мы отступим от уже завоеванных рубежей, то есть откажемся от контроля. А контролировать только явку в отсутствие своих кандидатов смешно. Никто в наблюдатели не пойдет.

Значит, надо сориентироваться в сложившейся ситуации. Почему бы кандидату от оппозиции без всяких комплексов не бороться за свои 51% от 10% явившихся? Получилось - покажешь себя на завоеванном посту, глядишь, в следующий раз получишь 51% от всех избирателей. Не получилось - ну что ж, по крайней мере, ты со своими наблюдателями не дал ПЖиВ сделать себе «советский» процент.

Участие в выборах не противоречит предложениям А. Пионтковского по мирной смене власти. Однако сами эти предложения вызывают немало вопросов. Все начинается с того, что «в определенный момент под давлением протестного движения и в результате раскола "элит" г-н Путин будет вынужден покинуть российскую политическую сцену». Однако протестное движение - пока движение меньшинства. Похоже, что вся надежда именно на раскол элит. Это просматривается и в планах «послепутинских» реформ. Результат преобразований будет «во многом зависеть от личностного поведения самих бенефициариев последнего двадцатилетия». И с этим я готова согласиться с двумя существенными поправками. Во-первых, не очевидно, что Путин покинет сцену иначе как после системной катастрофы. Непонятно, как предложить или обеспечить ему другой путь. Во-вторых, и это главное, по умолчанию все преобразования мыслятся как поддержанные гражданами. То есть на самом деле участие народа в них вынесено за скобки. А ведь при нынешнем состоянии умов нельзя исключить и массовую негативную реакцию, и необязательно ненасильственную. И вообще, что за «демократические» преобразования, при которых никто ни о чем не спрашивает народ? А как спросить народ? Только путем голосования. Если подразумевать, скажем, один «итоговый» референдум, можно получить непредсказуемый итог.

То, что предлагает Рыжков, - несмотря ни на что бороться на выборах - должно идти параллельно с подготовкой конституционной реформы. Общество должно видеть, кто способен предлагать разумные меры, противостоять жуликам и ворам, хоть немного улучшать жизнь. Люди должны осознавать, что демократия и права человека - не коварный обман враждебного Запада, а необходимое условие нормальной жизни. А отказ оппозиции от выборов окончательно погрузит народ в апатию и деморализует его.

Европейский суд по правам человека 23 октября опубликует решение по жалобе бывшего начальника отдела службы безопасности НК "ЮКОС" Алексея Пичугина. Об этом сообщается на сайте Страсбургского суда.

Как пояснила адвокат осужденного, сотрудник Центра содействия международной защите Ксения Костромина, речь идет о первой жалобе ее клиента. Она касается первого уголовного дела Алексея Пичугина по обвинению в организации убийства супругов Ольги и Сергея Гориных, покушений на Виктора Колесова и Ольгу Костину.

В результате судебного разбирательства по этому делу приговором Московского городского суда от 30 марта 2005 года в составе председательствующей судьи Натальи Олихвер и коллегии присяжных Алексей Пичугин был признан виновным. Ему было назначено лишение свободы сроком на 20 лет с отбыванием наказания в колонии строгого режима.

19 ноября 2003 года Ксения Костромина подала жалобу в ЕСПЧ. Она была связана с отказом Генпрокуратуры РФ провести медицинское освидетельствование Пичугина после "разведдопроса" 14 июля того же года в СИЗО ФСБ "Лефортово", а также с неоказанием ему медицинской помощи.

В этот день у Пичугина в рамках производства следственных действий должны были отобрать пробы крови и слюны. Но вместо этого заключенного выдали двум лицам, представившимся сотрудниками ФСБ. Эти лица передали ему "привет от сослуживцев" (Алексей Пичугин с 1987 по 1994 год работал в Управлении военной контрразведки КГБ-ФСБ), предложили сигареты, кофе и чай.

После нескольких глотков Алексей Пичугин на шесть часов впал в забытье. Позже двое сокамерников бывшего сотрудника "ЮКОСа" рассказали Пичугину, что его принесли в камеру в полубессознательном состоянии. Как неоднократно заявлял заключенный, к нему применили психотропные средства – так называемую "сыворотку правды". В частности, Пичугин свидетельствовал об этом 23 апреля 2008 года на заседании Мосгорсуда по делу бывшего совладельца "ЮКОСа" Леонида Невзлина.

Одним из сокамерников, подтвердивших факт применения к сотруднику "ЮКОСа" химических препаратов, был ученый Игорь Сутягин. Впоследствии он описал эту историю в своем рассказе "Три школы". Этот рассказ был перепечатан множеством СМИ и вызвал широкий резонанс в России и за рубежом, а также крайне негативную реакцию отечественных спецслужб.

После вынесения Мосгорсудом 30 марта 2005 года обвинительного приговора жалоба Пичугина в ЕСПЧ была дополнена. Это было сделано в связи с многочисленными и грубыми правонарушениями в ходе судебного процесса.

Подробнее: http://hro.org/node/14879

Помимо участия в "массовых беспорядках" Михаилу Косенко инкриминируют применение насилия, опасного для жизни или здоровья, в отношении представителя власти (ч.2 ст.318 УК), однако доказательственная база, собранная следствием, чрезвычайно слаба. На имеющейся видеозаписи видно только то, что Косенко держал полицейского за руку, не совершая при этом ударов или каких-то опасных действий.

Не менее важный момент – предвзятость и непрофессионализм проведенной психиатрической экспертизы. Во-первых, ее провели только через месяц после того, как Косенко поместили в СИЗО, где он не получал адекватной медицинской помощи. При этом эксперты Института Сербского отказываются дать оценку тому, как отразилось нахождение в СИЗО на состоянии здоровья Михаила.

Во-вторых, в экспертизе ни слова не сказано о методологии - не объясняется, на каком основании сделаны те или иные выводы. Судебные эксперты Института Сербского заявляют, что Косенко «не может адекватно оценить свое состояние и положение в сложившейся судебно-следственной ситуации, а критические функции у него нарушены». При этом они сразу же заявляют, что Косенко «склонен к диссимуляции психических расстройств» (т.е. пытается скрыть свое заболевание). Однако независимые эксперты НПА, которых мы привлекли в ходе правовой защиты интересов Михаила, в своем заключении отмечают, что, не понимая своего заболевания, пытаться скрывать его невозможно. Государственная экспертиза необъективна, противоречива, но это не помешало сделать заключение об общественной опасности Михаила и необходимости принудительного лечения.

Совершенно не учитывается тот факт, что Михаил Косенко более десяти лет наблюдался в психоневрологическом диспансере по месту жительства, регулярно посещал врача (не реже двух раз в месяц) и дисциплинированно выполнял все медицинские рекомендации. Поэтому врачи, все это время наблюдавшие Михаила, никогда не пытались перевести его на стационарное, а тем более принудительное лечение. В больнице Михаил лежал один раз, много лет назад, и то из-за установленных бюрократических процедур, связанных с получением инвалидности.

Фонд «Общественный вердикт» с коллегами из Независимой психиатрической ассоциации будет оспаривать в суде результаты государственной экспертизы, а также требовать амбулаторного лечения для Михаила. Последнее было по сути прервано из-за содержания Косенко под стражей, отсутствия в СИЗО психиатра и необходимых лекарств, которые он начал получать только после вмешательства фонда и адвокатов Михаила. Ненадлежащий характер медицинской помощи будет предметом для жалобы в Европейский суд, которую готовит фонд «Общественный вердикт».

Михаил Косенко до и после ареста:

Фото справа: РИА "Новости"

16 октября члены оппозиционных партий и просто гражданские активисты, принимавшие участие в выборах в законодательное собрание края в качестве кандидатов в депутаты, доверенных лиц, наблюдателей и членов комиссий, собрались на акцию скорби по честным выборам. К ним немедленно присоединились сотрудники всевозможных органов.



Суть акции состояла в выражении мирной печали путем зажжения поминальных свечей и возложения погребального венка к порогу здания администрации Краснодарского края, однако, как оказалось, скорбеть в нашей стране можно исключительно по согласованию с властями времени, места и количества скорбящих.

А дело было так.



Начало акции было назначено на 20:00, и за два квартала от места сбора скорбящих ждали казаки и полиция, браво перекрывшая дорогу машиной с сиреной и мигалкой. Представившись, полицейский потребовал документы у Алексея Мандригели, объяснив это плановой проверкой на маршруте патрулирования. Алексей достал паспорт, а активисты, чтобы не задерживать начало мероприятия, взяли венок и свечи, проследовав далее по улице Красной, чем очень расстроили полицейских: оказывается, проверять документы на данном маршруте патрулирования требуется только у людей со свечами.




Пройти удалось до следующего перекрестка. Там поджидали начальник отдела обеспечения общественного правопорядка Краснодарского управления МВД полковник Александр Походенко и пара десятков казаков и полицейских. Полковник, представившись по форме, едва сдерживая улыбку, потребовал прекратить шествие, так как гулять по ул. Красной вечером с венком запрещено законом - это травмирует шаткую психику граждан.



Активисты законопослушны, и потому скорбный венок был быстро упрятан в позитивный желтый пакет, после чего прозвучал вопрос о продолжении пути. Слегка смутившись, Александр Константинович отказал по следующей причине: он знает, что в пакете венок, потому пройти дальше никак нельзя.

Тем временем вокруг собралось столько сотрудников администрации и полиции, окруживших активистов плотным кольцом, что это привлекло внимание зевак и сочувствующих. Полковнику ничего не оставалось, как освободить проход.
По дороге к зданию администрации встречались четверки казаков, которые при приближении активистов испуганно хватали друг-друга за руки и отшатывались.

У памятника Казаку стояли шеренгой пятеро. Они попытались схватить журналиста, после чего несколько камер были направлены в их сторону. Бравый казак с криком "Вы не имеете права меня снимать!" прикрыл форменной фуражкой лицо и получил устный выговор от полковника Походенко.



Тем временем Алексей Мандригеля начал говорить о выборах, о правде и о России. Его моментально попытались перекричать. Зажглись свечи.

Количество сотрудников всевозможных органов возросло, однако эти сотрудники не совсем понимали, почему они должны препятствовать скорбящим. И тут появилась администрация в лице чиновника Андрея Булдина. Он усмотрел в происходящем статью КоАП 20.2 - нарушение правил митинга, шествия и пикетирования. Признаки - наличие общего мнения, а также атрибутика - свечи. (Интересно, он в церковь ходит?)

Собравшиеся немедленно были просвещены насчет того, что скорбь требует согласования, что совместная скорбь административно наказуема и что свеча - это признак пикета.




Получив указание, сотрудники всевозможных органов сильно оживились. Появился начальник полиции общественной безопасности УМВД Краснодара Сан Саныч Папанов, недавно схлопотавший выговор за незаконное задержание пикетчицы. "Его, ее и... ее!" - произвольно выбрал он из толпы Мандригелю и еще двоих со свечами. Но никто не торопился хватать и скручивать активистов. Папанову пришлось сначала лично отлавливать участковых, не успевших скрыться, а потом приказывать им провести людей в стационарный пункт полиции.



Под крики "Позор!" Мандригелю проволокли по асфальту в сторону СПП, а дальше возникла загвоздка: статус кандидата в депутаты и статусы доверенных лиц продолжали действовать, потому составлять административные протоколы на активистов без санкции прокурора Коржинека оказалось невозможно.



В связи с чем всех троих отпустили часа через полтора, попытавшись взять письменные объяснения.

Когда объяснение дать отказались, Сан Саныч Папанов попробовал написать его сам, но в итоге ему пришлось порвать бумагу.



В результате на действия сотрудников полиции активистами было написано пять заявлений о превышении полномочий.

Резюме: выборы нечестны, но расстраиваться по этому поводу можно только с санкции администрации края.

Нам подарен еще один арестант по Болотной. Теперь на сайте СК есть даже видео - убедитесь сами! Раньше в той же манере подготовленное видео сливалось через федеральное ТВ.

Армия следователей проделала титаническую работу, налущив километры и часы собранных видеозаписей на пятисекундные фрагменты. И теперь показывает нам под лупой, кто там махнул рукой, кто - ногой, кто бежал куда-то стремглав, кто толкнул, кто пнул... Это - улики. Удачный ход. За пять секунд не поймешь, что же там происходило на самом деле. В лупу не увидать целого. Видимо, главное для них - скрыть смысл произошедшего за грудой деталей. На этих отрезках не найдешь того, кто приказал перекрыть законный путь демонстрации. И совсем непонятно, чего это люди так взъярились на безответных полицейских?

Вот и Сергей Кривов - ну с чего он прыгает на того "космонавта"? На глазах у всех нападает на представителя власти - вот дурак! А я смотрю ролик раз за разом, пытаясь поймать что-то ускользающее...

Ну что он, право? Солидный дядя за 50, мой ровесник, специалист, кончил МИФИ, в "интересах" - Panasonic, есть работа, наверняка - отец семейства, вид степенный... Правда, партийный, но - член ПАРНАСа, который не раз обвиняли в недостатке радикализма, в любви к согласованным митингам, пустой говорильне и компромиссам...


Только на шестой просмотр понимаю, почему он так странно, почти бережно обнимает сзади того омоновца. Не бьет вовсе, а будто удерживает от чего-то нехорошего. И вдруг вижу, как за ними, в тени и нерезкости, в этот момент двое ребят выдергивают из-под "космонавта" третьего. Он не нападал, он спасал!

Может, конечно, он укрыл от заслуженного наказания какого-то террориста или провокатора. Но не похож "дядя" Кривов на того, кто впряжется за всякую шелупонь с такой страстью. Или все же омоновец волок в автозак такого же, как сам Кривов, - обычного москвича, пришедшего на митинг и попавшего под неожиданную раздачу? А если тот спасенный все же не случайно попался, а тоже махал руками и не соглашался с полицейскими в чем-то? Но тогда еще непонятнее - с чего бы уже два человека вдруг так разошлись...

Не узнать нам этого: за пять секунд не поймешь ни мотивов, ни обстоятельств. Ясно одно: "преступник будет сидеть в тюрьме!" Но мы узнаем. Мы посмотрим все то, что пересмотрели полчища следаков. Пять раз посмотрим, и десять. Это необходимый труд, если хочешь вникнуть в суть.

А пока запомним: Сергей Кривов сидит сегодня вместо кого-то из нас. За кого-то. Не образно - буквально. Он понимал, что делает, спасая этого человека. В кадр попал один эпизод, а если он сделал это несколько раз? За скольких он сидит? Я там не был, к сожалению. И все же - спасибо, Сергей, я мог бы быть!

Видео с сайта Следственного комитета:

Вести заочные философские споры с писателем-фантастом Юлией Латыниной - довольно унылое занятие. К сожалению, она кумир влиятельного сегмента правоконсервативной интеллигенции, поэтому дискуссия с ней является необходимым элементом социального конструирования будущей свободной России. Очевидно, что полемика с путиноидами и фашизоидами совершенно бесперспективна. Но после их «диалектического» снятия придут иные генерации политиков и общественных деятелей. От того, какие доктрины покорили их умы и сердца сегодня, зависит то завтра, в котором мы скоро будем жить. Так бурная, хоть и казавшаяся предельно абстрактной, полемика в самиздате и тамиздате в 70-е годы между демократическими социалистами, либералами-западниками и православными монархистами определила соотношение сил в российском парламенте в 90-е.

С упорством, достойным лучшего применения, Латынина вбивает тезис о желательности ограничения избирательных прав для бенефициаров социального государства – получателей пособий и пенсий, включая «выкуп» у бедных избирательных прав.

117 лет назад один из идеологов Фабианского движения (по теперешнему – леволиберальных реформаторов) Герберт Уэллс выпускает свой первый фантастический роман «Машина времени». Это острый социально-политический памфлет. Его главная тема - вовсе не блестящее достижение гениального изобретателя, создавшего велосипед для путешествий в прошлое и будущее, но грозное предупреждение: продолжение праволиберального курса разделит нацию на два биологических вида – изнеженных элоев и хищных морлоков, охотящихся на них по ночам. Проклинаемые Латыниной левые реформаторы создали социальное государство. В Российской Империи – не успели, и большевистские морлоки с хрустом и чавканьем «пожрали» дворянско-интеллигентских элоев.

Лишение бедноты и пенсионеров (т.е. людей, работавших всю жизнь) избирательных прав вызовет у них предельное отчуждение от общества и государства. И тогда огромные части населения постигнет судьба германских турок или французских арабов, велферополучателей в «цветных» кварталах США. Гастарбайтеры и их потомки в Западной Европе – неграждане, их правовой статус сегодня такой же, какой полагался евреям по программе НСДАП. Они отчуждены от «Большого общества», каналами социализации для них остаются либо мечеть, либо оргпреступность.

Североамериканские испаноязычные и афро – граждане, но в условиях всеобщего преклонения перед «протестантской этикой по Веберу» получатели пособий чувствуют себя людьми второго сорта и сами не регистрируются избирателями. Раз эти пасынки Запада выпадают из политики, то они не интересуют партийных деятелей. Перед ними не заискивают на выборах, их обходят при распределении муниципальных бюджетов. В ответ они отвергают господствующую культурную норму, и публицисты жалобно стенают о крахе мультикультурализма.

Совсем обратная ситуация была в США сто лет назад. Иммигранты быстро натурализовывались и получали гражданство. В результате сплоченные этнические группы, легко подчиняемые своими лидерами, стали лакомым куском для партбоссов обеих конкурирующих партий. В ответ на консолидированное голосование политики помогали новым гражданам с трудоустройством и работой. Так были включены мощнейшие механизмы социализации. Грузовые социальные лифты вырывали миллионы из этнических и расовых гетто. А попадание в общий средний класс формировало тот самый прославленный «плавильный котел». Ценой такой политической натурализации стал невиданный размах политической коррупции. Но она была преодолена интеллигентизацией политики, которая стала естественным следствием массового прорыва в университеты (высшее образование было самым надежным путем избавиться от маргинальности, а затем и критерием «джентльменства»).

Поэтому я убежден, что именно включение людей в гражданскую жизнь стабилизирует общество, а вовсе не искусственное «исключение» из нее. Кроме того, ведь существует точка зрения, что полноценным гражданином должен быть отнюдь не скучный мелкий буржуа или клерк (у которого с уплатой налогов все в порядке – он и мухлевать-то трусит), а воин. Как в романах Хайнлайна (серия «Звездный десант»), где право голоса получает только отслуживший в армии. Эта «спартанская» утопия была де-факто реализована в Израиле, где до массового прихода в политику евреев - выходцев из арабского мира и современной Восточной Европы (т.е. с наследственно-рабской психологией) мужчина, не имеющий за спиной службу в спецназе или танковых частях, о политической или административной карьере мог и не думать.

Поэтому для надежной социальной стабилизации будущей свободной России я предложил бы как раз принцип обязательного (под страхом штрафа) участия в выборах. Такой вот староамериканский вариант принудительной* политизации.

* Конечно, формально новоприбывших в США голосовать не заставляли, но возражать своим этническим «буграм» было сложно. Да и при получении патента на мелкую торговлишку заступничество местного партбосса - вещь не лишняя.

Вчера, вернувшись с работы, обнаружил сообщение от Дмитрия Волчека со «Свободы», из которого узнал, что известный борец с «экстремизмом» Алексей Окопный подал в Симоновский суд Москвы иск против меня и Павла Шехтмана. Иск о защите его, Окопного, «чести», «достоинства» и «деловой репутации».

Речь идет о моих публично высказанных подозрениях в причастности Окопного к убийству нацбола Юры Червочкина в 2007 году и о том, что он творил в ОВД «Тверское» в день задержания на Триумфальной моего сына Ивана 1 ноября 2011 года.

Хочет Окопный не больше не меньше как по 250 тысяч рублей с каждого – меня и Шехтмана. Если выиграет – обогатится, полмиллиона срубит.

Сам я тоже подавал на него аналогичный иск – требовал 1 рубль, символическую компенсацию. В отличие от Окопного, мне было важно признание его неправым и только. Барыши - не моя чашка чая. Тогда судья Тверского суда Комиссаров отклонил все мои ходатайства. Иск в итоге также был отклонен, а апелляция до сих пор не назначена. Вместе с адвокатом «Агоры» Ильнуром Шараповым ждем пока.

Что касается иска Окопного, то я рад этому. Посудимся. Общественное внимание к истории с убийством Юры Червочкина можно только приветствовать. Надеюсь, это будет действительно судебное РАЗБИРАТЕЛЬСТВО, а не заранее заготовленное решение.

А вот и фрагмент иска. Так сказать, к сведению

Следственный комитет РФ в своем заявлении по делу Удальцова, казалось бы, сумел соблюсти признаки корректности. Даже последний, бахвальский и угрожающий абзац про "мы не дремлем и любого, кто посягнет..." можно счесть не более, чем самопиаром. Но в заявлении есть все же одна оговорка, делающая его зловещим и пророческим.

"Как только(!!!) будет установлена их причастность к подготовке преступных деяний, они также будут привлечены к уголовной ответственности в соответствии с законами Российской Федерации и нормами международного права, объявлены в международный розыск и рано или поздно предстанут перед российским правосудием".

Нетрудно и без этого предположить, что все необходимое для этого "установления" уже подготовлено. Но оговорочка свидетельствует о большем: "причастность должна быть установлена во что бы то ни стало".

Опыт показывает, что всякие "оговорки" правоохранителей, сперва кажущиеся нелепыми, делаются неспроста. Так, на следующий день после столкновений на Манежной Нургалиев вызвал разве что недоумение и смех, заявив по телевизору, что к беспорядкам причастна леворадикальная молодежь, которая "и организовала, и спровоцировала". Ну какая "левая", окститесь, министр, вы, видно, совсем в политике не разбираетесь, смеялся народ. Однако за беспорядки первыми сели именно нацболы. Видимо, как самые ярые фанаты и кровавые националисты.

Вот что тут смешно, так это то, что мы не можем вчинить ребятам из СК "давление на следствие"!

Летнее наступление на свободу собраний, начатое с подачи (точнее, кремлевско-лубянской передачи) скандально известного депутата Госдумы А. Сидякина, перешло на региональный уровень.

Напомним, что федеральный закон дал право региональным депутатам уточнять места, «специально отведенные или приспособленные для коллективного обсуждения общественно значимых вопросов и выражения общественных настроений, а также для массового присутствия граждан для публичного выражения общественного мнения по поводу актуальных проблем преимущественно общественно-политического характера». Тем самым законодатели легализовали прежнюю негласную практику резерваций для публичной активности, поскольку все места, куда отправляли активистов, были максимально удалены от любых административных зданий, а подчас и вовсе оказывались загородными лесами или кладбищами.

Прежде митинговать можно было везде, где это было прямо не запрещено, - например, на полосах отвода железных дорог и нефтепроводах, а на Красной площади и около Кремля это можно было делать только с личного разрешения президента. В законе прямо оговаривалось, что протестовать можно даже по ходу движения властных кортежей. Получив же возможность прописать лаконично, где митинговать дозволяется, депутаты в регионах решили оторваться, откровенно соревнуясь в бессмысленности и беспощадности.

В Иваново предложили запретить проводить акции «на тротуарах». Определение тротуарам дано исключительно в правилах дорожного движения - это все, что не проезжая часть и не газоны. Ответ на вопрос, куда же могут пойти организаторы протестов, сродни коану про хлопок одной ладонью, который обязательно обернется подзатыльником его авторам.

В Казани, по мнению законотворцев, самое свободолюбивое население: здесь предлагается выделять на одного митингующего человека не менее трех квадратных метров, при том что в Москве сегодня на одном метре могут разместиться два человека.

В Челябинске местные законотворцы решили пойти на целый ряд сногсшибательных экспериментов. 25 октября во втором чтении может быть принят закон Челябинской области «О порядке подачи уведомления о проведении публичного мероприятия», который сделает почти любые протестные акции в регионе невозможными. Во-первых, здесь решили обязать организатора предоставлять в мэрию письменные разрешения владельцев любой собственности, находящейся в пределах двухсот метров от места проведения акции. Депутаты искренне верят, что негодующие граждане будут искать владельцев каких-нибудь кафешек, а затем уговаривать их предоставить записку с пакетом нотариально заверенных документов. Даже сами владельцы этих заведений, соберись они защитить свою собственность от сноса, этим не стали бы заморачиваться. Во-вторых, местные чиновники хотят обязать организаторов получать в полиции справки об отсутствии судимости и привлечения к административной ответственности. Нет смысла объяснять, что в совокупности эти два требования делают процедуру согласования мирных акций сложнее процедуры получения разрешения на оружие. При этом власти демонстрируют незнание федеральной тенденции на формирование единого электронного документооборота, выдавая полную неготовность региона к этому. И в довершение всего - в Челябинске хотят, чтобы чиновников уведомляли обо всех собраниях в помещениях более чем на 100 человек, что противоречит федеральному закону о митингах, который прямо говорит, что не регулирует собрания.

С этим проектом закона, противоречащим Конституции РФ, международным нормам, в частности, статье 11 Европейской Конвенции, прецедентным постановлениям Европейского суда и Руководящим принципам по свободе мирных собраний БДИПЧ ОБСЕ, не согласна только региональная фракция КПРФ, голосов которой явно недостаточно. Встроенные в местный парламент юристы-недоучки никаких нелепостей в нем не усматривают и дают сугубо положительные заключения.

Я считаю, что в сложившихся обстоятельствах очевидно превалирование политических целей над юридическими и правовыми при принятии этого закона, который будет обжалован с первого же применения. Пока правозащитные организации направили свое заключение на законопроект с предложением снять его с рассмотрения и отправить на доработку при широком обсуждении с общественностью. Тем более что есть положительные примеры отзыва неадекватных региональных законопроектов, например, в Чебоксарах, где над этим поработала местная правозащитная организация «Человек и закон».

Пархоменко в своем блоге написал, что-де возбуждение уголовного дела в отношении Сергея Удальцова создает новую ситуацию - телеканалы из просто врунов превращаются в карательные ведомства.

Я думаю, положение еще хуже - режим переходит к показательным уголовным репрессиям в отношении оппозиции. Игры в белые шарики, хороводы, "диалог с властью" и прочие милые бирюльки закончились. Теперь все по-взрослому - нас будут сажать, как сажали диссидентов в 1970-е. И нам надо спокойно, без истерик принять этот вызов.

Думаю, в том, что произошло, в значительной степени виноваты те, кто в декабре прошлого года вместо решительного натиска предпочли получать от жуликов и воров всякого рода «согласования». В этом - несомненная правота Эдуарда Лимонова. Но когда враг у ворот, не время выяснять отношения. Если сейчас мы, учтя предыдущие ошибки, не превратимся в единый монолит гражданского сопротивления - вне зависимости от идеологических разногласий и прошлых обид, - нас раздавят.

И еще, мне кажется, в сложившейся ситуации порядочному человеку более невозможно сохранять позицию «невмешательства». Захватившая государственную власть преступная группировка, хунта, объявила гражданскому обществу войну. И любое членство в любых консультативных органах, «общественных советах» и прочих созданных репрессивным режимом структурах является формой поддержки данной воюющей стороны. Мне было стыдно видеть, как некоторые уважаемые мною коллеги еще месяц назад с энтузиазмом участвовали в интернет-гонке за право занять место в Совете по правам человека при Путине (которого сами считали при этом самозванцем). Они говорили: мы над схваткой, мы хотим оставаться независимыми экспертами. Я бы хотел напомнить этим людям хорошо известную мысль Данте: тем, кто во времена величайших нравственных потрясений сохранял нейтралитет, в аду приготовлены самые жаркие уголки.

В ходе предсказуемой полемики после этого поста мой товарищ по НГД Михаил Рыжков написал замечательный и знаковый ответ. Не могу не отреагировать, поскольку в его посте есть три тезиса, на которых строятся выводы большинства людей с близкими точками зрения.

1. Народ плохой

Самое печальное - это низкая общественная и политическая активность граждан, что выразилось в повсеместно низкой явке на муниципальные и региональные выборы.

Недоумение: разве низкая явка на заведомо фальшивые выборы как-то свидетельствует о низкой активности общества? Никак. Напротив, граждане наконец-то поняли, что играть с шулером по его правилам бесполезно, и перестали биться головой о стену "суверенной демократии", выразив ей вотум недоверия - ногами. Это можно только приветствовать. Разве после 4 декабря и 4 марта не ясно, что результаты выборов - в руках Системы и у общества есть силы лишь рассказать о масштабах фальсификаций, но нет возможности кардинально повлиять на них? Я уж не говорю о всех российских выборах начиная с 1996 года. Если поначалу можно было хоть чего-то добиться, в наше время - никак и ничего.

В общем, рост гражданского самосознания налицо. Граждане оказались куда радикальнее умеренных политиков, цепляющихся за выборы как за соломинку. Хотя многие еще год и более назад призывали объявить тотальный бойкот системе фальсификаций, выбить у власти из рук козырь "избранная народом". Наконец-то этот призыв услышан, вернее, жизнь подтвердила его правильность. А гражданская активность продолжает расти повсеместно, чему есть масса примеров. И вот вам статья уважаемого мной радикала Пионтковского, между прочим, члена "РПР-Парнас".

2. Народ не готов

Поймите, мои уважаемые друзья, что не может большая масса людей (сотни тысяч) за несколько месяцев от почти полного спокойствия дойти до требования революции, свержения власти.

Михаил забывает, что происходило в Москве 5 и 6 декабря. С требований "Россия без Путина!" и "Долой жуликов и воров!" и начались зимние протесты. Это позже острые лозунги подменили ванильным "Мы за честные выборы!" ("И мы! И мы!" - сказали жулики и воры). Начиная с 10 декабря мы наблюдаем в Москве отнюдь не радикализацию, напротив - "пингвинизацию" протеста. И в этом кардинальное отличие от того же Нижнего, который как ни в чем ни бывало "держит марку". Анализ явления и выводы здесь.

Далее, как мы знаем по митингу 24 декабря в Нижнем Новгороде, достаточно и десятой части активистов относительно всех участников, чтобы стать примером для остальных. Такое количество 10 декабря было, но в качестве потенциальных "провокаторов", а не движущей силы. Иначе все бывает, когда активисты находятся в ведущем положении.

Вот свежий пример: 15 сентября пенсионеры, большинство из которых в наших акциях никогда не участвовали, устроили ни много ни мало несанкционированное шествие через весь центр города, через Кремль, когда большую часть активистов уже забрали. Не надо считать народ трусливым и не готовым к смелым поступкам. Он-то готов, давно ждет, когда "начнется". Но как только "начинается", какие-то проходимцы обычно все "заканчивают".

В декабре не было и в помине "почти полного спокойствия". Страсти кипят, и если они стихийно выливаются на улицы - это уже почти предел, дальше русский бунт. И никогда страсти не кипят долго, надо использовать момент, когда они горячи. Таких моментов было два: 10 декабря и 5 марта, между ними - плавное остывание, а не нагрев.

Во-вторых, "сотни тысяч", способных изменить ситуацию, - это миф. Как мы знаем по нашему опыту, 20 человек способны парализовать судебно-репрессивную систему целого города-миллионника, 50 человек - захватить суд и добиться освобождения задержанных, 500 человек способны взять нижегородский Кремль. Главное - сплоченность, решительность и единство действий. В Москве 10 декабря хватило бы и десяти тысяч решительных, поскольку власть была слаба как никогда. Такое количество было.

В общем, тезис о невозможности "радикализации за несколько месяцев" не выдерживает никакой критики - москвичи были настроены весьма радикально изначально, их намеренно "успокоили", объявив "провокаторами" всех, кто настаивал на более решительном давлении на Систему. Разделили изначально гремучую смесь на безопасные для власти по отдельности фракции, разрядили бомбу.

В Москве мы наблюдаем ситуацию "хвост виляет собакой" - роль ведущих играют представители класса ведомых, слабо представляя куда и зачем. Уже одно это предопределило поражение. А радикализация возможна и за час, не то что за неделю, все зависит от обстоятельств. Кстати, 6 мая это показало.

В политике, как известно, ошибка хуже преступления. Всепрощение - прекрасная черта национального характера, но без работы над ошибками мы так и будем ходить по трясине до следующих выборов, а затем снова и снова, как это происходило все годы путинского правления. Хватит уже.

3. "Какая уж ни есть, но ведь оппозиция..."

Если мы начнем (точнее, продолжим) размежевывааться сейчас, то Путин и его хунта не уйдут никогда. Римский принцип - "разделяй и властвуй". Поэтому заявления в стиле "нам тут московских ВИПов не надо" очень опасны.

Что делать, если в кабину нашего протестного поезда село несколько (подчеркиваю, несколько) пассажиров, которые не очень представляют, куда и как ехать, но очень любят порулить? Они уже направили поезд по ветке, которая заканчивается тупиком. И вот кондуктор по имени Михаил ходит и успокаивает: "У поезда должен быть водитель. Уж какой есть, потерпим, может, и не разобьемся. В момент опасности надо быть вместе. Да, едем не туда, но ведь едем же!" Я считаю, что надо попросить граждан в кабинке сесть обратно в салон и ничего не трогать. Займите места, граждане, без вас разберемся. И пусть себе организуют выборы, митинги - кто против? Дело хорошее. Но перестанут навязывать себя, а главное, свои сомнительные политические принципы в качестве основополагающих для всей протестной России.

Что до популярности наших "федеральных политиков", то она сильно переоценена. С цифрами в руках: автопробег "Белый поток" в Нижнем Новгороде, заявлено участие организаторов московских митингов (Гудков, Чирикова, Удальцов, Немцов...), согласованный митинг в центре города. 50 человек, большая часть из которых партийные активисты. Для сравнения: 25 июля, пикет в защиту политзаключенных Болотной - те же 50 человек. "Белый поток" едет обратно - 20 человек. Зима: Немцов, Бакиров, Попова, Пономарев в кинотеатре "Октябрь" - пустой зал, те же несколько десятков человек. Какой-нибудь Мавроди собрал бы полный. Это именно что московские политики, в остальной России популярные слабо.

То есть у "федеральных политиков" есть, разумеется, по десятку, а то и по два десятка последователей в городе, которые и так везде участвуют, но не более того. Большинству протестных активистов на них плевать.

Людей привлекают на акции не организаторы, не шоумены, а возможность выразить протест, сказать свои мысли о власти ей в лицо, почувствовать, что ты такой не один. Не надо считать граждан за массовку, публику, которую нужно "заводить" и "выводить", - выходим мы сами, и если надо будет, на место кого надо поставим.

Итого

Рассмотрено три популярных у недавно вышедших на улицу, а потому легковерных, заблуждения, внедренных с чьей-то легкой руки в массовое сознание. С помощью СМИ сделать это несложно. Да, они играют на человеческих слабостях - психологически проще верить в "добро" и что "все получится", вместо того чтобы брать на себя ответственность и действовать на свой страх и риск.

По сути, "радикал" отличается от "умеренного" только отсутствием радужных и неcбыточных иллюзий.

Борис Надеждин написал про злополучный участок 3008 в Химках. Я был на этом участке и хочу сказать, что Борис Борисович не лжет, нет. Скорее он лукавит в своем посте. Надеждин хочет доказать, что выборы на участке прошли честно, и главное доказательство - то, что все бюллетени были подсчитаны вручную в его присутствии.

Хочу напомнить, что подсчет бюллетеней - не единственное, что должна сделать избирательная комиссия после закрытия участка. Сами по себе заполненные бюллетени, лежащие в урнах, ничего не значат. Нужно проверить, кто получил в течение дня бюллетени, не проголосовал ли один человек два раза, все ли получившие бюллетень были прописаны на участке. Для этого существуют специальные книги с полным списком граждан, прописанных на участке. Напротив каждого проголосовавшего в этих списках ставится отметка о получении бюллетеня. После окончания голосования и перед подсчетом бюллетеней в урнах списки избирателей "закрываются" - подсчитывается, сколько людей получили бюллетень. Если в конце подсчета окажется, что число бюллетеней в урнах превышает число людей, получивших бюллетень по спискам, то результаты выборов на данном участке должны быть отменены. Наблюдатели имеют право смотреть за процессом "закрытия" списков.

Со списками избирателей на участке 3008 с самого утра было не все в порядке. Председатель комиссии отказывался показать списки наблюдателям, а когда показал, оказалось, что они начинаются с 62-й страницы, с 1112-го избирателя. То есть в эти списки можно было задним числом вписать любое количество избирателей. И основной задачей наблюдателей на участке стало не допустить заполнения списков после закрытия участка.

После закрытия участка по закону необходимо сразу же приступить к гашению невыданных бюллетеней, "закрытию" списков избирателей и подсчету голосов. Но председатель комиссии Назаров объявил "перерыв" и попытался скрыться со списками избирателей в комнате, доступ в которую наблюдателям был закрыт. Активные наблюдатели встали в "живую цепь", чтобы не дать председателю уйти со списками. Он дважды пытался вынести списки, и дважды ему не давали этого сделать. Назарова много раз предупредили, что он нарушает закон.

Мое видео начинается с того, как председатель комиссии в третий раз пытается прорвать цепь наблюдателей. На помощь председателю с улицы зашел неизвестный мужчина в черной куртке, который начал бить наблюдателей. Наконец с помощью этого "братка" и полиции председателю удалось вынести списки избирателей из помещения для голосования. После этого списки несколько часов находились в комнате, доступа к которой наблюдатели не имели. Если председатель с такой настойчивостью пытался вынести списки, значит, эти списки обязательно нужно было фальсифицировать вдали от лишних глаз. Фактически после того, как списки покинули помещение для голосования, результаты выборов на участке 3008 должны были быть признаны недействительными.

После потасовки и похищения списков на участок прибыло все руководство химкинской полиции. Ворвался председатель вышестоящей территориальной избирательной комиссии. По его указанию комиссия приняла решение об удалении всех без исключения наблюдателей, членов комиссии с правом совещательного голоса и представителей СМИ - всего 19 человек. Меня в том числе. На выходе из участка нас встречали аплодисментами.

Через несколько минут комиссия решила вернуть нескольких наблюдателей - тех, кто за весь день не сказал председателю ни слова поперек и смирно сидел в углу. Я ничего не говорил и не участвовал в драке, только снимал на камеру - это видно на записи с камеры наблюдения, но меня на участок не вернули.

Точнее говоря, наблюдатели, вставшие в "живую цепь", тоже не участвовали в драке. Вот если тебя бьют, а ты не отвечаешь, считается это участием в драке?

Итак, Надеждин не лжет в своем посте. Он просто недоговаривает. После похищения и, скорее всего, фальсификации списков избирателей уже не имеет значения, какие галочки стоят в бюллетенях, лежащих в урнах. Пусть хоть сто раз все руководство Мособлизбиркома их пересчитает. Бюллетени анонимны, мы не знаем, кто их заполнял и кидал в урны. Все ли люди, получившие бюллетень на участке 3008, были прописаны там? Не были ли лишние избиратели вписаны задним числом в списки, чтобы их число сошлось с числом бюллетеней в урнах? Несмотря на 25-летний опыт наблюдения на выборах, Надеждин предпочитает не задавать этих вопросов.

Зоя Светова высказала свое мнение по поводу освобождения Кати Самуцевич. Каждый имеет право на свой взгляд. Впрочем, я бы предпочел, чтобы уважаемая мною журналистка и правозащитник выражала именно собственное мнение, а не ограничивалась подбором цитат авторитетных диссидентов. Но и это не страшно. А вот аргументация меня просто ужаснула! И в ней, "как в зеркале", наши трудности и беды...

"...Поэтому адвокаты больше говорили о политическом аспекте дела, чем о юридических тонкостях. Они считали, что юридическая ничтожность обвинений укладывается в десять предложений, а абсурдность и политическая подоплека дела нуждаются в том, чтобы кричать о ней..."

Видимо, это означает, что реальные обстоятельства дела тоже кажутся адвокатам "юридически ничтожными"? То есть факт - основное "юридическое мясо" - оказывается менее важным для адвоката, чем политическая позиция? Я-то думал, что этим правилом руководствуется только власть...

"Вскоре стало понятно, что единство подсудимых и непримиримая позиция адвокатов раздражают власть".

Да, мы все в этой стране раздражаем власть. Но как из этого следует, что Катя и ее адвокат пошли на сговор с этой самой властью? Хоть слово покаяния или осуждения остальных участниц акции было произнесено новым адвокатом или самой Катей? Или, может быть, освобождение Кати как-то уменьшило международную поддержку девушек? Давайте спросим выдающихся музыкантов и писателей, поддержавших Pussy: может, они не рады освобождению одной из участниц?

Автор сравнивает дело Pussy Riot с делом Гинзбурга-Галанскова ("Процессом четырех" 1967 года).

Сравнение с адвокатом Борисом Золотухиным не совсем корректно. Тот тоже был единственным, чья позиция отличалась от прочих. Но в другую сторону: Золотухин как раз принципиально требовал оправдания, в отличие от других защитников, пытавшихся лишь скостить срок. Да, Золотухин, как и "политические" адвокаты Pussy Riot, испытывал особое давление со стороны государства. Но если это и отразилось на приговоре, то лишь в лучшую сторону: Гинзбург, которого он защищал, получил меньший срок, чем его соратник Галансков. Так в чем же сходство с сегодняшним делом и что доказывает это сравнение?

Далее - цитаты. Арина Гинзбург: "Вот, например, выпустили Самуцевич, и все сразу начинают говорить: если ее выпустили, значит, она кого-то сдала".

Во-первых, кто эти "все"? "Советский народ"? "Прогрессивное человечество"? Во-вторых, каждый сам выбирает, что ему говорить. Если бы я исходил из логики этих "говорящих", я бы прежде всего спросил их: на кого вы играете? Ведь именно ругаемой вами власти больше всего выгодны склоки и недоверие в стане оппозиции. Вот вы-то власти и продались! Но я не стану так говорить. Я просто скажу, что это глупость.

Не менее прекрасна ссылка на Сергея Ковалева: «Суд в самом деле принял во внимание существующее отличие в поведении трех девушек: Толоконниковой и Алехиной удалось начать акцию, тогда как Катя (и это есть даже на видео) не успела расчехлить гитару». Вывод: власть научилась действовать очень тонко, тем самым сбивая всех с толку.

Нас отпускают - караул! Ну что же вы такое пишете, дорогие друзья?!

Финал статьи тоже значим: "Катя объясняет: у нее не было претензий к адвокатам, а в группе нет раскола. Но чем больше она об этом говорит, тем меньше в это веришь".

Почему? А потому! Враг не пройдет. Только победы за нами не будет. Во-первых, потому что она нам не нужна. Видимо, власть права, и нам нужны только жертвы для укрепления нашего единства. Наверное, для нас это - главное доказательство нашей исторической правоты. Наверное, других доказательств у нас просто нет... Во-вторых, потому, что мы не верим в собственные силы. Если мы выбиваем у власти хоть кусочек справедливости, это тут же называется "коварным благодеянием".

На эту историю, по-моему, можно смотреть с трех точек зрения. С юридической: приговор, имеющий хоть 5 процентов законности, лучше того, где ее нет вообще. В целом вердикт не становится от этого законнее, но это создает наглядный контраст, прецедент, о котором можно говорить. С моральной: невинный человек должен быть на свободе, а не в тюрьме. Девушки заявили: "Мы по-прежнему вместе, и мы рады ее освобождению". Какое право мы имеем им не верить?

И, наконец, с идейной: бесполезно бороться с властью, принимая ее же логику - вечную мнительность, поиск врагов, конспирологию. У власти для этого есть репрессивный аппарат, у нас его нет. Может, мы собираемся построить его, когда "наши танки войдут в город"?

Наша сила не в "чистке рядов", а в альтернативном мышлении. В том, что мы не боимся манипуляций - невозможно манипулировать самостоятельным и свободным человеком. В том, что никакие "предатели" и "провокаторы", никакие репрессии и спецоперации не могут отнять у нас то, чего у власти нет, а у нас есть: свободу духа, веру в людей и любовь. В том, что мы умеем прощать ошибки и ценить помощь. В гуманизме наша сила, черт возьми!

Главная проблема "оппозиционеров", как, впрочем, и любых "реформаторов", состоит в неверном позиционировании по отношению к системе, которую они собираются менять. В сильно запущенных случаях, когда речь идет об очень мощных и сложных системах, с огромной исторической инерцией, практически нереально сколько-нибудь заметно изменить их, а тем более преобразовать полностью, действуя исключительно внутри системы, оставаясь ее частью, следуя ее нормам. Успех возможен лишь при выстраивании устойчивой рефлексивной позиции, позволяющей удерживать, как минимум, две (а лучше - много больше!) точки зрения, два режима действия: адекватно-оппозиционного по отношению к существующей системе и решительно-конструктивного по отношению к новой системе.

Еще один не менее важный момент. Поскольку речь идет о социальных системах, в которых большинство людей живут "более чем полностью", для организаторов-реформаторов категорически неправильно занимать отстраненную позицию наблюдателей - они обязаны жить в системе, причем, одновременно в двух - реформируемой и новой. Тут не работают не только экспертные и публицистические режимы ("критиканов - на фонари!"). Недостаточна даже частичная вовлеченность или слишком заметная отстраненность позиции, не позволяющая добиваться нужной прочности социальных коммуникаций.

Один из ярких лидеров гражданской оппозиции путинскому режиму Алексей Навальный совершил головокружительный взлет: от мягкого критика бюрократии и отдельных недостатков системы - к почти тотальному и предельно жесткому оппонированию. Но даже он до сих пор находится на полпути к позиции подлинного вождя и организатора необратимого демонтажа существующего режима. Он говорит о том, что на протестные акции нужно ходить как на работу. Но настоящий перелом произойдет лишь тогда, когда значительное число граждан начнет воспринимать протест не как игру или работу, а как единственно возможную форму жизни. Только начав выстраивать новую систему, альтернативную существующей, как абсолютную и необходимую реальность, только начав по-настоящему и полностью жить в этой альтернативной реальности, только выстраивая всю полноту гражданской легитимности на себе и постепенно втягивая в нее все больше и больше своих сторонников, можно рассчитывать на достижение необратимого успеха в деле реформирования.

Для понимания важности организации гражданских выборов нашим "вождям" понадобилось семь лет. Но это лишь малая часть полноценной системы гражданской легитимности, необходимой для победы. Сколько пройдет лет для понимания о освоения всей этой стратегической программы, не скажет никто. Но сохраняется надежда на то, что этот процесс пойдет с ускорением.

Ссылки на мои публикации по этой теме 2005-2009 гг.:

• Построим новую страну!
• Изжить Дракона
• Об основных задачах и направлениях объединенной оппозиции
• Что делать? или Есть ли у нас Гражданский план
• Прервать преемственность произвола

Дебаты в Координационный Совет, начавшиеся с совершенно бессмысленных вопросов в "Политическом компасе", перетекли в такую же бессмыслицу и на телевидении.
Первыми были дебаты для телеканала "Совершенно секретно". Ну, это отдельная песня. Особо растекаться мыслью по древу я не буду, в двух словах - нас пригласили всех скопом в большой зал, предложили выбрать столик по принципу "где есть место", а потом предложили за пятнадцать минут с соседями по столику представить общую концепцию будущего развития России. Для этого предлагалось рисовать на ватмане инфографику и с этой инфографикой ходить по залу, уговаривая соседние столики в правильности своей концепции. Поскольку я оказался за одним столиком с совершенно неизвестными мне людьми, которые, как выяснилось впоследствии, позиционируют себя то ли как Воины Света, то ли как Силы Добра, рисовать с ними открытки о будущем России и убеждать в нашей правоте остальных кандидатов я не стал, покинув это замечательное собрание. Первым, кстати, ушел Олег Лурье, вторым Александр Рыклин. Третьим я. Полагаю, что через полчаса там не осталось вообще никого, за исключением Воинов Света. Или Сил Добра. Поэтому, чем закончилось это шикарное действо, я не в курсе.


Дебаты на "Дожде" начались на порядок лучше. Первый тур оставил положительные впечатления - вел его Юрий Сапрыкин, мы представились избирателям, кратко изложили свою позицию, ответили на один общий вопрос и разошлись. Именно такой формат и требовался, чтобы познакомить людей со всеми двумя сотнями кандидатов и для начала просто показать избирателю кто есть кто и что из себя представляет.
Но вот от второго тура я ждал большей конкретики. Полагал, что речь пойдет об обсуждении уже непосредственно самой работы в формирующемся КС. Думал, что здесь мы будем представлять уже свои стратегии развития протеста и люди будут выбирать уже именно между предлагаемыми стратегиями.
Этого не случилось. Второй тур оказался не вторым, а версией 1.2 певого.
Никаких особенных изменений в формат внесено не было, за исключением того, что убрано представление и добавлены вопросы кандидатов друг к другу. И на ответ давалось уже не тридцать, а сорок пять секунд.
Общие вопросы были все из той же серии "как сильно я люблю демократию". Хотел привести сейчас пример, но понял, что не могу вспомнить ни одного вопроса из всех четырех раундов. Собственно говоря, сейчас же и понял, что вообще не могу вспомнить ни одного выступления - все они не отличались друг от друга совершенно. Какой-то абсолютно одинаковый поток стандартных фраз.
В моем случае вопрос звучал как что-то типа "выберите одно из трех главных достижений демократии за последние двадцать лет - свобода передвижения, свобода вероисповедания и что-то там еще"
Ну, что сказать... В моей стране произошла узурпация власти, в моей стране произошел силовой захват столицы, пришел какой-то мужик и самоназначил себя нашим царем, уничтожены свобода, закон, правопорядок, нивелирована стоимость человеческой жищни, уничтожено образование и наука, уничтожены вообще все институты свободного общества, государство представляет из себя группировки ворья и бандитов, которые пилят Родину так, что только щепки летят, в редакции, где я проработал семь лет, на стене висят портреты шести моих убитых коллег, половина моих друзей либо сидит, либо находится в политической эмиграции, на меня самого заведено уголовное дело, страна сползает в помойку мракобесия, православного талибана и гражданской войны - а мне предлагают отвечать на вопрос из серии "какую манную кашу вы любите по утрам"...
Нет, возможность ездить на Мальдивы, это, безусловно, очень важно, но, может поговорим об этом как-нибудь потом?
Предложил ведущему выбрать самому любой вариант из этих трех. К реальности это все равно не имеет никакого отношения.
Алексей Навальный с Ильей Яшиным что-то бойко ответили из серии "демократия навеки в наших сердцах", затем были вопросы от зрителей. Поскольку это вопросы от избирателей кандидатам, это была единственная достойная внимания часть. Вопросы были острыми и интересными. Навального спросили, признает ли он свою вину в хищениях кировлеса, меня спросили, с какой стороны я буду освещать события, если в России начнется гражданская война. На что я сказал, что если в России начнется гражданская война, то ничего освещать я не буду, а возьму в руки оружие и пойду воевать за свободу и независимость нашей родины.
Потом были вопросы кандидатов друг другу.
Ну, опять же, в десятый раз. Я уже расписывал все в своем посте "Политический компас" особо повторятся не буду. Я не понимаю, зачем дебатировать с теми, с кем оказался по одну сторону баррикад. Я не понимаю, почему нельзя вместо тридцати мест сделать пятьдесят. Я не понимаю, почему я должен дебатировать с Яшиным и Навальным, а не войти в КС и вместе с Яшиным и вместе с Навальным. И уж совсем я не понимаю, почему я должен задавать кому-то какие-то вопросы.
Большую часть этих людей я вообе вижу впервые в жизни - какие у меня могут быть к ним вопросы? Ну ладно, мне выпало выступать в тройке с Навальным и Яшиным, я их знаю, а какие у меня могут быть вопросы, например, к кандидатам Тютрину и Бескоровайному, если я только в студии впервые услышал эти фамилии?
Далее. Я не являюсь избирателем Навльного и Яшина, мне не интересна их точка зрения на ту или иную проблему, их личные взгляды - их личное дело, мое личное к ним отношение - мое личное дело, я пришел сюда не бороться за власть, а бороться против власти, не бороться с Навальным и Яшиным, а бороться вместе с ними против Путина раз уж так сложилось - зачем мне задавать им какие-то вопросы? Я являюсь их потенциальным коллегой, и все, что мне интересно, это их тактики и стратегии по дальнейшему развитию протеста, которые они будут предлагать - но именно за этим полсотни человек и собираются в КС, чтобы обсуждать эти тактики и стратегии - какие сорок пять секунд на ответ? О чем это вообще?
В итоге я предложил задать задал два совершенно бессмысленных вопроса из политического компаса, мои визави по пионерски бойко ответили на них все в том же ключе "огонь демократии никогда не погаснет в наших сердцах", задали вопросы мне - Навальный про первые три дела, которые я сделаю в КС (вопрос тоже из серии не имеющих ответа - никто еще понятия не имеет, какова будет структура КС, каков будет его формат и чем конкретно мы будем заниматься, так что первые три дела у нас у всех одинаковы - сесть в кружок и понять, зачем мы здесь сегодня собрались вообще), Яшин про Кавказ, после чего дебаты закончились и мы разошлись.
Все это оставило у меня крайне тягостные впечатления, друзья мои.
Серьезное дело в очередной раз тонет в Болоте Великой Говорильни.
Я не понимаю, зачем это делать. Я не понимаю, зачем растить дерево, долго карабкаться на него, получая по дороге звиздюлей от ментовских дубинок, а потом одним махом рубануть сук, на который уселся.
Вы меня простите, но назвать происходящее иначе как клоунадой я не могу.
Говорить серьезно о серьезных вещах в предложенном формате просто невозможно. Собственно, это понимали все, и все полтора часа эфира в студии стояла "легкая непринужденная обстановка". Попросту говоря - ржали не переставая. Наиболее выигрышно на этом фоне выглядели те, кто сознательно превратил свое выступление в сеанс стэнд-ап камеди. Те же, кто пытался говорить серьезно, очевидно проигрывали. Например, Андрей Андреич Пионтковский попытался вступить в серьезную дискуссию с Ксенией Собчак, за отведенные секунды не успел даже сформулировать вопрос, в итоге никакой дискуссии, естественно, не получилось, а один из ведущих - если не самый ведущий - мыслитель нашего времени проиграл ведущей "Дома-2". И это лучшая иллюстрация происходящему.
Впрочем, вру. Еще одна шикарная иллюстрация - постоянная фраза ведущего "задайте своему оппоненту какой-нибудь вопрос". КАКОЙ-НИБУДЬ вопрос на главном политическом событии года - это крест проекту, друзья мои.
Ведущий, кстати, был некорректен. Подобные шутки и обобщения, на мой взгляд, не допустимы. И не подкован. Назвать осуществляемые Яшиным офигенно действенные АПД ("акции прямого действия"), за которые - на секундочку так - в нашей стране людей в тюрьму сажают, "мальчишеством"....
Я, безусловно, благодарен "Дождю" за предоставленное время и предоставленную возможность бесплатного выступления в прямом эфире. Но... Телеканал "Дождь" не понимает, что трансляцией этих дебатов он выписал себе волчий билет? Понимает, полагаю. Тогда зачем сознательно превращать все это в цирк? Хотите поиграть в выборы в государственную думу, пригласите на проект Светлану Сорокину, увидите, какими должны быть настоящие политические дебаты. И рейтинг будет на порядок выше, чем у этого выступления самодеятельности. А хотите делать дело, не назначайте дебаты главного калибра на пятницу на ночь. Три тысячи человек, принявших участие в голосовании в туре, где выступал главный претендент на победу - из семидесяти тысяч зарегистрированных на данный момент - это провал. Это полный провал, друзья мои.
Я согласен с фразой Бориса Немцова - каждый выступающий здесь в прямом эфире понимает, что он подписывается под уголовным делом. Я готов подписаться под уголовным делом. Но я готов подписаться под ним за дело, а не за сорокапятисекундное выступление в "Камеди Клабе".
Весь этот подход надо однозначно менять. В идеале я бы предложил ЦВК перенести дату выборов еще на месяц (она не имеет совершенно никакой привязки, и будут выборы 20 октября или 20 ноября не имеет никакого значения) и провести дебаты еще раз, потому как считать их состоявшимися на данный момент решительно невозможно.
Все это рассчитано не на смыслы, а на слова. А пока мы занимаемся говорильней и играем в выборы, жулики и воры в очередной раз произвели силовой захват власти в Татарстане, Химках, Краснодаре и далее по списку.
В общем, до такой категоричности, как Михаил Делягин я пока еще не дошел, и снимать свою кандидатуру пока не буду, надеясь все же, что этот все еще несистемные косяки, и в самом КС мы обойдемся без клоунады, но, надо признать, интерес к происходящему я теряю уже в достаточно быстрой степени.
Нерадостно это все как-то.