Саратовскому экологу Ольге Пицуновой сегодня заблокировали банковский счет, на который она получает пенсию. Других доходов у нее нет. 15 сентября вступило в силу решение суда, обязывающее лично Ольгу Пицунову уплатить штраф в размере 100 тыс. рублей - за то что как руководитель не зарегистрировала организацию «Партнерство для развития» в качестве «иностранного агента».

Ольга Пицунова пенсионер, к тому же инвалид-сердечник. Деятельность ее организации приостановлена, уже более года «Партнерство для развития» никакого финансирования не получает.

Андрей Пинчук, супруг Ольги Николаевны и сотрудник «Партнерства для развития», сообщил сегодня в Фейсбуке, что странным образом блокировка пенсионного счета совпала с продолжением деятельности Ольги Пицуновой по защите природного парка «Кумысная поляна», от которого некоторые представители власти жаждут оттяпать кусок под коммерческую застройку.

Следует напомнить, что «Партнерство для развития» - единственная благотворительная организация из всех внесенных принудительно в реестр «иностранных агентов». Преследования ее носили слишком уж ярко выраженный политический характер.

«Насколько связана экологическая деятельность Ассоциации «Партнерство для развития» и ее руководителя Пуцуновой О.Н. и противодействует геополитическим интересам России и Евразийского союза, на границе которого находится Саратовская область?.. Насколько проект, работа по проекту «Школа гражданского активизма» и отчеты о его выполнении, направленные руководителем Ассоциации «Партнерство для развития» Пуцуновой О.Н. представителям Правительства США, связаны с расширением базы политического влияния на общественное мнение в регионе в интересах иностранного спонсора (Правительства США) либо геополитическим ослаблением России как главного ядра Евразийского союза, в противодействии диктатуре однополярного мира, возглавляемого США?»

Такие вопросы интересовали прокуратуру, фабриковавшую дело против Ольги Пицуновой, и на все эти вопросы так называемый «эксперт», преподаватель юридического вуза, ответил положительно, дополнив изыски прокурора собственными «геополитическими» фантазиями. Исключительно на основании такой «экспертизы» присудили 100-тысячный штраф Ольге Пицуновой и 300-тысячный - «Партнерству для развития» за то, что не зарегистрировались «иностранным агентом».

В настоящий момент на Ольгу Пицунову идет сильное давление. В квартиру ломятся неизвестные личности, представляющиеся сотрудниками прокуратуры, и угрожают разнообразными репрессиями и санкциями за невыплату штрафа.

«Партнерство для развития» готовит жалобы на решения судов в кассационные инстанции. Но 100-тысячный штраф, присужденный Ольге Пицуновой, необходимо выплатить во избежание новых бед. Денег на уплату штрафа у Ольги Пицуновой нет, а теперь даже и пенсию свою она получать не может.

Помочь Ольге Николаевне собрать деньги - это общее наше дело. Открыт счет, 22 тысячи уже собраны. Необходимо собрать еще 78 тысяч. Не сомневаюсь, что когда-нибудь Ольга Пицунова отсудит эти деньги и они пойдут на хорошие и добрые дела. Но сейчас нужно отдать этот кусок дракону.

Очень прошу распространять информацию, а у кого есть возможность - положить посильную сумму на эти реквизиты:

Карта "Сбербанка" 67619600 0307127085

Яндекс.Деньги 41001983607426

Заплатить можно через банкоматы, терминал или с банковского счета по следующим реквизитам:
Получатель: ООО НКО "Яндекс.Деньги"
ИНН 7750005725
КПП 775001001
Лицевой счет 30232810400000000003
в ООО НКО "Яндекс.Деньги"
Кор. счет 30103810800000000444 в Отделении 4, Москва
БИК 044579444
Место нахождения
119021, г. Москва, ул. Тимура Фрунзе, д. 11, стр. 44
Назначение платежа:
Платеж по договору № 41001983607426, без НДС.
Обратите внимание!
Перевод можно отправить только с банковского счета, который принадлежит физическому лицу.

WebMoney R311919050792

Украина - безусловный лидер по числу въехавших в Россию граждан, она опережает и Казахстан, и Узбекистан. За первые девять месяцев 2014 года российскую границу пересекли 7 млн 374 тыс. украинцев, в прошлом году за аналогичный период - 5 млн 349 тыс. человек. Разница существенная, но это связано не с расширением российского рынка труда, а с политическими событиями.

Ужесточение режима въезда для трудовых мигрантов, о котором объявил премьер Медведев, ударит, конечно, по трудоспособным гражданам. Беженцы в эту категорию не входят, их правовое положение регулируется другим законом.

Меня в заявлении Дмитрия Анатольевича беспокоит вот что. Знал ли он прежде, что у нас есть серый рынок труда? "Серые" работники появятся с 1 января 2015 года - а раньше что, их не было? Он что, признает неэффективность работы миграционной службы? Почему миграционные потоки нельзя было регулировать раньше?

Это не должно быть связано с политическими событиями. Получается, вместо того чтобы примирять и объединять народы, он говорит: вот вы, украинцы, устроили Майдан, а мы вам за это затрудним въезд.

Конечно, патенты выгодны экономике нашей страны. Я совсем не против, чтобы государство ограничивало миграционные потоки на основе равновесных показателей. Возможно, Медведев радеет за российского работника. Ведь непонятно, что будет дальше с нашей экономикой: вдруг мы столкнемся с серьезной безработицей. Я не великодержавный шовинист, но считаю, что российские рабочие места в таком случае должны оставаться преимущественно за россиянами.

Но дело в том, что украинцы, работающие на физических лиц (мастера по ремонту квартир, няньки, сиделки и пр.), и так должны получать патент. В фирмах иностранцы официально должны работать по квотам. Что меняется? Дмитрий Анатольевич дословно сказал, что к "украинцам-путешественникам" без патента следует относиться с "повышенным вниманием". И это как раз из области политики.

Что такое "повышенное внимание"? Есть норма закона, и ее следует применять должным образом: в зависимости от того, есть у человека нужные документы или нет. А вот украинцы, что называется, попали под раздачу. Теперь пограничники будут к украинцам-путешественникам относиться с "повышенным вниманием" - а к казахам-путешественникам, к узбекам-путешественникам?

Я бы лучше понял Медведева, если бы он сказал: "Ребята, соблюдайте, пожалуйста, миграционное законодательство. Почему вы его не соблюдаете?". Не должна экономика регулироваться политическими соображениями.

Травля меня перешла в Кромах в "горячую" стадию.

Вчера ближе к вечеру я вынул из почтового ящика конверт без обратного адреса с письмом, где аноним недвусмысленно предупреждает о вынесенном им мне смертном приговоре. Сверхагрессивная истерия вокруг украинских событий, накручиваемая безбашенными центральными нашими СМИ, и некоторое количество отморозков-"колорадов", успевших испытать вкус крови на Донбассе, дают мне все основания вполне серьезно отнестись к этим угрозам. Сегодня я обратился к начальнику кромской полициимСергею Ивановичу Баженову. Он пообещал мне связаться с сотрудниками центра по противодействию экстремизму по Орловской области и, как он выразился, "взять это дело на контроль".

Интересно знать: наши доблестные российские правоохранительные органы так же рьяно возьмутся за возбуждение уголовного дела по факту угрозы физической расправы и убийства, начнут активно проводить экспертизы и прочие следственные действия, как это было в случае со мной из-за двух моих стихотворений в поддержку независимой Украины? Или спокойно (а может, даже где-то с тайным злорадством) будут ждать наступления кровавой развязки? Впрочем, я не питаю здесь никаких иллюзий.

А пока мне приходится принять самые необходимые меры личной безопасности - всякое может случиться. Вот такая сейчас у нас обстановка.

Практика в последнее время такова, что Роскомнадзор сначала пишет маляву редакции сайта, который он хочет заблокировать, и предлагает удалить крамольную страничку в течение суток. "Грани", как и ЕЖ, Каспаров.ру и ЖЖ Навального, в марте были заблокированы без предупреждения, и ушло несколько месяцев на то, чтобы понять, какой контент стал поводом.

Шанса удалить одну страничку, чтобы отвязались, не было. "Анализ в целом всего информационного ресурса показал, что весь информационный ресурс направлен на призывы к проведению массовых публичных мероприятий, проводимых с нарушением закона, - говорила представитель прокуратуры в суде. - Вся информация является противоправной".

Уже потом выяснилось, что речь шла об... обыкновенном репортаже про винтаж на народном сходе.

Иногда я думаю: а что бы было, если бы "Грани" в свое время получили уведомление с предложением удалить эту статью в обмен на не-блокировку? И оказались бы как первооткрыватели (точнее, первозакрыванцы) закона Лугового среди СМИ перед нелегким выбором... Ведь неясно, что будет потом, насколько тяжелы последствия, - а есть соблазн потихонечку убрать одну-единственную запись (грозно обжаловав, конечно, в "суде" незаконные действия прокуратуры и РКН) и жить спокойно.

Но "Грани" были избавлены от раздумий. Может, потому что тогда, в марте, нужна была первая показательная крупная порка: мол, ты, ты и ты, шаг вперед, заблокированы навечно, объяснять ничего не будем. Все видели? Работаем без шуток, кто еще хочет?

Чтобы сказать чинушам спасибо за это мудрое и правильное решение, достаточно просто представить себе другой путь. Удалить репортаж о гражданском протесте, новые репортажи ставить через раз, а потом тоже удалять, когда придет очередной спам от РКН. Зачем журналистам делать репортажи? Не заикаться про федерализацию Сибири. Зачем освещать протестные тренды, пусть даже шуточные? Не называть Путина хуйлом или даже фашистом (что гораздо точнее и терминологичнее), присоединение Крыма - аннексией. Зачем называть вещи своими именами? Не цитировать тексты людей, привлеченных к ответственности за экстремизм: посадили и посадили, зачем читателю конкретика? Чтобы понравиться Роскомнадзору, надо еще постараться: не говорить о коррупции, чтобы ее не пропагандировать; не показывать антифашистов на фоне свастики (как вы понимаете, чтобы не пропагандировать свастику); не упоминать о ЛГБТ-проектах (ну, вы поняли...); а главное, не советовать сотрудникам славного ведомства выпить яду, потому что информация о способах самоубийства тоже запрещена. И куда им пойти, говорить нельзя, даже если заменить звездочками. Да и этого не хватит.

Приведем пример с многострадальным "Эхом", которое выполняет все требования Роскомнадзора, более похожие на "воспитание" духа дедами. Но почему-то от них не отвязываются. В июле редакция сайта "Эха" удалила видео "Граней" о разгоне акции солидарности с Украиной: РКН усмотрел "наличие признаков злоупотребления свободой массовой информации". 31 октября им пришлось снять расшифровку эфира о боях за Донецкий аэропорт. Уже на следующий день подключился центр "Э", припомнивший обращение покойной Валерии Новодворской к Дмитрию Ярошу (удалили, конечно, с сайта). Ну а потом многострадальный твит Плющева, история с которым обошлась без вмешательства чинуш, и новые доносы.

Неудачный способ сохранить СМИ.

В блокировке очень мало приятного. Я не располагаю статистикой посещаемости "Граней" и данными о динамике доходов от рекламы, но знаю, что многие из моих знакомых забивают и забывают, если не могут перейти по прямой ссылке на материал (а ссылки на зеркала блокируются порой за несколько часов), ну а на предложение "скачайте себе..." вытаращивают глаза и суеверно машут руками. Tor тормозит и глючит, как сволочь последняя, в turbo-режиме трафик настолько медленный, что видео не посмотришь... Yota, видимо, в порыве сервильности блокирует даже то, о чем ее пока не просили, в том числе будущие зеркала. При переносе большого массива контента на другие сайты ссылки на заблокированные страницы приходится переставлять вручную. И так далее, и так далее.

Но, повторюсь, от выбора "Грани" избавили, за что Роскомпозору большое спасибо. Потому что сейчас - после ста заблокированных зеркал - этот выбор очевиден.

Сейчас почти четыре утра, и я только начинаю понимать, что хочу сказать о силовом разгоне телемоста с Киевом. Первое - искренне поблагодарить всех тех - множество - неравнодушных, которые помогли нам в этой ситуации. Второе: НОД и силовики своими действиями, я думаю, недвусмысленно обозначили актуальную для России сегодня повестку дня: изучение разнообразного исторического опыта, включая опыт киевского Майдана как выдающегося события современной истории.

Собственно, о самом задержании писать не особенно хочется, все было привычно-стандартно: провокаторы на улице, засланные в аудитории, полиция (которая, зайдя вначале и посмотрев часть лекции, удалилась, не предъявив претензий), прорыв ОМОНа в здание, погрузка в автозак, путешествие в ОВД, составление объяснительных, полный провал операции "остановим Майдан в России, поймаем матерых экстремистов". Экстремистов не было, Майдана вроде пока тоже не намечалось. За хорошую промо-акцию Свободной школы - спасибо.

Хочется говорить не об этом, а о "бытийной" стороне случившегося. Очевидно, что только от слова "Майдан" власть и ее прислужники типа НОДа приходят в истерику. Хотя что такое Майдан - в переводе это просто "площадь", площадь свободы в нашем случае. "Тетушки из титушек" спросили: "Что майданить будете?". То есть выходить на площадь по сути. Мы сказали: "Нет, теперь мы вас подождем".

Характер "русского Майдана" будет меняться неизбежно, вместе со стремительно меняющейся экономической и политической ситуацией. Прежде выходили "рассерженные", скоро придет время "свирепых, обманутых и голодных". А это уже совсем другая история. Это не призыв, это прогноз. И "организуют" это не такие, как мы, а те, кто в "закраснокирпичных кабинетах", - сами. Нам такое было бы не по силам и не по ресурсам.

Еще запомнился эпизод в ОВД. Где в полуприватной - не для протокола - беседе с полицейскими было сказано, что на лекции, приуроченной к годовщине Майдана, мы в первую очередь слушали активных его участников и пытались понять в том числе - как изменилось их отношение с тому, что тогда происходило за целый год, очень насыщенный и печальными для украинцев событиями. В ответ было сказано: "Ну вы же спрашивали об опыте и ошибках Майдана!". Мы парировали: "Конечно. А что, вы считаете, что у Майдана не было ошибок?". Странные люди, право, странные. Вообще казалось, что мы попали на шоу идиотов и Кафка отдохнул в очередной раз.

Слава украинскому здравомыслию! Они молодцы - они взяли свою свободу и уже ее не отпустят и не сдадут. Это было слышно и по ответам на наши вопросы из Киева - например, что свобода дороже личного автомобиля за 30 тысяч долларов и даже жизни. Это правда. Это говорили активисты Автомайдана. Дай Бог всем всем это хорошо понимать! Впрочем, я не буду все пересказывать: скоро мы вместе с вами увидим эту лекцию полностью (ведь и мы успели посмотреть ее только частично - до момента вторжения силовиков). "Свободная школа Сопротивления - Киев", мы ждем! Щиро дякуем!

В ноябре прошли два митинга за доступную медицину. Первая акция проводилась в условиях шоковой ситуации: общество только что получило информацию о готовящихся сокращениях больниц и не до конца осмыслило ее. Не до конца осмыслила и власть, поэтому и не чинила препятствий. Мы заявили тысячу человек, и я не думала, что придет больше. Пришло около шести тысяч.

Я боялась проводить вторую акцию так скоро, однако народу вновь было много. Самотечная площадь, рассчитанная на 10 тысяч человек, была заполнена, хоть и неплотно. По нашим оценкам, в митинге участвовали примерно восемь тысяч человек, а медиков, по моим ощущениям, было не меньше половины. Да и так ли важно, сколько там было медиков? Митинг за доступную медицину, и важна эта тема не только для врачей, но и для пациентов - для всех.

Чего удалось достичь? Власти стали говорить о выплате компенсаций людям, попавшим под сокращения. По их заявлениям, выплаты будут составлять от 200 до 500 тысяч рублей, а всего будет выделено 3,5 млрд.

Вопросов тут возникает много. Эти 3,5 млрд заложены в бюджете? Откуда они возьмутся? Кроме того, компенсации от московского правительства будут скорее всего положены только тем, у кого есть московская регистрация (а большинство работников "скорой", например, иногородние). Ну а главное, для получения этого пособия нужно будет доработать до самой даты сокращения, а человек может найти работу уже сейчас - и на новом месте ждать его не будут. В одной из больниц, как я слышала, предлагают сотрудникам перевестись в платное отделение. Очевидно, что они сразу же потеряют право на выплату. Обещают также бесплатно переучивать врачей и даже платить стипендию 30 тысяч в месяц за период обучения. Врач получает сейчас в среднем 20-25 тысяч, так что не очень понятно, почему обучающимся захотели платить больше, чем работающим.

Больничного хирурга, например, переобучат и трудоустроят в поликлинику. Правда, в поликлиниках тоже идут сокращения. Возможно, увольнения в поликлиниках нужны для трудоустройства уволенных из больниц. Людей сократят, сэкономят на зарплате, полгода будут переобучать - а что будет потом, непонятно.

Так что обещания вызывают вопросов больше, чем ответов. И все же в некоторых больницах стали замораживать и отзывать уведомления о сокращениях.

Возможно, избежит закрытия ГКБ №11, в которой находится Центр рассеянного склероза. Ее сотрудники Ольга Демичева и Семен Гальперин боролись наиболее активно, они пошли на переговоры с Леонидом Рошалем, подняли большой шум. В больницу приезжали замминистра здравоохранения Татьяна Яковлева, руководитель московского департамента здравоохранения Алексей Хрипун, депутат Мосгордумы Людмила Стебенкова. Сделали вид, что во всем виноват главврач: он якобы скрывал правильную статистику, занижал количество желающих лечиться, а больница на самом деле хорошая и нужная. "Перегибы на местах".

С одной стороны, протестная кампания идет неплохо: люди начинают понимать, что они должны высказать мнение по поводу реформы, никто за них это делать не будет. С другой стороны, власть включила информационную блокаду, и многие просто не владеют информацией о протестах и о самой реформе-катастрофе. Делается вид, что ничего не было, и становится понятно, что никаких изменений не будет.

Власти и государственные СМИ занижают число участников, говорят о секс-меньшинствах, переходят на личности организаторов, указывают, что среди нас есть непрофессионалы в медицине (хотя меня консультируют доктора медицинских наук, профессора). Пожалуй, это хорошо - значит, мы все делаем правильно.

Я получаю сотни обращений, все пишут: только не останавливайтесь. Хотя уже ясно, что любой следующий митинг в ближайшее время будет провальным. Теперь надо следить за ответными действиями властей, искать другие формы, думать, как объединить медицинское сообщество - но прежде всего добиваться моратория на увольнения, потому что без этого все договоренности бессмысленны.

О том, как тюремщики в разных регионах России пытаются лишить осужденных чтения, я уже рассказывала. Теперь этот сюжет получил новое развитие.

Как я писала, администрация колоний присланные родственниками бандероли с книгами или прессой, не вскрывая, отправляет обратно. Сотрудники исправительных учреждений ссылаются на то, что такая посылка осужденному якобы не положена, потому что ранее он уже получил такую же с продуктами.

К примеру, согласно ст. 125 УИК, для осужденных к пожизненному лишению свободы – это одна передача или посылка в год(!).

Между тем в соответствии с п.3 ст. 95 УИК РФ бандероли с книгами "не включаются в количество посылок и бандеролей, которое вправе получать осужденный".

Близким сидельцев приходится оформлять отправляемые в колонии книги и журналы дорогостоящими письмами первого класса, которые, согласно правилам "Почты России", могут весить до 500 граммов. На письма в УИК РФ ограничений нет. Более тяжелые книги разрывают на части(!), чтобы их приняли как письмо.

Однако колония ФКУ ИК-10 города Саратова пошла по пути беззакония дальше и вернула мне и такое письмо. В нем были открытка ко дню рождения (замечу в скобках - 11 ноября, а сейчас уже декабрь) и научно-популярный журнал. Основание для возврата почтового отправления сформулировано предельно лаконично и столь же непонятно: "Не положено".

Мне неизвестен действующий нормативный акт, запрещающий осужденному получать письма (хотя исторические примеры есть: в частности, такие ограничения существовали в СССР во времена ГУЛАГа). Зато известно, что Конституция РФ (о которой тюремщики, как складывается впечатление, порой забывают) имеет прямое действие и является высшим законом. Согласно п. 2 ст. 21, "никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию".

А разве можно воспринимать иначе фактическое воспрепятствование чтению осужденными и вынуждение их родственников идти на всевозможные ухищрения, чтобы преодолеть этот странный препон?

Кстати, о Василии Андреевском, которому было адресовано письмо. Этот человек попал за решетку в 19 лет. Сейчас ему 30. Василий был приговорен к 13 годам заключения по ложному обвинению в убийстве. К убеждению в том, что обвинение ложное, приходит любой, кто берет на себя труд познакомиться с уголовным делом.

Например, правозащитница Елена Санникова, неоднократно защищавшая Василия в судах. Этой осенью она представляла его интересы в судебном процессе в Саратове по вопросу об условно-досрочном освобождении. "Склонен к написанию жалоб. Виновным себя не признал... К освобождению не рекомендуется", – такова была характеристика, представленная начальником отряда колонии. И суд принял сторону администрации учреждения.

Очевидно, что фактический запрет чтения - это очередной способ давления на неудобных осужденных. И история с письмами Василию Андреевскому - далеко не единичный случай даже в моей практике переписки с сидельцами. Только далеко не каждый из них решается жаловаться, идти на конфронтацию с системой. Нередко еще больше боятся это делать близкие осужденных - ведь их родные находятся в полной зависимости от ФСИН.

А мы будто уже привыкли к тому, чем должны возмущаться, - к фабрикации уголовных дел, осуждению невиновных, жестокому обращению с заключенными. К этому нельзя привыкать. Иначе мы из человеческого общества превратимся в стадо, чей удел "ярмо с гремушками да бич".

Федеральная адвокатская палата предложила наделить адвокатов исключительным правом на судебное представительство по всем категориям дел - гражданским, уголовным, административным.

Можно начать иначе: Федеральная адвокатская палата предложила лишить всех, кто не имеет статуса адвоката, права судебного представительства.

А можно и так: Федеральная адвокатская палата предложила лишить граждан права на свободный выбор защитника и представителя.

Пока готового законопроекта, как говорят генерал-адвокаты, нет. Врут. Какой стряпчий станет сотрясать воздух идеями, не уплотнив их бумагами, подготовленными "под ключ!. Занесет случаем к какому-нибудь Володину. "О! - скажет тот. - Замечательная идея. Готовьте документы". - "Ах! а я тут как раз прихватил проектик-с". По нынешним временам инициатива окончательной зачистки суда от общественности - это в самый раз.

Мы уже имеем сегодня адвокатскую монополию на защиту по уголовным делам. Но это, если можно так выразиться, ограниченная монополия. По действующему УПК иное лицо может быть защитником, но только наряду с адвокатом и по усмотрению суда. А тут уже пятьдесят на пятьдесят. Усмотрение зачастую бывает не в пользу участия общественных защитников, но нередко они все же допускаются до защиты, даже на стадии предварительного расследования. Представителем же потерпевшего вправе быть любое лицо, независимо от наличия адвоката.

Такая, хотя сильно урезанная, свобода выбора защитника - и та далась в свое время с боем. Предлагался, как предлагают теперь снова, императив - только адвокаты. Мы с Валентином Гефтером были тогда (в 2001-2002 годах) членами рабочей группы, готовившей проект УПК. Руководителем группы была Елена Мизулина, ориентировавшаяся тогда на проклинаемые ею сегодня "западные ценности". И даже конкретнее - на ценности, распространяемые Американской ассоциацией юристов. В них нельзя бросить камень - они поддержали суд присяжных. Но одновременно американские юристы занесли к нам "сделку о признании" (особый порядок судебного разбирательства) и рекомендовали обеспечить обвиняемых "квалифицированной юридической помощью". Сохранить общественных защитников помогла нам добрая старая профессура, имевшая авторитет в рабочей группе (прежде всего профессор Полина Лупинская, ныне покойная, у которой Мизулина в свое время училась в МЮЗИ). Без Полины Абрамовны не прошло бы и то, что есть сейчас, - защитник-неадвокат наряду с адвокатом. Старые правоведы, готовившие еще УПК 1960 года, не дали похоронить общественную защиту - ведь по УПК РСФСР защитником мог быть не только адвокат, но и представитель общественной организации, профсоюза, а по усмотрению суда - любой приглашенный обвиняемым человек. Конечно, в СССР не было свободных общественных объединений и свободных профсоюзов. Но в 90-е годы при массе других проблем судебной системы, демократичные нормы УПК 1960 года работали очень хорошо.

В том же 2001 году "профессионализаторам" не удалось протащить исключительное право адвокатов на представительство по делам об административных правонарушениях. В результате в новом КоАП был сохранен свободный выбор защитника (представителя). И то только благодаря поправке Сергея Адамовича Ковалева о дополнении слов "допускается адвокат" словами "или иное лицо". Поправку поддержал Анатолий Лукьянов, бывший тогда председателем комитета.

Принятый в 2002 году ГПК сохранил традиционную свободу представительства любым дееспособным лицом любого лица.

Общественные защитники и представители остаются сегодня последней формой участия граждан в отправлении правосудия. Это, конечно, кроме присяжных заседателей - но с их участием рассматривается менее 0,06% уголовных дел.

С начала 2000-х граждан стали последовательно изгонять из суда. Принятый в 2000 году закон о народных заседателях, который мог бы на смену советским "кивалам" привести реальных представителей народа, так и не заработал. Одновременно с принятием этого закона народные заседатели были вымараны из УПК и ГПК. В результате более 99% уголовных дел и 100% гражданских рассматриваются судьей единолично. Ликвидированы и иные формы гражданского участия в судопроизводстве: представительство общественности в гражданском процессе, поручительство общественных организаций за обвиняемого, наконец, присутствие граждан в зале судебного заседания. В 2008 году закон "Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации" перекрыл свободный доступ граждан в судебные помещения. Председатели судов получили право самостоятельно устанавливать порядок посещения суда, после чего во многих судах пропуск в здание был ограничен только непосредственными участниками процесса.

И вот теперь задумали лишить граждан права самим выбирать себе защитника и представителя. При этом бесплатного представительства по гражданским и административным делам никто не гарантирует и не обещает в будущем. Правозащитникам, уже выступившим категорически против этой инициативы, вице-президент Федеральной адвокатской палаты Юрий Пилипенко возразил, что и сейчас никто из них (правозащитников), получающих гранты, не работает бесплатно. Но, во-первых, далеко не все правозащитники получают гранты - многие работают в судах, не получая материального вознаграждения. Суть же, однако, не в том, получает ли кто-то деньги, а в том, платит ли за юридическую помощь нуждающийся человек.

Этот человек, беззащитный перед судом, не интересует руководство адвокатуры, продвигающее интересы своей корпорации. Тот же Пилипенко не скрывает своих мотивов: в стране 72 000 адвокатов, и все они хотят кушать. Общественных же защитников, по словам Пилипенко, миллионы. И в этом он прав, потому что представителем в суде может быть - должен иметь такое право - каждый гражданин.

Не буду повторять, как это принято, что есть множество добросовестных, приятных во всех отношениях адвокатов. А вот о кризисе российской адвокатуры скажу, и мои друзья адвокаты на меня не обидятся.

Возьмем глубинку, провинциальный райцентр. Сколько там адвокатов? Три, четыре, пять. В том же городке пять-семь прокуроров. Следователей тоже человек пять. Три судьи. Все они, если не переженились, все равно работают вместе и каждый день сходятся в одном суде. При этом каждый третий или четвертый адвокат - выходец из милиции (точных цифр не знаю, сужу по наблюдениям и считаю не московских, а региональных адвокатов). Да и откуда бы он ни был, будь он хорошим профессионалом, все равно он, как правило, не будет портить работу коллеге-следователю, не будет говорить, что дело сфабриковано, и ставить судью перед неизбежностью оправдательного приговора, которого тот все равно не вынесет.

Да что там райцентры! Вот в Рязани искали не связанного со стороной обвинения адвоката. И не нашли. "Какие были - те уехали", - говорят местные правозащитники. К нам за консультациями по делам, связанным с наркотиками, часто обращаются с просьбой посоветовать в таком-то городе компетентного и добросовестного адвоката. В некоторых городах у нас такие контакты есть. Но таких мест немного.

Приходят иногда и другие письма. Просят посоветовать адвоката, работающего, скажем, в Замоскворецком суде Москвы. Мы на такие письма не отвечаем, потому что понятно, о чем они. Нет, не о подкупе суда, не чтобы "занести". Имеются в виду дружеские связи - ищут адвокатов, для которых у судьи есть небольшой запас мягких санкций: наказание "ниже низшего", условное осуждение за тяжкие преступления.

Понятно, к чему приведет такой закон, если он будет принят. По гражданским делам малоимущие истцы и ответчики (за исключением инвалидов гражданской войны и матерей, имеющих 10 и более детей) будут предоставлены сами себе. Это приведет к самым печальным последствиям в спорах работника с работодателем и гражданина с властью.

В уголовном же процессе обвиняемый не сможет опереться на независимого и сведущего юриста (или просто сведущего человека), и зачастую вынужден будет терпеть - хорошо если бездействие, а то и откровенное подыгрывание обвинению со стороны назначенного или нанятого адвоката.

По УПК РСФСР обвиняемый мог в любой момент отказаться от адвоката, причем такой отказ не препятствовал продолжению общественной защиты, если таковая была. Отказать в отказе от защитника советский суд мог только несовершеннолетнему или физически неспособному защищать себя подсудимому. По нынешнему УПК отказ от защитника не обязателен для суда. Пускай адвокат спит, поет в унисон с прокурором, работает во вред подзащитному - подсудимый не вправе избавиться от адвоката по принуждению: "Вы, обвиняемый, должны быть обеспечены квалифицированной защитой".

Не знаю, кто им приказывал. Я не знаю субординации внутри этой группы: кто принимал решения, кто с кем советовался и кто сколько знал. Я всего лишь прочел все материалы дела. Но теперь я знаю, как это работало. И даже многие имена.

Схема фабрикации «Болотного дела» выглядит просто. Полицейские, чтобы не отвечать за события на Болотной, давали следователям одностороннюю, неполную или ложную информацию (на самом деле в большинстве случаев инициатива исходила от следователей, но для понятности картины начнем с «низшего звена»). Следователи должны были бы эту информацию досконально проверять и уточнять, но вместо этого использовали ее с одной целью - доказать вины «болотников». Основная задача прокуратуры - следить за соблюдением законности (в том числе полицией и следствием). Получив от следствия грубо сляпанное, недоказанное, во многом сфальсифицированное дело, прокуроры должны были вернуть дело на доследование, а то и возбудить новое дело - о фальсификации. Но вместо этого они просто переписали весь этот бред в обвинительное заключение. И передали его в суд. Суду бы внимательно исследовать документы и доказательства, выявить нестыковки и нарушения процессуальных норм следствием, грубые ошибки при составления обвинения прокуратурой. И вернуть дело прокурорам, строго наказав больше так не делать. Но суд еще раз переписал текст обвинений в свои судебные решения. Так, пройдя все ступени правосудия, ложь (или заблуждения по глупости и непрофессионализму) рядового полицейского о том, что «имярек участвовал в массовых беспорядках», стали приговором.

Десятки, если не сотни людей стряпавших «Болотное дело» на всех его этапах, прекрасно видели, что происходит. И каждый поспособствовал или по крайней мере не помешал полученному итогу. Следствие с ног сбилось в поисках некой «организованной группы», действовавшей на Болотной. Так вот, описанное выше и есть «преступная деятельность группы лиц по предварительному сговору». И эта группа - российское правосудие.

Члены этой ОПГ оказались еще и халтурщиками - они оставили в деле массу следов своих махинаций. И подарили нам возможность узнать имена фальсификаторов и технику их работы.

Прежде всего это тотальный «копипаст»: огромные куски текста кочуют тут по всем документам - от написанных под копирку показаний омоновцев до постановления суда. Во-вторых, «конвейерные технологии»: надо продлить срок заключения обвиняемым - и один и тот же оперативник пишет на всех обвиняемых пачку рапортов, состоящих из одной фразы: «находясь на свободе, имярек планирует скрыться от следствия и оказать давление на свидетелей». При том, что имярек этот сидит в тюрьме уже полгода. Если следствие и придумало машину чтения мыслей, то в деле это никак не отражено. Или даты. Есть донесения оперслужб о «выявленном участнике массовых беспорядков» и найденном свидетеле его действий, которого надо бы допросить. Вот только датированы эти донесения позже, чем задержание «болотника» и допрос свидетеля. Так «был ли мальчик»? И кого за что решили сажать в действительности?

И это я еще не говорю о сути дела. А там, похоже, почти все липа, с начала до конца. Потому что практически все «свидетели» по сто раз меняли показания. В итоге они все «вспоминали» о событиях, в точности повторяя даже не сюжеты видеозаписей, имевшихся у следователей, а «описания» их, сделанные следователем Гуркиным. А описания эти весьма далеки от того, что есть на видео. Вряд ли некий омоновец Куватов имел такой зуб на студента Степу Зимина, что каким-то образом добыл хранящиеся у следствия оперативные видеосъемки, узнал о показаниях других свидетелей, сочинил конструкцию ложных показаний - и все только чтобы посадить Степу. Значит, все эти «конструкции» - дело рук следователей.

Не раз я слышал от некоторых друзей и близких «болотников», наблюдателей и адвокатов, заразившихся «стокгольмским синдромом» в атмосфере этого дела (атмосфере жесткой заданности оценок, произвола и безнадежности): «Ну вот этот полицейский - не врет, искренний парень. И следователь у моего не худший в сущности мужик, просто служака». Я честно пытался быть «адвокатом дьявола» и искал в деле хотя бы кусочки правды и искренности. Увы! Почти все, что казалось на первый взгляд честным, на поверку оказывалось фальшивкой.

Напоследок они сманипулировали еще раз: вынесли отнюдь не самые жестокие приговоры. О’кей, ребята, вы «проявили гуманность», потому что «всем все ясно - наказывать не за что, но наказать надо, чтоб неповадно впредь». Я счастлив, что мою подзащитную Сашу Духанину «отпустили» под условку, а оклеветанный Артем Савелов не получил 8 лет. Насколько я знаю, приговор удовлетворил и многих посаженных, и их семьи. Но теперь «гуманисты» будут торговать своей «гуманностью»: намекать, что для благополучной отсидки на зоне и даже возможного УДО лучше бы забыть обиды, не ворошить прошлое, а тихо досидеть. Чтобы потом как ни в чем не бывало продолжить прерванную на несколько лет этим делом жизнь в России. Или незаметно для давно все позабывших соотечественников уехать куда подальше. Но в таком случае «гуманисты» от власти смогут в любой момент снова применить свои «умения» в отношении любого из нас.

Я долго думал, продолжать ли публикации по «Болотному делу», если это не нужно никому. И решил, что необходимо. Зло должно быть если не наказано, то хотя бы явлено миру. Подслушивающие, подсматривающие, запрещающие и сажающие должны знать: за ними тоже наблюдают. И преступления их видны.

В публикуемой таблице названы все участники произвола, кого удалось выявить, используя только лишь материалы дела. И персональная роль каждого. И статьи Уголовного кодекса, по которым я надеюсь привлечь их в будущем. Но это простые исполнители - важнее назвать заказчиков. Если я не успею, это сделает кто-то другой. Даже если перемен в России придется ждать еще дольше, процесс осуждения нынешнего государства должен стать более категоричным и внятным, чем вялое осуждение сталинизма, пришедшееся на наш век. Иначе это будет повторяться вечно.

Партнеры проекта: ОВД-Инфо, Комитет 6 мая, Каспаров.Ру, РосУзник, Союз солидарности с политзаключенными.

- Признаете ли вы, что занимались антисоветской агитацией и пропагандой с целью подрыва советского государственного и общественного строя?
- Признаю.
- Раскаиваетесь ли в том, что занимались антисоветской агитацией и пропагандой?
- Раскаиваюсь - в том, что мало занимался антисоветской агитацией и пропагандой и не достиг желаемого результата.
- Признаете ли вину?
- Нет, не признаю.

Эту выдержку из протокола допроса я цитирую не дословно, но смысл передаю точно. Обвиняемые по знаменитой 70-й статье УК РСФСР, как правило, либо отрицали свою причастность к антисоветской деятельности и не признавали вины, либо не отрицали и раскаивались в содеянном. Но не признать вину и раскаяться в том, что мало занимался антисоветской деятельностью, - до такого додуматься дерзнул, наверно, только Валерий Сендеров.

А прочел мне эти строки мой следователь в лефортовском кабинете. Обыкновение у него такое было: приносить тома чужих следственных дел и читать мне выдержки из заявлений и протоколов, демонстрируя, как уважаемые люди в антисоветской деятельности раскаиваются. Не знаю уж, почему он принес в тот день том из дела Валерия Сендерова. Не потому же ведь, что с толку был сбит словом «раскаиваюсь»…

Заметив выражение восторга на моем лице, он заговорил:
«Но ведь не логично же… Если человек признает, что антисоветской агитацией занимался, то почему же вину не признает?..»

Но у математика Валерия Сендерова была своя логика.

Поначалу ведь он попал в Бутырскую тюрьму, и обвинение ему фабриковали по статье 190-1, не входящей в раздел особо опасных государственных преступлений. Но с таким поведением Валерия Анатольевича быстро перевели в Лефортово. И срок он получил по 70-й статье максимальный - 7 лагерей и 5 ссылки.

Для меня Валерий Сендеров был тогда легендой. Я слышала зажигательные рассказы о нем от самых разных людей, начиная от старшеклассников, которых он учил математике, и заканчивая его коллегами по СП СМОТ (Совет представителей Свободного межпрофессионального объединения трудящихся, иначе говоря - свободный профсоюз) - организации, в которой Валерий Анатольевич активно трудился перед арестом, составляя яркие и сильные тексты.

Когда я познакомилась с Валерием, вернувшись из ссылки в 1988 году, он периодически говорил, что тоскует по карцеру Чистопольской тюрьмы. «Там к Богу ближе», - говорил он. В карцере было невыносимо холодно, а он еще форточку открывал перед сном…

Но все-таки мне казалось, что тоску по карцеру он преувеличивал. Просто Валерий Анатольевич был невыносимо загружен общественной деятельностью, которую взвалил на себя сразу же по возвращении из тюрьмы, нисколько не дав себе отдохнуть после всего пережитого. Он встречался ежедневно с массой людей, в доме не умолкали звонки из разных городов мира - и в этой суете Валерия периодически одолевало чувство опустошенности, которого не было в тюрьме.

Я писала тогда об остававшихся в заключении людях, издавала соответственный самиздатский бюллетень, собирала информацию, и потому у Валерия Сендерова мне приходилось бывать часто. В его кабинете, заваленном рукописями, самиздатом и тамиздатом, был одновременно и московский офис Международного общества прав человека, и корпункт «Русской мысли», да и вообще своеобразный общественно-политический центр. Когда я в первый раз принесла ему какую-то небольшую статейку, предназначенную для публикации на Западе, Валерий снял трубку, набрал Париж и надиктовал текст в редакцию. Меня это восхитило. Ведь иного пути передачи материалов в свободную печать, кроме поиска «каналов» (через иностранных корреспондентов и обладателей диппаспортов, сочувствующих диссидентам), мы до ареста и не знали. Но шли новые времена, и Валерий находил новые методы работы «на лету» со свойственной ему дерзостью. Через год появился факс, и проблем с передачей текстов стало меньше, а надежд на лучшее - больше…

С тех пор прошло четверть века. Внезапный уход из жизни Валерия Анатольевича для многих стал шоком. Хоть знали, что он болен. Что перегружает себя, работая на износ. Что давно уже выглядел болезненным и бледным. Да, знали. Но смириться с его внезапной кончиной все-таки оказалось нелегко.

Валерия Сендерова отпевал протоиерей Александр Троицкий, который когда-то был его учеником во 2-й математической школе. В краткой проповеди он сказал:
"В те школьные годы Валерий учил нас не только математике. Он учил нас белое называть белым, а черное черным. Его влияние на учеников было очень большим… То, что у государственной власти нет совести, - это аксиома. Но бывают времена, когда не только у власти, но и у всего общества пропадает совесть и смелость называть вещи своими именами. Валерий как раз был тем человеком, который всю свою жизнь стремился называть вещи своими именами. И к чему бы он ни обращался - в общественной жизни, в философии, в истории, он во всем старался быть предельно честным, как и в математике».

Надо сказать, что в лагере как таковом Валерий Анатольевич почти не был. С первых дней за протест против того, что отобрали Библию и не дают заниматься математикой, Валерий Сендеров попал сначала в штрафной изолятор, затем в ПКТ, а потом уж и в Чистопольскую тюрьму. Столичный интеллигент, человек кабинетного труда, до ареста не соприкасавшийся с нуждой и физическими нагрузками, Валерий Сендеров проявил запредельные чудеса стойкости и выносливости в условиях до предела суровых. Бескомпромиссность, несгибаемость, невероятная сила духа проявлялись в нем пропорционально силе давления на него тюремно-лагерной администрации, и это делало его непобедимым.

Мне запомнилось, как однажды, году в 1990-м, я принесла Валерию текст интервью, которое взяла у едва освободившегося политзаключенного, с подробным рассказом о жестоких пытках. Была взволнована: смотрите, мол, ужас какой! Он же прочел и поморщился: что за мужик, что так подробно рассказывает о своих страданиях… Однако информацию на Запад передал скрупулезно.

Сам он на испытания не жаловался, заняв такую религиозную позицию по отношению к страданию, с которой можно и пытку выдержать без потерь, и смерть встретить с достоинством, если придется. Об этом он подробно написал в очерке «Бог и тюрьма», И эта рыцарственная суровость сочеталась у него с неиссякаемым чувством юмора. Иной раз трудно было понять, где он говорит всерьез, а где ради эффекта, где у него прямое утверждение, а где «от противного». Заговорил как-то о святости инквизиции. Я рассказала кому-то из общих знакомых: вот, мол, как Валерий прикалывается. А мне говорят: а он всерьез так считает. И кто разберет теперь: всерьез, не всерьез... Если всерьез - неужели столько времени и сил уделял бы правозащитной деятельности, утверждая императив прав и свобод личности?

В молодые годы его называли Ницше. За то, что сделал серьезный доклад о Ницше на философском семинаре и пострадал за это.

Буквально на днях один переводчик и поэт, тонкий знаток немецкого языка, рассказывал при мне о самоиронии Ницше, о его поэтике и о том, что его тексты ни в коем случае нельзя понимать «прямо». Вспомнился Сендеров…

На отпевание пришло очень много людей: и математиков, и журналистов, и физиков, и лириков, и бывших политзаключенных. Валерий связывал людей из самых разных кругов, которые без его участия вряд ли бы когда-либо встретились…

«Но, как всякий человек, он совершал какие-то ошибки, и он нуждается в том, чтобы мы не только отдавали ему дань уважения и благодарности, но и молились за его примирение с Богом и людьми. Впрочем, в этом нуждаемся и все мы. Поэтому сейчас, когда мы будем подходить и прощаться с Валерой, испросим у него прощения и от всей души простим ему его слабости и ошибки», - сказал у гроба Валерия Сендерова протоиерей Александр Троицкий.

Последний мой разговор с Валерием Сендеровым был какой-то неудачный. Я стала ему говорить о войне в Чечне, о «зачистках» и пытках, а он сказал что-то насчет невероятной жестокости чеченцев. Меня это больно задело, и я ушла от разговора. Должно быть, зря ушла. Надо было отчетливей рассказать. Поспорить, может быть. Что-то объяснить, убедить в чем-то...

Тут дело ведь было уже не в убеждениях, а в определенном настрое. Совсем по-иному складывались его отношения с Россией XXI века. И как-то уже не находилось причин в прежнем ключе разговаривать и встречаться…

Полгода назад «Российская газета» опубликовала статью «Бес пораженчества», подписанную Кублановским, Разумовским и Сендеровым. Статью бездарную, не выдерживающую никакой критики. «Как же Валерий мог докатиться до такого?» - подумалось мне тогда. Хотелось ответить. Но, вчитавшись, я увидела, что там и отвечать не на что: пустое фразерство, оторванность от реальности, и видно, что пишущий судит о событиях, не выходя из теплого кабинета. Да и нечисто тут что-то … Не стиль Валеры.

Несколько дней назад, когда мы собрались помянуть Валерия на 9-й день после кончины, его жена рассказала, как позвонил Юрий Кублановский - и уговорил поставить подпись под этим текстом. Что ж, идея использовать имя Сендерова оказалась удачной. Без этого, возможно, никто бы на публикацию и внимания не обратил. А так - и текст вызвал резонанс, и шишки все посыпались не на кого-нибудь, а на Сендерова.

Валерий очень ценил творчество Кублановского. Но честно ли было, пользуясь этим уважением, подсовывать ему на подпись дешевые идеологические поделки?

Надо признать, что в последние годы жизни Сендеров от общественной деятельности отошел. Потерял связь с правозащитной тематикой. Но не оставлял любимого дела - математики, философии. Был погружен в работу над трудами Шпенглера. Много писал для журнала «Посев», входил в его редколлегию.

«Может быть, кто-то скажет, что в общественной мысли и философии Валерий не создал какой-то своей системы, подобно тем, кто именуется философами и великими учителями жизни. Но он своей жизнью и всем своим опытом давал людям пример, а то, что исследовал, множил на собственный эмпирический опыт и уже в силу этого может быть причтен к философам, мыслителям, учителям… И сейчас, когда будут звучать прощальные стихиры, подходите, прощайтесь с Валерием, и далее постарайтесь жить, поминая его добром своей жизнью и своими поступками…» Так закончил слово у гроба Валерия Сендерова протоиерей Александр Троицкий.

На поминках он поделился воспоминаниям из школьных лет. Математику Валерий Анатольевич преподавал школьникам с таким увлечением, что даже не говорил на уроках о политике. Зато на переменах в коридорах собиралась вокруг него изрядное количество учеников - послушать его вызывающие смелые суждения о происходящем в стране. И его неподражаемые отповеди коммунистам. Возникали дискуссии.

- Неужели действительно, Валерий Анатольевич, у коммунистов нет души? Что же, они без души и рождаются?
- Ну, рождаются они, может быть, и с душой. Но когда получают партбилет, то душу отдают, в чем и расписываются, - объяснял ученикам Валерий Анатольевич.

«Смерть большевикам», - негромко говорил он, целуя дамам ручку. И посторонние недоумевали, от какого из двух действий приходить в большее смятение - от устаревшего светского обычая в стенах советской школы или же от опасной антисоветчины.

О своем вероисповедании Валерий Анатольевич говорил, что он язычник, и ученики были приятно удивлены, узнав однажды, что он принял крещение.
«А по пятницам можно ли большевиков убивать, Валерий Анатольевич?» - посмеивались теперь старшеклассники.

Он и дома у себя принимал учеников. А когда выгнали из школы, продолжал общаться с ними и жил репетиторством. Вернувшись из заключения, Валерий Сендеров продолжал заниматься математикой, несмотря на крайнюю загруженность общественной работой, и блестяще готовил к экзаменам учеников.

Жил он в самом центре Москвы, в Уланском переулке. А году в 2000-м, вскоре после смерти мамы, переехал на московскую окраину и завел семью. «Я живу теперь в деревне Митино», - говорил он.

Абсолютно не приспособленный ни к какому быту, ни к какому домашнему устроительству, он между тем стал главой большой семьи, отцом троих детей.
Младшему сыну Валерия Анатольевича исполнилось три года. И тем труднее смириться с его смертью, наступившей в неполные 70 лет...

Ни на кого не был похож Валерий Анатольеович. Ни в какие стандарты не вписывался. Был человеком уникальным, независимым, неподражаемым. С бескрайне богатым и насыщенным внутренним миром, разрыва которого с внешним, возможно, он так до конца и не преодолел.
И был он человеком полностью внепартийным, хоть и входил в самые разнообразные общественные объединения.
Он слишком глубоко чувствовал и переживал образ России.
И не ошибкой будет сказать, что его убила эпоха.

В последние годы существования СССР советское руководство при активном участии КГБ проводило своеобразную «стратегию карманов», направленную на создание в мятежных союзных республиках неподконтрольных им областей, лояльных центру. При этом в ряде случаев Москва опиралась на реально существовавшие национальные движения, а иногда создавала их искусственно. Некоторые из этих проектов были реализованы, а другие так и остались проектами.

Принятый 3 апреля 1990 года закон «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из Союза ССР», прозванный «законом о невыходе из СССР», предусматривал отдельные референдумы во всех входящих в состав союзной республики автономиях. Ст. 3 закона гласила: "В союзной республике, имеющей в своем составе автономные республики, автономные области и. автономные округа, референдум проводится отдельно по каждой автономии. За народами автономных республик и автономных образований сохраняется право на самостоятельное решение вопроса о пребывании в Союзе ССР или в выходящей союзной республике, а также на постановку вопроса о своем государственно правовом статусе. В союзной республике, на территории которой имеются места компактного проживания национальных групп, составляющих большинство населения данной местности, при определении итогов референдума результаты голосования по этим местностям учитываются отдельно".

Еще до распада СССР на базе существовавших автономий Абхазии и Южной Осетии были созданы структуры, неподконтрольные Тбилиси, где осенью 1990 года к власти пришел блок Звиада Гамсахурдия, выступавший за независимость Грузии. В Молдавии в 1990 году появились самопровозглашенные автономии - Гагаузия и Приднестровье, поскольку в Кишиневе к тому времени победили сторонники независимости Молдовы. Частично подобный сценарий был реализован с Крымом, где автономия была воссоздана в начале 1991 года. Но до распада СССР фактического отделения Крыма от Украины не последовало, так как к моменту августовского путча сторонники независимости Украины еще не были у власти в Киеве.

А вот после обретения Украиной независимости была попытка превратить Крым в непризнанную республику. 6 мая 1992 года была принята конституция Республики Крым, фактически выводившая полуостров из-под власти Киева. Но после того как Москве удалось договориться с Киевом о сохранении базирования Черноморского флота в Крыму, заключить договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве, а также зафиксировать отказ Украины от ядерного оружия, крымская проблема на время утратила свою остроту. Россия не возражала против того, что в марте 1995 года центральная украинская власть отменила конституцию Крыма и восстановила свой контроль над полуостровом. Чуть ранее, в 1994 году, Гагаузия вернулась в состав Молдовы на правах широкой автономии.

По некоторым данным, существовал проект создания русской автономии на северо-востоке Эстонии, где компактно проживало русскоязычное население. Однако от него отказались в пользу создания опирающихся на русскоязычных интерфронтов во всех трех странах Балтии. В Латвии и Литве не было мест компактного проживания русскоязычных, где можно было бы создать соответствующие автономии. Идеи же интерфронтов должны были объединить как все некоренное населении Прибалтики, так и немногочисленных сторонников Союза среди литовцев, латышей и эстонцев.

После распада СССР непризнанные самопровозглашенные республики на территориях бывших автономий стали орудиями Москвы для воздействия на новые независимые государства в интересах сохранения и расширения там российского влияния. В этом качестве стала использоваться и Нагорно-Карабахская республика - единственная самопровозглашенная республика, созданная без поддержки Кремля. Правительство Ельцина сменило проазербайджанскую политику правительства Горбачева на проармянскую, используя вместе с тем карабахский конфликт для сохранения российского влияния как в Армении, так и в Азербайджане. Правительство Путина препятствует возможному урегулированию этого конфликта, чтобы иметь средство давления на Азербайджан. Армения и так тесно привязана к России и заявляет о готовности вступить в Таможенный союз. Между тем, при доброй воле всех сторон, карабахский конфликт мог бы быть разрешен, например, обменом территории Нагорного Карабаха и коридора, соединяющего его с Арменией, на малонаселенный район Зангезура, который дал бы Азербайджану сухопутную связь с Нахичеванью.

При Путине непризнанные республики стали инструментом политики, направленной на реставрацию советской империи путем вовлечения постсоветских государств в Таможенный и Евразийский союз. Агрессия против Грузии в 2008 году привела к тому, что Южная Осетия и Абхазия из непризнанных республик превратились в государства, официально признанные Россией, Венесуэлой и Науру. Но вот появления пророссийского правительства в Грузии пришлось ждать еще четыре года.

А после Революции достоинства в Украине создание новых самопровозглашенных республик стало основой стратегии Путина в борьбе против новых властей Украины. Сразу же получила завершение история с Республикой Крым. На этот раз Путин в марионеточную народную республику играть не стал, а осуществил блиц-аннексию полуострова. Что же касается «народных республик» в других регионах Украины, то их провозглашение вполне вписывается в требование Москвы о федерализации Украины. По замыслу Кремля, Луганская, Донецкая, Харьковская, Одесская, Криворожская и другие республики должны были появиться едва ли не в каждом регионе востока и юга Украины. Затем эти республики, возглавляемые пророссийскими силами, должны были бы заключить с Киевом федеративный договор, предоставляющий регионам практически полную независимость не только во внутренней, но и во внешней политике и возможность блокировать любые действия центральных властей. В этом случае Украина уподобилась бы Речи Посполитой XVIII века, не имевшей ни регулярной армии, ни дипломатической службы и превратившейся в поле сражений для иноземных армий. Если же брать современный пример, то Путин хотел бы превратить Украинское государство в сегодняшнюю Боснию и Герцеговину. Там в рамках федерации страна оказалась фактически расколота на сербскую и мусульмано-хорватскую части, так что центральное правительство почти безвластно.

Однако Путин переоценил поддержку идеи «русского мира» в Украине. «Народные республики», финансируемые Ахметовым, Ефремовым и другими олигархами, удалось создать только в Донецке и Луганске. Развитие событий привело не к федерализации Украины, а к очередному замороженному конфликту. Кремль надеялся, что события будут развиваться по приднестровскому сценарию. В Приднестровье, как известно, российская 14-я армия во главе с генералом Лебедем быстро принудила Молдову к прекращению вооруженного сопротивления и к признанию де-факто Приднестровской Молдавской республики, куда российские войска вошли уже в качестве миротворцев. Путин рассчитывал, что разложенная и слабая украинская армия не сможет оказать сопротивления ополченцам Новороссии. Однако очень скоро выяснилось, что без поддержки регулярных российских войск сепаратисты потерпят полное поражение. И тогда ДНР и ЛНР превратились из политического проекта в плацдарм гибридной войны, где действуют российские солдаты, замаскированные под ополченцев. Нельзя исключить, что при продолжении российской агрессии против Украины (а оно весьма вероятно) возникнут новые «народные республики» - Харьковская или даже Киевская. Но они будут выполнять лишь функцию прикрытия действий российских войск.

Как представляется, создание псевдонародных республик остановится одним из основных инструментов российской политики на постсоветском пространстве. Вот уже появились призывы к созданию в Латгалии «Восточно-Латвийской республики» для присоединения к России. Пока это напоминает разведку боем, причем уровень реальной поддержки сепаратизма не так важен для организаторов. В случае, если объектом российской агрессии станет какое-либо из постсоветских государств, кроме Украины, провозглашение очередной «народной республики» станет только предлогом для вторжения российских войск. И кто знает - не появится ли после ухода со сцены Нурсултана Назарбаева еще и Северо-Казахстанская республика?

Очередной провинциальный суд внес очередной оппозиционный материал в Федеральный список экстремистских материалов. На сей раз решение принято 21 ноября в Октябрьском районном суде Владимира, а жертвой стал фильм "Приставное благочестие", ссылка на который была размещена почти два года назад интернет-изданием "Портал-Credo.Ru".

В России действуют сотни православных общин, не желающих по разным причинам признавать над собой главенства Московской патриархии. Вся мощь государственной системы работает на сохранение видимого "единства" Московской патриархии, но даже в этих крайне неблагоприятных условиях из нее удается вырываться отдельным общинам и клирикам.

Одна из самых ярких и известных общин такого рода существует с 1990 года в Суздале. Она появилась, когда по всей России начался отток общин из Московской патриархии в Зарубежную церковь. Харизматичного суздальского настоятеля архимандрита (впоследствии митрополита) Валентина (Русанцова) поддержали все его прихожане, и ослабевшая к тому моменту власть признала, что храм, в котором они молятся, отныне не будет подчиняться Московской патриархии. Затем эти власти передали "альтернативной" общине еще 11 храмов в Суздале, многие из которых находились в полуразрушенном состоянии. Спустя десятилетие, когда храмы были восстановлены, уже при путинском режиме, укрепившаяся власть отобрала их у "неправильных" верующих назад. Сейчас часть этих отобранных храмов вновь превращается в руины. С видеодоказательств этого и начинается фильм "Приставное благочестие".

К 1990 году суздальская община владела мощами местных святых - преподобных Евфимия и Евфросинии Суздальских. Они были переданы ей двумя годами ранее из музея. Естественно, при изгнании из храмов в 2009 году, когда суды, между прочим, постановили "обязать религиозные организации освободить здания от всего имущества", мощи были перенесены в домовый храм при Синодальном доме Российской православной автономной церкви (РПАЦ - так называется централизованная религиозная организация, объединяющая общины в разных регионах России, но имеющая центр в Суздале), где в тесноте и вынуждена теперь молиться непокорная община. В 2012-м, после смерти митрополита Валентина (Русанцова), которого власти немного побаивались, немедленно началась кампания по изъятию мощей преподобных Евфимия и Евфросинии, старт которой, как говорят, дала личная просьба патриарха Кирилла "на высшем уровне".

Мощи, впрочем, отбирала у неподконтрольных православных не сама Московская патриархия. Она скрылась за спиной государственного ведомства - Росимущества, которое внезапно решило, что кости умерших людей (а именно так трактуется предмет спора с точки зрения светского закона) принадлежат исключительно Российской Федерации. Удовлетворяя требования Росимущества, один из судов напишет впоследствии, что мощи вообще всех святых принадлежат государству и "подлежат передаче Российской Федерации". Но, разумеется, никакой массовой кампании изъятия мощей, подобной той, что была в 1919-1920 гг., после этого не началось - Российская Федерация по-прежнему интересуется только мощами Евфимия и Евфросинии.

Осенью 2012-го в тесный Синодальный дом в Суздале потянулись судебные приставы в форме, подключилась государственная пропагандистская машина, карманная партия ЛДПР провела пикет под лозунгом "Верните святые мощи!" Этой фантасмагории и посвящено "Приставное благочестие". Помимо собственно фиксации нелепых потуг приставов, то пытающихся говорить проповедь, то прямо призывающих к применению силы, фильм насыщен актуальными политическими событиями того времени (отзвуки белоленточного движения, дела Pussy Riot) и личным опытом автора - Михаила Баранова, незадолго до этого покинувшего "тоталитарный" монастырь Московской патриархии в Новосибирской области.

После появления фильма процесс изъятия мощей внезапно остановился и, насколько нам известно, они до сих пор находятся у верующих РПАЦ. Зато решили давить создателей фильма, и основным виноватым тут оказался "Портал-Credo.Ru" в лице Вашего покорного слуги. Примечательно, что делом сразу же занялось УФСБ по Владимирской области - вероятно, оттуда в октябре минувшего года произошла "утечка" в местные официальные газеты "Владимирские ведомости" и "Суздальская новь", где появилась зловещая статья "Госдеп в рясе". Согласно версии авторов статьи, мощи защищают не верующие, а враждебные России силы, которые на деньги Госдепа создают в Суздале очаг социальной напряженности на конфессиональной почве. Верующие же якобы играют лишь роль декорации. Лично мне в этой статье было отведено пять абзацев - и это был сигнал... Дело лежало под спудом еще около года, и наконец осенью 2014-го поступило во владимирский суд. Его рассмотрение там началось через 9 дней после визита во Владимир патриарха Кирилла.

Скорее всего дело об экстремизме, выросшее из дела о мощах и замешенное на госдеповской фобии, изначально является местной владимирской инициативой. Но почти двухлетняя подготовка, предшествовавшая вынесению решения по делу, говорит, вероятно, о том, что все нужные согласования были получены. "Портал-Credo.Ru" - профессиональное, но при этом внеконфессиональное и независимое издание о религии - хотят заглушить или по крайней мере приглушить. Видимо, расчет делается на то, что главный редактор решительно пересмотрит свою редакционную политику и перестанет заниматься "очернительством" и "пропагандой раскола". Но нельзя исключать и более радикальных расчетов.

Очередной антивоенный пикет состоялся сегодня в Н.Новгороде .

20 ноября Путин выступил на заседании Совета безопасности. Главным вопросом на нем была пресловутая проблема "экстремизма" в России.

"В современном мире экстремизм используется как инструмент геополитики и передела сфер влияния; мы видим, к каким трагическим последствиям привела волна так называемых цветных революций, какие потрясения испытали и испытывают народы стран, которые прошли через безответственные эксперименты подспудного, а иногда и грубого, как у нас говорят, ломового внешнего вмешательства в их жизнь", - сказал глава государства. Во как!

"Отстаивая свободу выбора, собраний, шествий, митингов, нельзя забывать об ответственности за свои слова и свои действия», - указал глава государства. По его словам, "необходимо знать и понимать, что разжигание конфликтов между людьми разных национальностей и верований, пропаганда националистичекой идеологии, массовые нарушения общественного порядка на этой почве, призывы к насильственному свержению существующего строя - это прямое проявление антинародного мышления, это прямые проявления экстремизма". "О разрушительных последствиях таких действий нужно помнить", - призвал Путин.

И в этот же день вечером Орловский областной суд оставил без изменений решение Кромского районного суда о признании моего стихотворения "Украинским патриотам" экстремистским. Я ни на что не намекаю, но, согласитесь,интересное совпадение, не правда ли? Воистину, "бывают странные сближенья". Правда, наш "несменяемый" попытался успокоить сограждан - "противодействие экстремизму в России не имеет ничего общего с борьбой с инакомыслием, у нас свободная, демократическая страна". Но тут, как говорил герой известной комедии, "меня терзают смутные сомненья". По поводу "свободной и демократической страны" я могу поделиться своими впечатлениями. За последние 9 месяцев их у меня набралось предостаточно. Я это его "ничего не имеет общего с борьбой с инакомыслием" уже огреб сполна. Думаю, еще огребу. Боже, неужели они меня так боятся?

Так что, по всей видимости, добиться в России справедливости не получится. Есть, конечно, еще Верховный суд, но мы же всё понимаем. Наши славные орловские "законники" дружно и оперативно взяли под козырек и отрапортовали о "претворении решений партии и правительства в жизнь". Думаю, без Страсбурга не обойдется. Иного выхода нет.

А позавчера получил "письмо счастья" из Кромского следственного комитета, где меня известили о том, что расследование продлено до 12 января. Из Воронежа пришли результаты комплексной экспертизы по поводу двух моих стихотворений - "Украинским патриотам" и "Украинские повстанцы", из-за которых и были возбуждены два уголовных дела. Но выводы воронежских экспертов,очевидно, не удовлетворили СК, и "правоохранители" решили провести еще одну экспертизу в рамках уголовного расследования. Так что все затягивается.

После хамской статьи в последнем номере поляковской "Литературной газеты", где на меня вылили всевозможные помои и пошли на откровенный подлог, в травлю включилась областная коммунистическая газета "Орловская искра". Кстати, редактора этой сталинистской газетенки, некую Валентину Остроушко, на днях сделали Гендиректором ГУП ОО "Орловский издательский дом", то есть поставили "смотрящей" над всей прессой области. Так что веселые времена у нас наступили при нашем орловском коммунисте-губернаторе.

Политзаключенный, повторно осужденный на 6,5 лет строгого режима за свои статьи, прислал новое письмо Вере Лаврешиной из пермской колонии. Стомахина на четыре месяца перевели во "внутреннюю тюрьму".

Здравствуйте, Вера!

Так и не получил я от Вас тут никаких писем - ни посланных почтой, ни привезенных сюда, а потому пишу Вам сам. Пишу, потому что, если честно, с последнего свидания, бывшего уже почти месяц назад, скучаю по Вам, по Вашей удивительной душевности и человеческому теплу, по Вашему юмору, по Вашему боевому задору, с которым Вы рассказывали мне о былых боевых подвигах, по стойкости и несокрушимости Вашего духа.

Много еще можно перечислить...Таких людей, как Вы, посылает в трудную минуту судьба, и это - большое счастье. Да, счастье - иметь такую сестру, и может быть, стоило ради этого получить 6, 5 лет...

Дела мои, если Вы о них слышали, довольно мрачны. 1 ноября меня после третьей отсидки в ШИЗО (10 суток) перевели-таки в СУС (ОСУОН, отдельный запираемый барак, очень внутри неудобный, да еще и, как выяснилось, жутко холодный, и врач туда приходит сам, и баланду приносят, и зэков выпускают разве что на час гулять во двор - я, впрочем, не ходил, я не люблю эти прогулки, а вместе с уголовниками - тем паче). Продлением срока наказания, правда, СУС не грозит, но хорошего там тоже ничего нет. Из особых фирменных прелестей - шмоны могут быть там хоть каждый день (в остальном лагере - обычно раз в неделю, в четверг). Вот со шмонов-то все и началось.

Холод в этом СУСе был такой, что как-то согреться я мог только в своей спортивной куртке, что вы с матерью привезли мне в сентябре. И в ней же 2 дня подряд я выходил на шмоны, когда они были в бараке, 5 и 6 октября. Не казался мне шмон настолько уж важным мероприятием, чтобы поверх куртки робу надевать, да и лежала роба в бауле, а баул был заперт в каптерке на 2-м этаже (а мы днем сидим на 1-м), его не так-то просто еще и достать оттуда. И 5-го числа те, кто меня шмонал, слова не сказали мне про это. А вот 6-го пришел со шмон-бригадой некто Черников, начальник местной оперчасти, вот он тут же, как увидел, прицепился: мол, где роба? Я ответил, где. На обратном же пути (на шмон тоже загоняют наверх), он мне опять сказал: мол, Стомахин, наденьте куртку х/б, а то я рапорт уже на вас написал. Я ответил: давайте, давайте, мне за это еще 15 суток дадут, повод как раз подходящий. Он говорит: нет, мол, на 15 суток не тянет. Ну, думаю, десять-то суток точно получу, как в тот раз...

На следующий день с группой зэков из этого СУСа вызывают меня на "крестины", как неофициально называют здесь зэки "дисциплинарную комиссию" с участием всего начальства, и дают за эту самую куртку х/б... четыре месяца ПКТ (помещения камерного типа)!..

И вот сижу я в той же камере, что сидел и со статусом ШИЗО, - крохотная одиночка, 6 шагов в длину, 3 в ширину. Точно так же в 5 утра, по подъему, забирают матрас и нары, пристегивают к стене. 16 часов нельзя лечь, можно только ходить туда-сюда и сидеть на табуретке. Есть, правда, в статусе ПКТ и отличия от статуса ШИЗО в лучшую сторону: проще попасть к врачу (есть запись с утра на текущий день), ходит библиотека по воскресеньям и носит книги - аж четыре штуки я сейчас взял, можно держать при себе бумагу, ручки, конверты, получать и отправлять письма, вообще побольше вещей тут можно иметь, чем в ШИЗО, в том числе свою посуду. В камере тепло, слава богу, топят хорошо. В общем, можно вроде бы жить. Моральных сложностей, вроде нехватки общения с уголовниками-сокамерниками, или что "стены давят" (на психику), как многие из них говорят, у меня нет абсолютно. Скучно тоже мне не бывает. Есть книги, есть еще учебник немецкого языка, купленный и присланный мне еще в "Медведково" Г., - передайте ему за это еще раз мою благодарность. Словом, заняться есть чем, ура!!! В ШИЗО было тяжелее. Так что красота, а не жизнь!..:)) Тот срок, если вы читали мой тогдашний дневник, был мне тяжел в основном морально, этот - я уже понял - будет тяжел чисто физически.

Хоть и есть тут врач - что толку от него? Все болезни обостряются в этой камерной системе, это давно известно. Позвоночник у меня каждый день к вечеру болит ужасно, это прямое следствие того, что нельзя весь день прилечь. С левой стороны, под ребрами, пониже сердца, тоже какие-то боли начались, довольно сильные, еще с сентября; иногда и в спину отдается эта боль. Обращался к местным эскулапам - кто говорит, что это "кишечные колики"(так в карту и записал, хотя это чушь, конечно), другой - что поджелудочная железа (вот это скорее), но для точного диагноза нужно УЗИ как минимум, тут его нет, надо ехать на краевую лагерную больницу в ИК-9, ехать этапом, на столыпине, с вещами, это для меня целое путешествие, этапы вообще вещь тяжелая, самая тяжелая из всей зэковской "жизни". И я не смогу пока (да еще зимой) решиться на такую тяжкую поездку. А еще ведь надо, чтобы ОНИ согласились этапировать, одного моего желания мало...

Так вот и маюсь, сидя на табуретке. Другая проблема, тоже чисто физическая, материальная, - сидеть тут, в ШИЗO/ПКТ, на одной баланде, а она очень скудная. Иногда картошку, макароны или суп даже вроде бы и неплохо приготовят, есть можно. Но... на картошке, макаронах, перловке/овсянке фактически тут только и сидишь, да и их очень мало для взрослого человека. На 7-м бараке когда жил, ходил в общую столовую, там в меню так и писали: каша С КУРОЙ:)) Но реально - не с "курой", а со шкурой от этой самой "куры", да плюс с костями. А мяса-то практически нет... Унизительно это - ходить все время голодным, уже через 2 часа после обеда, через час после ужина, я Вам скажу...

Ларек (магазин) тут есть, но в ПКТ превращается в чистую фикцию. Можно то ли 1000 рублей в месяц тратить, то ли даже больше, никак не могу узнать. Но: розеток в камере нет, кипяток надо только у охраны просить, чтобы порошковую картошку или лапшу б/п, например, приготовить (тут это основа рациона, кроме баланды). Консервы купишь - а чем их открывать, зубами? Открывалку, что мать прислала бандеролью, мне тут вообще не пропустили: она, мол, из нержавеющей стали! НУ И ЧТО??!! Да даже колбасу купишь - чем резать ее (и хлеб для бутербродов тоже)? Нож же тоже здесь "не положен"! В общем, бред собачий... А уж кофе и чай, говорят, здесь вообще официально запрещены, их в ларьке ПКТшник и купить не может...

Вот этим - голодом и болезнями - они, получается, сейчас хотят меня взять. В том-то и особенность этой системы: она, если б и хотела, хуже бы придумать не смогла. Настолько высок здесь градус безразличия, наплевательства и абсолютно бездушного изуверства по отношению к людям, что и захочешь - хуже уже не выдумаешь...

Не возьмут они меня этим, ни болезнями, ни голодом не возьмут, это я твердо обещаю Вам и всем моим друзьям, кто меня помнит и следит за моей судьбой!! Стою твердо на прежних позициях - и буду стоять! Сломать, согнуть, подчинить меня своей воле они не смогут, пока я жив, и вот это-то последнее слово и есть цена вопроса. "Не одолеть им дух мой - только тело", - как сказано у меня в одном стихотворении.:) Выживу - значит, победа за мной, за всеми нами, врагами этой Системы, хоть победа и не окончательная, увы. Нет - значит, такая судьба, что ж поделать...

Прочел тут одно интервью Шехтмана по поводу происшедшего с ним (Павел Шехтман - гражданский активист и публицист, фигурант уголовного дела по 282-й статье. - Ред.), в том числе там был приведен и его пост в ФБ, ставший первопричиной этих проблем. Молодец Шехтман, полностью этот его пост поддерживаю, целиком; присоединяюсь и жму руку. Вообще хочу выразить солидарность с его настроем, его позицией по актуальным вопросам, видимой и из поста, и из всего интервью (там он меня упоминает - потому оно ко мне и попало), пожелать стойкости и мужества в нашей общей борьбе. Если выпустили под подписку, если только 282 ч.1, - может и обойтись без срока, штрафом каким-нибудь, как у Вас или в 2009 г. у Крюкова (Сергей Крюков - ульяновский публицист, фигурант пяти уголовных дел; преследуется за статью о Стомахине и репосты в соцсетях. - Ред.). Да, немного о письмах. 17 октября, идя как раз с Вами и матерью на свидание, я получил письмо от Петра Т. и уже 18-го отправил ему ответ.

Наконец, от Игоря Ш. я после присланной летом еще книжки никаких писем не получал, но фрагменты его письма на "Гранях", которые он Вас просил передать мне, я прочел в распечатках. Я сейчас напишу ему письмо, как только закончу вот это, к Вам, так что нет гарантии, что его отправят, но все же сообщите ему это, пусть ждет.

Смотрел тут в СУСе новости. Донецк и Луганск так и не взяты... Полный позор!:(( Что "Правый сектор" и "Свобода" так и не прошли в Раду - позор не меньший...То, что пишет И.Ш. - что при вероятном завтрашнем нападении Путина на Германию там начнется повальное бегство, паника и измена вместо отпора, - это совершенно чудовищно!.. Что же делать, чтобы эта чума не подмяла под себя и впрямь всю Европу?!...

Вот почти что и все, что хотелось сказать. Да, тут, в ПКТ этом, уже близка грань выживания, когда может из-за болей и голода уже не хватить сил таскать ноги. Жизнь бренна и коротка, может быть, здесь придется и окончить ее.

Что же, надеюсь, Вы и другие близкие и друзья будете меня помнить хотя бы какое-то время после смерти. А большего - увы, я за свою жизнь не смог добиться.

Да, еще хотел спросить, почему у Вас такой ник - vaverka_148? Вавёрка - это белка по-белорусски, даже строчка в одной песне есть: "Упалюй ты мне злату вавёрку". Может быть, корнями Вы из тех краев? Sorry, если вопрос дурацкий, просто интересно стало...

Вот, наверное, и все на сегодня, дорогая Вера. Спасибо Вам огромное за все, за Вашу помощь, за то, что Вы не забываете меня ( и мать тоже), ездите, пишете обо мне, выходите регулярно на площадь... Огромное спасибо, и впрямь, иметь таких людей рядом - это высшее счастье и утешение, посылаемое судьбой в страдании...

Боюсь, что раньше апреля теперь не свидимся, а писем Ваших - очень жду!!! Лучше шлите заказными, чтобы знать, получила их зона или нет; ну а чтобы я получил - и не ответил - такого просто не может быть. Если долго молчу - значит, не пропустили Ваше письмо ко мне или мое - к Вам.

Dum spiro spero, вспомнилось вдруг тут. Пока дышу - надеюсь...

Может быть, я доживу до конца этого срока, кто знает...

Всего самого наилучшего, Вера! Пишите!!!

ПБК!

Слава Украине!

Ваш Борис Стомахин, политзаключенный.

09.11.14, ИК-10, Пермский край.

Нет, вы правда так думаете? Вы правда думаете, что кто-то может дать вам гарантии невступления Украины в НАТО? Вы правда думаете, что можете требовать от других стран, чтобы они помыслить не могли о вступлении Украины в НАТО? Вы правда не понимаете, что это неадекватная наглость? После того как вы показали Украине, что она может чувствовать себя защищенной от агрессии с вашей стороны, только вступив в НАТО? После того как вы показали всему остальному миру, что международно-правовой порядок может быть защищен от вас только в том случае, если все, именно ВСЕ ваши соседи станут членами НАТО? Вы не понимаете, что теперь все и в Украине, и в НАТО обязательно будут думать о вступлении Украины в НАТО, даже если не все будут об этом открыто говорить?

Что-то подсказывает мне, что при всей вашей альтернативной одаренности эти вещи вы как раз понимаете. И ваши заявления - это не попытка открытым текстом объяснить, на каких условиях вы согласны «разрулить ситуацию». Это обыкновенный шантаж. Угроза, что вот прямо сейчас вы начнете «принимать меры предосторожности», которые, скажем так, выйдут за пределы территории, контролируемой вооруженными бандами ваших ставленников в Донбассе. Если, например, не будут ослаблены санкции. Короче, держите меня семеро!

А вот чего вы точно не понимаете, так это почему с вами не хотят договариваться о разделе мира на зоны контроля. Почему сильные страны не хотят, как реальные пацаны, решать совместно с вами судьбы более слабых стран. Ну что им стоит договориться с вами о том, что они никогда не примут Украину в НАТО? Видимо, они просто считают вас недостаточно сильными, и им просто надо показать, что вы вполне в состоянии поставить мир на уши. А вот что это уже совсем не тот мир, в котором два людоеда могли полюбовно решать вопрос о «целесообразности существования польского государства», - этого вы действительно не понимаете. Неправы те, кто считает, что у вас нет никаких убеждений, никакой веры. Вы верите в неизменность мира, построенного на эгоизме, насилии, борьбе за выживание и доминирование. Вы убеждены, что мир не может быть другим. А те, кто утверждает обратное, просто вкручивают вам мозги и держат вас за дурачков.

Вы не понимаете (или недопонимаете) еще вот что. Мир обязательно постарается, чтобы тот, кто поставил его на уши, ну, как бы это... понес издержки. Для мира это вопрос безопасности. Чтобы желающим поставить его на уши впредь неповадно было. Размер издержек, конечно, будет зависеть от того, насколько далеко зайдет любитель ставить мир на уши. Верхняя граница - «Четыре Д», как в 1945-м. Принудительные денацификация, демократизация, демилитаризация, декартелизация (о последней часто забывают, а ведь это ликвидация олигархического капитала). Но даже если до этого не дойдет, издержки должны быть для дебошира достаточно ощутимы. Эти издержки совсем не обязательно будут иметь денежное исчисление. Они могут носить престижно-статусный, символический характер. С агрессора надо сбить спесь, он должен быть посрамлен и унижен. И уж во всяком случае он не может рассчитывать на то, что при окончательном урегулировании кризиса будут учтены его особо чувствительные интересы. Или особо болезненные комплексы, порожденные имперской гордыней. Это будет только справедливо.

Вам придется и думать забыть о том, что вы вообще можете определять за кого-либо из ваших соседей, куда им можно вступать, а куда нельзя. И вам как минимум придется смириться с тем, что НАТО вплотную приблизится к вашим границам. До упора приблизится. И разместит вдоль них свои войска. Не такие символические, как в странах Балтии. Они, как вы говорите, изменят баланс сил и исключат для вас возможность при случае опять влезть в чей-либо чужой огород. Именно поэтому вы их так боитесь. Кроме того, если вы все-таки доведете Россию до того, что происходило в 90-е годы в Югославии (а вы ведете к этому дело с упорством, достойным лучшего применения), у мира будет дополнительная возможность оперативно вмешаться.

По текстам Дмитрия Шипилова можно составлять энциклопедию оскорблений несчастного губернатора. Раньше речь шла о трех записях в ЖЖ: за "Повелителя мух" и "Говорит и показывает" Дмитрий уже осужден, а "Лучше поздно, чем никогда", по его собственной информации, должна была лечь в основу второго дела.

Однако, как выяснил посетивший Шипилова в кемеровском СИЗО 18 ноября друг Егор Пушкарев, силовики выкопали еще два текста (для них, наверное, это единственная возможность поржать про Тулеева - молча, конечно, не подавая виду - потому они так усердно ищут новые оскорбления). И именно эти статьи на "Новом Кузбассе" легли в основу нового преследования.

В прошлый раз мы выяснили, что не так важно: "Аман-Гельды просит пизды" или "Аман-Гельды не просит пизды" - все одно, все оскорбление. Теперь новые серии.

Вот, говорят, Шипилов сравнил Тулеева с жабой. Не факт, может быть, и с гадюкой! А оппонентов Тулеева в судебных спорах (в том числе Жириновского), соответственно, с жабой. Это не так уж и важно. Куда важнее, что Тулеев неоднократно назван гауляйтером, а его стремление к власти - признаком психического расстройства. В обоснование такого перехода на личности автор приводит заявления губернатора о "поддержке населения" на выборах (Кузбасс, как бы мягко сказали социологи, можно отнести к регионам с особой электоральной культурой - ниже 80% там обычно не опускается), о борьбе с коррупцией: "Или же он вовсе предлагает ввести смертную казнь за коррупционные преступления, видимо, не очень хорошо понимая, что если в Кузбассе будут ставить памятник коррупции, то лепить ее лик нужно с самого Аман-Гельды - большинство казнокрадов и мздоимцев в органах государственной власти приведено за руку в эту самую власть именно Тулеевым".

В статье "Трупные пятна истории" у меня не получилось рассмотреть ни малейшего намека на оскорбления. Ну "старый губернатор", ну так что, молодой, что ли? В статье обсуждается некогда прошедший в Кузбассе слух о смерти Тулеева. Шипилов отмечает, что никто не расстроился, услышав весть, а в конце заявляет, что желает недоумершему долгих лет жизни: ведь его еще предстоит судить за узурпацию власти.

Собственно, и "зомби"-то - это не лично про него, не про Тулеева: "Как умер, так и воскрес - делов-то. Зомби ведь пришли к власти в этой стране еще в 1917-м, и до сих пор ее не оставляют: ни молитвы, ни осиновые колья, ни чеснок, ни отрубленные головы, ни серебро их не берут — проходят годы, сменяются десятилетия, а они все работают с документами, не приходя в сознание".

И получается, главное и основное оскорбление для Тулеева - это прямое указание, что он одержим жаждой власти, вцепился в трон, как Горлум в свою прелесссть, и не видит берегов. Но это правда, и над этим даже не посмеешься. Приятно, однако, что правда глаза колет. Приятно, что эти заявления воспринимаются как оскорбление, а не как комплимент.

И было бы еще приятнее, если бы не знать, какую цену за это платит Шипилов. Надо, пожалуй, рассказать.

До ареста он много месяцев жил на полулегальном положении, уклоняясь от исправительных работ, к которым был приговорен по первому делу. Почему уклонялся? Думаю, вы и сами найдете ответ на вопрос: как поступить, если вас приговорили к 11 месяцам исправработ за то, что ваш губернатор мудак. Насколько мне известно, от эмиграции удерживал пустой кошелек. А вечно прятаться невозможно, даже если ты понимаешь, что находишься в розыске.

Затем задержание и СИЗО в Ногинске. Без особой жести. Просто месяц в душной камере, где приходится окна держать открытыми и жить на сквозняке. Семь человек на восемь квадратных метров. Шконок шесть. Бывает, конечно, хуже.

В Московской области отбывать наказание не оставили. На этап в 3 тысячи километров - с температурой 37,5. Нет, это не способ отмазаться от "турпоездки", это правда температура. Как выяснил посетивший его Егор, на этапе температура поднималась до 40, Дмитрий заболел пневмонией, порой не мог встать, лечится до сих пор.

Этап длился примерно месяц, и большую часть этого времени Шипилов провел в СИЗО Екатеринбурга. Сейчас он в кемеровском СИЗО и, судя по тому, что он вновь подследственный, до колонии он так и не доедет. Условия следственных изоляторов считаются куда более мучительными, чем даже в колониях общего режима, и уж, конечно, для приговоренного "всего лишь" к колонии-поселению провести в них весь срок означает лишь внесудебное ужесточение наказания.

Статья 319 не предполагает ареста, поэтому 30 декабря Шипилов все-таки должен выйти на волю, но уже скорее всего под подписку о невыезде из Кемеровской области. А там - новые серии.

Создателя проекта «Дети-404» Лену Климову Роскомнадзор вызвал телеграммой в Москву для составления протокола об административном правонарушении: пропаганде гомосексуализма среди несовершеннолетних. Перед этим ее навестили сотрудники полиции. Все это проводилось, судя по всему, по заявлению в прокуратуру от Анны Левченко, помощницы Павла Астахова.

Как пишет сама Лена трудно предугадать, чем это обернется. Я полагаю, что это серьезнее, чем обычно. Во-первых, ее вызывают в Москву, что само по себе нонсенс, потому что дела о правонарушениях рассматриваются по месту жительства, а живет она в Нижнем Тагиле. Во-вторых, перед этим было достаточно много обращений в правоохранительные органы и даже открытое письмо в адрес Путина с просьбой лично разобраться с группой «Дети-404».

Вся эта история давления на ЛГБТ-активистов - способ не бороться с реальными проблемами. Когда борешься с реальными проблемами, надо прикладывать усилия, когда борешься с проблемами выдуманными, не надо делать ничего. Зато можно зарабатывать политические очки, чем и занимаются некоторые представители власти, начиная с принятия первых региональных законов о пропаганде.

Если группу закроют, это будет трагедией для многих подростков, которые находили в ней поддержку, помощь, возможность выговориться. С принятием законов о пропаганде уровень гомофобии резко вырос, выросла напряженность, а информации о сексуальной идентичности стало значительно меньше. Подростки находятся в информационном вакууме, им не с кем поделиться, не к кому обратиться. Они не могут поговорить ни с родителями, ни с учителями, ни со сверстниками. Группа была единственной такой отдушиной, позволявшей высказать, что наболело.

Мы ходатайствовали в Верховном суде о переносе иска по закрытию российского "Мемориала". Мы частично готовы удовлетворить требования Минюста, но сделать это сможем только на отчетно-перевыборной конференции.

Дело в том, что среди претензий Минюста есть мелкие, а есть серьезные. Одна из самых серьезных - претензия к нашей структуре. Общероссийская организация должна по закону действовать в более чем половине субъектов РФ. У нас работали отделения в более чем половине субъектов РФ, и государство до недавнего времени это устраивало. Теперь нам говорят: хоть они и есть, но называются неправильно. Воронежская городская общественная историко-просветительская организация "Мемориал" должна называться отделением общероссийского общества "Мемориал" в Воронеже - иначе нельзя считать ее действующим в субъекте федерации отделением. Это не следует ни из одного нормативно-правового акта, это вольная трактовка.

Минюст требует, чтобы мы создавали вертикаль, хотя в истории "Мемориала" все было наоборот: автономные региональные организации снизу создали координационный штаб. Мы пытались это оспорить в судах, но, к сожалению, не удалось. Что ж, будем заниматься глупостями, бессмысленными вещами. Теперь создаем организации с теми же людьми, но под "правильными" названиями. На это нам нужно некоторое время и отчетно-перевыборная конференция.

Также Минюст беспокоится, что у российского "Мемориала" не открыт счет. Мы должны отчитываться о проведенной работе. Мы и отчитываемся: российский "Мемориал" проводил большую координационную работу, правление регулярно собиралось, мы организовали акцию памяти жертв сталинского террора в Москве и помогали региональным отделениям вести их проекты. Нет, говорят нам, отчитываться о работе отделений российский "Мемориал" не может, вы должны отчитываться только тем, что делает штаб.

Хорошо, мы представляем наши результаты. Ага, говорят нам, а как вы это делали без счета? На какие деньги? Наша работа практически полностью волонтерская. Мы показываем фамилии волонтеров. Ага, восклицают проверяющие, ну тогда нам предоставьте договор с каждым волонтером, акт о выполненной работе.

Получается, мы должны отчитываться, как будто мы подчиненные Минюста, должны предоставлять акт на каждый сделанный телефонный звонок, на каждый волонтерский чих. Тогда мы действительно не сможем работать, если вместо работы будем плодить бумаги. Поэтому мы продолжим доказывать, что эти требования бессмысленны и вредны, что они являются вмешательством в деятельность общественной организации, нарушают Конституцию и право на свободу ассоциаций, закрепленное Конвенцией о правах человека.

Конечно же, угроза, нависшая над "Мемориалом", не миновала, она лишь несколько отсрочена. Работать в таком режиме невозможно: если они хотят задавать нас бесконечным бумагооборотом, они могут это сделать. Можно задавить бумагами, можно закрыть через суд по требованию Минюста, можно воспользоваться законом об иностранных агентах. Возможностей у них предостаточно.

Сегодня, 12 ноября, скоропостижно ушел из жизни Валерий Анатольевич Сендеров (1945 г.р.). Около полудня он прилег в своей комнате на диван, а когда жена зашла к нему перед уходом из дому, то обнаружила его мертвым. Он всегда сокрушался о том, что своими физическими болезнями может быть в тягость ближним. Он не был им в тягость ни минуты, отведенной им для совместного пути.

Валерий был математиком, педагогом, писателем, общественным деятелем. Все, что он делал, было отмечено большим талантом, профессионализмом и совестливостью. Как часто бывает в России с людьми такого дарования и широты человеческого отклика, он был на пять лет (с 1982 до 1987 года) брошен советскими властями в концлагерь, внутри концлагеря - в ШИЗО, а затем в Чистопольскую тюрьму. (По ст. 70 УК РСФСР его осудили к максимальному сроку: 7 лет лагерей и 5 ссылки.)

Сразу после освобождения, в марте 1987-го, он становится одним их тех нескольких инакомыслящих, кто самоотверженно связал неформальное российское общество с обществом свободного мира. До 1991 года все важнейшие события в СССР, расширявшие границы свободы и свободного слова, проходили не без его бескорыстного участия и помощи.

Еще во время следствия он открыто заявил себя действующим членом эмигрантского НТС, а с начала перестройки стал его официальным представителем в стране.

Он успел многим помочь: преследуемым евреям, рабочим, независимым профсоюзам, религиозным группам. Его целью всегда была свободная, открытая миру Россия. Россия культурная, многообразная, терпимая. Вместе с тем он не мыслил ее развития вне православной парадигмы. В силу нестандартного мышления он часто подходил к проблемам действительности парадоксально. В последнее время многие его старые друзья из бывших политзаключенных осуждали его за позицию по конфликту в Украине. Но он лишь видел неправду обеих сторон и пытался найти путь к мирному решению. Он был противником военного вмешательства в украинские дела.

В октябре 2012 года его поразил еще один недуг - паркинсонизм. Благодаря многим отзывчивым людям была собрана нужная сумма для диагностики и лечения. Казалось, ему дано еще многое пройти и сделать. Превозмогая недуги, он писал множество статей: от специальных по математике, до актуальных на общественно-политические темы. Библиография его публицистических произведений огромна.

14 октября благодаря его неутомимым усилиям состоялся круглый стол (он был проведен редакцией журнала «Посев» и ИНИОН РАН), посвященный взаимоотношениям внеконфессионального государства и свободы совести. В начале ноября он, как всегда, принимал самое активное участие в организации математической олимпиады при Физтехе (в Долгопрудном). И вот - обрыв.

Осталось трое несовершеннолетних детей.

Сейчас этот светлый, мужественный и свободный человек нуждается в последней памяти, как даре надежды. Отпевание Валеры состоится 15 ноября в 12 часов дня в Андреевском монастыре в Москве.