То, чего так ждали и чем грезили немногочисленные активисты оппозиционных движений еще пару месяцев назад, свершилось - граждане «проснулись». Многолюдные митинги 10-го и 24-го продемонстрировали их явно выраженную волю. Но уступки, на которые пошел режим под давлением граждан, пока производят впечатление лишь издевательства, насмешки. При всей массовости, а значит и силе, протестующие демонстрируют отсутствие видения пути, способного привести к цели. При всем кажущемся успехе, акция 24-го лишь закрепила успех акции 10-го и шагом вперед не стала. Лучше всего это демонстрирует резолюция митинга, с небольшими дополнениями повторяющая резолюцию митинга на Болотной. Еще один повтор - и все это окончательно уподобится «сто первому последнему китайскому предупреждению».

Что нужно сделать для продвижения вперед, к цели? В первую очередь стоит избавиться от противоречий, заблуждений и мифов, широко распространенных в среде самих протестующих. Все это рано или поздно станет источником неверных решений, которые приведут к поражению и разочарованию.

«Нам не нужна революция, хватит революций! Нам нужны свободные выборы!»

Воспитание страха перед словом «революция» - наверное, самый масштабный и успешный проект путинской пропаганды последнего десятилетия. И на фоне того, что с конца прошлого века мы стали свидетелями массы ненасильственных революций, позволивших гражданам многих стран обрести не только свободу, но и процветание, успех этот действительно впечатляет. Особенно печально, что многие из тех, кого принято называть «либералами», активно помогают культивированию этого пропагандистского мифа.

Сегодня для многих революция выступает как однозначное зло. А революцией принято называть любую смену режима, которой этот самый режим не желает. И неважно, какие методы при этом используются для сохранения власти. Даже продление некогда полученных на конкретный, ограниченный срок полномочий до бесконечности, через превращение в фарс всех демократических процедур (государственный переворот фактически) не в силах поколебать легитимности режима - требующие его смены в сознании большинства однозначно являются «революционерами».

Революция в России неизбежна. То, какой она будет - бархатной, ненасильственной или кровавой, - зависит от того, как долго продержится у власти нынешний режим. Каждый следующий день его пребывания у власти приближает второй сценарий. Революция совершится в тот день, когда станет ясно, что предстоящие выборы будут честными и свободными. И не так важно, будут ли это перевыборы Госдумы или президентские выборы. Понятно, что путинский режим не имеет на них шансов, они будут означать его конец, а значит – революцию.

«Мы не имеем права подставлять людей под дубинки ОМОНа!»

Парадокс в том, что это патерналистское и явно вождистское по смыслу утверждение широко распространено именно в лагере «либералов». Разделяющим такую уверенность люди представляются некими «неразумными детьми», неспособными адекватно оценивать риски. Утверждение было бы более-менее корректным при дефиците информации о репрессиях в отношении участников акций протеста – выходя на акцию, человек не подозревает о возможных последствиях. Но этой информации много, любой желающий может получить представление, чем рискует.

В России установлен авторитарный режим, режим отнюдь не «вегетарианский». Он не останавливается перед применением насилия к политическим оппонентам. Будет замечательно, если лишь массовые «согласованные» митинги решат задачу его смены. Но вероятность того, что так произойдет, не стоит переоценивать. От граждан могут потребоваться бОльшие усилия и готовность нести соответствующие им издержки, нежели участие и подготовка к «согласованным» митингам. В этой ситуации от лидеров ожидают в первую очередь ясного плана по достижению цели и честной оценки рисков, которые он несет. А не бегства от ответственности под прикрытием заботы о протестующих.

Постоянная ориентация на пусть и многочисленную, но самую умеренную, нерешительную часть соратников и их лидеров - не лучшее решение, сужающее пространство для маневра в будущем. Протестующим и их лидерам не стоит загонять себя в узкие рамки, как это, к сожалению, происходит сейчас, когда «согласованные» митинги стали чуть ли не единственным средством давления. Тем более что противник не делает ничего подобного - наоборот, расширяет свой «арсенал», способы его противодействия постоянно радикализуются. Пока мы не знаем, до какой черты готов дойти режим, преследуя цель самосохранения. В этих условиях важно не расслабляться, убеждая себя и окружающих в достаточности для победы избранных форм давления. Иначе любая контратака противника приведет к деморализации и станет фатальной для только начавшегося движения.

Завтра Таисию ждет приговор. Судя по всем последним событиям, он будет обвинительным и суровым.

Таисия обвиняется даже не в сбыте наркосодержащих веществ, а всего лишь в покушении на сбыт. То есть по материалам уголовного дела не установлено, что она кому-либо продала героин. Следствие утверждает лишь то, что подосланный им агент несколько раз попросил ее продать героин и она ему якобы продала. И после у нее в доме "нашли" еще 9 граммов, которые она якобы тоже собиралась кому-то продать. За это прокурор запросила для нее 12 лет и 8 месяцев лишения свободы - столько в Смоленске никогда не запрашивали даже реальным наркоторговцам, контролировавшим серьезные обороты в городе.

Объективных доказательств вины Таисии нет. Точнее, доказательств вообще нет. Нет аудио-, видеозаписей, смывов с рук, срезов ногтей, дактилоскопии и т.п. Даже подброшенная вместе с наркотиками в дом пятисотрублевая купюра не была помечена спецсоставом. Есть лишь "свидетельские" показания. Свидетелями, кроме засекреченного милицейского "агента", являются оперативники и девушки-понятые, которые состоят активистками смоленских отделений прокремлевских молодежных движений МГЕР и "Наши".

Дело от начала и до конца вели сотрудники Центра по противодействию экстремизму (ЦПЭ) УВД по Смоленской области. В ходе судебного следствия практически все свидетели были пойманы на лжи, а в самом деле выявлены сфальсифицированные документы.

Вчера некоторые из звонивших мне журналистов задавали один и тот же вопрос: "Почему Вы уверены, что это дело политическое и связано непосредственно с Вами?". Я объяснил, что могу документально это подтвердить.

Например, вот этим. В октябре этого года в руки адвокатов попали документы, связанные с разрешением на прослушивание телефона Таисии, проводимое по инициативе ЦПЭ. Процитирую некоторые из них.

Из постановления Смоленского областного суда от 31.08.2010 г.:
"...рассмотрев постановление ЦПЭ УВД Смоленской области № 491с от 31.08.2010 г.
Установил:
По оперативной информации, гражданка Осипова Таисия Витальевна, 26.08.1984 г.р.... которая является женой одного из лидеров запрещенной на территории РФ "НБП" Фомченкова С.А., осуществляет деятельность по продаже наркотических средств (героина). Денежные средства, полученные от незаконного оборота наркотиков, Осипова Т.В. расходует на проведение акций, планируемых и осуществляемых бывшими сторонниками "НБП", входящими в состав оппозиционной коалиции "Другая Россия"...
Постановил:
...провести мероприятия ПТП (прослушивание телефонных переговоров) и КТКС (контроль технических средств связи)..."

Из другого подобного постановления:
"По имеющейся информации, Осипова Таисия Витальевна, 1984 г.р., является женой Фомченкова С.А... часть денежных средств, передаваемых Фомченковым, использует для приобретения наркотических средств (героина)..." "Фомченков С.А. осуществляет финансирование Смоленской ячейки НБП через Осипову Т.В...."

Оставив в стороне политическую неграмотность смоленских борцов с экстремизмом (НБП не существует с 2007 года, а коалиция "Другая Россия" распалась фактически еще в 2008 году), можно из самого текста постановлений понять замысел ЦПЭшников.

Таисия, по версии ЦПЭ, якобы не просто торгует, а на вырученные от торговли деньги "финансирует" экстремистов вместе со мной. Причем деньги на закупку наркотиков даю ей, получается, я.

Замысел этих горе-антиэкстремистов был, по-видимому, грандиозен: обвинить партию "Другая Россия", одним из руководителей которой я являюсь, в существовании на "грязные" деньги и тем самым опорочить организацию. Власть давно поняла, что, сажая наших активистов за политические акции, они лишь прибавляют партии популярности. И вот у них возник соблазн осуществить план по дискредитации организации. Причем, я уверен, что план этот возник не в Смоленске. Просто там его проще было осуществить. Могу даже предположить почему.

После расформирования РУБОПа в 2008 году в Смоленске на его базе было создано два подразделения: ЦПЭ и ОРЧ-2. Сидят и те и другие по-прежнему в том же здании в соседних кабинетах. ЦПЭ, понятное дело, занимается экстремистами, а ОРЧ-2 официально специализируется... на наркотиках. Они являются лидирующей структурой по этой теме в Смоленске (УФСКН заметно отстает от них по масштабам деятельности). Сидящие с Таисией арестантки утверждают, что сотрудники ОРЧ-2 не только ловят и сажают наркоторговцев, но и сами контролируют этот сегмент и специализируются на подставах в отношении неудобных для них наркобарыг, а также случайных людей, когда им необходимо улучшить "статистику" по раскрываемости.

Правда это или нет, я не знаю. Но другие опрошенные мною источники утверждают то же самое. В самом ОРЧ-2 работают те же оперативники, которые преследовали политических активистов, еще будучи в РУБОПе. Так, например, Н.В. Смолин из ОРЧ-2, которого сотрудники ЦПЭ официально привлекли к этому делу как "специалиста" по наркотикам, еще работая в РУБОПе, лично задерживал меня по политическим делам в 2006 году в Смоленске.

В грандиозном плане не хватало одного элемента - моего приезда в Смоленск. На суде оперативники ЦПЭ пояснили, что они "разрабатывали" эту тему с осени 2009 года. Первое разрешение на прослушку датировано январем 2010-го. Но меня еще тогда же предупредили, что мне лучше в городе не появляться, а жена еще в октябре 2009-го сообщила, что каждый день возле дома стоит машина - ее даже несколько раз останавливали на выходе из дома опера в штатском и спрашивали про меня. Я с тех пор в Смоленск приезжать перестал. Деньги жене и ребенку я исправно переводил, а они периодически сами приезжали ко мне.

Но в ноябре 2010 года, видимо, подстегиваемые из Москвы, смоленские ЦПЭшники решили идти ва-банк. Ворвавшись вслед за спецназом в дом, они первым делом потребовали от жены, чтобы та по телефону попросила меня немедленно приехать в Смоленск. Она отказалась. Потом они приходили с тем же требованием к ней в тюрьму. Даже их затея с попыткой лишить нас родительских прав была направлена на то, чтобы я не выдержал и приехал.

Зачем я был им нужен именно там, я точно не знаю. Могу предположить, что, появись я на месте, они бы сунули мне в сумку пакет с героином и утверждали потом, что я привез его, чтобы продать, а на вырученные деньги "финансировать" партию. Я не знаю, какие планы их сумасшедших головах.

Если бы мой приезд в Смоленск помог освобождению жены, я бы поехал. Но я прекрасно понимал уже тогда, что попавших в сети этой системы никто просто так не отпустит. Единственная надежда оставалась на то, что, не дотянувшись до меня и не осуществив свой первоначальный план, они отстанут от Таисии и она выйдет на свободу.

К декабрю этого года у Таисии ситуация ужесточилось и в тюрьме, и в суде. В тюрьме у Таисии стали возникать проблемы с получением лекарств. Я недавно писал о том, как нам не разрешили передать для нее в СИЗО лекарства в необходимом объеме. Но оказалось, что и переданные лекарства ей в тюрьме просто не отдают - без внятной аргументации. Вчера же моя мать попыталась передать ей оставшиеся у нее лекарства, но услышала от фельдшера в СИЗО, гневную отповедь: "Вы плохо пишете про нас в Интернете!". В результате эта фельдшер не приняла ни одного лекарства, заявив: "Таисия абсолютно здорова, и ей ничего не надо".

Это при том, что у Таисии идет постоянный воспалительный процесс в почках. Это признают и тюремные врачи - они ее пичкают антибиотиками, от которых ее уже просто тошнит. Сильно болит и увеличилась в размерах поджелудочная железа, так что от этого даже нижние ребра приподняты с левой стороны, и что делать с этим, тюремные медики сами не знают. Продолжаются проблемы, связанные с сахарным диабетом и т.д. Чтобы представить себе состояние здоровья Таисии, достаточно посмотреть на ее фотографии из суда.

На последнее судебное заседание не допустили многих журналистов и тех кто, приехал поддержать Таисию. Так, Леня Николаев из группы "Война" пишет: "Меня не пустили в зал заседания. Пришел вовремя, но на входе обыскивали рюкзак минут 15, потом отказались пускать. Пока бодались с металлоискателем, началось заседание. Сегодня закончились прения. 29 декабря - последнее слово и приговор. Приговор уже написан. После последнего слова судья только что-то уточнит и распечатает".

После публикации вот этого интервью Таисии к ней прибежало тюремное начальство и ее заставили подписать бумагу, что "с 1 декабря никаких интервью не давала".

Юрий Шевчук записал обращение к судье Дворянчикову по делу Таисии Осиповой:

Поздравление политическим узникам, жертвам репрессивной системы, их родным и друзьям

Совет Общероссийского движения «За права человека» поздравляет политических узников с Новым годом!

Мы поздравляем не только политических узников России, число которых, к стыду и боли общества, все увеличивается, но и политзаключенных в других странах бывшего СССР.

Если раньше мы могли выражать только робкую надежду, что будущее сулит нам изменения к лучшему, то сегодня, когда в нашей стране поднимается мощное общественное движение, требующее не только честных выборов, но и прекращения политических репрессий, настало время для лозунга: «2012-й - год без политзаключенных».

Мы поздравляем узника совести Сергея Удальцова и его жену Анастасию. Ваша стойкость и самоотверженность – образец нам всем для подражания.

Сегодня наша боль с Белоруссией и Казахстаном. Сотни сторонников демократии, поборников гражданских и социальных прав стали жертвой мстительной расправы. По улицам казахстанских городов льется кровь. Мы желаем нашим белорусским и казахстанским друзьям и коллегам скорейшего освобождения и победы в их самоотверженной борьбе, обретения подлинной демократии, которую мы, к сожалению, так бездарно упустили.

Мы уверены, что очень скоро свободная Россия своим примером продвинет к свободе и своих соседей, вместе будем продвигаться к демократии и торжеству прав человека.

Мы видим, как с бесстыдством отчаяния российская юстиция раз за разом фабрикует обвинения и бестрепетно отправляет за решетку тех, кого власти сочли опасными для себя.

Как процесс Ходорковского-Лебедева по абсурдности сравнивают с показательными процессами 30-х годов, так и мы должны сравнивать судьбы десятков, а то и сотен тысяч, которые осуждены в нашей стране по столь абсолютно надуманными причинам, с судьбами сотен тысяч жертв людоедских сталинских «указов о колоске».

Мы убеждены, что политическими узниками являются и те люди, кто не был оппонентом власти или критиком отдельных должностных лиц, но все равно подвергается преследованиям и лишен свободы, потому что фабрикация обвинений, использование провокаций и подлогов, незаконное избрание судом ареста является прямым следствием государственной политики.

Тяжело быть лишенным свободы, но невыносимо осознавать свою невиновность, понимать, что преследования – это месть за честность и принципиальность, за то, что отказывался согласиться с вымогательством чиновников и «правоохранителей», что не оглядывался на спецслужбы при научной работе, что не стал клеветать на других, что при общении с «блюстителями закона» сохранял достоинство...

Мы можем пожелать вам прежде всего выйти на свободу.

Мы желаем вашим родным и друзьям как можно раньше их встретить – и обрести счастье с близкими людьми. Мы желаем вам здоровья и сил. Мы желаем вам торжества справедливости, чтобы вы вышли на свободу не помилованными, не выпущенными из жалости или дипломатических соображений, но полностью оправданными, с принесением государством извинений и компенсаций, с наказанием виновных.

Совет Движения «За права человека»:

Лев Пономарев, исполнительный директор; Руслан Бадалов (Назрань); Юрий Вобликов (Пенза); Татьяна Котляр (Обнинск Калужской обл.); Марк Куперман (Южно-Сахалинск); Вадим Постников (Тюмень); Татьяна Рудакова (Краснодар); Лидия Рыбина (Тамбов); Владимир Шаклеин (Екатеринбург)

Контрольно-ревизионная комиссия Движения «За права человека»:

Евгений Ихлов, председатель комиссии (Москва), Александр Бехтольд (Рязань), Дмитрий Пысларь, заместитель председателя комиссии (Москва)

То, что творят московские полицейские и судебные власти в отношении координатора Левого фронта Сергея Удальцова, не может быть охарактеризовано иначе как циничное издевательство над правом и изощренная жестокость. Причем это становится тенденцией. Схожая ситуация возникла вокруг сотрудника петербургского «Мемориала» Филиппа Костенко, который также получил «автоматом» второй административный арест, так и не выйдя с первого.

Истории с Удальцовым и Костенко, безусловно, наиболее вопиющи, но отнюдь не случайны. Они являются закономерным проявлением работы отлаживавшейся много лет системы полицейского и судебного произвола в отношении гражданских активистов. Эта система ставит записанное в Конституции право граждан на публичное выражение их гражданской позиции в полную зависимость от усмотрения начальства. Любое публичное выражение политических взглядов без специального на то соизволения властей трактуется как правонарушение и автоматически считается основанием для обязательного задержания. В качестве такого «несанкционированного» выражения взглядов полиция рассматривает всего лишь физическое присутствие гражданина в определенное время в определенном месте. Все задержания участников «несанкционированных акций» проводятся с грубейшими нарушениями прописанной в законе процедуры (издевательски образцовое «задержание по всем правилам» под телекамеры Ильи Яшина в Петербурге лишь подчеркивает абсолютную незаконность сотен других задержаний). И никакие усилия правозащитников до сих пор не заставили полицию прекратить практику серийной фальсификации рапортов и протоколов на задержанных. Суды же автоматически «принимают на веру» показания подставных свидетелей из «правоохранительных органов» и просто не принимают во внимание никакие доказательства лживости этих показаний.

Это весьма разветвленная система, в которую вовлечено большое количество людей, повязанных круговой порукой. Если этот конвейер беззакония не будет остановлен и сломан, никакие свободные и честные выборы невозможны в принципе. Любой, кто намерен их добиваться, должен для себя это четко уяснить.

Я не хочу повторять высоких слов о том, что если мы за суетой выстраивания всевозможных политических комбинаций, тактик и стратегий будем забывать о наших товарищах, оказавшихся под непосредственным ударом репрессивной машины, то грош нам всем цена. Это вещи самоочевидные для любого нормального человека. Я хочу сказать о другом. В деле Сергея Удальцова как в капле воды отразились все приемы и методы сложившейся системы произвола. Если удастся заставить власть признать факт беззакония по отношению к Удальцову, это будет заметным шагом к слому всего конвейера беззакония.

Я предлагаю создать «Комитет Удальцова». Не «Комитет за освобождение Удальцова», потому что он должен будет продолжить свою деятельность и после освобождения Сергея. Не «Комитет солидарности с Удальцовым», потому что он должен будет взять на себя координацию кампании солидарность со всеми участниками протестов, подвергшимися беззаконию со стороны полиции и судов. Именно просто «Комитет Удальцова». Благодаря своей принципиальности, последовательности, упорству и мужеству Сергей Удальцов по праву стал символом противостояния системе лжи и насилия.

Этот комитет мог бы объединить самых разных людей: левых и правых, умеренных и радикальных, системных и несистемных. Политиков, правозащитников, деятелей культуры, гражданских активистов. Его задача - добиваться пересмотра дела Удальцова и других граждан, задержанных и осужденных за участие в так называемых «несанкционированных акциях. Добиваться расследования деятельности должностных лиц, совершивших беззаконие в отношении Удальцова и прочих. Добиваться их отстранения от должностей и наказания. Самостоятельно собирать и предавать огласке факты полицейско-судебного произвола в отношении «несогласных». Координировать широкую общественную кампанию протеста, начиная от написания обращений и кончая акциями гражданского неповиновения. Эта кампания станет органической составной частью общей кампании за отстранение от власти тех, кто положил ложь, жульничество, беззаконие и насилие в основу всей системы управления современной России.

За то небольшое время, пока мы - Геннадий Строганов, Федор Ходьков и я - отбывали арест в спецприемнике на Симферопольском бульваре за акцию у Госдумы 21 декабря, мировой судья Ольга Боровкова окончательно превратилась в звезду российского правосудия со знаком минус.

Начав свою звездную карьеру с незаконного осуждения Эдуарда Лимонова, Ильи Яшина и Бориса Немцова за участие в акции на Триумфальной площади 31 декабря 2010 года, Боровкова успешно продолжила ее в течение года, превратившись в символ «басманного правосудия» почище самого Данилкина. Апофеозом стал последний 10-суточный вердикт еле живому Сергею Удальцову, который пришлось подкреплять заявлением Торшина, Ассоциации молодых юристов и интервью газете «Известия».

Сомнений в том, как вершит правосудие Боровкова, не осталось, видимо, уже ни у кого - тупо штампует приговоры, игнорируя факты и доказательства, а то и вообще отказывая в приобщении их к административному делу. Однако всегда интересно взглянуть на ДОКАЗАТЕЛЬСТВА преступного поведения судьи. Сегодня одно такое доказательство я продемонстрирую вам на примере своего ареста.

На акции у Госдумы в день первого заседания нового состава парламента было задержано не менее 24 человек. Задержанные были распределены по трем автозакам и доставлены в Тверское, Мещанское и Таганское ОВД. В ОВД большинству оформили статью КоАП «участие в несанкционированном митинге», после чего отпустили.

Однако по чьей-то злой воле в каждом отделении один из задержанных был назначен на роль «паровоза», которому намеренно оформлялась статья КоАП 19.3 (сопротивление сотрудникам полиции), позволяющая закрыть человека на срок до 15 суток. В Таганском ОВД «паровозом» был назначен я, в Тверском – заявитель акции Геннадий Строганов, а в Мещанском – активный участник множества несанкционированных акций Федор Ходьков. В итоге, переночевав каждый в «своем» отделении, мы встретились утром в коридоре Тверского суда, перед дверью, где судит мадам Боровкова.

Первым она осудила Гену – шесть суток ареста. Вторым Федора – тоже шесть. Они настолько потрепали ей нервы, что в моем судебном заседании она уже срывалась на крик. Впрочем, не на меня, нет. На группу поддержки – правда глаза колет. На меня срываться ей было незачем, ибо я вообще отказался участвовать в процессе, ввиду полной бессмысленности этого действа.

Так вот, самое интересное выяснилось некоторое время спустя, когда я от скуки стал изучать в камере постановление о своем аресте. В резолютивной его части мною были обнаружены... следы двух предыдущих приговоров, только что вынесенных Боровковой:

1) Несмотря на верно указанную (мою) фамилию, я был назван Федором Сергеевичем (осталось от приговора Ходькову).

2) Копия постановления «направлялась для исполнения» не в Таганское ОВД, куда де-факто я был доставлен после суда, а в Тверское – куда поехал Строганов.

Лицезреть этот шедевр копи-паста вы можете ниже. Читайте под словом «ПОСТАНОВИЛ».

Кстати, менты, когда спохватились, пытались забрать у меня этот документ. Сначала аккуратно, как бы не придавая этому значения, потом агрессивно, оказывая давление. Оба раза неудачно. Может, кто понимает, почему они так волновались? Может, это улика?

События последнего времени - похищение нынешним режимом миллионов голосов избирателей во время спецоперации 4 декабря 2011 г., игнорирование им обоснованных, законных и весьма умеренных требований российских граждан, сформулированных 10 и 24 декабря, жестокое подавление протестных действий по всей стране за частичным и, очевидно, временным исключением г.Москвы - позволяют сформулировать несколько тезисов.

Нелегитимный характер «голосования» 4 декабря 2011 г. делает претензии его «победителей» на государственную власть в России лишенными каких-либо оснований, а все органы, сформированные и все назначения, осуществленные в их результате, – незаконными. Это означает, что сформированная незаконным образом «Государственная дума», все ее органы, а также все чиновники, назначенные, назначаемые и утверждаемые этой Государственной думой, являются нелегитимными. Поскольку и голосования во время предыдущих спецопераций 2 декабря 2007 г. и 2 марта 2008 г. были грубо сфальсифицированы, то все органы сегодняшней государственной власти России вот уже в течение как минимум четырех лет являются нелегитимными.

Нынешний российский режим:

- существенно ограничил базовые свободы российских граждан, практически ликвидировал их политические права, разрушил политическую конкуренцию, разделение властей, представительные органы, Конституционный суд, независимую судебную систему, конкурентный избирательный процесс, самостоятельные средства массовой информации;

- вместо свободных выборов развязал кампанию шантажа, подкупа, запугивания, насилия и, сфальсифицировав результаты голосований на федеральном уровне 2 декабря 2007 г., 2 марта 2008 г., 4 декабря 2011 г., а также многочисленных голосований на региональном уровне, захватил государственную власть, принадлежащую российскому народу, и удерживает ее незаконно;

- незаконно присвоив властные полномочия, сделал нелегитимными все нынешние органы российского государства - Государственную думу, Президента и, следовательно, все их решения и все их назначения;

- ликвидировал возможность использования традиционных, общепризнанных, цивилизованных способов воздействия большинства граждан на государственную власть, предоставив беспрецедентные возможности для лоббирования ее решений со стороны немногих;

- в огромных масштабах перераспределяет государственное имущество, бюджетные ресурсы, общенациональное достояние в частные руки с нарушением общепринятых процедур и без адекватной компенсации;

- создав касту неподсудных чиновников, регулярно применяет насилие против большинства российских граждан, отнимая их собственность, здоровье, жизнь;

- разрушает базовые институты российского государства и основы общественной морали;

- несет ответственность за гибель тысяч российских граждан;

- нарушив базовые принципы международного права, развязал кровавую агрессию против соседней Грузии и оккупировал часть ее территории.

Отсутствие легитимной государственной власти в России создает исключительные риски для граждан нашей страны, их безопасности, жизни, здоровья, собственности, провоцирует нынешний режим на еще более масштабное применение фальсификаций, подкупа, насилия против граждан России и соседних стран.

Чтобы защитить индивидуальные права и свободы для себя, своих близких, своих сограждан, чтобы отстоять общенациональные интересы, добиться благополучия России, российские граждане в последние годы пытались использовать все цивилизованные средства воздействия на власть. Они принимали участие:

- в экспертной деятельности и давали советы, рекомендации, предостережения, направлявшиеся в адрес органов власти и ее представителей;

- в публичных дискуссиях по вопросам, представляющим общероссийскую значимость и общенациональный интерес;

- в судебной защите индивидуальных, групповых и общероссийских интересов;

- в публичной политической деятельности для обеспечения представительства сторонников различных взглядов, интересов, идеологий в органах государственной власти России;

- в массовых публичных акциях для привлечения внимания органов государственной власти к вопросам общероссийской значимости, для недопущения принятия властью незаконных решений и совершения ею преступлений.

В результате последовательных действий нынешних властей эти общепризнанные каналы традиционного воздействия общества на власть обессмыслены и в основном закрыты.

(Полный текст)

10-го я был на площади Революции в Москве, поэтому оценить происшедшее здесь сложно, однако, по отзывам участников, 24-е было куда мощнее.

Мероприятие сделали путиноиды - то ли по приказу из центра (не стоит забывать, что Нижний остается ближайшим к Москве крупным полигоном для социальных экспериментов), то ли по глупости местных менточиновников.

В результате вместо беззубого многоголового болота с ленточками и шариками, слушающего поучающего молодое поколение "депутата от коммунистов", излучающего "пазитивные лозунги", а также "фу-у" и "провокаторы!" активистам, местный вассалитет плешивого получил на выходе приличное движение гражданского сопротивления, давшего и выигравшего системе первый уличный бой, понявшего, что своих не отдаем, и поборовшего страх перед камуфляжем.

Где-то читал о здоровом влиянии "радикалов" на "умеренных". Все так и есть. Поначалу не зная даже, как реагировать на задержания кроме как криками "позор!", народ быстро взял пример с активистов: начал вставать в сцепки, вырывать своих, скидывать шапки с ментов и перекрывать отъезд автобусам с задержанными. Пусть не все получилось, но произошло главное - сдвиг в сознании от мифических страшилок о мордоворотах с дубинками наперевес в реальность. Если бы вместо этих ребят на площади было аналогичное количество капээрэфных пенсионеров, закаленных в уличных боях с ОМОНом середины нулевых, космонавтов и цепных порвали бы на перья. Но нет. И ладно! Воспитательный эффект был велик и без того.

Борзые поначалу бээсэновцы, прокачавшие свою борзость и набившие руку на бомжах и наркоманах, быстро охладились от неожиданно горячего приема. Стояли, окруженные волнующимся народом, то ли защищая автобус с задержанными, то ли готовясь в нем спрятаться, моргая и скалясь на людей, как затравленные собаки. Я не обо всех, наверное, и там есть нормальные, но есть и откровенные псы. Двое из них после задержания 4-го целенаправленно и нагло накернили мне по башке в автобусе. Третий 24-го, посадив организатора Леху Садомовского в автобус (он зашел своими ногами, сразу бурно начал радоваться знакомым - первый раз у него), повис руками на перилах и пропечатал Лехе по спине своими копытами. От такой наглости нас (уже человек 10 задержанных) подбросило, и началась серьезная перепалка, едва не перешедшая в драку. Пес удалился под всеобщее порицание и больше в автобусе не появлялся. Остальные вели себя весьма корректно.

Меня, Стаса Дмитриевского и еще несколько людей повязали в самом начале. Когда начали винтить Стаса, мы начали за него цепляться и образовали хорошую кучу-малу. Если бы хотя бы еще несколько человек нас поддержало, нас бы не забрали. Но люди поначалу не понимали, что нужно делать, и подкрепление в виде десятка борзых растащило нас по автобусам.

Мы успели поднять флаг Стратегии, ставший переходящим символом протеста. Менты так и не смогли пробиться через несколько линий обороны знамени, потом плюнули, и оно так и реяло над площадью все время. Остальную атрибутику свинчивали довольно быстро вместе с людьми, хотя каждое новое задержание давалось все труднее. Этим отчасти объясняется небольшое количество задержанных, под их критерии правонарушителя подходил каждый второй.

Дополнительное масло в огонь подбросила наглость с музычкой. Народ справедливо воспринял включение из "спецавтомобиля" с европопсой как попытку заткнуть рот.

Основное действие проходило вокруг задержаний и автобусов. Для их эвакуации потребовались серьезные усилия космонавтов, которые делали коридор. Но действия и без этого хватало. Площадь превратилась в народное вече, на котором стихийно происходили выступления и рождались лозунги. Их набор очень порадовал, подспудные сомнения в том, что Марши несогласных и Стратегия-31 не остались незамеченными массами, отпали сами сами собой. И Манежка, само собой. От "Нас не запретить!" до "Один за всех!..", не говоря о путине во всевозможных вариациях. Разве может это сравниться с унылым топтанием на месте, каковым является любой "согласованный" митинг?

К сожалению, попытка шествия не удалась, но виною тут, на мой взгляд, пережитки болотных установок и отзвуки интернет-истеричек, транслирующих оголтелые страшилки про "массовые беспорядки", весь пафос которых свелся почти к анекдоту в духе "если вас насилуют - расслабьтесь и попытайтесь получить удовольствие". Ведь всем стало видно: никаких массовых расстрелов и ходынок на улицах не происходит, а задержанные - каждый пятидесятый - уже через полтора часа начинают вновь как ни в чем ни бывало присоединяться к митингующим. Единственная сила, провоцирующая беспорядки, - это полицаи (худшая часть ментов).

Конечно, не стоило, на мой взгляд, соглашаться и на первый перенос (в уведомлении значилась площадь Минина), но к чести организаторов они не слили протест, как Немцов (перенос к катеру "Герой" в наших реалиях то же, что в Москве на Болотную), и остановились на площади Свободы.

Спойлеры из ЛДПР в это время топтались мелкой кучкой на Речном вокзале.

Самое ценное - это совместный опыт уличной борьбы, полученный сотнями людей. Еще вчера они думали, что полицейские показывают при задержании корочки и вежливо просят пройти в автобус - и только провокаторы, подстрекающие к массовым беспорядкам и прочим непотребствам, заслуженно получают путинской дубиной по башке. Столкновение с реальностью для многих было отрезвляющим шоком.

Операция #OccupySvoboda проведена успешно. Впереди новые горизонты.

Видео: 1, 2, 3, 4.

В связи с активизацией любимого публицистического жанра русской революции "что делать?" и разного рода инсинуациями насчет "невозможности легитимным образом реализовать требования 10 декабря" имею сообщить следующее:

* нынешний режим нелегитимен чуть более чем полностью;

* наиболее легитимным разрешением очевидной революционной ситуации является отставка и роспуск всех высших органов власти, формирование Временного Правительства народного доверия и назначение выборов в Учредительное (Конституционное) собрание на основе широчайшего представительства гражданских, политических и региональных интересов;

* мирный характер переходного периода призван обеспечить механизм Круглого стола, на котором представители власти и Всероссийского Гражданского Комитета (ВГК) согласуют все ключевые параметры восстановления демократии в России;

* Гражданский комитет должен быть сформирован в ближайшее время как постоянно действующий орган, легитимно представляющий широкое движение общегражданского протеста против фальсификации власти;

* легитимность Всероссийского Гражданского Комитета должна быть обеспечена широкой структурой региональных гражданских комитетов как органов гражданской самоорганизации;

* важнейшим фактором успеха мирного перехода к демократии в России станет готовность гражданского общества, прежде всего его наиболее активной и организованной части, добиваться выполнения властью выдвигаемых требований со всей решимостью и всеми возможными способами, прежде всего массовыми мирными акциями гражданского неповиновения.

Все остальное - менее существенные детали.

Источник.

Вчера Тверского мирового суда судья Комлев без защиты и свидетелей дал мне 10 суток ареста в спецприемнике. Сегодня оттуда меня с конвоем и в наручниках привезли в Тверской районный суд.

В коридоре я увидел очень много своих друзей и знакомых - их не пускали в зал. Но больше всего мне понравились маски-шоу в здании суда – множество спецназа, в черных масках и с автоматами!

Наконец в зал пустили мою маму, депутата муниципального собрания Наталью Чернышеву и двух журналистов. Кроме них в зале четыре бойца спецназа и два полицейских из конвоя. Боже!

Я узнал фамилию судьи – это Криворучко, про которого мне уже рассказывал мой защитник (по другим делам) Андрей Маргулев. Сегодня меня защищает Елизавета Приходина. Первым ходатайством Елизавета Александровна просит пустить людей в зал. Криворучко сказал, что мест для них нет. Затем защитница попросила вызвать свидетелей защиты. Суд постановил ходатайство удовлетворить частично и допросить Марию Попову.

Перерыв.

Ознакомился с делом.

Я дал объяснение, что считаю свое задержание и осуждение совершенно незаконными. Ко мне в суд не допустили защиту. Где масса видеозаписей, о которых говорил мент Карташов? Суд не нашел возможности их получить.

Почему в ходе «массовой акции» четырьмя автобусами ОМОНа был задержан только один человек? Почему «публичная акция с целью привлечения внимания граждан» проходит в безлюдном переулке в восемь часов вечера? Эти мои вопросы проникновенно заслушал Криворучко.

Марина Попова говорит, что не слышала, чтобы я что-либо выкрикивал. Марина говорит, что сотрудники никому ничего не предъявляли. Непосредственно момент задержания она, к сожалению, не видела, видела только, как меня тащили.

Вызов другого свидетеля – Надежкиной суд, к сожалению, не поддержал. Еще Марина сказала, что остальных задержанных почему-то отпустили. Елизавета Александровна считает, что меня задержали потому, что я известный экологический активист.

У меня не было ни разу административных арестов, и нет никаких оснований давать мне столь большой срок - 10 суток.

Судья ушел выносить решение. Я готов ко всему. Очень рад видеть моих друзей в здании суда. Большое спасибо. Как бы ни решилось, я с вами.

P.S. Арест оставлен в силе.

Более года назад я обратился к потенциальной «Болотной», заклиная «третье сословие» стать средним классом и этим опередить ползучую фашизацию протестного движения. Еще через месяц, в конце декабря 2010-го, под впечатлением нового приговора Ходорковскому и Лебедеву, в дни, когда еще не остыла лава Манежного извержения, я ставил перед либеральными кругами почти буддийскую загадку: как предотвратить фашизацию страны, если и режим фашизируется на глазах, и в оппозиции стремительно растет доля радикально-националистической составляющей. Перед участниками сегодняшний оппозиции я ставил тяжелые вопросы, ответы на которые, полагал, может дать только чудо. Но чудо произошло – в считанные дни в России появилась основа политической нации и всеобъединяющей идеей стала борьба за демократию.

И именно сейчас враги «движения 10 декабря» начали против него психологическую войну. Одни откровенно стремятся к деморализации протестующих, уверяя, что они ничего не добьются и все протесты бесполезны, но вот если добьются, то до основания покончат с собственных хрупким благополучием. Так в начале 1990 года москвичей запугивали, что если он будут слишком рьяно выступать, то их лишат колбасы и устроят погром (под видом общества «Память»). Итог известен.

Другие враги демократии действуют более тонко: они объясняют, что общество уже победило, оно уже совсем-совсем гражданское, показало свою богатырскую силу - и теперь власть будет с ним обязательно считаться, разрешит создание ста правых партий (по-прежнему запрещая предвыборные блоки), а в четвертый раз Путина переизберут президентом уже совсем-совсем честно...

В тот же день, когда зубная паста вытеснила зубной порошок, появилась мудрая поговорка – пасту в тюбик обратно не соберешь*. То же самое и с утратой властью моральной легитимности Нравственная революция 5 декабря лишила «Единую Россию» морального права быть властью. Даже если за слова о нелегитимности режима давать не 15 суток, а 5 лет лагерей, то от этого захватчика не перестанут звать оккупантом, а деспота – узурпатором. Если сейчас либеральная улитка втянет рожки, то ведь из памяти общества уже не сотрутся кадры с десятками тысяч скандирующих про фальшивые выборы. Если либералы (новорожденный средний класс) забудут, как они стали мещанами во дворянстве, то ведь ни народные массы, ни молодая радикальная интеллигенция эту утрату властью морального права руководить страной не забудет. Только либеральную бывшую оппозицию эти протестующие сочтут такой же частью номенклатуры, как и чиновников, депутатов-единоросов и прокуроров, и сбросят вместе с ней.

При дестабилизации сложные системы видоизменяются до тех пор, пока не обретают нового устойчивого состояния. Это состояние может быть проще предыдущего, но может и быть принципиально более сложным. Такая трансформация (в социально-политическом воплощении – смута) будет длиться до обретения системой уровня стабильности. Если с поля боя за демократию дезертирует либеральная оппозиция, то агония режима продлится до неизбежного установления радикально-популистской диктатуры. Сейчас власть может достойно «отдать шпагу» только демократически-либеральной оппозиции, понимая, что лишь в этом случае немедленного социального обвала не произойдет, будет создано центристское коалиционное правительство, число жертв чисток неизбежных уложится в тысячу, а права личности и легитимная** частная собственность будут незыблемы. Любой иной вариант революции – неокоммунистический или социал-националистический - будет для правящей номенклатуры и ее интеллектуальной обслуги куда более фатальным. Поэтому умеренным прогрессистам из бывшего «медведевского большинства» прямой расчет молиться, что бы улитки смело перли рожками вперед.
Кстати, о молитвах. Общим рефреном всех выступлений на проспекте Сахарова было: «В следующем году - свободные!». Такой перифраз пасхального: в этом году рабы, в следующем – свободные люди. Но, чтобы быть последовательными в этой теме, «декабристы» должны день и ночь твердить (заменив Иерусалим на демократию): если я забуду тебя, пусть отсохнет десница моя, пусть прилипнет язык к гортани моей, если я не буду помнить тебя (Псалом 137).

* Ну, с помощью кондитерского шприца можно попытаться...
** Понятно, что на вывесках «Роснефти» черная полоска вновь смениться на зеленую.

Московская акция 24 декабря означает собой переход важной черты. Я, если честно, ожидал, что она будет провальной — из-за националистов, из-за Прохоровых и Кудриных, из-за свар в оргкомитете. Но она провальной не стала. Понижения численности не было, а это значит, что массовые митинги перестали быть случайностью и стали тенденцией. После третьего раза будет можно говорить о закономерности. Искренне рад за своих друзей и товарищей из России.

Ни в коем случае не следует воспринимать митинги на Болотной и Сахарова как признак некого «объединения» оппозиции. Нет никакого объединения, его не может и не должно быть. Левый, либерал и нацист не могут объединиться в принципе. Это все равно что говорить об единстве «пользователей Интернета». Или, например, «людей, моющих руки перед едой». Выступать против действующей власти — это элементарная гигиеническая процедура; то, что политические противники тоже этим занимаются, — еще не повод зарастать грязью.

Очень порадовал факт размежевания «левых» и псевдолевых «красно-патриотических» сил. Последние отказались мыться, чтобы не случилось «второго развала СССР». Скоро они покроются коростой и завшивеют. Туда им, в общем-то, и дорога. Прослеживается прямая аналогия с реакцией на казахстанские события. Авторитарные левонацисты полностью выпали из политического поля, и это хорошо. Хотелось бы, чтобы правонацисты последовали за ними.

Оргкомитету рано или поздно придется занять позицию по ультраправым. Можно сколько угодно говорить о «национал-демократах которые имеют право на участие в политическом процессе», но давешние ДПНИшники — это не национал-демократы. Поведение «правой колонны» на митинге нельзя списать на мифическую провокацию Тесака: на записи видно, что буянила и заборы ломала как раз-таки паства Кралина и Крылова. Да и вот этот текст очень показателен. Никто не запрещает националистам мыть руки вместе со всеми. Проблема в том, что они хотят не мыться, а обмазать умывальник говном.

Навальный неоднократно высказывался за разделение «националистов» и «нацистов», но на практике он либо страдает слепотой на правый глаз (мог случайно повредить, играясь с пистолетиками), либо зажмуривает его умышленно. Никакой логики в его позиции я не вижу.

В деле Александра Литвиненко конец уходящего года ознаменовался всплеском активности. Тема радиоактивного отравления российского политэмигранта, которая, казалось, к вящему удовольствию сильных мира сего в Москве и в Лондоне, наконец-то уходит в историю, неожиданно обрела второе дыхание и на всех парах понеслась к развязке, обещая в наступающем году вновь попасть на первые полосы газет.

Вопреки противодействию могущественных сил, пекущихся об инвестициях, дивидендах и перезагрузке, Марина Литвиненко все-таки добилась рассмотрения убийства мужа в Лондоне в судебном порядке.

В последний рабочий день перед рождественнскими каникулами д-р Эндрю Рид, судья-дознаватель (коронер) в северном Лондоне, объявил правила дознания, которое он намерен провести в ближайшие месяцы. Дознание (по-английски "инквест") – это особая норма английского правосудия, позволяющая исследовать обстоятельства подозрительной смерти вне рамок уголовного процесса, когда некого посадить на скамью подсудимых. И хотя здесь нет ни обвиняемых, ни прокурора, ни адвоката, ни приговора, результат инквеста имеет силу судебного решения.

Два главных персонажа предстоящего разбирательства Андрей Луговой и Дмитрий Ковтун - участники рокового чаепития 1 ноября 2006 года в баре отеля "Миллениум", где, если верить полиции, в чай Литвиненко была подсыпана смертельная доза радиоактивного полония-210. Все эти годы они с безопасного расстояния утверждали, что не имеют к убийству никакого отношения, а Литвиненко отравился сам, экспериментируя с полонием по заданию британских спецслужб, или же его отравил Березовский, чтобы тот не разоблачил его тайные злодейства.

И вот коронер Ее Величества д-р Рид сказал: будем рассматривать все версии с чистого листа, и господа Луговой и Ковтун могут все нам объяснить по видео из Москвы, как, впрочем, и Березовский и сыщики из Скотланд-Ярда. Более того, я распоряжусь рассекретить материалы следственного дела и британских спецслужб, чтобы можно было вести обсуждение в контексте фактов, а не домыслов.

Казалось бы, Луговой с Ковтуном должны возрадоваться. Все это время они настаивали на рассекречивании улик. И, в общем, правильно делали, ведь даже если выяснится, что, подсыпая полоний в чай, они выполняли задание Родины, то все, что им грозит, это превратиться из подозреваемых в обычном убийстве в бойцов невидимого фронта, вроде Анны Чапман.

Но, увы, Новый год не будет для них радостным, ибо вмешался фактор неучитываемого риска. Похоже, в России грядет революция или, как минимум, смена первого лица. Того самого, без ведома которого полоний-210 не мог отправиться в Англию.

Как это всегда бывает при смене власти на Руси, новое первое лицо (не говоря уже о лидерах победившей революции), заступив в должность, начнет "сливать" своего предшественника. А ведь дело о радиоактивном теракте в Лондоне – его самое уязвимое место! И может так случиться, что дознание в Лондоне и не понадобится, потому что самый настоящий уголовный суд произойдет в Москве. Или новая власть решит пойти англичанам навстречу и экстрадировать наших героев.

Мне скажут: выдаешь желаемое за действительное. Может быть и так. Но поставьте себя на место человека - начальника управления или замдиректора службы, который в 2006 году оформлял полониевую командировку в Лондон. Ведь если что, это его сделают крайним. Этот человек рисковать не станет, даже если вероятность провала невелика. Он ведь мыслит как? Нет человека, нет проблемы...

Поэтому мое искреннее новогоднее пожелание господам Луговому и Ковтуну – дожить до конца года. Или приехать сюда с повинной, заключить сделку со следствием и укрыться от фактора неучитываемого риска в комфортабельной английской тюрьме.

С Новым годом, Андрей и Дмитрий!

Митинг 24 декабря оставил у меня двойственное впечатление.

С одной стороны, вопреки всем опасениям, было налицо несомненное продолжение общественного подъема. Атмосфера на площади напоминала митинги времен Перестройки – то же чувство человеческого и гражданского достоинства, спокойное, не агрессивное (невменяемую правую колонну я, разумеется, вывожу за скобки).

Но что творилось на трибуне?

Вел митинг бывший член Партии жуликов и воров, а до того член всех других партий власти (кроме КПСС, в которой не состоял разве что по возрасту). Он передавал слово то Немцову, то Кудрину, то Касьянову – говорившим обо всем, кроме своей собственной ответственности за нахождение упыря у власти. Слава Богу, что хоть Прохорова не пустили.

Выступала с поучениями элитная проститутка и вела развратные речи на тему: «мы не должны бороться за власть, мы должны влиять на власть».

Выступал ее собрат по профессии, слава богу, не вживую, а в излюбленном им формате телемоста – сообщил, что он не быдло, и отключился.

Вышли из могил политические трупы: зомби Явлинский произнес набор своих вечных мантр, а Горбачев передал привет с кладбища.

Выступали националисты, заводили толпу кричалками, словно перед ними были футбольные фанаты.

Показано было обращение Удальцова, но без самой главной части – той, где Удальцов призывает всех идти на его освобождение. Очевидно, мудрые пингвины из Оргкомитета постарались. Результаты известны: убийство Удальцова благополучно продолжается.

Закончилось все принятием резолюции, практически повторяющей резолюцию предыдущего митинга. И обещанием прийти на следующий митинг, и там тоже принять резолюцию... и я даже знаю какую.

Два момента обратили на себя внимание. Во-первых, намек Навального, что мы можем взять Кремль и, хотя сейчас на штурм и не идем... но наш бронепоезд стоит на запасном пути. Это наконец некая реальная заявка на фоне разливанного моря общих слов.

Второе – речь Акунина. Я, говорит Акунин, да думаю и вы тоже, пришел сюда с другим настроением, чем на Болото. На Болоте мы выдвигали умеренные требования – они не были исполнены. А потому – долой Путина!

С одной стороны, это радует – люди политически взрослеют, радикализируются и перестают верить в то, что Путин, поглядев на их исполненные гражданского мужества лица, прогонит злого боярина Чурова и назначит им честные выборы в государеву думу. Но с другой стороны – позвольте, ведь Акунин с Парфеновым – самые популярные фигуры у митингующих, ведь это те, кого они избрали своими лидерами, презирая надоевшую политоту. Что же это за лидеры, которые не видят даже на вершок дальше своего носа!

А за кулисами – море грязи, узурпация оргкомитета праволиберальными ВИПами, жалобы московской «Солидарности», что де они готовили, готовили митинг – а Немцов с Рыжковым им слова не дали. И что вообще Немцов с Рыжковым превращают актив «Солидарности» в постамент для себя, любимых, а саму «Солидарность» - в продолжение «ПАРНАСа» и реинкарнацию СПС.

И вот вопрос – куда ж мы наконец приплыли?

С одной стороны – политота, которая приятно устроилась в своем положении системной несистемной оппозиции, узурпирует движение, чтобы утопить его в болтовне, ведет под эту болтовню темные игры с властью и вообще всем надоела до изжоги.

С другой – аполитичные Акунины, которые вдруг открыли, что Путин, оказывается, не намерен выполнять их требований всего лишь о «честных выборах» между жуликами, зюгановцами и выхухолями. Какая неожиданность!

Народ проснулся... а лидеров и нет. Так называемые лидеры не могут предложить ничего, кроме кричалок, общих слов и нескончаемой болтовни (единственное исключение – Навальный, как ни относиться к этому персонажу). А власть тем временем отрывается по полной на тех, кого считает своими наиболее опасными врагами. И Удальцов умирает. И Ольгу Шалину из «Другой России» сажают на три года за «неправильную парковку» (с подачи пресловутого убийцы Окопного). И Боровкова лепит и лепит активистам сутки.

Революция оказалась на распутье.

Я не хочу, чтобы пар ушел в свисток и Путин остался еще на шестью шесть лет, посмеявшись над легковерными баранами и бандерлогами.

Я не хочу, чтобы Путин спокойно ушел на почетную пенсию, Кудрин, Прохоров, Рыжков и Немцов поделили между собой портфели, после чего сказали массовке: всем спасибо, все свободны. А затем по домам моих друзей пошли судебные приставы, взыскивая штрафы, не выплаченные вовремя по приговорам судьи Боровковой.

Но я не хочу и крови, погромов, горящих машин, разгромленных магазинов и повешенных на фонарях буржуев и даже членов Партии жуликов и воров (беспристрастный суд и прекрасноланитная богиня Люстрация вполне удовлетворят мою жажду справедливости в отношении последних).

Как проскочить между Сциллой и Харибдой, между кровью и грязью, исполнив при этом самую главную задачу – свергнув путинский режим? Вопрос не из легких.

Прежде всего, я думаю, решение в том, чтобы мы, все, кто чувствует себя гражданами, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО взяли свою судьбу в свои руки.

Уже давно носится в воздухе идея формирования нового, безлидерского гражданского фронта, который объединил бы активную часть общества. На «Гранях» нечто подобное уже писал Евгений Ихлов, говоря впрочем о партии. Я бы предложил для него название: «Свободная Россия», СР. В противоположность выхухолям – это были бы подлинные преемники исторических эсеров, которые могли бы с полным правом поднять старые лозунги: «Освобождение трудящихся – дело рук самих трудящихся», «В борьбе обретешь ты право свое!».

31 декабря, в 18.00, активисты, как всегда, собираются на Триумфальной площади. Они требуют не «честных выборов» между Зюгановым и Медведевым и не отставки избирательного чиновника. Девиз акции: «Новый год без Путина».

Это будет несанкционированная акция, и у ее участников есть все шансы попасть к судье Боровковой и отпраздновать не только Новый год, но и Рождество в спецприемнике.

Но это будет настоящая, наша акция. Без трибун и ВИП-зон, без закулисных интриг и поучений элитных проституток.

Это будет акция, на которой каждый сам себе Немцов, Рыжков и Касьянов.

Это будет акция людей, готовых бороться за свободу, а не только болтать о ней.

Это будет акция граждан Свободной России.

И поэтому я иду на Триумфальную.

На публичных мероприятиях, состоявшихся 10.12.2011 и 24.12.2011, были в очередной раз озвучены требования отставки Чурова.

Возможная последовательность расформирования текущего состава ЦИК РФ в случае принятия политического решения под давлением со стороны гражданского общества предельно проста:

1. Возбуждение в отношении всех членов ЦИК РФ, проголосовавших за утверждение итогов выборов 04.12.2011, дела об административном правонарушении, предусмотренном ч.1 ст.5.24 КРФоАП.

2. Привлечение их к административной ответственности за нарушение законодательства о выборах, согласно п."н" ч.1 ст.29 ФЗ "Об основных гарантиях избирательных прав..." исключает дальнейшее исполнение ими обязанностей членов ЦИК РФ и влечет их выведение из состава избирательной комиссии. Поскольку ЦИК РФ в этом случае останется в неправомочном составе, то избирательная комиссия расформируется.

Кроме того, необходимо заявлять не абстрактные требования расформирования ЦИК РФ (в этом случае просто назначат других чуровых), а предлагать кандидатов на должности членов ЦИК РФ, из числа которых будет избираться председатель комиссии. При этом, на мой личный взгляд, на общем фоне выделяется кандидатура, которая обладает необходимыми для исполнения обязанностей председателя ЦИК РФ опытом и порядочностью. Андрей Юрьевич Бузин, являющийся руководителем отдела мониторинга выборов ассоциации «Голос», имеет опыт работы в избирательных комиссиях всех уровней: от УИК от ЦИК. Кроме того, он является одним из авторов проекта Избирательного Кодекса РФ, который в дальнейшем должен заменить содержащий явные изъяны Федеральный закон "Об основных гарантиях избирательных прав..." и иные федеральные законы, регулирующие порядок реализации гражданами своего избирательного права.

Сотрудники полиции, дежурившие у входа в мировой участок суда на Новой площади, пожали плечами, когда я приложила к стеклу запертой стеклянной двери пресс-карту и международную карточку журналиста. Мол, нам наплевать на законы о прессе, как и на все остальное кроме устных (и противозаконных) распоряжений начальства. Даже в помещение суда меня не пропустили.

Мне было странно, что у дверей суда стоит лишь горстка людей, не более 50 человек. А где же те десятки тысяч, что были на Болотной, на проспекте Сахарова? Противозаконное удерживание человека под стражей, череда откровенно сфальсифицированных судебных процессов и оголтелая жестокость в отношении гражданского активиста – это, на мой взгляд, куда более возмутительный беспредел власти, чем (даже!) наглый грабеж голосов на выборах.

Я-то подошла уже в темноте, а именитые лидеры в сопровождении телекамер – еще позже. Спасибо, однако, тем мужественным людям, что дежурили на морозе у запертых дверей суда с двух часов дня и до позднего вечера. Глядя на них, я вспомнила стояние диссидентов у судов, где шли политические процессы.

На тыщу академиков и член-корреспондентов,
На весь на образованный культурный миллион
Нашлась лишь эта горсточка больных интеллигентов
Вслух высказать, что думает здоровый легион, -

писал тогда Юлий Ким.

Сейчас другие времена. И молодежь, скандировавшая «Свободу Удальцову!», «Сережа, мы с тобой!», а также весело напевавшая, приплясывая на морозе, «Боровкова служит сатане», впечатления больной интеллигенции никак не производила. Однако хотелось бы, чтобы именно представителей интеллигенции – и научной, и творческой – было сегодня у подобных судов (судилищ!) гораздо больше.

Люди провожали лжесвидетелей возгласами «Позор!», а подъехавшую машину скорой помощи встретили аплодисментами. Скандированием «Позор!» была встречена и весть о прозвучавшем приговоре (на оглашение которого не пустили и тех, кто находился в здании суда). Удальцова же до машины скорой помощи и дальше, пока машина не скрылась из виду, провожали дружные возгласы «Свободу!»

Задержания начались именно в этот момент. Первым выхватили из толпы Ярослава Никитенко и втолкнули в стоявший неподалеку автобус. Затем уволокли в автобус, стоявший в проходе у здания суда, Александра Зимбовского и Александра Хатова.

Автобусы специально оборудованы: стекла черные, с какой стороны ни подойдешь – задержанных не видно. Благодаря звонку Зимбовского на мобильный я разобралась, однако, где они находятся, и стала искать чина полиции, отдавшего распоряжение о задержании. Полицейские разного звания, в избытке скопившиеся у места событий, молчали как рыбы, пока я не разглядела кого-то в погонах подполковника. В ответ на мои просьбы выпустить людей он стал заверять, что ничего не знает, только что подошел, будет ждать начальства. Вскоре к нему с теми же просьбами подошли Илья Пономарев с корочками депутата, Илья Яшин и еще некий человек, назвавшийся представителем префектуры. Подполковник долго мялся, потом куда-то отошел, с кем-то переговорил... Минут 10 спустя оба Александра были вызволены и выпущены. Ярослава Никитенко между тем под шумок с площади увезли.

Как выяснилось, Александра Хатова при задержании избивали, дважды с силой ударили по почкам, били по голове и по шее, так что у него осталась сильная головная боль. При том, что били-то полицейские молодые и ражие, у Александра же заметны возраст и седина.

Представитель префектуры умолял людей разойтись – мол, с этим условием людей и выпустили, - просил не собираться у ОВД «Китай-город», куда увезли Ярослава Никитенко: мол, ему пообещали, точно пообещали, что человека выпустят!

Да разве же можно таким обещаниям верить? На Ярославе отыгрались за все горячие возгласы у суда. Он получил сегодня те же 10 суток, что и Удальцов вчера, и будет отбывать их в спецприемнике на Симферопольском бульваре. А в Питере между тем осужден на очередные 15 суток сотрудник «Мемориала» Филипп Костенко.

Люди должны сегодня осознать важность борьбы за каждого невинно осужденного, за каждого незаконно задержанного. Акции в защиту политзаключенных должны сегодня собирать как можно больше людей. Пока власть позволяет себе вытворять то, что вытворяет она с Сергеем Удальцовым, пока полиция позволяет себе бить ни в чем не виновных людей, а судьи типа Ольги Боровковой – клеить беззаконные и бесчеловечные приговоры, никакая эйфория даже от стотысячных митингов не будет, увы, оправдана. И никакие перевыборы не помогут. Только прекращение политических репрессий и освобождение политзаключенных может стать началом добрых перемен.

Я раздумывал, ехать ли не митинг 24 декабря. Конечно, поддержать протест... Но разрешенные митинги не слишком интересны. Первый раз я вышел на Пушкинскую площадь в 1969 году, семнадцати лет от роду. Потом раза, два в семидесятых годах. Но в основном митинги мне достались уже после отсидки, в восьмидесятые.

Погода обещала быть хорошей, пора и лыжный сезон открывать. А тут тащись из Электростали в Москву и обратно. А наутро идти на работу, в родную котельную.

И тут узнал, что организаторы митинга пригласили выступить Михаила Горбачева - и тот вроде бы согласился. Как, того самого, что сидел в Политбюро, когда я сидел в тюрьме? Того самого генсека преступной партии, при котором митинги разгонялись? Тогда, в восьмидесятых, для моих друзей и меня спецприемник «Северный» стал домом родным. Столько «суток» пересидели. Конечно, попозже многотысячные митинги не разгонялись. Но 10–20 человек с плакатами «Свободу политзаключенным!» неуклонно задерживались. Суд, «Северный», «сутки». И политзеки продолжали сидеть. Последние из них освободились уже только при Ельцине, в феврале 1992 года.

И тогда я решил ехать. Понятно, выступить мне не дадут, но хотелось получить отказ. Случайно узнал, что где-то в Интернете проводится голосование - мол, кому выступать на митинге. Якобы организаторы будут этим интернет-волеизъявлением руководствоваться. Странно, Горбачева ведь уже пригласили. Преференция ему какая-то... Почему бы тогда и не мне?

Действительно, отыскался сайт surveymonkey.com, несколько странный. Кому принадлежит, кто ответственный? Почему так мало о нем известно? Список для голосования уже сформирован. Да, можно предложить новую кандидатуру в список. Но висит предупреждение: мол, предложение принимается не сразу, и модератор вправе отсеивать повторы и спам. Сколько ни пытался вставить свое имя, все без толку. Наверное, модератор меня за спам посчитал. Текущие результаты голосования на сайте не представлялись. Ладно, стал ждать обещанных итогов. Но так и не дождался. Через некоторое время сайт оказался недоступен. Зато организаторы митинга стали уверенно ссылаться на результаты голосования. Весьма непрозрачного... В общем, остался актуальный в наше время вопрос, кто и как считал голоса.

Электричка катила меня в Москву, и я с интересом читал надписи на заборе вдоль путей. Попался лозунг «Свободу политзаключенным!» И через несколько станций «Путин – вор!» Политический процесс полезно изучать по заборам. Что-то изменилось...

Приехал я заблаговременно, но через ограждение к организаторам прорвался с трудом. Кажется, помогла фамилия, пропустили. Сперва хотели препроводить меня к Рыжкову. Зачем он мне? Мне нужны не столько организаторы, сколько заявители. Именно они несут всю ответственность, это их митинг. Наконец, разыскали Сергея Пархоменко. Представился. Так и так, я бывший политзаключенный, хочу выступить на митинге. И получил уверенный отказ. Вот и замечательно, что и требовалось доказать!

Сам по себе митинг, пришедшие на него люди были хороши. Чего не скажешь о всех выступающих. Клеймил Путина Немцов, в 1999 году поддержавший выдвижение Путина в президенты. Клеймил Путина Касьянов, некогда бывший у него премьер-министром. Выступал Кудрин, еще недавно министр финансов в правительстве Путина. И потом, какая-то искусственность, наигранность у ряда выступающих. Как будто они воспитатели в детском саду перед малыми ребятами. И даже те же, несколько заискивающие интонации - вместо серьезной постановки проблем и путей их решения. И уже витал в воздухе дух соглашательства, обозначенный Кудриным. Мол, не торопясь изменим законодательство и через годик проведем новые парламентские выборы. Что и одобрил уже вечером, по «Эху Москвы» Рыжков. Как будто нынешней Конституции и законодательства мало и те же самые люди не станут снова жульничать.

Хорошо выступил Михаил Гельфанд. Чувствовался серьезный подход к проблеме ученого с не замусоренными политикой мозгами. И Ксения Собчак хорошо говорила. Пускай сбиваясь и порой наивно, но по крайней мере искренне и не без мыслей. Ни одного бывшего политзаключенного среди выступающих не было.

Конечно, я пришел не ради выступления, а за отказом. Но, будь такая возможность, сказал бы нечто, со сцены не прозвучавшее. Что персонификация зла опасна и Путин, как он ни плох, всего лишь человек-функция. Что истинными правителями страны является корпорация генералов спецслужб и аффилированных с ними структур. При необходимости Путиным пожертвуют, подставив нам иного исполнителя. Сказал бы, что протестному движению требуется динамика и ясно поставленная цель. Что необходимо наращивать усилия, проводить новые и новые митинги, увеличивая давление на власть. А не дожидаться марта, или апреля, или когда-нибудь... Что надо неуклонно требовать отмены сфальсифицированных результатов и скорейшего проведения новых выборов, с участием ранее не зарегистрированных партий. Если мы действительно хотим мирного демонтажа нынешнего режима, то необходимо сформировать альтернативный центр власти. Лучше всего, если бы таким центром стал новый, честно выбранный парламент.

Сказал бы и еще... «Съесть бы он съел, да кто же ему даст».

А Горбачев на митинг так и не пришел. Наверное, неведомым путем прознал о моем там появлении... Разумеется, его присутствия не хватало для полноты картины. Зато, в компенсацию, состоялось видео обращение Горбачева к митингующим. И позже, вечером, желающие могли послушать его беспомощные речи по «Эху Москвы!», в окружении довольных радио ведущих.

Зачем, собственно, я все это написал, всунув свою ложку дегтя? Все-таки, дело не в Горбачеве. И даже не в организаторах. Но в глубоко укоренившемся и опасном для общества пиетете перед начальниками, пусть и бывшими. «Государства погибают тогда, когда не могут более отличать хороших людей от дурных», - заметил справедливо Антисфен.

Отталкиваясь от впечатлений митинга 24 декабря на проспекте Сахарова и от уже опубликованных предложений, что делать участникам и организаторам митинга, чтобы "не сдать позиций", попробую сформулировать свое отношение к этому. Самой радикальной является идея Александра Гольдфарба. Так или иначе в марте 2012 года в России состоятся выборы нового президента, и когда президентом будет избран г-н Пу, возмущенные этим (независимо от того, будет ли подсчет голосов честным или жульническим) участники митинга 24 декабря снова выйдут на площадь в еще большем количестве. Оргкомитету митинга нужно будет воспользоваться этим моментом и объявить, что результаты президентских выборов, равно как и выборов в Думу, оргкомитет и собравшиеся на митинг люди не признают, в связи с чем оргкомитет явочным порядком берет на себя функцию параллельного органа власти по подготовке и проведении новых честных выборов - и парламентских, и президентских. Этот революционный шаг, по мысли Гольдфарба, должен стать кульминацией недовольства режимом, которое пока нарастает. Поскольку за кульминацией неизбежно следует спад, то либо оргкомитет возьмет на себя смелость объявить о проведении им самим новых выборов, что создаст в стране ситуацию революционного двоевластия, либо протестная энергия пойдет на спад.

Познакомившись с этой идеей, я подумал, что если оргкомитет митинга, на который, возможно, придут 200 тысяч, или 500 тысяч, или миллион человек, не ограничится заявлением от имени участников митинга о непризнании результатов выборов (заметьте, пока речь идет только о непризнании победителем президентских выборов г-на Пу; победа товарища Зю, по Гольдфарбу, вроде как и не требует каких-либо радикальных действий) и требованием проведения новых, но объявит, что он сам организует новые выборы, то удовлетворительно, по закону, а не на основе "революционной целесообразности" новые выборы провести будет невозможно. Например, что делать, если КПРФ, "Единая Россия", "Справедливая Россия", ЛДПР и их кандидаты откажутся от процедуры регистрации "революционным избиркомом" и от участия в новых выборах? Иначе говоря, я уверен, что подавляющее большинство участников митинга и остальных граждан не захотят признать подобные действия легитимными.

На самом митинге 24 декабря был принят следующий план: добиться регистрации Минюстом в феврале-марте 2012 года новых партий по новому избирательному закону (который обещает принять в феврале Медведев), требовать перевыборов Думы с участием новых партий, независимыми наблюдателям идти на президентские выборы в марте (если они не будут перенесены) и не позволить г-ну Пу украсть у своих соперников ни одного голоса, постараться обеспечить проведение второго тура выборов и проголосовать во втором туре не за г-на Пу, а за любого другого кандидата. Поскольку во втором туре встретятся скорее всего г-н Пу и товарищ Зю, всем "сознательным оппозиционерам" ради отстранения г-на Пу от власти следует проголосовать во втором туре за товарища Зю (это на митинге 24 декабря не говорилось, но подразумевалось). Это сценарий, который можно назвать "сценарием проведения честных антипутинских президентских выборов" и который в качестве вынужденного варианта обсуждается многими участниками митинга, хотел было принять и я, хотя отдать свой голос за г-на Зю с его апологией Сталина мне прежде и в дурном сне не могло присниться.

Единственным оратором на митинге 24 декабря, который призвал всех присутствовавших подумать - а можно ли голосовать за товарища Зю, чтобы избавиться от г-на Пу, - был Михаил Гельфанд, доктор биологических наук, заместитель редактора газеты "Троицкий вариант". Видимо, человеческая и профессиональная честность ученого заставила его сказать, что призывы идти наблюдателями на президентские выборы и отдать во втором туре свой голос товарищу Зю (который имеет наибольшие шансы выйти во второй тур) недостаточны для умных и образованных людей, желающих улучшить положение в стране.

Последовав призыву Гельфанда и подумав еще, могу сказать, что разумным и честным представляется мне, во-первых, продолжать требовать отставки Чурова, регистрации новых партий и новых выборов в Думу с участием новых партий, а также идти наблюдателем на президентские выборы и проголосовать на них против г-на Пу и г-на Зю и в первом, и во втором турах, если второй состоится (понятно, что в первом туре я не буду голосовать также за Жириновского и Миронова, который так и не сдал свой думский мандат, - или испорчу бюллетень или проголосую за г-на Явлинского, если он будет в первом туре хоть сколько-нибудь активен).

Во-вторых, я думаю, что нужно поддержать мысль одного из участников митинга, правозащитника Эрнста Черного, который предлагает оргкомитету митинга и всем нам выдвинуть требование провести Учредительное собрания (точнее, вернуться к этому популярному в конце 80-х и 90-х годов требованию). При этом требовать созыва Учредительного собрания, участники которого выбираются всенародным голосованием и не могут баллотироваться в Думу и в президенты, можно и нужно, продолжая настаивать на требованиях, выдвинутых 10 и 24 декабря.

Приведу два аргумента в пользу проведения Учредительного собрания. Во-первых, и исполнительная, и законодательная, и судебная власть в стране контролируются Лубянкой. Об этом факте кроме Якова Кротова почему-то никто в связи с последними событиями не написал. И никакие новые президенты, будь то г-н Зюганов или г-н Прохоров и т.д., не смогут с Лубянкой справиться, даже если кто-то из них этого захочет. А захотят не все. Товарищ Зю точно Лубянку не тронет и с ней договорится. Г-н Прохоров тоже не тронет - на Лубянке ведь знают о том, на каких условиях он получал свои миллиардики. Только Учредительное собрание будет иметь силу покончить с Лубянкой как органом политических провокаций, отмывания денег, крышевания и т.п., без чего бессмысленно надеяться изменить положение в стране.

Во-вторых, только Учредительное собрание своим авторитетом, как можно надеяться, решит вопрос о "рамочных параметрах" социальной справедливости в сферах экономики, здравоохранения, образования и т.д., которые должны обеспечивать основные российские политические и экономические институции. Никакая Дума этого и никакой президент этого не сделают, поскольку будут проводить политику в интересах тех людей, которые их поддержали на выборах. Но ведь в стране много и других людей, голосовавших, в частности, за г-на Зю. Их голос тоже должен быть услышан и учтен. Сделать это может Учредительное собрание.

Уважаемые коллеги!
Я знаю, что многие из вас в разной степени поддерживают лозунги митинга 24 декабря. Уверен, во всяком случае, что большинство из нас объединяет желание видеть в своей стране элементарное соблюдение демократических норм избирательного права, судопроизводства, правоохранительной системы.

Я знаю ценность основных принципов журналистики: информирование, объективность и беспристрастность. Но иногда этого бывает недостаточно для воплощения нашей ответственности перед людьми.

Последним политзаключенным, погибшим от голодовки протеста в нашей стране, стал в 1986 году Анатолий Марченко. Сегодня этой опасности подвергается Сергей Удальцов. Можно не разделять его политических взглядов, можно упрекать его самого в бессмысленном упорстве. Но нельзя отрицать, что к этому его подтолкнул тот самый произвол суда, полиции и избирательной системы, которым, уверен, недовольны большинство из нас.

Если просто жизнь человека - недостаточный повод, то подумайте: в обостряющейся общественной ситуации трагический исход этой истории может спровоцировать взрыв в определенной части общества. Если этой части будет недостаточно для мгновенного воздействия на власть, это обернется репрессиями против всех, проблемами для вашей же профессиональной деятельности. Я вижу, что интеллигенция (к коей отношу большинство своих коллег) желает мирных перемен. Так не дайте же власти спровоцировать эскалацию насилия!

Мы видим, что всевозможные подписные листы и письма без толка оседают в недрах различных администраций. Я предлагаю вам акцию или флешмоб (это слово может быть для кого-то более приемлемо) прямого, публичного действия.

Предлагаю каждому журналисту, редактору, издателю опубликовать в своем издании, озвучить в своем радио- и телеэфире прямое требование:
СВОБОДУ СЕРГЕЮ УДАЛЬЦОВУ!
Это минимум, который мы можем сделать для мира и справедливости, используя наши возможности - доступность и авторитет. Иногда выбор между всяческими "комильфо" и необходимостью ставит сама жизнь. Завтра может быть поздно.

Чем мы можем ответить на абсолютное беззаконие в отношении Сергея Удальцова? Только солидарностью. Последний раз он абсолютно незаконно получил 10 суток за выход на одиночный пикет, который по закону не требует никакого уведомления и согласования с властью. Мы все знаем, что Сережа находится в критическом состоянии и его жизнь сейчас в реальной опасности. Жестокое, бесчеловечное, нарушающее все возможные законодательные нормы преследование Сергея Удальцова показывает, что все слова, сказанные властью «навстречу» требованиям митингующих, ничего не значат. Своим поведением в отношении Сергея власть показывает, что у нее есть хорошо отработанный репрессивный механизм и он может быть направлен против каждого из нас.

Я призываю всех неравнодушных выходить в одиночные пикеты в защиту Сергея там, где вы сочтете нужным и возможным. Напоминаю, что одиночные пикеты не требуют ни уведомления, ни согласования. Давайте сделаем для спасения Удальцова то, что в наших силах - выйдем массово на одиночные пикеты, желательно в центре Москвы, чтобы чиновники, судьи, прокуроры и обычные граждане видели наши пикеты и знали, что нас много и мы все против репрессивного путинского режима.

Сам я намерен начиная с сегодняшнего дня вплоть до освобождения Сергея Удальцова выходить каждый день в 12 часов напротив мэрии. Приглашаю всех желающих приходить на это место для смены.

Марат Гельман сегодня в Твиттере обратил внимание на то, что "лозунг "Не забудем, не простим!" является нонсенсом в стране с христианской культурой, вне зависимости от контекста". Я ответил ему так:

"Марат, Вы-то зачем эту глупость транслируете? Какая еще "христианская культура"? В России культура давно и основательно разрушена. В современной России очевидным образом доминирует отнюдь не "европейская культура". Это надо объяснять и доказывать? Декларируемое противоречие между лозунгом и христианской догмой очевидно. Как и то, что в России нет христианской культуры. Как и то, что этот лозунг по сути не агрессивен: в нем не заложена явное указание на агрессию и насилие - его домысливают коллаборационисты, чтобы оправдать свое право жить применительно к подлости".

В лозунге "Не забудем, не простим!" главное - принципиальное неприятие подлости, лживости и насилия. Это лозунг-памятка, лозунг-предупреждение тем, кто еще способен здраво воспринимать реальность и руководствоваться человечностью, а вовсе не призыв к расправам.

Более того, в этом лозунге есть важнейший рефлексивный момент, который также многие не понимают или сознательно игнорируют. Этот лозунг обращен не только к внешним "врагам", но и к себе. Я, например, отдаю себе отчет, что если с Серегой что-нибудь случится, я не забуду и не прощу этого, прежде всего сам себе. Этого не понимают или не хотят понять "галеристы" - мягкие коллаборационисты всех мастей, до последнего пытающиеся найти оправдание жизни "применительно к подлости".