Происходит ровно то, чего я опасался. Реформа структуры Следственного комитета, нацеленная на эффективное расследование преступлений, совершенных полицейскими, грозит стать очередным мыльным пузырем. Который лопнет, даже не успев как следует надуться.

Как сообщил источник «Коммерсанта» в СКР, спецотделы по расследованию преступлений, совершенных сотрудниками правоохранительных органов, не будут обеспечены даже минимумом необходимых кадров. А точнее - будут включать «до десяти опытных следователей» на федеральный округ (sic!). «Учитывая, — признается источник, - что, например, в прошлом году в СКР расследовали более 4,4 тысячи преступлений, совершенных правоохранителями, сил сотрудников спецотделов на все подобные преступления будет явно недостаточно. Поэтому в свое производство они будут принимать наиболее сложные и резонансные дела».

В итоге создается совершенно декоративная структура, заведомо неспособная решать возложенные на нее задачи.

Напомню вкратце суть проблемы. Существующая структура Следственного комитета в принципе не может проводить эффективного расследования пыток и других преступлений, совершенных полицейскими в отношении граждан. Следователи из Следственного комитета в 99 случаев из 100 расследуют «обычные», общеуголовные дела – убийства, изнасилования и т.д. И работают они при этом в тесной связке с местными полицейскими, которые осуществляют так называемое оперативное сопровождение: ищут очевидцев, выслеживают подозреваемых, доставляют свидетелей... Короче, работают вместе, по одним и тем же делам. Разумеется, в ходе этой работы завязываться товарищеские взаимоотношения, формируется некое «боевое братство». И тут неважно, к какому ведомству ты принадлежишь, — есть общее дело, практически один большой коллектив, где все друг друга знают. И когда следователю из СК вдруг приносят заявление на его коллегу из полиции, на того, с кем он вместе разыскивает и изобличает воров и убийц, объективное расследование невозможно по определению. Тем более что и руководитель местного следственного органа находится в постоянном рабочем контакте с местным начальником территориального отдела полиции (РУВД, ГОВД, теперь - ОП).

В результате преступления, совершаемые полицейскими в отношении граждан, как правило, не расследуются. Полицейские знают, что коллега из СК их прикроет, что им фактически гарантирована безнаказанность. А безнаказанность, как известно из криминологии, лучшая питательная среда для новых преступлений. И в самом деле — зачем утруждать себя дедукцией и индукцией, сидением в засаде, скрупулезным сбором улик, если можно без всякого риска «попрессовать» первого попавшегося - и он во всем сознается. И вот в дело раз за разом вступает универсальное орудие раскрытия преступлений — бутылка из-под шампанского или ее аналоги ("конвертики", "слоники", "звонки Путину" и т.п.)

Когда случился скандал с казанским ОП «Дальний», мы - группа профессиональных правозащитных организаций, специализирующихся на борьбе с пытками, - направили главе Следственного комитета Александру Бастрыкину свое предложение. Суть его была проста — создать в структуре СК специальное подразделение, которое занималось бы исключительно преступлениями, совершенными сотрудниками полиции. То есть, например, поступает от гражданина заявление, в котором он утверждает, что был избит полицейскими, — и материал автоматически направляется для проверки следователям этого отдела. Оперативное сопровождение таких дел осуществляет не полиция, а, например, ФСБ. То есть никаких служебных контактов у следователей с полицейскими не образуется, никаких общих дел они не расследуют, никакого «боевого братства» не возникает, и в принципе расследовать дело беспристрастно не мешает ничто.

Вся эта реформа не требовала значительных дополнительных расходов. Чисто структурные изменения: отобрать следователей из числа уже работающих в СК, создать из них отдел и подчинить по вертикали центральному аппарату — чтобы исключить давление на местных руководителей. Я убежден: такая схема сделала бы работу по расследованию пыток гораздо эффективней. И давняя задача превращения «ментуры» в настоящую полицию, защищающую граждан, начала бы осуществляться не только на бумаге и в головах прогрессивных генералов, а в самой что ни на есть жизни.

И — о радость! — Бастрыкин на это наше обращение неожиданно быстро откликнулся, и вскоре было объявлено о создании «спецотделов». В кои-то веки нам показалось, что государство услышало правозащитников и экспертов и готово плодотворно сотрудничать с ними во имя закона и порядка.

Не тут-то было!

Схема работы «спецотделов», изложенная источником Коммерсанта, превращает вновь созданное подразделение в совершенно бутафорскую организацию. Так как на весь, скажем, Приволжский федеральный округ(а это 14 областей и республик!) положено максимум десять следователей, то расследовать весь массив преступлений, совершенных полицейскими, они не смогут физически. Для сравнения — в течение прошлого года только в нашу организацию (Комитет против пыток) и только в Нижегородской области поступило 62 заявления о применении правоохранителями незаконного насилия. И вот для расследования всей этой массы дел г-н Бастрыкин собирается назначить 0,7 следователя! Поэтому руководство СК рассудило передавать в «спецотделы» не все дела о полицейском произволе, а только «резонансные» и «сложные».

То есть ни о каком автоматическом распределении материалов по признаку предполагаемого субъекта преступления речи не идет. Для того чтобы попасть на стол «спецследователю», дело должно обязательно включать какое-нибудь особое, леденящее кровь злодейство. Типа дела приснопамятного Евсюкова или казанских тружеников незатоваренной стеклотары. Только тогда оно получает шанс дойти до спецследователей, которые проведут полное, объективное и независимое расследование.

Между тем такие дела и сейчас эффективно расследуются без всяких спецотделов. Но если жертве после общения со стражами порядка все-таки посчастливилось остаться в живых — тут бедолаге рассчитывать, как и прежде, не на что. Заявление будет проверяться обычным следователем, у которого подозреваемый — боевой товарищ и коллега. С заведомо известным результатом. Недавно у нас в Нижнем в ходе проверки одного из таких заявлений жертва, придя в СК на допрос, обнаружила в кабинете следователя улыбающегося до ушей подозреваемого.

Что остается потерпевшему? Превращать свое дело в «резонансное», привлекая к себе дополнительное внимание СМИ. Например, проводить пикеты, пристыковываться к дверям прокуратуры, объявлять голодовки, топиться, вешаться и самосжигаться. При том отчаянии, которое испытывают многие жертвы, можно ожидать самых скандальных сценариев. Неужели этого добиваются власти?

А ведь возникновения «резонансных дел» можно было бы избежать вовсе, если бы СК своевременно и эффективно расследовал дела «обычные». Ведь до гибели человека от рук казанских полицейских-садистов потерпевшие уже неоднократно жаловались на зверства в ОП «Дальний», требовали возбудить уголовные дела. И всякий раз СК покрывал садистов, сообщая, что изложенные жертвой факты «не нашли подтверждения».

Но Следственный комитет, кажется, опять идет в поход по граблям. Боюсь только, что после очередного евсюкова жаловаться граждане уже никуда не пойдут. Начнутся самосуды, причем при массовой поддержке населения. Вера граждан в возможность отстоять свои права законными методами, и сейчас невысокая, продолжает снижаться. Наблюдая раз за разом неспособность и нежелание Следственного комитета и прокуратуры защитить их растоптанные права, люди все более утрачивают доверие не только к правоохранительным органам, но и к государству в целом. Я убежден, что именно эта «правоприменительная практика», ставшая нормой в нашей стране, является мощнейшим фактором роста эскапистских, экстремистских настроений, именно из-за этого в среде новых неформалов все более популярным становится старый лозунг «весь мир насилья мы разрушим до основанья...»

В Нижнем Новгороде 31 мая участники митинга Стратегии-31 на площади Свободы объявили кампанию гражданского неповиновения в форме бойкота незаконных судебных решений и распоряжений представителей власти.

Основной темой митинга стало обсуждение принимаемого в настоящее время законопроекта, фактически упраздняющего свободу собраний в Российской Федерации. Ораторы выступили с жесткой критикой законопроекта. Анна Кузнецова и Дарья Гладских публично уничтожили выписанные им судебные постановления по ст. 20.2 КоАП за участие в протестных акциях.

В конце митинга было зачитано заявление-обращение к гражданам России о начале кампании гражданского неповиновения в связи "лукашенизацией" России. Под ним 32 подписи поставили активисты "Другой России", "Левого фронта", объединения "Русские", беспартийные граждане из Нижнего Новгорода, Арзамаса, Бора, Дзержинска, Москвы, Богородска, Петербурга.

"До тех пор пока государство не начнет соблюдать конституционные и международные нормы закона в сфера свободы собраний, мы отказываемся по своей воле платить ему штрафы, исполнять альтернативные штрафам виды наказаний, повиноваться незаконным, по нашему мнению, требованиям судебных приставов, государственных чиновников, полицейских и сотрудников спецслужб", - указано в документе.

Нижегородцы призвали граждан присоединяться к бойкоту.

Текст обращения:

К гражданам России

Мы, участники протестного движения России, констатируем, что хунта Путина, напуганная протестной волной декабря 2011 — мая 2012 г., объявила остаткам прав и свобод граждан войну на уничтожение.

В настоящее время, исполняя спущенные сверху инструкции, послушные режиму члены «Единой России» принимают законопроект, увеличивающий штрафы по административной ст. 20.2, которая широко применяется для преследования участников протестных акций. Максимальные штрафы за участие в антиправительственных демонстрациях будут увеличены до уровня штрафов по уголовным делам — до десятков и сотен тысяч рублей.

По этой статье также вводится новый вид наказания - «обязательные работы», которые в России являются одним из видов уголовного наказания.

Дав в руки контролируемого властью аппарата мировых судей жестокие меры воздействия на недовольных граждан, режим будет обладать послушной машиной для осуществления масштабных политических репрессий.

Эти приготовления должны получить решительный отпор общества, молчание чревато скорой «лукашенизацией» России.

Учитывая эти обстоятельства, мы объявляем начало кампании гражданского неповиновения в защиту права на протест:

До тех пор пока государство не начнет соблюдать конституционные и международные нормы закона в сфере свободы собраний, мы отказываемся по своей воле платить ему штрафы, исполнять альтернативные штрафам виды наказаний, повиноваться незаконным, по нашему мнению, требованиям судебных приставов, государственных чиновников, полицейских и сотрудников спецслужб.

Призываем граждан присоединяться к бойкоту.

Закон и справедливость на нашей стороне.

Скан обращения с подписями:

Вот и случилось очередное 31-е число. Месяц май, год шестидесятый от рождества ВВП и год двенадцатый от возведения его на «престол».

Нужно честно признать, что все то, что мы видим вокруг, – дело его мыслей, «идей» и рук, дело чекистов, впервые получивших реальную и бесконтрольную власть в стране. Нужно признать, что не ограниченный временными рамками сезон охоты на инакомыслящих открыт. С чем я всех нас и поздравляю. Просто мы пока это не до конца понимаем. А следовало бы.

Так вот, в связи с 31-м числом.

Знаете ли вы страну, где участников митингов в защиту Конституции разгоняют, бьют дубинками, кулаками и ногами; где граждан, поддерживающих Конституцию, сажают за решетку?

Тогда, может быть, вам известна страна, где это же проделывают с гражданами, выступающими за честные выборы? Причем делают это не бандиты, которым не нравятся Конституция и честные выборы, а представители самой власти: полиция, прокуратура, суды. Впрочем, часто бывает очень трудно отличить одних от других. И по форме и по содержанию. Человек, оказавшийся рядом со мной 6 мая на Якиманке, говорил, что в одном из старших офицеров МВД он узнал человека, который был среди людей, ограбивших его на улице в начале 90-х. Беда.

К счастью, следует признать, что среди цивилизованных стран мы одиноки, как странник в пустыне. Мимо нас, как миражи, проходят караваны, но делают вид, что нас не замечают.

Ради справедливости не могу отказать власти и в некоторой сообразительности. Думаю, что это был коллективный и тяжелый интеллектуальный труд аналитических подразделений всех спецслужб страны.

Но решение найдено. Принят закон, разрешающий создавать партии из нескольких сотен человек. Гениально: борьбу с оппозицией поручили самой оппозиции и спецпартиям, многие десятки которых будут созданы спецслужбами. Государство, власть здесь ни при чем! Будут нам теперь и честные выборы.

И еще один подарок оппозиции. Совсем скоро нам уже перестанут запрещать митинги и прочие акции. Глупо запрещать то, что по определению разрешено 31-й статьей Конституции. Теперь все будет проще. Жаль только, что нарушений будет слишком много. С этим уже ничего не поделаешь. Зато никаких побоев, отсидок. Все цивилизованно: заплати штраф в 100 тысяч и спи спокойно! Мудро, цивилизованно и подло. Именно так и задумано в новом законе. Представьте себе штраф в несколько десятков тысяч рублей для студента. Представили? А теперь – для пенсионера. Скажите, что это садизм? Нет. Это просто такая государственная политика. Нам захотелось «порядка», власти чекистов, стабильности. Теперь будет хотя бы тихо на Чистых прудах. Граждане ближайших домов могут спокойно отдыхать. Пока однажды у их подъезда не остановится автомобиль с решетами на окнах. Ничего криминального: просто квартирка понравилась.

А мы, пока это не случилось, будем делиться на партии, движения и прочие ассоциации. Это чтобы избиратели демократов случайно не перепутали с республиканцами. Обязательно перепутают и тех и других - но с чекистами из новых партий с очень привлекательными обещаниями.

Вернулись товарищи. Ну и правильно, отдохнули с месяцок, пора и за работу. Время готовиться к новым подвигам. Вэлкам бэк.

Встречался вчера с людьми, говорили о делах наших скорбных. Пришли двое. Сели за соседний столик. Начали писать разговор. Практически в открытую. Почти не стесняясь. На дурака. Лишь делая вид, что это просто так здесь положили. И оно просто так направленным диктофоном само сориентировалось в пространстве в нашу сторону.
Собственно, сначала пришел один, потом спалился, потом второй раз спалился, затем прислал вместо себя двух других.

Но, надо заметить, в этот раз действовали тоньше. Я бы даже сказал, почти интеллектуально. Я бы даже сказал, почти получилось. Совсем не так прямолинейно, как в первый раз.
Впрочем, полагаю, что и задача сейчас стояла другая. Видимо, хотят уже не просто тупо давить, а состряпать какой-никакой компромат. Не из чего, конечно, но тем не менее. Полагаю, в ближайшее время следует ожидать каких-то провокаций и жутких разоблачений.

Может, Катю Му-Му все-таки выпишут обратно из Испании? Все надеюсь грешным делом. Что я, меньше Яшина урону стабильности нанес, что ли? Тоже желаю от государства двух теток со стаканом кокса в постель.

В целом уже не так плохо. На твердую тройку с почти двумя плюсами. Даже налогов на них уже не так жалко.

Еще пара тренировок, ребят, и все у вас начнет получаться.

Репетируйте.

Сегодня опубликован текст определения французского суда по поводу письма заместителя генпрокурора РФ Александра Звягинцева, в котором тот выразил возмущение отказом французской стороны экстрадировать российского предпринимателя.

Это судебное определение важно, поскольку оно выходит за рамки конкретного запроса и дает юридическую оценку российской юстиции в целом.

Французский судья называет демарш российской прокуратуры "неуместным" и отмечает, что в письме Звягинцева "элементарная вежливость, общепринятая при осуществлении международного сотрудничества, представляется забытой".

Суть спора связана с делом петербургского предпринимателя Виталия Архангельского, которого российские власти разыскивают по обвинению в экономических преступлениях, а он сам утверждает, что дело сфабриковано с целью рейдерского захвата его предприятий.  В ноябре прошлого года французы отказали РФ в его экстрадиции.

В ответ на это решение Звягинцев написал французскому министру юстиции протест, в котором утверждал, что отказ нарушает Европейскую конвенцию об экстрадиции.

Согласно положениям конвенции, экстрадиция должна осуществляться автоматически, без рассмотрения сути предъявленных обвинений, если только беглецу не удастся доказать, что обвинения политически мотивированы или что на родине его ждет неправый суд или пытки. Иными словами, в делах об экстрадиции не работает презумпция невиновности; это обвиняемый должен доказывать, что его ждет заведомая расправа. Звягинцева возмутило, что французский судья отказал в экстрадиции, не особенно вникая в дело Архангельского, на том лишь основании, что общее состояние прав человека в России настолько плохое, что там в принципе невозможен справедливый суд и гарантии прав подозреваемого. Звягинцев назвал такое решение французского судьи "самоуправством".

В опубликованном сегодня определении суд дал ответ, который по сути звучит так: если РФ будет систематически нарушать Европейскую конвенцию о защите прав человека, то она не может рассчитывать на то, что в отношении нее будет соблюдаться Европейская конвенция об экстрадиции.  

Вот выдержка из французского определения:

"Принимая во внимание в этой связи, что к делу было приобщено письмо Заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Государственному министру, Хранителю Печатей, Министру юстиции и свобод Французской Республики от 23 января 2012 года, в котором этот высокопоставленный чиновник российской юстиции выражает протест против вышеупомянутого решения следственной палаты (отрицательное заключение... в отношении первого требования об экстрадиции Виталия Архангельского)... а именно применения положений статьи 8 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, утверждая, что данное основание не предусмотрено Европейской конвенцией об экстрадиции 1957 года... и говорится, что данный суд «самоуправно отказал в экстрадиции». Что, таким образом, Следственная палата вынуждена:

- принять к сведению, что элементарная вежливость, общепринятая при осуществлении международного сотрудничества, представляется забытой, наречие «самоуправно» является в данном случае особенно неуместным;

- напомнить, что Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод обязательна для всех членов Совета Европы, в том числе и для Российской Федерации; что, таким образом, применение Европейской конвенции об экстрадиции, естественно, не исключает применения Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод..."

Законопроект об ужесточении наказания за несанкционированные акции уже спровоцировал серию несанкционированных акций против оного законопроекта. Никто не замечает, что ситуация начинает таскать нас по кругу, точнее, по периметру одних и тех же площадей. Болото из скупой крови болотной мошкары, Триумфальная для омоновских триумфаторов... За беззубые площади мы жертвуем своими зубами или унижаемся, чтобы сохранить их при себе. Вся «рядовая» оппозиция, заранее сообщая хищнику день и час, идет подставляться не только без оружия, но и без простой биологической хитрости.

В этот (эти) день (дни) по всем СМИ расходится один и тот же многоразовый шаблон о вожде, которого увели в лимономобиль под белые писательские ручки. Или другого вождя аккуратно уволокли за его сермяжную пролетарскую футболку. Остальные подставляются безымянно, нигде не фигурируют, подвергаются новостной клевете, молчаливо не получают статуса узников совести – и, дождавшись своей абай-зари, не жалеют о своем унижении... Лубянки 5 марта, Манежки 6 мая как бы и не существовало на свете.

Можно было бы сосредоточиться на правовом анализе. Административная юстиция, которая будет разорять митингующих по гроб жизни, безусловно нелегитимна, так как превышает репрессивностью многие уголовные штрафы. Впрочем, последние новости умиротворяют: не безумные 1-1,5 миллиона, а суровые 5-50 тысяч рублей. Были у нас герои 15-суточники, а станут 50-тысячники, а голодать они будут уже от разорения. Если честно, герои по-прежнему будут получать сутки, как ордена. Массовка перестанет ходить совсем, так как сутками ее не удостоят, а поделиться на работающих и неработающих не хватает самоорганизации. Напомним, в бедных регионах 5 тысяч – зачастую одна зарплата, 50 тысяч – почти год пролетарского труда.

Но не об этом речь, когда порочна сама традиция годами, невзирая на современные реалии, выходить на съедение, на заклание, даже не меняя место встречи. Ситуация развивается, а мы застряли где-то в конституционном сценарии.

Кто-то спасается по методу САМ-САМ-САМ! – приговаривая эту молитву во время помещения в автозак, и его не бьют. Затем представился, все подписал, три часа – и назад на баррикады. Таких даже за смертью посылать стыдно, не то что за свободой. Кто-то навсегда заменил для себя самооборону и наступление – видеосъемкой. Своеобразная автозак-бюрократия: один борется, трое снимают, десять на шее... на лавке сидят. Скоро мы и на виселицу пойдем, высовывая смартфон вместо языка. Зато у нас были великие каникулы на оккупай-пикнике, где мы делили трапезу с ментами! (А в туалет они ходили без очереди, чуть ли не прикладами расталкивая участников лагеря.)

За эти дни общество научилось только одной хорошей вещи: бегать. Есть много стен и крыш на оккупационных зданиях. Столько дней мы бегали просто так – возьмемся же не за руки и даже не за смартфоны, а за листовки и флаги. Будем хитро и неумолимо клеить и вешать их, и не только их, ночами. Разовьем свою групповую координацию, но и один справится. И будем больше не жертва вечерняя – а ночные мстители. По крайней мере что-то сделать успеем.

Жена еще лежала в роддоме, когда я пошел в ЗАГС оформлять свидетельство о рождении Катрины. Простые тетки, советского типажа, записывая имя дочери в свидетельство о рождении несколько раз переспросили меня, правильно ли они его услышали. Я не стал им объяснять предысторию появления этого имени, так как предположил, что эти женщины могут и не понять моих мотивов, а вступать с ними в дискуссию у меня не было ни времени, ни сил.



Хотя сама история достаточна проста. Катрина родилась в ноябре 2005 года, а примерно за три месяца до своего рождения начала очень буйно проявлять себя, отчаянно колотя Таисию изнутри. Это был август 2005 года, примерно в эти же дни СМИ сообщали об урагане «Катрина», который свирепствовал на южном побережье США. Идея с именем возникла именно отсюда. Катрина же продолжала вести себя в чреве матери настолько активно, что все даже предполагали, что у Таисии родится мальчик. Но УЗИ показало, что будет девочка. Причем врачу, проводившему УЗИ, пришлось очень постараться, потому что Катрина постоянно перемещалась, не давая возможности ее нормально рассмотреть. После того мы с женой окончательно решили, что у нее, видимо, "ураганный" характер, и решили назвать ее Катриной.

"Ураганный" характер предполагает не только активность, но и некую мощь и силу. Катрине он достался в первую очередь, конечно же, от Таисии. В возрасте 18 лет отхлеставшая гвоздиками смоленского губернатора, "чекиста" Маслова, она с достоинством вела себя на том следствии и суде, постоянно ожидая ареста или другой гадости от этого самодура. На Таисию тогда за букет цветов повесили аж две статьи УК, по любой из которых она могла уехать в зону лет на 5. Но это был 2003 год, гайки репрессий тогда еще не затянули до конца, и Таисию осудили условно. Но за это время она перенесла смерть матери, ряд обысков у себя в квартире, угрозы и запугивания.

После вынесения приговора мы с Таисией жили в Москве. В 2005 году она, будучи уже беременной, поехала в Смоленск, чтобы по месту прописки пройти полное медицинское обследование и остаться там рожать. Как выяснилось уже в Смоленске, за прошедшие два года в плане борьбы с "экстремистами" очень многое изменилось. К этой задаче подключили местные РУБОПы. Ну и методы "борьбы" у них оказались соответствующие. В сентябре Таисия, находившаяся тогда на седьмом месяце беременности, возвратившись домой с прогулки, обнаружила, что в кухне из всех четырех конфорок газовой плиты идет газ. Кто-то проник в квартиру и открыл их. Спасло ее лишь то, что на улице было еще достаточно светло и она не включила дома электрическое освещение. Об этом происшествии тогда писали в смоленской прессе. Прокуратура дважды отказала в возбуждении уголовного дела по этому поводу, а следователь прокуратуры, проводивший проверку, в приватной беседе сказал Таисии: "Ты же понимаешь, что я ничего не могу сделать с НИМИ...".

Таким образом, Катрина, еще за два месяца до своего рождения, подверглась политическим репрессиям. В РУБОПе, кстати, тогда работали и вовсю занимались нами те же оперативники (Савченков, Смолин), которые потом "найдут" у Таисии дома наркотики. В 2004 и 2005 годах они активно тягали наших активистов на беседы, угрожали им, требуя, чтобы те прекратили заниматься политической деятельностью.

Возвращаясь к Катрине и ее характеру. "Как вы яхту назовете, так она и поплывет". Катрина полностью оправдывает свое имя. Очень активный и позитивный ребенок (тьфу-тьфу), несмотря на то, с чем ей приходится сталкиваться в столь раннем возрасте. Она, конечно же, очень переживает разлуку с мамой, с которой до ее ареста практически не разлучалась. Катрина старается не подавать виду, проявляя твердость характера. Детский психолог, который обследовал Катрину, подтвердил это. Правда, он отметил, что сейчас у нее срабатывают детские психологические защитные механизмы, которые ненадежны, и дальнейшее продолжение разлуки с мамой, может привести к тяжелым последствиям. Но Катрина сейчас держится, не забывая ни на минуту о Таисии. Иногда, правда, не выдерживает и спрашивает у меня: "Когда же маму отпустят?". А при виде машины полиции, грозит им кулаком.

Я уже говорил, что сильный характер у Катрины от мамы. Еще самый первый адвокат Таисии по нынешнему уголовному делу сказала мне, что не сталкивалась с таким поведением женщин, особенно попавших в тюрьму в первый раз: обычно они сразу "расклеиваются", плачут или находятся в шоковом состоянии. Таисия с самого начала была спокойна, уверена в себе, полна желания отстаивать свою невиновность. Опера ЦПЭ (бывший РУБОП), которые первый месяц после ареста, чуть ли не каждый день ходили к ней в тюрьму, столкнувшись с более сильной, чем у них, натурой, отступили. Они угрожали Таисии десятью годами лагерей, зная тяжелое состояние ее здоровья, обещали, что она не доживет до освобождения. Грозили отправить дочь в детский дом. Но ничего не добились. На судебном процессе эти оперативники теперь отрицают, что требовали от нее оговора мужа.

Даже самые отмороженные бандиты в "лихие 90-е" жен и детей не трогали и не вовлекали в разборки. Хоть какая-то мораль у них была. У нынешних же бандитов в погонах мораль отсутствует напрочь, поэтому морализировать и давить на их отсутствующую совесть я не вижу смысла. Я просто хотел отметить, что если даже женщины, через которых они пытаются достичь своих целей, оказываются морально и психологически сильнее этих "бравых" ребят, то, видимо, у нас есть шансы победить их. А Таисия будет свободна, и Катрина увидит свою мать. Я уверен в этом.

"Предательство" - заключает Зоя Светова в своей заметке о реакции Запада на нарушения прав человека в России. Дело здесь не в том, что, мол, ждали - "Запад нам поможет", а тот все никак не реагирует - и вот, стало быть, предал. Речь идет о конфликте политического прагматизма и идеализма самих западных политиков (подробнее об этом читайте, спрашивайте Ковалева-старшего). Запад не обязывался помогать протестному движению в России, так что в этом смысле не стоит говорить о предательстве ни сейчас, ни 30 лет назад.

Очень к месту вспоминает Зоя о "третьей корзине" ОБСЕ, и фокус тут в том, что если бы не Хельсинкская группа, которую создал тогда Юрий Орлов, эта "третья корзина", вполне возможно, осталась бы еще одним пустым обещанием на бумаге. Хельсинкская группа в какой-то мере заставила мировые правительства сделать уступку идеализму и относиться к этой корзине всерьез. Ну, в самом деле, неудобно же совсем никак не реагировать, не скажешь же "ребята, вы что? я не всерьез", когда люди платят большими лагерными сроками за буквальное понимание записанного и говорят "ваш партнер вас обманывает, вот факты".

И даже про Картера, о котором многажды справедливо и с благодарностью говорилось, что он первым поставил идеалистические вопросы прав человека в основу своей политики, - даже и о нем не скажешь "идеалист" (а жаль). Мне довелось однажды спросить его именно об обменах советских политзаключенных, которые проходили тогда и о которых теперь вспомнила Зоя Светова в своей статье. Я хотел знать, понимал ли господин президент, что такие обмены - это в некотором смысле работорговля, могущая стимулировать Советы на новые аресты, и как он взвешивал доводы. "Я считал тогда это самым лучшим решением", - только и сказал он.

К слову уж вспомню и про отношение самих обмениваемых к процессу. На одном из лагерных свиданий (он тогда сидел, а я еще нет), как раз в период этих обменов, отец рассказал свой сон. Он стоит в длинной очереди каких-то людей в ватниках и с тощими мешочками за спиной. Очередь поднимается по трапу в самолет, а прямо в борт самолета встроено какое-то устройство со шкалой и красной риской, к которой стрелка неуклонно приближается с каждым входящим. В стороне стоит представительная дама и за всем этим наблюдает. Отец выходит из очереди и спрашивает: "Вы мадам Картер?" - "Да". - "И что, посадка прекратится, когда стрелка дойдет до красной черты?" - "Да". И уже кто-то занял его место в очереди, и народ все прибывает, и стрелка уже у самой риски... И, подумав, отец решает в очередь не возвращаться.

Конечно, как это теперь открыто, "свобода лучше несвободы", но все же и в такой ситуации кто-то мог желать обмена, кто-то принимать его фаталистически, а кто-то и противиться. Так что идея обменов сильно уступает идее насчет "списка Магнитского" и ей подобных.

В связи с арестом Александры Духаниной и обсуждением этой темы у меня возник ряд вопросов.

1. Какое количество людей (5, 10, 100, 1000), совершающих насильственные действия, дает, на ваш взгляд, право силовым структурам начать жесткие действия с применением спецсредств против всей массы демонстрантов?

2. Какие, на ваш взгляд, действия этих людей дают право силовым структурам применить огнестрельное оружие?

3. Какие внешние признаки позволяют нам с уверенностью полагать, что большая группа людей (толпа, демонстрация) готова совершать действия противоправного характера?

4. По каким признакам вы отличаете действия провокатора от действий человека в состоянии аффекта?

5. Согласно ли общество принять коллективную ответственность за каждого демонстранта или участника митинга?

6. Существуют ли действия полиции, которые являются для вас недопустимыми, и если да - то какие?

7. Согласны ли вы, что главной проблемой сложившейся ситуации являются действия так называемых провокаторов и хулиганов и дальнейшее развитие ситуации зависит исключительно от них?

И еще один, отдельный и гипотетический вопрос:

8. Если в активные столкновения с полицией вступит более половины участников митинга или демонстрации, какие аргументы в пользу ненасильственных действий вы сможете им привести и станете ли это делать?

C прошлой недели жителя Люберец, одного из лидеров защитников Наташинского парка Ивана Тверского всеми способами вызывали на допросы "по уголовному делу". Все, что удавалось узнать от следователя, - это что расследуется уголовное дело о размещении на Люберецких форумах призывов приезжать 6 мая на Марш Миллионов.

Вот какую хронологию всего этого дела удалось узнать после встречи со следователем.

Рапорт. От помощника прокурора, юриста 3 класса Мартынова А.С. и.о. прокурора, советнику юстиции Саппарову Р.С.
"Сообщаю, что в ходе мониторинга сети интернет мною на форуме lubernet.ru обнаружен призыв к экстремистским выступлениям пользователя Тверской И. Тверской И. призывает граждан выйти на площади городов 6 мая 2012 года и требовать проведения "честных" выборов нового Президента, в случае отказа от согласования соответствующих митингов, Тверской И. предлагает не отступать и все равно выходить, то есть устраивать несанкционированные акции.
Предлагаю данный рапорт с материалами направить для проведения проверки в соответствии с компетенцией в МУ МВД России "Люберецкое".
10.04.2012 А.С. Мартынов
Данный рапорт в тот же день подписывает Саппаров - "согласен".

"Также в связи с изложенным, предлагаю обеспечить общественный порядок на поднадзорной территории 06.05.2012 и в день инаугурации В.В.Путина 07.05.2012".

Я считаю, что для многих прокуратур это был сигнал: хватайте активистов, чтобы они никуда не выехали в эти дни. И особо рьяные так и делали.
Автор этого предписания - сам исполняющий обязанности прокурора, советник юстиции Саппаров Р.Х.
11.04.2012 зарегистрировано 27.04.2012

Это пост на городском портале, призывающий приезжать 6 мая. Здесь нет никаких "экстремистских" призывов.

Статья 280 "Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности" к этому посту никак не может относиться, ведь в выходе на улицы (даже без согласования) заведомо нет никаких насильственных действий. Максимум что может быть - это нарушение федерального закона 54, который разрешает агитацию с момента подачи заявки, то есть это может быть статья 20.2 КоАП, но не более!

Однако прокуратуре понадобилось представить все как уголовное дело, и все перенаправилось в криминальную полицию. После этого я бы мало удивился даже возбуждению уголовного дела по этому никчемному вопросу - и даже заключению предполагаемого обвиняемого под стражу. Ведь именно так происходит на наших глазах с Pussy Riot - девушки уже несколько месяцев в СИЗО, при этом им даже не предъявлены обвинения. Следователи тщательно стараются сочинить, какое уголовно наказуемое деяние приписать взамен их юридически административного правонарушения.

Среди записей на этом листе последняя "Жуков В.И. Решить вопрос в порядке ст. 145 УПК РФ. 27.04.12".

Вот полный путь, как относительно невинные записи в интернете слепая система превращает в уголовные дела.

Что вы думаете по поводу этой истории? Наверное, полицейское начальство и не смотрело в "материалы" дела. Но видел ли сам прокурор Саппаров эти "экстремистские призывы"? Это был сговор в прокуратуре, чтобы полиция наехала на Ивана Тверского? Может быть, "юрист 3 класса" Мартынов действительно не превзошел уровень 3 класса и не может отличить мирный призыв от экстремистского? Или по всем прокуратурам поступил приказ давить на инакомыслящих в преддверии инаугурации, после чего юристики вроде Мартынова делают такие небольшие "ошибки", а прокуроры их подписывают и направляют в МВД, а те включают свои конвейеры, пытаясь запугать активистов?

К сожалению, подобные методы часто работают. Там, где есть зависимость от системы. Например, после невинных "проверок" малого бизнеса мужа Евгении Чириковой многие банки отказались давать ему кредиты, а партнеры отказались дальше сотрудничать. Система дает сигнал своим трясущимся элементам - не имейте с ним дела. В общем-то она иногда большего сделать не может, но иногда и таких "мелочей" бывает достаточно. Я думаю, не один человек был по-тихому уволен после подобных запросов в организации. "Ваш сотрудник ходит на несогласованные митинги" - и даже неважно, правда это вообще или нет. Вот и на меня оказывали очень сильное давление - и к моим родителям приходили, и через институт, - за то, что я участвовал в Стратегии-31. Совершенно мирный митинг (если не считать ментовского беспредела) за свободу собраний представляли как "массовые беспорядки", а меня именовали не иначе как "лидером экстремистов". К подобным "запросам" нужно быть готовым, не видеть в них ничего особо страшного. В целом я считаю, что нужно жить так, чтобы как можно меньше быть зависимым от нашей коррумпированной системы, чтобы у неё было как можно меньше рычагов давления на вас и людей, которые вас окружают.

Всем участникам протестных действий я бы советовал хотя бы немного ознакомиться с нашим законодательством. Кроме того, чтобы вас невозможно было отследить в интернете, установите анонимайзер Tor. А лучше всего, знайте, что можно, а что нельзя писать. Например, можно призывать людей выходить на несогласованную акцию (как в данном случае), но призывы "прокалывать колеса" или тем более кого-то убивать, мягко говоря, незаконны.

Вот письмо Ивана Тверского, где он пишет о своих действиях и о том, что ему предлагал следователь.
"Был утром в уголовном розыске. Материалы из прокуратуры поступили по поводу митинга 06 мая 2012 г. С чего они решили, что это я, непонятно, абсолютно не доказано и взято с потолка! Якобы я призывал жителей на митинг в Москву ранее 05 мая - дня, когда правительство Москвы согласовало митинг на Болотной!))) Это мне пояснил следователь, хотя сам удивлялся этому... "Нельзя призывать на митинг, который пока не разрешили, то есть если бы его не разрешили, то точно было бы правонарушение", - сказал он. Я ему прочел ликбез по федеральному закону о митингах и о предварительной агитации. Вроде он замолк. В общем я полностью отказался давать показания на основании ст.51 Конституции РФ, также сразу попросил не разводить меня на дружбу и приятельские отношения, сказал, что такие приемы нам известны. В принципе ничего страшного. Следователь сказал, что не видит ничего экстремистского. Но если бы я признался, то ему было бы проще закрыть дело. Может, врет. Не знаю. Посмотри фотокопии. Заранее благодарен. С уважением, Иван".

Разумеется, не нужно ни в чем признаваться. Пусть следователь изучит механизмы TCP/IP, обратиться к администраторам сайта lubernet.ru, возможно, ему удастся когда-нибудь доказать, что это был именно Иван Тверской. А вы в полном праве пользоваться 51-й статьёй Конституции и не свидетельствовать против себя, своего супруга или близких родственников.

Иван Тверской поступил совершенно правильно. "Я полностью отказался от объяснений на основании ст.51 Конституции РФ. Непонятно, на каком основании написали в повестке, что я свидетель, и вообще с чего вдруг привлекли постороннего человека? С того, что кто-то копировал мое фото с контакта и написал ник "Tverskoy.I" или как-то так?))) В общем, следователю самому было неудобно за такой идиотизм. Но я еще сразу сказал, что не надо разводить меня на разговор и делать вид, что он мне друг: такие приемы органов нам известны давно... Еще вопрос, может ли сотрудник прокуратуры писать такие рапорты".

"В следующий раз это можете быть вы! Как в той рекламе про стиральный порошок: Вы пишете в Интернете? Тогда мы идет к Вам!, - добавляет Иван Тверской.

Однако мы воспользовались некоторыми

неформальными возможностями,

некоторыми знакомствами

 и подали в мэрию сигнал 

Сергей Пархоменко с Дмитрием Быковым, Николаем Беляевым, Ольгой Романовой и Еленой Ткач уведомили мэрию о митинге возле Сахаровского центра. Акция пройдет 12 июня.

Первый, стилистический момент – непроходимое самодовольство главных действующих лиц. Попытки московских референдумов уже были, хорошо бы их изучить. Например, процедура устроена так: вы собираете инициативную группу и подаете требования в Московскую городскую избирательную комиссию. Однако финальное решение принимает... Мосгордума. Последний раз в МГД утонули предложения «Моссовета», да и более интересной сейчас кажется идея с референдумами в муниципалитетах. Сложные истории начинают с анализа и круглых столов, а не с громких публичных ивентов.

Второй момент – двенадцатое июня – соль истории. Я спрашивал в социальных сетях мнения френдов об инициативе Пархоменко. Доминирующая реакция: «Что-то тут нечисто!». Трудно понять, что мешало провести акцию днем раньше или позже, через неделю, что мешало предложить идею референдума с общей трибуны? Есть подозрения, что единственной дозволенной акцией оппозиции 12 июня станет митинг у Сахаровского центра. Большую бузу там не устроить даже питающему надежды идиоту. А вот для полиции площадка идеальна, как хочешь ее перекрывай.

В итоге вместо одной большой акции будут две поменьше. Бегать весь день по улицам могут только молодые участники оккупаев. Остальные, подышав воздухом в сквере у музея, просто поедут домой или по делам. Люди и так воспринимают протест как своеобразный политизированный досуг, а тут им предлагают совсем уж гулянку. С известными людьми да под благородным предлогом.

Митинг у Сахаровского центра – явная игра на понижение, на деполитизацию, поощрение беззубости. Пока серьезные слова и жесты отрицаются коллективной инфантильностью, мы так и будем катиться по нынешней колее. В никуда и черт-те с кем.

Стремление к объединению любой ценой, даже ценой предательства собственных убеждений, - это признак не широты взглядов, а трусости. Осознание своей слабости и страх перед этой слабостью. Либерал, готовый соседствовать с нацистами, троцкист, идущий в объятия сталинистов, анархист, ищущий "союза с революционными социал-националистами", демонстрируют на самом деле нежелание рисковать и брать на себя ответственность.

Быть слабым - не стыдно. Стыдно пытаться замаскировать свою слабость под "широту взглядов", вместо того чтобы попытаться стать сильнее.

"Единство" - это один из самых вредных политических мифов, фашистский по своей сути. В толпе можно избавиться от личной ответственности, можно отречься от своих взглядов, не испытывая стыда, который всегда сопровождает подобное отречение в иной ситуации. Любая некритичная "единая" пёстрая масса, растворяющая политические идентичности и сглаживающая острые углы, неизбежно окрашивается в итоге в коричневый цвет. Просто потому, что ультраправые изначально куда менее стеснительны, чем либералы, агрессия и напор для них не только черта характера, но и неотъемлемый атрибут политической культуры. Когда либерал стыдится открыть рот, одновременно с этим зажимая рот леваку, патриот будет орать во весь голос. И услышан в конечном счете будет именно он.

И вообще человеку, который не готов быть политическим маргиналом, изгоем, парией и аутсайдером, совершенно незачем идти в революцию. Он при желании может подыскать себе куда более комфортное, непыльное и приличное занятие.

Теплым майским вечером, прогуливаясь по гражданскому лагерю на Чистых прудах, известному как #ОккупайАбай, я периодически останавливался и вслушивался в дискуссии молодых людей. Так я познакомился с молодой анархисткой, которая вместе с друзьями на свои деньги организовала раздачу вегетарианской «Еды вместо бомб». Тогда она для меня была просто Сашей, милой девушкой, рассуждающей о будущем анархо-коммунизма. Сегодня, всего неделю с небольшим спустя, вы все ее уже знаете - как грозу полицейских и участницу массовых беспорядков на Болотной площади. Саша - преступница, которая после 6 мая приходила каждый день на Чистые пруды, Кудринскую площадь и на Арбат, не скрывая своего лица под маской или платком.



Пересмотрев в сотый раз ролик, где Саша кидает в ОМОН(?) кусок асфальта, я так и не смог хоть как-то осудить ее действия. Наверное, потому что от увиденного мне все больше становится жалко ее и стыдно за себя. Жалко потому, что ее действия выражают отчаяние и непонимание - что делать, как остановить полицейских, работающих дубинками направо-налево. Я не нахожу в этом, как сказал бы следователь, преступного умысла. Нет у ее поступка спланированного характера. Наоборот, страх и юношеский максимализм заставили сыграть экспромтом. И да, мне стыдно, что в это самое время я мирно прогуливался по Ботаническому саду, разглядывая цветущую сакуру и азалии. Прочитав про избиения, Ирина сказала, что мы должны быть там, и мы рванули в центр, хотя понимали, что все равно не сможем это остановить. Мне кажется Саша, тоже хотела остановить все происходящее вокруг, но как она это могла сделать?

Одновременно с этим у меня перед глазами стоит человек в маске, ловко заломавший полицейского. Был ли у него преступный умысел, готовился ли он заранее, знал ли, чего хочет и зачем делает то, что делает? Это вопросы риторические - отчасти потому, что и задать их некому: маска с ловкостью скрыла лицо ответчика. Была бы Саша преступницей, она бы в тот день тоже надела маску - и сегодняшний вечер проводила бы с друзьями, а не в камере Петровского ИВС. Желаю я тому человеку в маске оказаться за решеткой? Нет, и неважно, по чьей инициативе он пошел на площадь, своей или продиктованной кем-то. Нет, не желаю - хотя бы потому, что знаю, что это такое, и требовать кого-то посадить может только человек, никогда не бывавший за решеткой. Нет, потому, что уверен, что на скамье подсудимых должны находиться сотрудники полиции вместе со своим начальством, которые устроили бойню на Болотной. Не желаю, потому что завтра вчерашний интеллигентный мальчик с книжками Сартра и Набокова в рюкзаке, насмотревшись на то, как избивают девушек и забирают в участок за безобидную белую ленточку, перейдет ту грань, о которой так боятся говорить «лидеры» протеста, и швырнет злополучный кусок асфальта в полицейское оцепление.

Нам говорят, что мы раскачиваем лодку. Наверное, это мы позволяем себе делать из выборов фарс, запрещать мирные демонстрации и избивать протестующих. Это мы сидим за кремлевской стеной и трепетно пытаемся сохранить все украденные из государственного бюджета миллионы. Да, это мы поощряем убийства журналистов и вскармливаем будущий гитлерюгенд. Но нет, это не мы. Единственные, кто виноват сегодня и кто будет отвечать потом, – это власть. Власть толкает несогласных на те шаги, которые им в силу моральных качеств делать не хочется, но приходится.

Казалось бы, история с беспорядками на Манежной осталась в прошлом, пять молодых парней получили от двух до пяти лет, но не для власти - еще четверо окажутся на скамье подсудимых по этому делу. Саша Духанина открывает новый список, следом за ней уже задержали двоих, и к 12 июня мы узнаем, кого еще боится это великое и процветающее государство. И я думаю, что для вас не будет новостью, что в списке «врагов режима» не будет никого, кроме молодых парней и девушек, которые всего только поставили под сомнение силу этой власти. Они перестали верить и молча слушать. И они готовы отвечать.

P.S. Пока Саша находится в ИВС, ей можно и нужно передавать книги. Потому что, когда ее переведут в СИЗО, там их не примут, а библиотека там никудышная, знаю по своему опыту.

Политический режим в стране все более отчетливо переходит к откровенной реакции. Репрессии в отношении протестных движений, разгон и подавление массовых акций протеста, уголовное преследование активистов, атаки властей и подконтрольных им правых группировок на протестные лагеря - все это находится в контексте политического курса на ужесточение.

На днях в Москве начали арестовывать людей по обвинению в организации беспорядков 6 мая на Марше миллиона. Спецслужбы действовали в своих лучших традициях - похищение, неизвестность и запугивание. В Петербурге полным ходом идет сфабрикованное в ходе полицейской провокации дело 12 нацболов. В Петербурге же власти используют любую возможность для разгона протестных лагерей - #Исаакиевская/#Адмиралтейство/#Искусств. Продолжаются уголовные преследования антифашистов Сократа и Шкобаря, уже многие месяцы сидят в СИЗО активистки Pussy Riot. На этом фоне «Единая Россия» ужесточает законодательство о митингах, резко увеличивая размер штрафов и вводя в качестве наказания исправительные работы, в ряде городов вводится откровенно дискриминационное законодательство, направленное против ЛГБТ-движения.

Спецслужбы при Путине получают все больше власти. Полиция и центры "Э" становятся основными инструментами управления страной в условиях роста протестных настроений. Задача всего общества — противостоять этому массированному наступлению. Тема противостояния полицейской реакции - общая для всех левых и демократических сил. Эта реакция в равной степени затрагивает все общество и касается всех. Поэтому противостоять подавлению прав и свобод имеет смысл вместе.

В Петербурге - городе, репрессивные службы которого прославились своими бесчинствами на всю страну, - социальные и политические активисты начали кампанию протеста. На 3 июня назначен общий митинг протеста против полицейского произвола. Участие в нем примут социалисты, коммунисты, демократические и гражданские активисты, участники социальных инициатив, анархисты и правозащитники. Это пример объединения разных людей вокруг общей социально значимой проблемы. Пример очень своевременный и важный. Кто защитит нас от преступлений полиции кроме нас самих?

Митинг-концерт состоится 3 июня, начало в 14.00, на Пионерской площади у ТЮЗа. В акции участвуют: «Оборона», АДЦ «Мемориал», Российское социалистическое движение, Анархисты Петербурга, Солдатские матери Петербурга, Центр взаимопомощи рабочих, Группа помощи задержанным, «Солидарность» и другие. Со сцены выступят группы: "Электрические партизаны", "Союз созидающих", "Серфингирующие над бездной", а также поэт Роман Осминкин.
Подробнее об акции.

Независимые эксперты, филологи, религиоведы, историки церкви, владеющие материалом, доказали, что акция панк-феминисток из группы Pussy Riot точна по содержанию и чиста по форме. Поэтому хотя бы сейчас, после заключения ученых экспертов, всем обиженным людям, особенно православным, представилась чудесная возможность разобраться, что на самом деле с ними произошло, что на самом деле их так обидело. И обида ли это, или это благо для них.

Но тетки в судейских мантиях продолжают игнорировать заключения независимых экспертов, из девчонок выбивают раскаяния в тюрьме, следователям помогают уголовники. Катя Самуцевич в ответ объявила и держала сухую голодовку, тюремное начальство это скрывало.

По телевидению существа, напоминающие скорее инфернальную фауну, чем людей, – это журналист Мамонтов, это матушка Ольга Кобзева, председатель комитета православных женщин, это Вяземский из МГИМО и многие-многие другие – готовят общество к тому, что в конце июня пройдет суд не просто над какими-то панками, захотевшими славы, а над врагами России, врагами народа. Что за акцией протеста в храме Христа Спасителя стоят кукловоды из Лондона и Вашингтона. Что следствие обязано выяснить, кто их хозяева, а подследственные, если хотят облегчить свою участь, должны публично покаяться перед народом, которому наплевали в душу.

Девчонки плюют на своих мучителей, предлагающих им сделку со следствием. Плюют на православную инквизицию и снисходительно прощают преданный ей больной народ.

Узниц православной инквизиции поддерживают всего несколько человек в сквере напротив Мосгорсуда. Какой общественный резонанс могло бы вызвать «писательская прогулка» за освобождение девчонок, в честь того гражданского подвига, который они совершили. Но нет. Писатели лишь в очередной раз явили поклонникам свои неотразимые персоны. Только и всего.

Они бы заставили с собой считаться, если бы совершили поступок, совершили прогулку-шествие по правильному маршруту, прошли от станции метро "Преображенская" до суда, или от станции метро "Печатники" до тюрьмы, посвятили бы свою прогулку не себе, как это было две недели назад, а узницам из панк-группы Pussy Riot.

Между тем на группу протестующих в защиту Pussy Riot в субботу налетела организованная стая молодых скотов. Подонки получили индульгенции и стаями нападают на свободных мирных людей, протестующих против тирании и православия мозга.

Я приехал в разгромленный лагерь протеста напротив Мосгорсуда. Милиция-полиция не знает, что делать с протестующими молодыми людьми; их не больше десяти человек, большинство их них девушки. Несмотря ни на какие угрозы, ребята не уходят.

- Мы будет здесь сидеть, пока сидят Pussy Riot, - повторяют они.

Минувшую ночь они провели стоя под дождем.

Мент из ОВД "Преображеское" отвел меня в сторону, чтобы никто нас не снимал и не подслушивал, и со всей откровенностью сказал:

- Уговори их уйти. Мы не может отвечать за вашу безопасность. Мы не владеем ситуацией. Не знаем, что происходит. Лично я не сомневаюсь, что Pussy Riot ни в чем не виноваты, что суд - всего лишь инструмент расправы над ними. Но объясни мне, почему вас здесь так мало?! Несколько девчонок. Было бы вас хотя бы человек сто, ничего бы с вами не случилось, никто бы вас не тронул. Я боюсь за вас. Правда, боюсь. Не как мент - как человек. Было бы вас много, у нас бы не было претензий. Я бы радовался за вас, скрывал, но радовался. Но вас здесь меньше десяти человек, и мне на вас жалко смотреть. Где ваша оппозиция? Она могла бы сотни тысяч человек сюда привести, если бы захотела, сюда, или к тюрьме. Почему вы одни? Где все?

На меня вылилась его душа.

Сегодня днем к скверу напротив суда подъехал автозак, были задержаны четыре человека - три девушки и один парень, находившиеся в лагере. Их доставили в отделение и обвинили в неповиновении представителям власти.

С 1 по 3 июня 2012 года в Кемерове в третий раз пройдет гастрольный тур международного правозащитного ЛГБТ-кинофестиваля «Бок о бок». Однако проведение кинофорума оказалось под угрозой: ультраправая группировка из Новокузнецка угрожает зрителям расправой.

Как только информация о фестивале появилась в социальных сетях, ультраправые из новокузнецкой группировки «Русский патриотический клуб» начали угрожать организаторам и зрителям, а также обратились за поддержкой к местной епархии. В этой группировке состоит ряд лиц, имеющих судимость по ст.116 УК РФ. Несмотря на преступный характер группировки, ее инициативу поддержала организация «Ассамблея гуманности». Солидаризируясь с носителями нацистских взглядов, "гуманисты" утверждают, что таким образом продвигают «христианские ценности гуманизма».

Об угрозах насилия со стороны экстремистов мы, как организаторы, уже проинформировали правоохранительные органы Кемерова, Новокузнецка, центры «Э», а также прокуратуру Кемеровской области. Информация об угрозах доведена до сведения уполномоченного по правам человека в Кемеровской области, а также федерального омбудсмена.

Уполномоченный по правам человека в Санкт-Петербурге Александр Шишлов так охарактеризовал акт гомофобного насилия по отношению к участникам ЛГБТ-акции 17 мая в Петербурге: "Эта вылазка (ультраправых) - вызов не только по отношению к участникам акции, подвергшихся нападению... Это вызов и по отношению к власти, представители которой не смогли профессионально выполнить свои обязанности, обеспечить законность и правопорядок, защитить права граждан", - говорится в сообщении российского чиновника, опубликованном 18 мая 2012 года на его официальном сайте.

Также и федеральный уполномоченный по правам человека Владимир Лукин в своем докладе за 2011 год указал на системную проблему нарушения прав человека по признакам сексуальной ориентации и гендерной идентичности.

Мы обращаем внимание общественности Кемерова и других российских городов на незаконные попытки сорвать кинофестиваль, действующий в правовом поле и выступающий за толерантность к людям с иной сексуальной ориентацией или гендерной идентичностью.

Провести социокультурное мероприятие – это наше право, и это должны понимать и принимать в том числе наши оппоненты. Общество состоит из разных людей, и необходимо учиться принимать разнообразие и дискутировать, а не действовать запретительными методами.

Расписание кинофестиваля в Кемерове

***
Кинофестиваль «Бок о бок» проходит в России с 2008 года в Петербурге, Москве, Новосибирске, Томске и Кемерово: кинопоказы и дискуссии на тему толерантности собирают большое количество зрителей и проходят в открытой и дружественной обстановке (пресса о фестивале).

Цель кинофестиваля: формирование культурного пространства для дискуссий и диалога, распространение достоверной информации, развитие толерантного отношения к ЛГБТ-сообществу России (лесбиянки, геи, бисексуалы и трансгендеры).

Почему люди покидают Российскую Федерацию, оставляют своих родных и дома? Почему в Чеченской Республике до сих пор продолжается война - с декорациями красиво отстроенных зданий и звонких фонтанов?
Жертва политического режима, человек вынужденный бежать из родного края, согласился рассказать свою историю. Его имя Шамиль М.
Его история похожа на сотни таких же историй. Но часто жертвы молчат.
Важно говорить о нарушениях прав человека в России. Шамиль М. - говорит.

- Расскажите, пожалуйста, с чего все началось. Как вы жили? Что привело вас в Европу и заставило просить убежища?

- Я родился и вырос в Грозном. В первую чеченскую войну в 1996 году, когда убили моего отца, мне было всего четырнадцать лет.

21 октября 1999 года ракетный удар по мирному Центральному рынку в Грозном забрал жизнь моей матери. Моя мать была русская. Отец – чеченец. Когда мамы не стало, мне было семнадцать. Я остался круглым сиротой. Мой дядя (брат отца) принял меня в свою семью.

А в 2002 году во время «зачистки» военные меня забрали, избили, но отпустили живым. «Зачистка» - это когда военные хаотично хватают подвернувшихся граждан. К сожалению, в Чечне это дело обычное.

После этого случая приехал мой двоюродный брат и помог мне уехать в Норвегию. В Норвегии я прожил около года и думал, что весь кошмар позади. Но там на меня вышли российские спецслужбы и предложили мне сотрудничать с ними, стучать на других беженцев из Чечни, давать им информацию о них. Мы с братом обратились за помощью к главе чеченской диаспоры в Скандинавии. Однако выяснилось, что он сам сотрудничал с российскими спецслужбами. Поэтому я был вынужден покинуть Норвегию. Я не был согласен участвовать в подобных грязных делах.

- Так вы вернулись в Чеченскую Республику? Как она встретила вас? Ведь официально там уже был мир.

- Да, в марте 2004 года я вернулся домой в Чечню. Через две недели в наш дом ворвались люди в масках. Это были чеченцы. Они забрали меня.

Я сидел в холодном и сыром подвале три года и три месяца. Вначале меня пытали, хотели узнать информацию, о которой меня спрашивали в Норвегии: знаю ли я каких-либо боевиков?

Когда они поняли, что я ничего не знаю, просто издевались. Избивали. Морили голодом. Меня держали в темном подвальном помещении. В издевательствах и унижениях я провел три года своей жизни!

Я не надеялся выйти оттуда живым и порой сам хотел умереть. Меня сдерживала моя вера. В исламе запрещено самоубийство. Аллах велит выдержать все испытания.

- Три года... Как вы пережили это? Как вам удалось вырваться?

- По милости Всевышнего через три года и три месяца, в июне 2007 года, меня освободили за крупную сумму денег. Деньги собирали все родственники и друзья. В нашей семье не было таких денег, сколько запросили на взятку.

В течение этих трех лет мои родственники считали меня умершим, пропавшим без вести. Ведь официально я нигде не числился. Меня нельзя было отыскать - ни в тюрьме, ни в морге. Есть места типа тайных тюрем, где охрана Кадырова и спецслужбы пытают и держат людей, не предъявляя обвинений. Когда нужно показать раскрываемость терроризма, этих несчастных одевают в военную форму и убивают. Затем говорят, что обезврежена очередная банда боевиков. Таким образом спецслужбы «воюют с преступностью», на деле похищая и убивая мирных жителей, выдавая их за бандформирование. А родные не могут найти даже тел. Иногда тела продают. Редко кого отпускают живым.

Кадыровцы сами вышли на связь с моим дядей. Хотели получить деньги за мою жизнь. Поняли, что я им бесполезен, и за большую сумму денег согласились меня отпустить.

Первые полгода после моего освобождения я не выходил, не хотел контактировать с людьми. Состояния здоровья было крайне тяжелое, меня часто посещал врач. Я очень сильно похудел за эти годы, был белым с лица. Три года я не видел солнца. Не мог ходить, долго стоять, все время лежал. Зрение заметно ухудшилось, не мог смотреть на свет. И много других проблем со здоровьем было и есть. Родственники не навещали меня без слез.

К январю 2008 года более-менее восстановился, надо было на что-то жить. Я уехал в Грозный на стройку. Устроился помощником строителя. Все время работал. Выживал.

- Казалось, что жизнь продолжается. Вы нашли работу. В республике официально все спокойно. Но что там творилось на самом деле?

- 5 сентября 2009 года была очередная «зачистка». Меня безо всяких причин забрали военные, ударили несколько раз ножом и выкинули на трассе в другом районе Чеченской Республики. Какие-то добрые люди подобрали меня на трассе и отвезли в Центральную больницу. Там в травмпункте обработали мои ножевые ранения, и в тот же день я познакомился со своей будущей женой. Она работала в этой больнице. В мае 2010 года мы поженились и уехали в село.

Но военные никак не оставляли мирных жителей в покое. Устраивали «зачистки»: хватали, утаскивали... Когда меня в очередной раз увели, моя жена на третьем месяце беременности потеряла ребенка на нервной почве. После этого мы вынуждены были переехать к родителям моей жены в другой район. Я с отцом жены уехал работать в Южную Осетию. Периодически приезжал домой.

- Что заставило вас покинуть родину и просить убежища в Европе еще раз?

- В последний раз кадыровцы забрали меня в ноябре 2011 года. Они предлагали мне сотрудничать с ними и угрожали в случае отказа расправиться с женой. Угрожали похитить ее и пытать. Что же нам оставалось делать? Мы решили в последний раз попробовать спасти свою жизнь. Мы вышли из дома в декабре 2011 года. Мира нет. Там, на нашей родине, царит ужас. Смерть и хаос. Мы не можем вернуться назад – это самоубийство. Мы просим убежища в Европе. Это единственная надежда выжить! На все воля Аллаха.

- Я желаю вам скорее получить убежище!

"Стратегия-31" в Лондоне пройдет 31 мая с 17:00 до 18:00 у посольства РФ на Бэйсуотер-роуд.

За последние несколько месяцев главной темой уличного протеста в британской столице становится проблема российских политических заключенных. Так, на предыдущих двух лондонских "стратегиях" главным лозунгом был призыв "Free politzeki" ("Свободу политзекам!"), 23 апреля прошел митинг английских студенток в поддержку арестованных участниц панк-группы Pussy Riot, регулярно проходят пикеты солидарности с Таисией Осиповой.

Организаторы - русские жители Великобритании - не связывают себя ни с какими партиями или движениями. Они привлекают к кампании за освобождение политзеков коренных англичан, которые напрямую либо через своих парламентариев требуют от российских властей освобождения всех политзаключенных.

Кроме этого, надо помнить, что в Лондоне находится штаб-квартира Amnesty International. Эта организация последовательно отстаивает права узников совести и борется с пытками. Так, например, освобождение российского правозащитника, автора фильма "Фабрика пыток" Алексея Соколова в июле 2011 года - это итог мощной международной кампании в его поддержку с участием Amnesty International.

Для вовлечения британцев в кампанию "Free politzeki" подготовлено обращение на английском языке, вот его перевод на русский:

Русское слово "политзеки" означает "политзаключенные". Оно появилось при Сталине, когда политические заключенные трудились в рабском ГУЛАГе. С падением коммунизма все политзеки были освобождены.

С приходом к власти Путина в 1999 году в России снова появились политзеки. Его диктатура не терпит самостоятельности и критики.

Есть несколько групп политических заключенных: члены партии "Другая Россия", чеченцы, ученые, ставшие жертвами путинской шпиономании, фигуранты дела "ЮКОСа", политики и журналисты, художники и музыканты.

Путинский режим не показывает политзеков на контролируемых властями телеканалах, чтобы люди забыли о них.

Россия сегодня именует себя демократией. На самом деле это авторитарный режим, имитирующий демократию. Не допускаются на выборы независимые от властей кандидаты и партии. Путин фабрикует итоги даже в таких условиях. В противном случае он проиграет.

Мы надеемся, что, узнав о русских узниках совести, вы не останетесь равнодушными к их судьбам.

Список политзеков, в поддержку которых проходит "Стратегия-31" в Лондоне:

Надежда Толоконникова, Екатерина Самуцевич, Мария Алехина, Таисия Осипова, Ольга Шалина, Сергей Аракчеев, Павел Жеребин, Михаил Пулин, Алена Горячева, Игорь Березюк, Кирилл Унчук, Руслан Хубаев, Максим Калиниченко, Михаил Ходорковский, Платон Лебедев, Дмитрий Величко, Алексей Курцин, Владимир Малаховский, Алексей Пичугин, Сергей Шимкевич, Юрий Шутов, Валентин Урусов, Валентин Данилов, Сергей Визир, Игорь Решетин, Владимир Власов, Зара Муртазалиева, Лорс Хамиев, Равиль Гумаров, Тимур Ишмуратов, Григорий Торбеев, Григорий Чекалин.

В свое время, увидев у Сергея Беляка несколько фотографий активисток запрещенной Национал-большевистской партии, я предложил провести выставку в своей галерее под названием "Девушки партии". Выставка состоялась в апреле 2005 года. Примерно тогда же появилась идея довести тему до завершенного проекта.

Почему?
Совсем не потому, что национал-большевички красивы сами по себе, и не потому, что хороши фотографии, чего я просил Сергея избегать специально, а в силу того, что типаж необычен для нашего времени. С одной стороны, это девушки с явной потенцией на роль положительных героев общества через четко выраженное устремление сделать жизнь лучше, а с другой - уголовницы, поскольку многие из них имели судимости с реально назначенными сроками заключения.

Что от того?
"От того" - размышления о несоответствии государственной риторики и событий, которые происходят в стране, и об абсолютной несовместимости такой риторики с искусством. В этом, собственно, и заключается концепция проекта.

За прошедшее с тех пор время Сергей сделал еще массу фотографий, которые дали возможность выпустить полноценный альбом и организовать выставку в Центральном доме художника в октябре 2011 года. В настоящее время мы готовим подачу проекта на соискание премии Кандинского 2012 под названием "Положительное утверждение" (Positive Affirmatiоn).

По поводу проверки, проводящейся Лефортовской прокуратурой на предмет экстремистского содержания альбома, хочу посоветовать рыцарям без страха и упрека поискать такое содержание в других местах. Например, в публичных заявлениях и действиях нашего президента, которые привели к необратимости политического кризиса в стране, разделив ее на два враждебных лагеря.

Мне из прокуратуры пока повестку не присылали, но звонки с вопросами, где найти и как посетить галерею, были.

Одна из фотографий альбома - "Нина"