Каждый последующий одиночный пикет опаснее предыдущего. Личность пикетчика насквозь пропитывается этой опасностью и несет ее в мир. Уголовка за несогласованные демонстрации не просто нормальна - хорошо бы, чтобы после отсидки можно было бы после первого же задержания шить новую уголовку, не начиная снова эту канитель с коллекционированием протоколов за полгода. Горбатого ведь могила исправит. В цивилизованных странах так и делают, но в каких, мы не скажем. В защите особенно нуждаются права граждан, которые не хотят участвовать в демонстрации. А то пикетчики их догонят и всучат в руки плакат.

Это было краткое содержание позиций государственных органов на заседании Конституционного суда по жалобе Ильдара Дадина на статью 212.1. Восемь голосов, среди которых ничем не выделялся голос из аппарата (опер)уполномоченного по правам человека, слились в одно сплошное "пиршество юридической мысли", как выразился полномочный представитель правительства РФ Михаил Барщевский. Некогда позиционировавший себя как системный либерал, он в государственническом энтузиазме превзошел выступавших перед ним представителей Думы, Совета Федерации и президента.

Половина представителей высказалась за ужесточение статьи - за "льготное" ускоренное привлечение для уже судимых. Здорово было бы заменить этих солидных людей одним патрульным полицейским, который надрывается в мегафон: "Граждане, не мешайте проходу граждан!". Слишком уж было обидно за сложные лингвистические конструкции, которые используются демагогами-охранителями для подведения псевдонаучной базы под репрессии.

Запомнилась представительница Генпрокуратуры Татьяна Васильева, которая сообщила, что помимо заявителя по статье 212.1 были привлечены еще три человека, но о судьбе их она не знает. Да бросьте вы. Прекрасно знаете. Двое получили политическое убежище. Потому что эта статья - безоговорочно политическая. Еще одного не сажают вероятнее всего потому, что нет такой команды. И вот он ходит по улицам и "нарушает права третьих лиц, не желающих участвовать в демонстрации" (на самом деле не нарушает, конечно). Потому что применение этой статьи не имеет ничего общего ни с законом, ни с заботой о "безопасности", только с политическими командами. Может, стоило это признать, чтобы разбавить пиршество? Или напомнить, что опасность личности Ильдара Дадина официально заключается не только в рецидивном характере ужасного преступления - участия в мирных собраниях, но и в том, что он носит майку с изображением украинского казака, в котором следствию померещился "бэндера".

Лицедеи местами были скучны, декорации были ослепительны - Сенат и Синод империи! Что же зрители? Почти весь зал занимали студенты-юристы, без которых представление многое потеряло бы: кому вещать мудрость, как не молодому поколению? Под предлогом студенческого аншлага на заседание не пустили никого из активистов, только жену Дадина и аккредитованную прессу. Что, кстати, подчеркивает респектабельность процесса, потому что в судах рангом пониже для заполнения зала используются нодовцы.

Студентов не волновала статья 212.1. Их волновал зачет автоматом и можно ли уйти в перерыве спать домой, если рядом нет надзирающего препода. Уйти они хотели, но все же очень боялись, как бы чего не вышло. О студентах позаботились: в обед их сменили, чтобы утренние не разбежались и зал не опустел. Одеты они были в основном нарядно - по всей видимости, по требованию преподов.

В общем, и все. Коллегия под председательством Валерия Зорькина, известного как автор доктрины о приоритете духовных скреп над правом, отправилась выносить решение. Никто из представителей государства не постеснялся произнести все, что мы услышали, и шансы на то, что коллегия постесняется все это проштамповать, представляются мне стремящимися к нулю.

Пока условно "либерально-прогрессивные" наблюдатели из России соревнуются в выстраивании наиболее изящных логических конструкций, призванных обосновать тезис "не так страшен Трамп, как его малюют", в США происходит нечто несусветное. "Прогрессивная Америка" от умеренных либералов до крайне левых выходит на многомиллионные марши и митинги против только что избранного президента.

Такого в США не припомнит никто. Много десятилетий партии чинно cменяли друг друга у власти. На смену левым приходили правые и немного корректировали политику левых. На смену правым приходили левые и немного корректировали политику правых. Но каждый победивший на выборах президент заявлял о намерении быть президентом всех американцев, и его побежденные оппоненты принимали это как должное. Впервые та Америка, которая не голосовала за победителя, так откровенно заявляет, что не считает его президентом всех американцев.

Дело не в эпатажных выходках Трампа, не в его часто противоречащих друг другу и допускающих весьма разные трактовки высказываниях. И уж конечно не в его некомпетентности и замашках жуликоватого бизнесмена. "Прогрессивная Америка" нутром чует, что на кону отнюдь не вопрос о том, как поменять налоги и регламентацию бизнеса. Нутром чует в Трампе своего кровного врага. И этот социальный инстинкт вернее, точнее самых изящных логических конструкций аналитиков.

Прогресс - это преодоление человечеством архаики. Архаика - это жизнь по звериным инстинктам, диктующим социальный эгоизм, неприятие "чужих", агрессию, стремление к доминированию и подавлению себе подобных. Прогресс - это последовательное ограничение звериных инстинктов культурой, которая тоже опирается на инстинкты, но противоположные. На инстинкты эмпатии и солидарности. Прогресс - это последовательное ограничение и смягчение конкуренции за ресурсы и статусы. От ее первичных, силовых форм, когда проигравшего в конкурентной борьбе просто съедали, потом обращали в раба, до чисто экономического соперничества на рынке. И далее к новым ограничениям.

Прогресс - это ограничение насилия человека над человеком, общества над человеком. Это ограничение произвола сильных по отношению к слабым. Это расширение ответственности сильных перед слабыми. Это преодоление неравенства и разделения людей на своих и чужих. Это движение к более гуманному, терпимому и открытому миру.

История развивается нелинейно. Движение к прогрессу неравномерно. Оно происходит через рывки, зигзаги, кризисы и временные откаты назад. Архаика периодически пытается взять реванш, освободиться от ограничений, накладываемых на нее культурой. Дать волю древним звериным инстинктам.

Последним крупным прорывом западного общества на пути прогресса была великая правозащитная революция 60-х годов. Парижский "красный май" - ее кульминация. Именно она сформировала основные черты современного Запада. Не спешите глумиться над тем, что партии, вышедшие из грозного Коминтерна, при упоминании которого содрогался весь буржуазный мир, трансформировались в коллективную Федерику Могерини, а движение "новых левых" - в коллективного Йошку Фишера. Десятки раз осмеянный "леволиберальный истеблишмент" обеспечил продвижение западного общества на качественно новый уровень гуманности, терпимости, открытости, демократичности. И поднимающиеся сегодня по всему Западу правопопулистские движения направлены не против загнивания истеблишмента. Они направлены против выработанных цивилизацией ограничений человеческой брутальности.

И стремление уничтожить общедоступную медицину, и совет Южной Корее для защиты от безумных Кимов обзавестись собственной атомной бомбой имеют одну подоплеку. Это попытка реванша инстинктов социального эгоизма, попытка реванша архаики. Это атака на фундаментальные основы западного общества. Именно это нутром чувствуют миллионы, выходящие на улицу против Трампа.

Силы правоконсервативной реакции атакуют западное общество изнутри при активной внешней поддержке. Когда-то СССР стремился разрушить западный мир, экспортируя коммунистическую революцию. Сегодня путинская Россия стремится разрушить западный мир, экспортируя традиционалистскую контрреволюцию. И та, и другая не были созданы исключительно извне. Они имели собственную внутреннюю базу. Но коммунистическое движение либерально-прогрессистский Запад сумел интегрировать. Их "проекты будущего" удалось сблизить, потому что в них изначально было нечто общее. У традиционалистов нет своего проекта будущего. Их идеал в прошлом. Поэтому они обречены оставаться деструктивной силой.

Исход нынешнего противостояния не предопределен. Он зависит от многих факторов. От способности "прогрессивного Запада" найти новые ответы на вызовы времени, исправить ошибки, обновить истеблишмент, преодолеть его конформизм и оппортунизм. И не в последнюю очередь - от осознания опасности, исходящей от подпитывающих реакцию внешних сил. От осознания того, что путинская Россия является его смертельным врагом. Кстати, российской оппозиции тоже придется определяться со своим местом в этом глобальном противостоянии.

Проститься с академиком Яблоковым в траурный зал Академии наук пришло много людей, прозвучало много теплых и хороших речей, в которых был необъятный перечень достижений ученого и общественного деятеля. Только вот корреспонденты с телекамерами в этот зал не пришли, и прощания с человеком уровня академика Сахарова страна не увидела. Такое время...

В послужном списке Алексея Яблокова, опубликованном на сайте "Яблока" еще 10 лет назад, первым пунктом стоит: председатель Кружка юных биологов зоопарка в 1949-1950 годах. КЮБЗ - кружок с устоявшимися традициями, существующий уже более 90 лет. Я сама занималась в нем в школьные годы и могу сказать, что для того чтобы быть избранным там председателем, нужно было обладать очень незаурядными способностями. Но вместе с вынужденно покинувшим КЮБЗ Петром Петровичем Смолиным Яблоков перешел в известный всем биологам кружок при ВООПе. Туда же пришел в те годы и будущий священник Александр Мень.

Кандидатом биологических наук Яблоков стал в 26 лет, и важнейшей темой его исследований стали морские млекопитающие. Выбор не случайный, это самые беззащитные животные, потрясающе интересные, но безнадежно гибнущие от рук человека. Счастливой особенностью Алексея Владимировича Яблокова было умение не только проникнуться сочувствием и обозначить проблему, но и сделать что-то значимое в ее решении. Его научные труды раскрывали для ученого мира недопустимость охоты на дельфинов, а популярный труд "Наш друг дельфин" в соавторстве с Сергеем Клейненбергом произвел такое впечатление на общество, что промысел дельфинов в Черном море был запрещен.

Алексей Яблоков был ученым широкого профиля и автором учебников. Глубину научных исследований он неизменно сочетал с пламенной деятельностью по защите окружающей среды. Обосновывал и доказывал разрушительную роль радиационного и химического загрязнения, ратовал за резкое сокращение использования атомной энергетики, раскрывал правду о Чернобыльской катастрофе. Он входил во множество природоохранных комиссий, научных советов, редколлегии журналов, в международные экологические организации. В силу широты научной деятельности и энциклопедичности знаний его называли академиком еще до того, как он стал членкором Академии наук, а о том, что академиком его так и не избрали, знали лишь немногие в узких кругах Академии. Ведь у советских ученых как было заведено: только наукой занимаемся, о политике ни слова, не нарываемся, нужно лабораторию сберечь...

Академик Яблоков ни в какие периоды своей жизни не был "только ученым". Он говорил то, что считал нужным, и приспосабливаться не желал. "Если бы все академики были такими, как он, то не случилось бы с Академией то, что случилось", - откровенно сказал кто-то на поминках в стенах Академии.

И ведь действительно, приспосабливаясь и помалкивая, чтобы что-то сберечь, можно лишиться в результате всего. А живя по совести, как минимум душу свою сбережешь, а то и победы добьешься.

Алексей Владимирович не гнушался политики, был многолетним членом партии "Яблоко", регулярно избирался членом ее Федерального политического комитета. Потому все руководство партии пришло проститься с академиком, и Григорий Явлинский в своей речи сказал, что считал за честь работать рядом с Яблоковым.

Общественно-политическая деятельность Алексея Яблокова была обширна: 1991 - 1993 гг. - советник президента по экологии и здравоохранению, 1991 г. - член Госсовета РФ, 1993 - 1997 гг. - председатель Межведомственной комиссии Совбеза РФ по экологической безопасности, 1993 - 2005 гг. - основатель и президент Центра экологической политики России (ЦЭПР)... Список можно продолжить.

Яблоков - почетный доктор университета Брюсселя, член Международного совета Института защиты животных, почетный иностранный член Американской академии искусств и наук, почетный член Международного общества морских млекопитающих, руководитель Программы по ядерной и радиационной безопасности ЦЭПР и МСоЭС, член Научного совета по программе "Биологическое разнообразие" Миннауки России... Не перечислить всего. А уж перечень его международных премий и наград и начинать не стоит - не уместится на странице.

И при всем при этом Яблоков был необычайно скромным человеком, отзывчивым и открытым. Мне несколько раз приходилось звонить ему - то за советом каким-нибудь, то за подписью под правозащитным документом. И всегда - внимательность, вежливость, искренняя готовность подписаться в защиту человека.

Трудно не упомянуть еще об одном штрихе его биографии. Алексей Яблоков много времени проводил с семьей в деревне Петрушово Касимовского района Рязанской области, где у него был дом, где ему хорошо работалось и дышалось. Он и там активно трудился для людей: боролся вместе с жителями против экологически вредного производства в районе, в результате чего подвергся жестокому нападению. Построил часовню и добился открытия Дома народной культуры в Петрушово. Включился в трудоемкую борьбу жителей Сасовского района против развертывания опасного производства фенолформальдегидных смол возле села Нижнее Мальцево. Эта борьба его усилиями в конце концов завершилась победой. А самым удивительным, на мой взгляд, было то, что он купил за бесценок несколько гектаров земли и посадил на них парк и сад! Нет, я понимаю, что засадить несколько гектаров деревьями и взрастить их - это тяжелый, но вполне одолимый труд. Но сочетать это с плодотворной научной, общественной, политической, правозащитной деятельностью...

Похоже, мы гиганта потеряли, и потеря невосполнима. Если бы не лучевая болезнь, он был бы с нами и много бы еще успел. А если бы все академики были такими, как он, то мир вокруг нас был бы совсем другим.

Когда Александр Невзоров в эфире "Эха" свел историю с Исаакиевским собором к стремлению церковной номенклатуры заполучить побольше средств на новые "Лексусы", он повторил распространеннейшую ошибку либералов (хотя сам Невзоров, конечно, никак не либерал). Эта ошибка состоит в отрицании наличия у господствующего класса РФ какой бы то ни было идеологии. Война, которую ведет против России ее господствующий класс, сводится либералами к борьбе за распил бабла. А проталкиваемую сейчас через Госдуму (кстати, при активной поддержке церковных иерархов) декриминализацию семейных побоев часто сводят к чисто ведомственной интриге, к желанию полиции избавиться от необходимости разбираться в хитросплетениях семейных конфликтов.

Что реально изменится в Исаакиевском соборе, если он перейдет под контроль РПЦ МП? Творческий союз музейных работников Петербурга не сомневается, что музей погибнет, "так как работа любого музея - это работа его коллектива, а понятно, что далеко не все сотрудники государственного учреждения культуры готовы стать работниками религиозной организации".

Давайте договаривать до конца. Чего опасаются "сотрудники государственного учреждения культуры", почему они "не готовы стать работниками религиозной организации"? Вот глава отдела культуры ЦК РПЦ епископ Егорьевский Тихон уже поспешил заявить, что никаких "атеистических экскурсий" в Исаакиевском соборе не будет. Так и видишь, как он потирает руки, делая это заявление.

Государственное учреждение культуры в светском государстве должно в равной степени служить всем: и религиозным фундаменталистам, и цивилизованным православным, и людям, вообще безразличным к религии (а таковых на самом деле большинство), и воинствующим атеистам. РПЦ стремится превратить государственное учреждение культуры в инструмент воспитания общества в духе собственной идеологии. Причем она не скрывает намерения перекрывать возможности ей оппонировать всюду, где это только возможно. Захват церковью культурных учреждений есть часть ее наступления на светское плюралистическое государство, часть ее борьбы за превращение России в государство идеократическое, тоталитарное.

При переходе культурного учреждения под контроль РПЦ его сотрудники неизбежно превращаются в работников церковного агитпропа. Каковым должно быть идеологическое содержание их просветительской работы, а каковым оно быть категорически не должно, будут диктовать церковные кураторы. Вот эта перспектива превращения в "бойцов идеологического фронта" и вызывает отторжение у значительной части музейной интеллигенции. Причем в бойцов на службе у организации откровенно мракобесной, толкающей страну в средневековье.

Формирующееся сейчас движение против передачи Исаакиевского собора РПЦ объективно есть сопротивление наступлению религиозного мракобесия, наступлению на светское государство, активно поддерживаемому Кремлем. Наступлению, которое уже привело к фактическому возрождению цензуры, введению чисто идеологических запретов, репрессиям против инакомыслящих. Движение в защиту собора - это сопротивление всей политике путинского режима, самому этому режиму. Однако в нем неизбежно развернется борьба за выбор тактики. Борьба между умеренными и радикалами.

Радикалы будут стремиться выявить принципиально оппозиционный режиму характер движения и расширить его программу с тем, чтобы мобилизовать всех недовольных, в настоящее время пребывающих в апатии, деморализованных и разобщенных. Повторить мобилизацию оппозиции, которая произошла во время борьбы петербуржцев против "Кукурузины". Умеренные, напротив, будут стараться движение "деполитизировать" и ограничить лишь одним конкретным вопросом защиты музея. Их ставка - расширение базы движения за счет тех, кто пока не готов открыто выступить против Кремля и РПЦ, требовать отмены репрессивных законов, защищать преследуемых за акции протеста.

Главная слабость позиции умеренных в том, что реализовать их тактическую концепцию им будет активно мешать "вся прокремлевская рать". Она будет атаковать движение за Исаакий как очередные происки пятой колонны национал-предателей. Именно лоялисты-охранители не дадут движению деполитизироваться. Однако если у умеренных и радикалов хватит ума не отмежеваться сразу друг от друга, движение сможет обрести поступательную динамику.

Встанет в движении и еще один весьма болезненный вопрос. Умеренные не только "не против Путина, а всего лишь за сохранение музея". Они еще и "не против религии как таковой, а просто против чрезмерных аппетитов церковных иерархов". Они будут стремиться исключить из повестки защиту права на атеистическую критику религии, а от самих атеистов требовать от такой критики воздержаться. Дабы не отталкивать "цивилизованных верующих". Тех верующих, которые выступают против средневекового мракобесия, за светское государство, разделяют демократические ценности.

Между тем именно атеисты являются наиболее принципиальными и последовательными противниками идеологической монополии церкви. Вытеснение на информационную периферию спора между носителями религиозного и атеистического мировоззрений как раз и позволило РПЦ непомерно расширить свой контроль над обществом. По тоталитарному характеру и своей организационной структуры, и своего вероучения она мало отличается от большевистской партии. Поэтому, оттеснив в гетто внешних оппонентов, она неизбежно задавит и внутренних вольнодумцев. Так что "прогрессивные православные" должны быть заинтересованы в поддержании открытой и свободной дискуссии с атеистами.

Защищать светское государство, свободу совести невозможно, обходя вопрос о праве отвергнуть религию вообще. Недоговоренности всегда обрекают на слабую позицию. Движение за Исаакий только тогда сможет разбудить пребывающее в спячке общество, если открыто заявит, что РПЦ является его противником. Что это реакционная и крайне вредная структура не только потому, что она срослась с государством и погрязла в корысти. И не только потому, что она стремится к идеологической монополии. Но еще и потому, что сама ее идеология крайне реакционна. Что это идеология "Домостроя" и имперства, тюрьмы и цензуры, идеология, освящающая и государственное, и семейное насилие как норму отношений между людьми. И в этом движении должен явственно звучать голос атеистических критиков религии и церкви.

В подоплеке происходящей борьбы - противостояние идеологий защищаемого церковниками традиционализма и светского рационалистического гуманизма. Попытки не заметить, затушевать эту глубинную идеологическую суть конфликта вряд ли облегчат "прогрессивным верующим" правильный выбор собственной позиции.

Я написал заявление о выходе из Русского ПЕН-центра. После позорного решения об исключении Сергея Пархоменко он превратился в жалкую пародию на Союз советских писателей и напрочь забыл о правозащитной основе своей деятельности. Новый президент ПЕНа Евгений Попов давно уже растерял память о своей диссидентской юности и превратился в "разрешенного" правозащитника, готового защищать гонимых и преследуемых хоть в Казахстане, хоть в Узбекистане, только не в своей стране, чтобы с властями не ссориться. Это точно так же, как Евгений Евтушенко в советское время боролся за свободу патриотов Чили или Анджелы Дэвис.

Подобное скатывание ПЕНа к имитации правозащитной деятельности произошло благодаря создавшемуся в нем молчаливому большинству. Оно сформировалось за счет принятых в ПЕН в последние годы писателей, которые на собрания не ходят, а по почте голосуют так, как скажут президент и Исполком. Что ж, власть подмяла под себя еще одну независимую прежде общественную организацию.

Особеннот печально для меня то, что среди проголосовавших за позорное решение об исключении оказался Александр Городницкий. Раньше я его глубоко уважал, теперь не уважаю.

А самым трагичным для меня и других писателей, которые в эти дни вышли или собираются выйти из ПЕНа, является невозможность дальше направлять властям коллективные письма в защиту тех, кто преследуется за свои убеждения. Раньше мы это делали в рамках сложившейся в ПЕНе группы "Частное мнение". Поэтому я предлагаю всем, кто вышел из ПЕНа по идейным соображениям, создать какое-то новое объединение, чтобы мы могли продолжать ту деятельность, от которой отказалось нынешнее руководство Русского ПЕН-центра.

Сегодня судья Житников исключил из дела как недопустимое доказательство одну из важных видеозаписей. Это запись камеры с подъезда дома № 3, к.2 по Веерной улице. В деле фигурируют два дома на Веерной. Квартира в доме № 46 принадлежит Артуру Геремееву. Свидетели говорят, что фактически он купил ее для своего дяди, Руслана Геремеева, замкомандира чеченского батальона внутренних войск "Север". В ней он и жил в последнее время, когда бывал в Москве. Там же, судя по всему, жил и его шофер Руслан Мухудинов - "Русик", считающийся единственным известным заказчиком убийства. Ни Артур, ни Руслан Геремеевы в деле не фигурируют. В ней же иногда ночевал (по его словам) и Эскерханов. Вторая квартира, в доме № 3 к.2, снималась теми же Геремеевыми. Там жил обвиняемый в исполнении убийства Дадаев; видимо, ночевали также Артур Губашев и Шаванов. Из этой квартиры Дадаев и должен был отправиться убивать Немцова.

В дело это видео вложили следователи. Еще там есть протокол выемки видео у владельца камер - ГКУ "Мосгортелеком". Передавая следователям записи, служащий отметил, что камера на доме 3 к.2 в эти дни находилась на профилактике и работала с перерывами. Но как-то работала. Только запись не разбита, как положено, по суткам, идет сплошным файлом и без привязки к точному московскому времени. Сказано также, что эта запись, общей продолжительностью 84 часа 32 минуты, содержит съемки с 15:40 25 февраля по 15:30 2 марта.

Дадаев утверждает, что на этой записи - его алиби. Обвинение потребовало эту запись из дела исключить, поскольку нет никаких гарантий, что там точно отражена последовательность всех событий, и невозможно установить их время. Защита заявила, что ни суд, ни обе стороны процесса не являются специалистами в технике видео и не могут судить о техническом состоянии записи. Поэтому прежде всего нужно сделать профессиональную экспертизу. Следствие по совершенно непонятной мне причине этим не озаботилось, хотя явно пыталось запись смотреть и что-то из нее почерпнуть. Еще менее я понимаю, почему этим заранее не озаботилась защита.

Скандальное видео оказалось в распоряжении редакции "Граней". Я не эксперт, но как репортер занимаюсь видеосъемкой уже много лет. И дальше буду говорить только о том, что понял исходя из своего опыта.

Непрерывна ли запись?

1. 84,5 часа записи, естественно, не могут вместить 5 суток, указанные в протоколе. Можно бы сделать вывод (как это сделало обвинение), что в съемках есть большие провалы. Но на записи есть дни и ночи. И каждое утро косяк подъезда окрашивается оранжевым светом восходящего солнца. Это происходит каждые 24 часа около 8 утра. Это согласуется со временем восхода в эти дни (7:28), с учетом того, что в начале путь солнечным лучам перекрывает стоящее в отдалении здание. Рассветов на съемке три. Начинается сюжет ночью. Вывод прост: съемка охватывает не пять суток, а время с ночи (4 часа утра) 27 февраля до 16:00 (примерно) 2 марта. При этом я не увидел на съемке каких-либо нарушений непрерывности записи. Хотя точно это смог бы сказать только эксперт.
Возможно, файл (вернее, т.н. "контейнер" видеофайла) чуть поврежден. Из-за этого, если во время просмотра переключать режимы (быстрее/медленнее, пауза и т.д.), изображение может скакнуть. Если смотреть непрерывно с помощью хорошей программы, все идет плавно.

Впрочем, один сбой записи все же имеется. В 15:03:30 по времени записи (примерно в 17:55 27 февраля) происходит скачок: человек, прогуливающийся возле подъезда, на следующем кадре оказывается в нескольких шагах от прежнего места. Видимо, потеряно несколько секунд. Причина может быть проста: человек этот - один из мастеров, приехавших на белом фургоне-"Газели". Они вели в подъезде (или в одной из квартир) какие-то работы, втаскивали и вытаскивали некие силовые агрегаты. Возможно, при их подключении произошел скачок напряжения и камера на время отключалась. Еще пару раз за все время изображение начинает дрожать на секунду-другую, но не пропадает и не сбивается. Других огрехов я не нашел.

Монтеры с оборудованием и место скачка записи

Привязка к реальному времени

Сами же следователи отмечали, что в ночь убийства Немцова (с 27 на 28 февраля) в одной из квартир подъезда произошел бытовой конфликт. Приезжали полицейский наряд и "скорая". Установлено, что "скорая" прибыла в 00:01, полицейские - примерно на полчаса раньше. Все это есть на видео: полицейские и врачи ходят туда-сюда, уезжают.



Если отсчитывать от этой удобной полуночной точки, все остальное сходится. Включая рассветы-закаты. Включая проходы обвиняемых, которые сопрягаются с вполне надежной камерой дома № 46: не раз они выходят из одного дома и через 10-12 минут (нужные для преодоления этого расстояния) входят в другой.

Алиби?

Теперь о главном. Заур Дадаев, судя по этой записи, 27 февраля входит в подъезд около 4 часов дня. И только в 00:40 из подъезда выходит человек в заметной куртке с мехом на капюшоне. Лица мы не видим, но из всех жильцов подъезда такую куртку мы видим только на Дадаеве (в другой одежде он на записи и не появляется). Человек несет в руке дорожную сумку или саквояж. Вместе с ним выходит, судя по всему, Руслан Мухудинов. Возвращается Дадаев с большой компанией в 2 часа ночи. Если это так, то Дадаев не покидал квартиру весь вечер и стрелять в Немцова в 23:30 не мог.

Дадаев входит в 16:00, выходит в 00:40 и возвращается в 02:05

Да, есть несколько возможностей опровергнуть это алиби.

1. С 4 часов до полуночи все же произошли дважды(!) незаметные (в поле зрения камеры в это время не попали ни один человек, собака или голубь, чтобы определить сбой) и кратковременные скачки съемки - случайные или кем-то созданные умышленно. И Дадаев успел в эти моменты выйти, убить Немцова и вернуться.

2. За вечер из подъезда выходят несколько человек, лиц которых не видно. Возможно, один из них был Дадаевым в чужой одежде, а кто-то вынес его куртку в сумке. Дадаев убивает Немцова в 23:30. В 00:40 сообщник с Мухудиновым выходит в куртке Дадаева. И затем в 2 часа ночи Дадаев, надев свою куртку, возвращается.

Убедительность этих версий я оценивать не возьмусь. Но проверять-то все это надо! И даже если алиби Дадаева будет подтверждено, это отнюдь не означает, что преступной группы не существует. Не означает, что Анзор Губашев и Шаванов не "вели" Немцова до последней минуты. Не означает даже, что Дадаев непричастен. Это значит лишь, что стрелял не Дадаев. Но это же вновь ставит все вопросы по поводу самого момента убийства, оставшиеся неразрешенными. В случае реальности этого алиби в деле уже нет ни оружия, ни убийцы, ни внятного описания, как убивали. И нет многих людей вокруг этого дела, чьи имена постоянно звучат в материалах, а физиономии светятся на кадрах. Это теперь называется "расследованием"?

Вопросы к следствию и обвинению

1. Главная улика против Дадаева - следы пороха, найденные на его одежде и теле (даже за ушами). Но он - военнослужащий. Он утверждает, что "отстреливал" личный пистолет, когда увольнялся из части, приехав в Грозный 1 марта. У столичных следователей нет прав, сил и возможности наведаться в Грозный и провести там следственные действия?

2. Следствие все же посмотрело и описало это видео, даже опросило по нему уборщицу Исоеву, узнавшую некоторых фигурантов. Почему тогда прокуроры включили частично эти материалы в обвинение, но до проходов Дадаева не дошли? Вместо этого написав, что материалы следствия подтверждают признательные показания Дадаева (от которых он отказался). А попутно и ошибившись в привязке к реальному времени.

3. Обвинение настаивает, что алиби опровергают показания полицейских и врачей, приехавших по вызову к соседям. Те говорят, что не видели ни одного "лица кавказской национальности". Но на видео с Веерной, 3 мы видим, что ночью одновременно с одним из полицейских в подъезд заходит Анзор Губашев. Значит, показания неточны? И вообще какое это имеет отношение к кадрам с Дадаевым?

Анзор Губашев и пятно лица полицейского позади него

4. На выброшенной из дела записи есть неизвестные люди, входившие и выходившие из дома вместе с фигурантами. Обвинение уверено, что эти люди не причастны к убийству, или намеренно выводит их из дела?

Если бы это не был суд присяжных, я бы сказал, что своим решением судья заведомо убил любой последующий приговор, который непременно будет когда-либо пересмотрен. Но в случае присяжных невозможна апелляция по сути дела. Любые ошибки и несоответствия фактов -не повод опротестовать приговор. Только грубые процессуальные нарушения. Если таковые не будут обнаружены в действиях суда, важнейший вещдок и все связанные с ним возможности установления истины похоронены навсегда.

Что такое правосудие по-русски? Это не "попрание законов", не "политически мотивированные приговоры", не "нарушение прав на защиту". Это когда судья после почти двух часов "совещания с собой" в совещательной комнате стремительно выбегает в зал и шепотом, невнятной скороговоркой, которую не могут разобрать ни подсудимый, ни адвокаты, ни тем более присутствующие в зале, начинает читать несколько жалких стандартных абзацев решения, миллион раз скопированных и повторенных сотнями судей во всех судах России. При этом даже не бросив в зал беглого взгляда и не заметив, что подсудимого нет в клетке - его не успели привести конвойные после перерыва.

Зал перешептывается в недоумении. Наконец у секретаря хватает решимости сказать об этом судье. Та возмущенно захлопывает свою папку: "Так что же мы тут все сидим?" (хотя во время любого оглашения судьей все стоят). И снова выбегает из зала, чтобы не видеть, как будут заталкивать в клетку подсудимого, снимать с него наручники, как на него будет смотреть мать.

Правосудие - это когда гособвинитель, высокая, стройная девочка с длинными волосами, похожая в своей синей отглаженной прокурорской формочке на школьную отличницу, несмотря на алые ногти и 20-сантиметровые шпильки, делающие ее выше всех в этом зале, изумленно раскрывает невинные глаза на претензии защиты. Защита всего-то ходатайствует о том, чтобы подсудимого не держали в железной клетке, а позволили сидеть в зале рядом с адвокатами. Защита старается, приводит статьи международных кодексов и хартий, пункты отечественного УПК и Конституции, ссылается на решения ЕСПЧ. Во всем мире это давно признано унижающим человеческое достоинство и незаконным. Девочка-обвинитель морщит лоб, чтобы найти слова и объяснить непонятливым. Наконец находит: "Я согласна, что содержание в клетке противоречит международным нормам, но у нас так принято, такие меры традиционно применяются​ ко всем, поэтому не вижу основания делать исключение для Панфилова".

Это я рассказываю о судье Замоскворецкого суда Елене Аверченко и гособвинителе Апухтиной, которые начали сегодня судить болотника Максима Панфилова.

До этого, правда, и судья возмутилась своими коллегами по "правоохранению". Позавчера она была вынуждена отменить назначенное заседание потому, что Максима не доставили из Бутырки, а прокуроры просто не явились без всякого предупреждения. Сегодня выяснилось, что Максиму показали уведомление о назначенном суде только вчера, причем дата на нем была переправлена ручкой с "26" на "28". При том что подсудимый должен быть по закону уведомлен о заседании за пять дней. "И кто же это правил мое постановление о дне заседания?" - негодовала судья.

А чего возмущаться? "Правосудие" по-русски - это когда всем на все наплевать. На законы, которые давно заменены на "у нас так принято". На людей, которых для "правосудия" не существует. Даже на коллег. Каждый крутится как может, решая свои шкурные задачи, пока начальство не прикажет. А если прикажет, можно не беспокоиться за свое профессиональное реноме.



Я уже не понимаю, зачем стараюсь описывать все процессуальные перипетии, статьи, ходатайства, обстоятельства дел. Это все не имеет никакого значения. И девочка с длинными волосами в прокурорской форме не имеет, и опытный судья. Они просто "озвучивают" то, что велено кем-то "сверху". Неважно кем: администрацией президента или председателем райсуда (самым низшим из начальников). А велено, может быть, даже не из-за политики или бабла, а просто ради корпоративного удобства.

Но я все же уважаю свою профессию и потому перескажу, что было.
Прокуратура ходатайствовала о продлении срока содержания Максима под стражей. Судья продлила - на 6 месяцев, до 14 июня. Тяжело больной Максим сидит с 7 апреля. Никаких обоснований продления на такой срок нет, только что "обстоятельства дела не изменились". Ссылок на законы нет, в том числе на необходимый в таких случаях Закон о психиатрической помощи. Не думаю, что начавшийся суд продлится полгода, запрошенный срок - законный максимум, формальность.

У защиты ходатайств было больше.

1. Допустить в качестве защитника Сергея Шарова-Делоне. "У подсудимого хватает профессиональных адвокатов", - сказала обвинитель, и судья не допустила Шарова. Несмотря на то что он уже дважды защищал болотников в разных процессах. Зачем отказали? Какую опасность для себя видят? Да никакой, просто чтоб "много о себе не понимал".
2. Проводить суд в закрытом режиме, чтобы не обсуждать публично массу нюансов реального диагноза Максима и не делать достоянием "лайфньюсов" бредни психиатрических экспертиз "от Сербского". Судья отказала: "Доводы защиты недостаточны для закрытия всего процесса в целом". Это значит, что пресса обязательно в очередной раз должна услышать про "беспорядки на Болотной". А когда дойдет до диагнозов, можно будет и закрыть на время.
3. Не держать его в клетке в зале суда. Судья согласилась с прокурором, что "у нас так принято".
4. Приобщить к делу заключение специалиста - президента Независимой психиатрической ассоциации России Юрия Савенко. Заключения его ассоциации сыграли немалую роль в быстром освобождении другого осужденного к принудлечению болотника - Михаила Косенко. Независимый эксперт не оспаривает заключение официальных о признании Максима недееспособным, но настаивает, что никакой опасности ни себе, ни окружающим он не несет и не нуждается в принудлечении. На это судья согласилась. Уже хорошо.

Максим постригся "под ноль". Его мать, ставшая его официальным представителем (он же "невменяемый"!), сидит рядом с адвокатами. В перерывах, пока адвокаты и журналисты кучкуются в коридоре, обсуждая свои дела, она остается сидеть на скамейке и незаметно плачет. Зальчик маленький, вмещает человек 10, все рядом с клеткой. Приставы и конвой не гавкают на посетителей - все все понимают. Это даже доставляет некоторое удовольствие. И это тоже признак российского "правосудия" - стокгольмский синдром.






Гособвинитель Апухтина


Уходя "думать" о допуске защитником Шарова, судья даже не удосужилась захватить с собой его документы. Все ясно заранее.


Два часа ждем отказов по всем ходатайствам.


Адвокаты и несостоявшийся защитник

Понятые (в теории - независимые наблюдатели следственных действий) бывают разными. Бывают, например, штатные понятые, которые расписываются во всех протоколах по делу за разные даты. И по другим делам в регионе тоже. Но чтобы случайными понятыми звались представители неравнодушной общественности, конфликтующие с учреждением, директором которого является подсудимая, - такое я вижу впервые.

Знаете, например, муниципального депутата района Якиманка Дмитрия Захарова? Того, что в Сахарницу приходил фотографии портить. Как вы думаете, кто он в деле Натальи Шариной, директора Библиотеки украинской литературы? Я вот всегда думала, что доносчик. По крайней мере, в его ЖЖ написано: "Я как депутат, который посвящает теме Украины, хохлов, ДНР и ЛНР много времени, получил сигнал о наличии бандеровской литературы в библиотеке. Обратился в органы правопорядка". Но нет, оказывается, он понятой, случайно мимо обыска 28 октября 2015 года проходил.

Но обо всем по порядку. На сегодняшнем заседании первым свидетелем обыска в библиотеке был Николай Журавлев. По его словам, у него в 9 утра назначена была встреча с другом в кафе. Он приехал на час раньше, потому что планировал, что будет ехать по пробкам, а доехал без них. Пошел в магазин за сигаретами, тут ему и предложили поучаствовать в обыске в качестве понятого.

"Изымали следователи все по деятельности Бандераса, германских войск там, украинские националисты, всякое такое, - рассказал свидетель. - Еще там был журнал, как бравые солдаты АТО побеждают русских... там была реклама Правого сектора". Как оказалась, речь шла о детском журнале "Барвинок". Было также "что-то по поводу русского мира и Адольфа Гитлера" (тут, наверное, уместно вспомнить, как оперов по делу Сенцова попросили найти у него дома что-нибудь фашистское и они нашли фильм "Обыкновенный фашизм").

- Вы говорите, что были книги о Бандере, о Гитлере? Вы их читали?

- Чего мне их читать? Сделал выводы по названиям.

...

- Зачем вы фотографировали во время обыска?

- Чтобы показать подруге. Чтобы знала, чему тут учат наших детей.

- А чему учат?

- Что русских убивать хорошо.

- Вы же не читали.

- Мы раскрывали журнал "Барвинок". Там был рассказ воина АТО.

После вопросов адвокатов Евгения Смирнова и Ивана Павлова история заиграла новыми красками. Оказалось, что Журавлев как минимум дважды бывал в Библиотеке украинской литературы и был знаком как минимум с двумя сотрудниками. Один раз он приходил на мероприятие памяти жертв Голодомора, а в другой раз его пригласил Сергей Сокуров. Сокуров - это бывший сотрудник библиотеки, который уволился в 2010 году и уже тогда написал донос. Дело возбудили, но вскоре закрыли, а в 2015 году возобновили.

Цирк стал очевидным, когда в роли второго понятого, случайно проходившего поутру мимо библиотеки, выступил вышеупомянутый известный антиукраинский депутат Дмитрий Захаров. На всякий случай адвокаты зачитали ему записи из ЖЖ Дмитрия Захарова. На одну из записей ссылка выше, там же есть фотографии с обыска.

Другая запись повествовала о "либеральных говноедах", которые "начали кампанию по созданию образа мученицы" - Шариной. Адвокат Смирнов читал: "Есть информация, что в библиотеку поступали экстремистские книги, запрещенные в РФ, но с хохляцкой хитрожопостью поменянными названиями и реквизитами, но старыми текстами..."

- Замечание делаю защите, выражайтесь цензурно! - оборвала судья Елена Гудошникова.

"А я не авторизовывался в соцсетях. Нигде нет подтверждения, что это мой аккаунт. Текстов таких не писал", - сообщил Захаров. В общем, мне бы было обидно, если бы пришлось взять и отказаться вот так от собственного ЖЖ.

У Захарова периодически менялись ответы на вопрос, бывал ли он до обыска в библиотеке. То нет, то не помнит. И тут Павлов достал формуляр от 8 сентября 2015 года на имя Захарова Дмитрия Анатольевича. По словам Шариной, она прекрасно помнит, как ей сказали, что в библиотеку пришел депутат Захаров. Паспорта у него с собой не было, поэтому ему разрешили воспользоваться лишь читальным залом. На все книги, которые читатель берет, он должен заполнить требование, библиотекарь не навязывает ему никакую литературу. И в формуляре также стояли подписи за получение книг и периодики. Захаров подписей не узнал, заявил, что они разные и все не его. Через полтора месяца во время обыска Шарина сразу же узнала читателя. К тому времени, по ее словам, он уже написал несколько критических текстов о библиотеке.

Некоторое время ушло на выяснение того, знакомы ли случайные понятые между собой. Вроде как не знакомы, но все время пересекались. То у турецкого посольства встретятся...

- Ты туда же, куда и я? - по словам Журавлева, спросил он тогда Захарова.

- А туда же - это куда? - попытались уточнить адвокаты.

- Это уже мое дело!

А еще есть у них общая знакомая, которую Журавлев назвал своей гражданской женой. С Захаровым он ее, по его словам, не знакомил, а просто дал номер Захарова, чтобы женщина могла позвонить ему и подтвердить, что Журавлев был на его мероприятии, а не по бабам ходил... И прочая такая ахинея.

...А собственно, зачем все это? Понятые как абсолютно независимые наблюдатели подтвердили, что никакая литература во время обыска не подбрасывалась, вот и весь смысл их выступлений. Раз случайные понятые говорят, так верить поневоле.

26 декабря в Чусовском городском суде состоится заседание, на котором будет рассматриваться вопрос о переводе Бориса Стомахина, отбывающего наказание за интернет-публикации в ИК-10 Пермского края, на тюремный режим.

Администрация колонии ходатайствовала о переводе еще в октябре этого года, тогда документы были возвращены в учреждение для доработки. Ходатайство подано повторно.

«Мемориал» уже обращался в колонию и в Чусовской городской суд с просьбой обратить внимание на это дело и отказаться от планов по ужесточению режима. Нам известно, что поводом для перевода Стомахина стал ряд взысканий, в результате которых его неоднократно водворяли в штрафной изолятор (ШИЗО). В частности, сам осужденный в письме рассказал, что с 29 февраля 2016 года на него наложили 15 суток ШИЗО за то, что он якобы накануне вышел из камеры без бирки на робе, тогда как, по его словам, он в тот день вовсе не выходил из камеры. В знак протеста Стомахин держал голодовку все 15 суток. Непосредственно перед первым заседанием по ужесточению режима его вновь водворили в ШИЗО: поводом вновь стало отсутствие бирки, на этот раз во время подъема, когда заключенный еще не одет в робу, на которой должна находиться бирка.

Необоснованные взыскания с целью мести заключенным, срыва условно-досрочного освобождения, ужесточения условий содержания, к сожалению, является повсеместной практикой в российских колониях, и эта практика, очевидно, недопустима с точки зрения закона и морали.

С 2006 года после перелома позвоночника Борис Стомахин является инвалидом по заболеванию опорно-двигательной системы. В настоящее время его здоровье ухудшается. Перевод в отдаленную местность и более строгие условия содержания могут угрожать его жизни, сделают фактически невозможными его посещения, в частности, пожилой матерью.

Осуждая многие из деклараций и призывов Стомахина, мы, однако, считаем, что вынесенный ему приговор - семь лет колонии строгого режима - является необоснованным и абсолютно противоречит принципу соразмерности и справедливости наказания. Тем более несправедливым и несоразмерным будет являться перевод его на тюремный режим, значительного ухудшающий условия отбывания наказания.

Публикации, в связи с которыми Стомахину вынесен приговор, не несли никакой реальной общественной опасности, не было ни потерпевших, ни людей, которых бы эти тексты вдохновили на насилие. Наряду с высказываниями, содержащими призывы к насилию, Стомахину вменили и совершенно абсурдные обвинения: например, в оправдании убийства Александра II и попытке повлиять на деятельность Шамиля Басаева, спустя много лет после его смерти. Эти абсурдные обвинения стали обоснованием не менее чем половины тюремного срока Бориса Стомахина.

Стомахин находится за решеткой с ноября 2012 года, более четырех лет. С нашей точки зрения, не существует никаких разумных оснований, по которым подобное заключение было бы оправдано. Мы считаем необходимым освободить Бориса Стомахина и требуем прекратить необоснованные издевательские наказания.

Получил срочное письмо от Бориса, отправленное 25.11.16. Он пишет, что днем 25 ноября его "вызвали писать заявление про перевод на тюремный режим (про личное участие и адвоката)". Таким образом, небольшая передышка после первой попытки администрации ИК-10 упечь неугодного политзека в пыточные условия т.н. "крытки" длилась меньше месяца...

Борис очень просит:

1. Сообщить всем об этом.

2. Попросить Глеба и Романа (правозащитника Эделева и адвоката Качанова. - Ред.) непременно постараться попасть на свидание с ним сразу после "суда" или на другой день ("надеюсь, деньги на дорогу у них будут к тому моменту").

В понедельник, 28.11.16, администрация должна (была) отправить бумаги в "суд", значит, вероятно, заседание назначат или прямо под Новый год, или сразу после, "в середине января где-нибудь. На апелляцию месяца полтора-два. То бишь в марте уже увезут по-любому".

3. Подключить все возможности для придания максимального резонанса попыткам таки упечь его в "крытку". Очень надеется, что это все-таки может помочь предотвратить откровенный произвол и репрессии против него.

4. Особо просит всех до появления даты апелляции в краевом "суде" успеть написать ему по прежнему адресу в ИК-10, чтобы он успел получить все письма.

Цитата из письма:

"Сейчас все заняты Дадиным, я понимаю; но - все-таки Дадину осталось всего ничего; у меня на сегодняшний день остаток срока (3 года) больше, чем весь его срок. И неизвестно, что и как там окажется в этой тюрьме - м.б., еще хуже пытки, чем в сегежской зоне... В общем, попробуйте хоть что-то сделать за оставшееся время; хотя - я понимаю, что все равно все бесполезно и безнадежно...

В общем-то, времени еще хоть немного, но есть - надеюсь, что до марта. К моему большому удивлению, даже в последние мрачные годы большая, серьезная кампания в защиту несколько раз приводила к мощному резонансу и ослаблению репрессий. Примеры Pussy Riot, "болотники" (амнистии, маленькие срока, не больше 4,5), сейчас вот - Дадин (в процессе). Так что - время попробовать что-то сделать еще есть, а предмет, по-моему, усилий стоит. Начнут с меня - а потом и остальных будут отправлять туда же, куда сейчас меня... Попытайтесь хоть что-то изменить, использовать инфоповод..."

Оригинал

В среду, 30 ноября, в суд по делу об убийстве Немцова пришли в качестве свидетелей его близкие соратники Илья Яшин и Александр Рыклин. Вполне логично было бы, если бы они рассказали о том, какую политическую деятельность вел убитый, кто мог быть этой деятельностью недоволен... Но тут судья Юрий Житников вернул всех к действительности, напомнив, что все это к делу не относится: ведь убийство-то вовсе не политическое.

Нет, серьезно. Следствие считает, что организатор и заказчик убийства - это водитель Руслан Мухудинов, которого не поймали (здравый смысл и материалы дела подсказывают, что если Мухудинов и участвовал умышленно в деятельности преступной группы, то в роли курьера-секретаря по мелким поручениям). Глупая версия про то, что он возмутился из-за карикатур "Шарли Эбдо", которые публиковал Немцов, использовалась только для короткого вброса в СМИ. На самом деле организация убийства и слежка начались за несколько месяцев до теракта в Париже. Поэтому актуальная официальная версия мотивов организатора убийства звучит так: "Мы понятия не имеем, какие там мотивы убийства у организатора".

А у предполагаемых киллера и его помощников мотив коммерческий. То есть по версии следствия им было все равно, кого убивать, лишь бы платили. И на скамье подсудимых именно обвиняемые в убийстве по найму. Поэтому политическая деятельность Немцова в объем доказывания не входит. Хорошо придумали?

Допрос Рыклина начался так.

Судья Житников: Вы не должны давать показания ни о личности, ни о политических взглядах погибшего.
Рыклин: Ваша честь, но его убили за политические взгляды.
Житников: Это не предъявлено в обвинении.
Рыклин: Это очевидно всем гражданам России.
Житников: Не говорите за всех граждан.

Рыклин рассказал об известном эпизоде 2002 года. Они были на съезде чеченского народа, куда Немцова пригласил Ахмат Кадыров. По словам Рыклина, выступление Немцова было жестким. Когда они вышли покурить, группа чеченской молодежи начала им угрожать. Среди тех молодых людей был, как выяснилось позже, и Рамзан Ахматович. После этого Кадыров-старший подошел к Немцову и Рыклину и попросил не оставаться на ночь в Чеченской Республике, а выехать в Ингушетию, и даже дал охрану.

Житников попросил присяжных не прислушиваться к этому рассказу, потому что 2002 год не относится ко времени подготовки преступления, как оно указано в обвинении - с осени 2014 года.

"Когда Кадыров-старший разговаривал с Немцовым, кто после этого погиб: Ахмат Кадыров или Немцов?" - попытался подколоть адвокат Марк Каверзин. "Оба", - не задумываясь, ответил Рыклин.

Еще один обмен репликами между свидетелем, защитой и представителем потерпевших Вадимом Прохоровым напоминал взаимный троллинг.

Адвокат Анна Бюрчиева: Он говорил о врагах?
Рыклин: Источником угроз он считал, во-первых, Кремль, во-вторых, Чечню.
Адвокат Заурбек Садаханов: Вы под "Кремлем" имели в виду кого-то конкретного?
Рыклин: Нет.
Каверзин: Кремль - это здание. Он же не сказал "Путин". Вот если бы свидетель сказал, что Путин, я бы обязательно спросил, угрожал ли ему Путин.
Рыклин: Да я даже не думал такого!
Прохоров: Это уважаемый защитник сказал слово "Путин"!

Илья Яшин рассказал о своих беседах с Немцовым, хронологически более близких к убийству. По его словам, в конце лета 2014 года Немцов репостнул информацию о том, как группа чеченцев пересекает российско-украинскую границу, чтобы принять участие в войне на стороне ДНР и ЛНР, и написал комментарий о том, что кадыровская армия воюет с Украиной на деньги налогоплательщиков. "Немцов тогда сказал, что Кадыров такого не любит и могут быть неприятности", - вспоминает Яшин.

Каверзин: Чеченская Республика и Кадыров находятся в составе РФ?
Яшин: Формально да.
Житников: Вопрос снимается!

В качестве свидетеля Яшин пригодился и тогда, когда речь шла о самом моменте убийства: он приехал на мост раньше следственной группы, видел положение тела, одну из гильз, мог подтвердить подлинность фототаблиц. Однако было понятно, что он стремился озвучить позицию-манифест, и ему это удалось, несмотря на формальный запрет председательствующего говорить о политике:

- Немцов был постоянным объектом угроз и хулиганских нападений, и все это было связано с политической и профессиональной деятельностью. Мы много обсуждали безопасность. Всерьез он опасался только одного человека - Рамзана Кадырова. Немцов считал Кадырова убийцей и бандитом, в подчинении которого находится фактически частная армия на бюджетные деньги, говорил, что его окружение не подчиняется никаким законам. Нодовцев и нашистов Немцов считал обыкновенными хулиганами, но угрозы жизни оппозиционерам он ждал только от Кадырова.

Леонида Михайловича Баткина люди моего поколения застали в те еще глубоко доперестроечные времена, когда в нем вновь, после многих десятилетий зажима, встрепенулась общественная душа, которую, казалось, навсегда забили репрессии и страх перед возможным их повторением - бегство из Харькова, пятый пункт и прочие особенности нашего безумного городка. Он развернулся в "ренессансной" комиссии Академии наук, с головой окунулся, как тогда писали, в обсуждение остро стоявших тем - "классика и мы", "сколько чертовщины и буржуазной пошлости в эпохе Возрождения". Леволиберальное крыло интеллигенции против новой почвеннически-клерикальной волны.

Многим из тех, кто разделял подход Баткина, казалась или могла казаться странной его манера приближать чужую эпоху к нашему времени. На самом деле Баткин с оттепельных времен просто-напросто зажил в своем времени как в историческом. Иначе говоря, не в безвременье "позднего совка", от которого так сладко было бежать в античность, средневековье, в "серебряный век" или к импрессионистам, а наоборот, в свое время, но - со своим знаточеством наперевес.

Потом наступила "перестройка", и Баткин оказался на своем месте в эту новую историческую эпоху. В одной политической лодке с такими не похожими друг на друга людьми, как А.Д. Сахаров или С.С. Аверинцев. Как ни относись к Троцкому, но тон дал самое точное определение русской интеллигенции - "щупальца Запада в политическом теле России". Многие ученые стали или остались политическими активистами. Надо было сделать так, чтобы Россия стала вполне частью Европы.

Он занимался этим в мире и в среде, которые знал и любил, - в университете, в академии. Целое десятилетие когорте ученых и общественников, получивших в перестройку второе дыхание после абортированной оттепели 1950-60-х, казалось, что дело в шляпе, что можно не беспокоиться так уж сильно о политике как таковой, потому что довольно новой академической среды. Есть студенты, есть новые живые силы, которые отныне и справятся с последствиями разрухи в умах и с пустыней в политической жизни.

Но настали "нулевые годы", и к этому новому времени Леонид Михайлович Баткин подошел с тем же чувством и прекрасным наивным умом политического человека, которое двигало им в конце 1970-х. Отсюда - и отчаяние наших дней. В последние два года мы окликали друг друга сквозь электрический шум так называемых социальных сетей.

29 августа 2016 года.
Поражен и крайне встревожен статьей… об окружении украинских границ российскими войсками. Я, конечно, и раньше читал об этой дислокации, но публицист приводит совершенно конкретные данные. На их фоне и в связи с фантастическим объявлением "боевой готовности" всей армии мнение Пионтковского о том, что вскоре В.В.П. начнет тотальную войну ради захвата Украины, кажется очень серьезным. До сих пор я не допускал такой бредовой возможности. А сейчас испытал леденящий ужас. Да, в конечном счете бредовая авантюра (означающая, помимо всех кровавых жертв и параллельного усиления внутреннего кризиса, вызов Западу и НАТО, после КРЫМНАШ - УКРАИНАНАША?) закончилась бы падением путинского режима. Но - "в конечном счете". На пути к нему происходило бы нечто страшное, несравненно страшней вторжения в Афганистан. Мне недостает воображения и разума, чтобы представить такое. А каковы были бы последствия этого безумия для россиян (не говоря уже о населении Украины)? "Лишь бы не было войны". И что, Россия сама может развязать большую войну? И наши армейцы, солдаты и офицеры, будут просто подчиняться приказу? Нет, я не в силах во все это поверить и по-прежнему считаю это невозможным. Но! Главное внимание гражданского общества (если оно у нас существует) должно быть обращено на эти войсковые перемещения, внезапные "проверки боеготовности" и т.п. Хорошо бы, чтоб эти очень затратные действия оказались блефом неадекватных правителей. Но в данный момент, прочитав Пионтковского, я - повторюсь - леденею".

Это пишет не только харьковчанин. Это пишет космополит, человек мира.
Переживания собственного старения и еще более стремительного дряхления политической России переплетаются все туже и туже.

А я забыл, увы, даже многие когда-то внимательно прочитанные книги, не смог бы сейчас предметно пересказать ни Платона, ни Вергилия, ни Гоббса, ни некоторые пьесы Шекспира, ни "Критику способности суждения" Канта, ни гегелевскую "Феноменологию духа", даже "Самосознание" Бердяева, вот, тоже стоящее под носом на полке, или - рядышком - всем тоже известный "Курсив мой" Берберовой, пьесы Блока (беру разномасштабных и просто разных авторов)... память отшибло. В частности - и только от этого мне иногда грустно - память визуальную, я очень плохо помню, например, исхоженные улицы Флоренции, самого "моего" города... Я их мысленно не вижу... Духом и впрямь только и можно как-то держаться. Но все же и плоть очень сильна - когда она расцветает и - совсем по-другому - когда она плачевно хиреет.

Вместе с Баткиным мы только в августе 2016 прочитали стихи, посвященные Леониду Михайловичу поэтессой и харьковской приятельницей Марленой Рахлиной (1925-2010):

Леня Баткин, зачем родились
и за что же мы жили со всеми
в то, истории чуждое время?
Словно как на дрожжах поднялись,
а потом цепенели, молчали,
неисторию изучали…
Поднатужились, поднапряглись,
изучили все ненауки
и, дипломы принявши в руки,
во все стороны разбрелись.
Жизнь кончается. У нее,
между прочим, такая рожа!
На себя самое похожа,
но бессильная, но старье!
Видно, было за что ее
Навсегда уродом ославить,
на высокий помост поставить:
ну, смотрите же, е-мое!
Ну, а все же, а все же, все ж,
и не то чтоб "борясь с судьбою",
были мы и сами собою,
потихоньку ломая ложь,
потихоньку долгие годы
уловляя свою свободу!
И помстится ж такой пустяк:
что, как старое золото Флинта,
наша смерть пусть будет конфликтна,
словно жизнь! И пусть будет так!

Написанные довольно давно, эти стихи оказались пророческими в том смысле, что смерть Баткина воспринимается сегодня, сейчас не столько как знак естественного хода времени, сколько как протест. Да, она "конфликтна" в высоком поэтическом смысле.

Еще в августе этого года Баткин шутил:
Сейчас развеселил себя, ненароком сказав, что "я в переходном возрасте - от старости к дряхлости.

Считал ли он себя счастливым человеком? Думаю, да. В том же августе он писал:
Очень хочется дожить до политических перемен и "уйти в мир иной" (которого нет) в более свободной России. Я думаю изредка, что некоторые очень близкие мне друзья (например, А.Л. Монгайт или Лина Туманова) не дожили до "перестройки" и падения "железного Феликса" с постамента.

Леонид Баткин - не дожил. Но как человек, за спиной которого столетия таких пертурбаций, он оставил таким же наивным, каким был и сам, повод для оптимизма.
Конфликтного, протестного, требующего жизни.

Сегодня в суде по делу об убийстве Немцова произошло долгожданное: обвинение огласило показания Анны Дурицкой, данные ею следователям на следующий день после убийства. Это значит, что надежды увидеть ее саму в суде уже нет (закон дает лишь три основания для того, чтобы ограничиться оглашением показаний свидетеля, не вызывая его в суд: тяжелая болезнь, смерть и проживание в ином государстве).

Текст допроса от 28 февраля 2015 года почти не выходит за пределы уже известных фактов. В очередной раз подтвержден маршрут перемещений пары в день убийства. Шереметьево - квартира на Пятницкой - спа-салон (Немцов в это время пешком пошел в студию "Эха Москвы") - ГУМ - встреча в кафе "Боско" в ГУМе - мост. Добавлено, что в пять часов она на полчаса выходила в магазин.

Выяснилось, что накануне они созванивались по телефону (а не при помощи Viber, как обычно) и Немцов предлагал ей на выбор три ресторана, чтобы поужинать. В их числе кроме "Боско" был также Mercedes Bar в гостинице "Украина". Там часто собираются чеченцы определенного круга, бывали там и обвиняемые (известна фотография Эскерханова, бывшего там с Русланом Геремеевым). Возможно, это простое совпадение, но оно вызвало некоторое оживление журналистов.

О самом убийстве - очень кратко. Шла слева от Немцова, за руки они не держались. Услышала хлопок, подумала, что взорвалась петарда, посмотрела под ноги. Сразу же последовала еще серия хлопков, посмотрела направо - Немцов падал. Когда обернулась, увидела быстро отъезжающую машину светлого цвета. Решила, что стреляли из нее. Испугалась, в шоке даже присела. Потом побежала вперед, где остановилась оранжевая уборочная машина. Ее водитель отказался звонить сам, предложил ей самой набрать 112, что она и сделала, сообщив о покушении. Вернувшись к телу, обнаружила возле него молодого человека, который тоже звонил по телефону. Там и оставалась до приезда полиции.

Это не совсем сочетается с известными уже признательными показаниями Дадаева (от которых он потом отказался) и того самого "молодого человека" - пешехода, шедшего поодаль вслед за парой. Дадаев говорил, что, падая, Немцов потащил за собой Дурицкую, - она об этом не упоминает. "Молодой человек" утверждает, что подходил к стоящим у снегоуборщика водителю и Дурицкой и она сама сказала ему, что стреляли в ее друга, а уже после этого он вернулся к телу.

Ничего в показаниях не сказано и о людях, появившихся на месте убийства в течение первых нескольких минут, о чем свидетельствует запись камеры ТВЦ. В частности, о двоих, подошедших со стороны Болотной через две минуты после убийства и еще двоих, еще через три минуты пришедших со стороны Красной площади и вместе с Дурицкой ожидавших у тела приезда полиции. Конечно, это могут быть случайные прохожие. Но точная картина убийства и первых минут после него пока по-прежнему остается непроясненной, Мы также пока не знаем, пыталось ли следствие это выяснить

В последний раз до этого Анна встречалась с Немцовым в Киеве 12-13 февраля. Все время тогда они провели вместе, единственным, с кем встречался Немцов, был журналист Павел Шеремет, убитый в Киеве спустя полтора года.

Деталь, иллюстрирующая напряженность ситуации сразу после убийства: на следующий день следователи прошли с Дурицкой весь ее маршрут по Москве, фиксируя ее комментарии, но не рискнули зайти с ней в многолюдный ГУМ "из соображений безопасности".

Вернувшись на несколько дней назад, чуть дополню описания главных персонажей истории, которая постепенно раскрывается перед нами в суде. На второй день допроса уборщица Исоева рассказала, что Руслан Геремеев (который, по ее впечатлениям, не работал, в основном сидел дома перед телевизором и лишь иногда выезжал в "Президент-отель") раз-два в месяц отъезжал в Грозный на несколько дней.

Неизвестный Джабраил (приехавший в ночь убийства с главными подозреваемыми в квартиру на Веерной, 46, принадлежащую Геремееву), по словам Дадаева, работал не то в МВД, не то в ФСБ и был другом Руслана Геремеева, оставался у него ночевать.

По словам той же Исоевой, жильцы квартиры на Веерной, 46 регулярно молились - по 4-5 раз в день. Пропускал молитвы разве что Русик (Руслан Мухудинов). Напомню, что именно его следствие назвало заказчиком убийства по мотивам жгучей обиды за якобы оскорбленный Немцовым ислам. Исоева последний раз разговаривала с Русиком по WhatsApp 3 или 4 марта. Он сказал, что находится в аэропорту и улетает домой. В последний раз она видела его в сети 6 марта. Как известно, позднее он был объявлен в розыск.

В последние дни обвинение последовательно и не спеша раскручивает историю слежки и убийства, сводя воедино биллинги многочисленных фигурирующих в деле телефонов, фиксацию автомашин камерами наблюдения и сведения о перемещениях фигурантов. Честно говоря, я впервые вижу настолько внятно и старательно выстроенную линию обвинения, которую демонстрирует прокурор Мария Семененко. Правда, она не лишена театральных эффектов и натянутых комментариев (судья несколько раз указывал на недопустимость этого перед присяжными), но в целом видно, что гособвинители подготовились всерьез.

Но сложная, интересная и запутанная история с телефонами заслуживает отдельного описания.

В этом ноябре мы, группа московских активистов, провели на улицах Москвы серию пикетов. Против пыток, против репрессий и войн. История с Ильдаром Дадиным всколыхнула мощную волну возмущения. Стали чуть не ежедневно пикетировать за его освобождение. Об этом деле упоминали все СМИ в РФ, даже "нацлидеру" доложили - как о ЧП.

Наконец-то заговорили поподробней о преступной судебной и ФСИН-системе. Мы с друзьями в связи с этим организовали серию пикетов. Сначала - на Лубянке. О других адресах не сообщаю, чтобы не навести провокаторов и полицаев. Хочу отметить, что публика реагировала скорее позитивно. Заранее уже ждешь от зрителей нападения. В общем-то, дискутировать с ними как раз не обязательно.Мы это делаем не для просвещения каких-нибудь агрессивных идиотов на улице. А для последующего распространения видеосюжетов и статей в Сети. Для тех, кто способен их воспринять.

Кампания за освобождение Ильдара дает надежду на то, что он выйдет раньше срока из своего карельского ада.

Мы уверены, что надо сейчас воспользоваться всплеском активности людей, их гневом против палачей, истязающих политзаключенного Дадина, и постараться наконец сформулировать во всеуслышание простую истину. В путинских лагерях, в путинских СИЗО пытки - это популярный, самый обыкновенный и надежный способ получения требуемой информации для составления обвинения. А еще и вид досуга для садистов вроде Коссиева, начальника карельского ИК-7, и его коллег.

Необходимо, чтобы Коссиев и его подельники ответили за свои систематические преступления в системе ФСИН, понесли уголовное наказание, а не просто отделались штрафами, переводом на другую работу или увольнениями. Это создало бы прецедент. На это есть шанс, скандал-то получился большой.

И самое время напомнить о тех, кого особенно зверски мучают российские силовики, взяв их в плен. Об украинцах. О крымских татарах.

Тема войны, оккупации, военнопленных как-то уходит из сферы общественного внимания. В очередной раз требуется погромче заявить, что Крым - не наш, а украинский, крымскотатарский, болгарский, греческий, армянский, - всех тех народов, для которых этот полуостров является родиной. И что теперь новая, навязанная оккупационная власть преследует всех, кто не хочет признавать ее новые порядки, брать российское гражданство. К сожалению, особое мнение, высказанное недавно Михаилом Ходорковским, что Крым - это проблема "второстепенная", важнее выборы и что-то еще другое (так, по крайней мере, он ответил Айдеру Муждабаеву, когда тот решил уточнить его позицию по этому вопросу), не вызывает оптимизма. Вот мы-то как раз считаем, что Крым - это очень важно. И распознать порядочного человека проще всего, услышав от него ответ на вопрос, чей Крым.

Мы хотим напомнить об узниках, за которых срочно нужно впрягаться. Их много сейчас непосредственно в Крыму.

Питерские активисты в одно время с нами выступили в поддержку крымских татар. Инициатива носит название "Стратегия 18" в память о сталинской депортации 18 мая в 1944 года.

В РФ замалчивают издевательства над коренным народом Крыма - постоянные обыски, аресты, похищения людей. По фальшивому обвинению в терроризме взяты под стражу около 20 крымских татар - по делу "Хизб ут-тахрир". Все они признаны правозащитниками "Мемориала" политзаключенными.

Пикет за освобождение крымчан - Сенцова, Кольченко, Чирния - назывался "Нескореним Криму волю" (по аналогии с киевскими акциями).

Сейчас проходит международная кампания за освобождение Сенцова и его друзей - так называемых "крымских террористов", признанных политзаключенными. В ней участвуют Pussy Riot, Джонни Дэпп, группа "Океан Эльзы" и многие другие. Надо все-таки оказывать давление на кремлядь, ведь они выпустили Надежду Савченко, а также Афанасьева и Солошенко, художника Павленского. Если ничего не требовать, то ничего и не будет происходить. Приходится снова напоминать: украинских пленников ДНРовцы подвергают нечеловеческим пыткам и издевательствам: кастрируют, выкалывают глаза, отрубают конечности. Надо торопиться с таким обменом! Пока люди живы. Пока их не искалечили.

Клыха и Карпюка, граждан Украины, страшно пытали в чеченском СИЗО, заставляя сознаться в том, чего они не совершали. Другого украинца - Андрея Коломийца - схватили и Кабардино-Балкарии, увезли в Крым и судили за участие в Майдане, подвергли страшным пыткам, заставляя его оговорить себя.

Живем-то при реальном фашизме. Пора вспомнить принцип - менять всех на всех. И добиваться этого.

Мы, привлекавшиеся по Болотному делу, их родные и близкие, категорически против результатов назначений в общественных наблюдательных комиссиях, которые по сути прекращают их деятельность. В результате перевыборов и произведенных сокращений единственная общественная структура независимого контроля над местами принудительного содержания граждан может фактически прекратить свое нормальное функционирование в части контроля за правами заключенных.

Полученный нами опыт подтверждает, что от тюрьмы зарекаться не может никто, вне зависимости от того, преступал человек черту закона или нет.

Независимо от тяжести содеянного каждый заключенный имеет право рассчитывать на сохранение в местах лишения свободы здоровья, жизни и собственного достоинства.

Однако мы видели, насколько трудно человеку в заключении получить медицинскую помощь, тем более своевременную и хотя бы минимального уровня, насколько бесчеловечны условия содержания в переполненных камерах, насколько легко нарушаются даже те мизерные права заключенных, которые установлены законом. Заключенных лишают встреч с близкими, оказывают психологическое, а порой и физическое давление.

Наш опыт, опыт работы ОНК, к сожалению, показывают, что действующие государственные системы контроля, в том числе прокуратуры, неспособны искоренить нарушения. Зачастую это связано с единым системным мышлением проверяемых и проверяющих.

Поэтому единственным способом защиты законных прав заключенных остается наличие в местах лишения свободы общественных контролеров, никак не связанных с государственными силовыми ведомствами ни системно, ни ментально.

В нашей стране, история и действительность которой омрачены немалым количеством несправедливых приговоров, годами репрессий, стране, где пытки заключенных могут применяться к заключенным даже тогда, когда вы читаете этот текст, такой контроль тем более необходим и должен быть расширен!

21 октября 2016 года Общественная палата России обнародовала списки новых составов общественных наблюдательных комиссий за местами принудительного содержания граждан в 42 регионах России. Общественная палата не только не увеличила, но уменьшила количество мандатов, выданных общественным наблюдателям. По непонятным причинам в выбранный состав ОНК не вошли правозащитники, наиболее эффективно занимавшиеся общественным контролем все последние годы и пользующиеся заслуженным авторитетом у заключенных и сотрудников учреждений ФСИН. Сомнительным также выглядит решение Общественной палаты о включении в состав наблюдателей бывших сотрудников самого ФСИН - людей, никак не связанных с правозащитой и общественным контролем, зато имеющих в этой системе дружественные и рабочие связи и, следовательно, лично прямо или косвенно заинтересованных в оправдании действий ФСИН.

Опираясь на свой горький опыт, мы считаем такую ситуацию недопустимой и крайне опасной.

Мы требуем от Общественной палаты отменить результаты выборов и вернуть в состав ОНК наблюдателей, рекомендованных правозащитным сообществом.

Мы требуем увеличить количество мандатов членов ОНК на каждый регион соразмерно количеству находящихся там учреждений принудительного содержания граждан, обеспечив таким образом реальный контроль наблюдателей в исправительных колониях, тюрьмах и СИЗО.

Мы требуем также расширить полномочия членов ОНК, обеспечив их допуск в закрытые медицинские учреждения, где содержатся люди, приговоренные к принудительному психиатрическому лечению.

Мы просим всех поддержать наше обращение и помочь добиться независимого контроля над безопасностью и правами заключенных.

Помните: от тюрьмы не застрахован никто!

НЕОБХОДИМ НЕЗАВИСИМЫЙ КОНТРОЛЬ ТЮРЕМ.

Акименков Владимир
Антон Стелла
Барабанов Андрей
Барабанова Татьяна
Гаскаров Алексей
Гущин Илья
Зимин Степан
Игнатович Ольга
Кавказский Николай
Косенко Ксения
Косенко Михаил
Кривов Сергей
Лузянин Максим
Луцкевич Денис
Марголин Александр
Марголин Евгений
Марголина Елена
Полихович Алексей
Савелов Артем

Одна из моих любимых поговорок: "Иногда банан - это просто банан". А в человеческих отношениях причиной множества недоразумений и конфликтов я все чаще вижу проблемы с коммуникацией.

История вокруг отказа Ильдара Дадина от обследования высокопрофессиональным врачом, которое было организовано удивительно оперативно, уже обросла массой домыслов, взаимных претензий и недоверия. А ведь за 10 минут можно было найти самую простую версию, всего лишь поговорив с участниками ситуации. Я задал людям всего лишь пару вопросов. В то время как Ольга Романова и Сергей Шаров разыскивали лучшего врача, договаривались с колонией и обеспечивали доставку в Сегежу доктора и его оборудования, несколько человек обговорили с Ильдаром предстоящее обследование. О чем они ему сообщили?

Адвокат Ксения Костромина знала лишь специализацию врача, не будучи в курсе предполагаемых исследований. Они с Ильдаром обсудили, как и в какой последовательности лучше рассказывать врачу об истории его болезни. Так Ильдар и не отказывался говорить с врачом.

Жена Ильдара Настя Зотова говорила с врачом только в чате. По ее словам, все, что он ей сказал: "Не беспокойтесь, все будет хорошо". Она знала, что будет проводиться электроэнцефалограмма, но не представляла себе, что это такое и как выглядит. Вряд ли это знал и сам Ильдар, который вообще нечасто обращался к врачам.

Сергей Шаров подробно рассказывает, как они договаривались с медсанчастью колонии о предоставлении помещения для суточного мониторинга. Но он не общался с Ильдаром и не мог рассказать обо всем этом. Врач занят своим оборудованием, которое они везут из Москвы, и менее всех представляет себе, что такое тюрьма. "Ильдара привели, он принес постель, для того чтобы обследование могло проводиться во время сна. Но ровно с этого места все пошло криво", - говорит Шаров.

Что же такое суточный мониторинг ЭЭГ? "На голову пациента надевается шлем-шапочка, к которой подключаются регистрирующие электроды. Она удерживается на голове при помощи специальных помочей, крепящихся к эластичному ремешку на груди. Иногда по решению лечащего врача перед исследованием используется легкая премедикация, обычно пациенту дают лекарственные препараты с седативным действием. При проведении процедуры пациенту следует оставаться полностью расслабленным и не говорить". В течение суток пациент должен несколько раз засыпать и просыпаться, оставаясь подключенным к проводам.



Теперь представим себе состояние Ильдара. Он находится в абсолютно враждебном окружении, еще недавно подвергался пыткам и издевательствам. Из колонии пропадают другие заключенные, поддержавшие его протест. Мы не знаем, что ему говорили сотрудники ФСИН и какие истории рассказывали зэки. Одновременно с медицинской темой обсуждалось прохождение им полиграфа, и, насколько я знаю, адвокаты не рекомендовали ему проходить полиграф до обследования врачом. Ильдар не большой специалист в медицине и находится в состоянии постоянного стресса и напряжения. Неожиданно ему предлагают обвешаться электродами и подключиться к какой-то машине, более того - заснуть, принять расслабляющие препараты. Его об этом не предупреждали. Мне не кажется странным, что в этой ситуации человек требует присутствия адвоката на всех непонятных процедурах.

Это лишь мое предположение. Все делалось в страшной спешке и напряжении, общение между очень разными людьми, принявшими участие в судьбе Ильдара, происходило на бегу, по телефону или интернету. К сожалению, вместо того чтобы попытаться восполнить пробелы коммуникации и понять ситуацию, честные бескорыстные люди начинают искать виноватого. Так, может, его и нет вовсе? Обидно, конечно, когда делаешь для человека столько, а оно выходит криво. Но винить в чем-то Ильдара, по-моему, самое нечестное дело. Если свободные люди могут что-то забыть, не учесть и недопонять, то для него ситуация во сто крат сложнее. Кто для кого старается в этой истории, в конце концов?

Сегодня в Верховном суде должны были рассматривать апелляцию по делу 70-летнего нижегородца Тагира Хасанова, которого осудили за "склонение к террористической деятельности" и хранение патронов на пять с половиной лет тюрьмы. В коридоре приехавшие из Нижнего Новгорода родственники, адвокаты и сочувствующие гадали, как же Хасанов будет участвовать в заседании, пусть даже и по видеосвязи, если он лежит в тюремной больнице, парализованный ниже пояса, и не может сесть, а перемещается на носилках. Предполагали даже, что его занесут в помещение, а потом приподнимут и подопрут, чтобы видно было на экране... Но система правосудия оказалась гуманнее: дело отложили на неделю.

Дело Хасанова - одно из самых нелепых и жестоких дел, которые я знаю. Чтобы получить прибавку к пенсии, он разделил свою однокомнатную квартиру в Нижнем Новгороде перегородками и сдавал койки квартирантам. Один из квартирантов, Багдан Умаров, в ноябре 2014 года уехал воевать в Сирию на стороне ИГИЛ. До этого туда же отправился его брат Башир Умаров, он был объявлен в розыск по линии Интерпола (брат к Хасанову вовсе никакого отношения не имел). Судя по всему, посадить их российская ФСБ уже никак не может, возможно, их нет и в живых. Но кого-то же надо посадить! Вот, например, дед.

И появилась история про нехорошую квартиру, целое вербовочное гнездо, где жили мусульмане, в основном граждане Узбекистана (не считая Умарова - он россиянин, ингуш - и самого Хасанова, татарина, всю жизнь прожившего в Нижегородской области), причем некоторые находились в России нелегально. В этой квартире дед Хасанов будто бы регулярно вел пропаганду радикального ислама, устраивал совместные просмотры вечерних новостей и, когда речь заходила о Сирии, "объяснял всем, что "истинные" мусульмане из "ИГИЛ", "братья", как он их называл, воюют за границей с "неверными" - кафирами, поясняя, что эти люди становятся "шахидами", и им уготован прямой путь в рай".

По крайней мере такие показания дали квартиранты, утверждает следствие. Но только троих сразу же после задержания Хасанова и снятия показаний депортировали, естественно, с запретом на въезд в Россию, а один (Турсунбоев) остался в стране, но в крайне зависимом от органов положении - согласно фабуле обвинения, он тоже собирался ехать в Сирию, будучи увлеченным хасановской пропагандой, но "после задержания Хасанова правоохранительными органами от этого намерения отказался". Он дал показания против Хасанова в суде лично, а вот от остальных квартирантов в России остались только протоколы допросов, тексты в которых местами совпадают. Одного из таких свидетелей - Жуманиязова - адвокат Хасанова нашел в Узбекистане. Он с удивлением прочел как бы свои показания и письменно в рамках адвокатского опроса заявил, что никогда такого не говорил.

Тагир Хасанов. Фото: koza.press

Еще одним свидетелем была бывшая гражданская жена уехавшего в Сирию Багдана Умарова - Елена В. Согласно ее показаниям, запечатленным в приговоре, Умаров познакомился с Хасановым, стал меняться, скрытничать, больше времени уделять религиозным обрядам, не приходил ночами домой, а потом и вовсе переселился к Хасанову. При встрече с Хасановым она спросила об Умарове, и тот будто бы ответил: "...женщина, не ищи его, он послушал меня и стал шахидом". Позже Умаров написал ей в WhatsApp, что находится в Ракке и воюет в ИГИЛ.

Сегодня мне рассказали подробности допроса Елены в суде. Оказывается, она считала Хасанова виновником того, что расстроилась ее свадьба. Она действительно думала, что Хасанов что-то наговорил Умарову, но только не про ИГИЛ, а про нее. Да такого наговорил, что Умаров не захотел на ней жениться и переехал в густонаселенную однушку. Про Сирию и джихад, по ее словам, Умаров тоже говорил, но деда никогда не упоминал. Тогда обвинение проделало известный трюк: зачитало ее показания на предварительном следствии. Людей, которые бы под взглядом прокурора публично отказывались от ранее данных показаний, крайне мало, и к сведению приняли именно то, что было написано в протоколе.

В материалах дела есть совсем уж ахинея. Будто бы в переписке с Умаровым в WhatsApp Елена спросила, почему Хасанов не поехал с ним. Давайте подумаем, каков должен был быть ответ. "Ему скоро 70 лет, и он не может воевать, это очень глупый вопрос"? Нет, Умаров якобы ответил: "У Тагира своя миссия". В итоге переписка была исследована в суде, там этого не было, и в приговор этот бред не вошел.

Дочь Хасанова Гульнара Гатина рассказала, что защита нашла друга Умарова и тот давал показания в суде, рассказав, что Умаров "помешался на джихаде" примерно в 2012 году (а с Хасновым познакомился в 2014 году), "достал всех окружающих", "учил жизни", и даже жена этого друга попросила Умарова больше домой не приводить: он, мол, ненормальный. По всей видимости, сам Умаров и говорил знакомым все то, что приписывают Хасанову.

В двадцатых числах февраля, за пару недель до ареста Хасанова, его вместе с квартирантами-узбеками забрали в отдел полиции под предлогом проверки паспортов. Хасанова, однако, спрашивали не о нелегалах, а об Умарове. В его квартире - возможно, после этого - появилось звукозаписывающее устройство. Старый знакомый Хасанова, уже знавший о доставлении в РОВД, зашел в гости и спросил, не об "Абдулле" (так Умаров называл себя сам) ли шла речь в полиции и не шахид ли он часом. Да, ответил Хасанов, шахид, уехал и вроде как уже мертв (так ему менты сказали).

Тут-то расследование и доказало свою эффективность: прослушка показала, что всего через год и три месяца после отъезда Умарова Хасанов произнес слово "шахид"! Но и это еще не все: коварный террорист выдал себя с головой, произнеся слово... "там". Вы не смейтесь, но эфэсбэшник Сошилов действительно дал показания, что слово "там" означает "в ИГИЛ", если разговаривают "радикально настроенные мусульмане" и если они употребили также слово "шахид".

"Он мусульманин, обычный пенсионер, который думал в последнее время только о своем здоровье и о внуках, - рассказывала мне сегодня Гульнара Гатина об отце и его отношении к ИГИЛ. - От него вообще была далека эта тема - Сирия. Да, конечно, он смотрел новости. Как-то раз мы обсуждали эту тему, и он был настроен очень негативно. Он говорил, что эти люди заблудшие, которых заблудили, которые насмотрелись телевизора, каких-то роликов, молодые, горячие, и поехали. Сказал, что нам в это лезть не нужно и даже эту тему обсуждать не нужно".

Склонением к терроризму, кстати, дело не кончилось. У Хасанова при обыске нашли пять патронов образца 43-го года. Он говорит, что патроны подбросили. Тут было бы не все понятно, если бы опера чуть-чуть не перестарались с правдоподобием. Принадлежность патронов Хасанову доказали по науке: на них была его кровь. Я некоторое время ломала голову, как это. Он что, в себя пострелял, потом вытащил из тела и сложил в шкаф? Сам Хасанов объясняет так: к нему ходил лекарь и делал кровопускания, а когда пришли с обыском, на кухонном столе оставались инструменты и кровь.

За склонение к ИГИЛ - пять лет, за патроны - год, по сложению сроков - пять с половиной.

В СИЗО Хасанов с марта этого года. Он перенес инфаркт, затем лежал в тюремной больнице с повышенным сахаром в крови, затем с гипертонией. Летом у него начались проблемы с ногами, а осенью он оказался в слишком холодной камере и его парализовало. С некоторой задержкой, но его положили в больницу, начали обследовать, делать уколы. Ухода за лежачим больным все же, говорит его дочь, практически нет, и у него появились пролежни.

Так или иначе, на свою апелляцию Хасанов прийти не может, хотя и написал заявление, что хочет участвовать лично. Заседание отложили до 17 ноября. К этому времени либо Хасанову станет лучше и он сможет самостоятельно сидеть или передвигаться, либо он даст согласие проводить апелляцию без него.

Что будет дальше, я представлять не хочу, потому что я еще ни разу не видела, чтобы военная коллегия ВС РФ кому-то скидывала более полугода.

9 ноября в Краснопресненском районном суде Москвы состоялось первое заседание по иску журналиста Александра Хинштейна и внучки бывшего первого председателя КГБ Ивана Серова Веры Серовой к радиостанции "Эхо Москвы" о защите чести и достоинства покойного генерала и ныне здравствующих его внучки и Хинштейна. Поводом для иска, как я уже писал, послужило мое июльское выступление на "Эхе Москвы". Я тогда позволил себе усомниться в том, что мемуары Серова, подготовленные к печати Хинштейном, писал сам Серов, а также назвал Серова палачом.

Истцов обязали предоставить сведения о родстве В.В. Серовой с И.А. Серовым и ее праве на наследование, а также данные о местонахождении рукописей и оригинал проведенной экспертизы почерка. Следующее заседание назначено на 7 декабря. Что ж, посмотрим, что представляет собой первоисточник.

На заседании мне удалось выступить с возражениями на иск. Кроме аргументов, уже известных читателя, я привел и ряд важных новых соображений, почему целый ряд фрагментов текста, на мой взгляд, вряд ли был написан Серовым. Так, в книге присутствует совершенно потрясающий пассаж о Катыни: "Забыл записать, что еще в январе 1944 года было опубликовано сообщение нашей комиссии по Катынскому делу. В составе комиссии были академик Бурденко, митрополит Николай, писатель А. Толстой, нарком просвещения Потемкин и др. И тут жирный Кобулов отделался испугом".

Этот текст представлен как дневниковая запись мая-июня 1944 года, сделанная о событии января 1944 года. Но трудно поверить, что Серов в 1944 году мог всерьез опасаться, что Сталин пойдет на признание Катыни преступлением НКВД. И в любом случае должен был не меньше Богдана Кобулова опасаться быть расстрелянным. Ведь Серов точно так же, как Кобулов, входивший в состав "тройки", вынесшей смертные приговоры полякам, руководил расстрелами польских офицеров и гражданских лиц в рамках постановления Политбюро от 5 марта 1940 года, по которому и производились расстрелы поляков. Только Серов руководил расстрелами польских офицеров и гражданских лиц не в Катыни, а в Харькове и в тюрьмах Западной Украины, будучи весной 1940 года наркомом внутренних дел Украины. По всей вероятности, в том числе и за это он был награжден 26 апреля 1940 года орденом Ленина.

То, что Серов осуществлял эти расстрелы, подтверждает свидетельство, сына Никиты Хрущева - Сергея Никитича. В своих мемуарах он пишет в связи с волнениями 1956 года в Польше: "Катынь волновала в те дни всех. Аджубей, я уж не помню в связи с чем, спросил генерала, как же это они недосмотрели? Иван Александрович отреагировал на вопрос зло, я бы сказал, даже болезненно. Он стал говорить какие-то колкости в адрес белорусских чекистов, допустивших непростительный, с его точки зрения, прокол.
- С такой малостью справиться не смогли, - в сердцах проговорился Серов, - у меня на Украине их куда больше было. А комар носа не подточил, никто и следа не нашел..."

Еще я отметил, что в дневниковых записях кануна Великой Отечественной войны Серов производит разоружение офицеров литовского корпуса Красной Армии с помощью роты автоматчиков. Однако такие роты появились в Красной Армии только в октябре 41-го, после соответствующего приказа Наркомата обороны. А в дневниковых будто бы записях, относящихся к марту 53-го, Хрущев именуется первым секретарем ЦК КПСС, хотя таковым он стал только в сентябре. Получается, Серов умел предвидеть то, что случится через полгода.

А когда Иван Александрович 4 марта прочел в "Правде" о болезни Сталина, то, по его утверждению, "на работе я узнал от Игнатьева, который ездил в Кремль, о том, что ночью, после того как все разъехались с ближней дачи, Сталину примерно под утро сделалось плохо".. Однако до смерти Сталина и объединения МВД и МГБ Игнатьев и Серов работали в разных зданиях: Игнатьев был главой МГБ, а Серов - первым заместителем главы МВД (с октября 1950 года центральный аппарат этого ведомства размещался не на улице Дзержинского, а на улице Огарева). Так что на работе узнать такую новость от Игнатьева Серов никак не мог. Трудно предположить, что они столь щекотливую новость обсуждали по телефону.

Когда в источнике содержится столько анахронизмов и нелепостей, историки и филологи обычно отказывают ему в подлинности. Полагаю, что такой вывод приходится сделать и насчет "Записок из чемодана". И в настоящий момент мы не имеем возможности отделить в составе этой книги фрагменты текста, написанные Серовым, от других.

Нет, не метать. Ответ однозначный. Вчера у нас возник спор. К Соловецкому камню явились провокаторы и сорвали намеченный пикет. Пикетчики вступили с ними в спор, а точнее - в перебранку, перешедшую в скандал и драку. Всего этого, на мой взгляд, допускать ни в коем случае нельзя. Завидев провокаторов, надо просто менять место проведения акции. И ни в коем случае не опускаться до бесед с моральными уродами. Бойкотировать их.

Расскажу по порядку.

В связи с историей Ильдара Дадина СМИ наконец-то начали писать о пытках заключенных в путинской системе ФСИН. Заговорили на радиостанциях, даже в телеящике что-то стало проскальзывать на эту тему, поскольку генерал-омбудсменша Москалькова съездила к Дадину в карельскую колонию.

Лучше поздно, чем никогда! Благодаря Ильдару вспомнили и заговорили наконец о политзеке-правдорубе Мохнаткине, которому тюремщики сломали позвоночник и завели на него при этом новое уголовное дело. Поднялась эдакая волна общественного возмущения. Интересно, если бы не сочувствие лично к Дадину, сколько бы еще умудрялись об этом молчать? Ведь Ильдара стали мучить и избивать по прибытии в колонию вовсе не за то, что он политический. Просто во главе этого заведения стоит садист Коссиев с такими же, как он сам, садистами-подручными, и им нравится с полной безнаказанностью оттаптываться на узниках. Особенно на молодых и крепких мужчинах - унижать их, калечить и превращать в ничто. И такое происходит во многих колониях. По счастью, не во всех ИК. Где-то обстановка и полегче.

Так вот, в поддержку Ильдара Дадина - против пыток, за свободу политических узников, - сейчас проходят акции как в Москве, так и в других городах. И за рубежом тоже.

Мы вот тоже договорились между собой - небольшая группа московских активистов, - что выйдем с пикетами к Соловецкому камню. Там нас уже ждали несколько человек, по виду напоминающих эшников. Это и были эшники, как мы впоследствии убедились. Мы поняли, что лучше перенести наши пикеты в другое место. Пока мы совещались, подоспели профессиональные провокаторы, целая группа скандалистов. Не буду их называть поименно, чтобы не делать им рекламу. У камня в этот момент стоял Надир Фатов с плакатом в поддержку Ильдара.

Я сразу предложила всем собравшимся на Лубянке срочно уходить. И Надиру тоже помахала рукой - мол, все, отчаливаем, нечего здесь делать. Мне показалось, что и остальные активисты со мной согласны. Нашу акцию явно кто-то "слил" недругам. Как и кто - неясно, нигде о ней открыто не заявлялось.

Мы спустились в подземный переход - Феликс Шведовский, Ольга Терехина, я. Еще несколько человек. Стоим, ждем остальных, а они все не идут. Стали звонить им по мобильному. Оказалось, Надир сцепился с провокаторами, у него была с ними стычка недели две назад, когда ему сломали нос, и он решил им как-то отомстить.

В общем, начался базар вместо акции, Надир вдобавок вызвал полицаев, а другие пикетчики остались, чтобы его не побили. Фотографы снимали всю эту безобразную сцену на камеру. К восторгу провокаторов.

Провокаторов в результате забрал наряд мусоров, Надир и еще кто-то поехали писать заявление в участок, но цели своей недруги добились. Впустую ушла уйма времени, многие уехали, потому что спешили по делам. Несколько человек, правда, остались. Они решили настоять на своем в этом конфликте и все-таки провели пикеты. Молодцы, конечно, правильно сделали.

Фото Градус ТВ

А вот вступать в разговоры с провокаторами - грубая ошибка. Не надо удостаивать их беседой. Не надо признавать их равными себе. Это же человеческое отребье, мразь, фашисты. В роли дешевых комедиантов они приходят, чтобы устроить балаган из важной темы. В данном случае - темы пыток заключенных. Комедиантами начинают выглядеть все, кто с ними взаимодействует. Пикетчики, вступающие с ними в перебранку, что-то им "доказывающие", играют роль статистов в срежиссированном силовичьем спектакле. Это силовичье, вовлекая активистов в бессмысленный спор и "махалово", талантливо превращает их в идиотов, смехотворных и жалких. Таких же, как они сами. К тому же - плохо умеющих драться. Журналисты снимают это все на камеру - и выкладывают в сеть. Стопроцентный компромат на "апазицыю", вот что это такое. Выглядят такие видео ужасно. Постыдно. Проигрышно. Каждый раз мерзавцы одерживают победу. Их ужимки и прыжки неплохо оплачивают.

Метать бисер перед свиньями, "обмениваться мнением" с напавшей на пикет фашней, которая не только носы людям ломает и бьет по головам, но и поливает дерьмом с мочой, по-моему, категорически противопоказано. Завидев такую гоп-компанию, надо молча собираться и уходить в другое место, их в Москве много. Что я и предложила вчера сделать моим коллегам. "Как же мы могли уйти - вот так сразу? - спросила меня потом Маша Рябикова. - Они решат, что мы их боимся!" Я знаю отлично, что Маша - барышня не из трусливых, видела, как она дает отпор всяким гадам на антивоенных пикетах "Солидарности". Но таких эпизодов, где пикетчики выглядят более или менее героически (или хотя бы прилично) в случае подобных столкновений, крайне мало. Цель провокаторов - показать, какие эти "либерасты" жалкие, - ими достигается великолепно.

Другой аргумент: "Ну ведь их же зато забрали в участок!" Ну и что c того. Их забирали и тогда, когда они ментов били. Кулаками в физиономию. И какие были последствия? Никаких. Делайте выводы!

Бойкот и неповиновение - вот принципы поведения, принципы взаимоотношения с властями предержащими и их дрессированными псами в этой стране. Захваченной силовичьем стране. НЕ НАШЕЙ стране. Мы старались этих принципов придерживаться не один год. Многие из нас, по крайней мере. Сейчас все сложнее, протестный движ совсем почти прекратил существование. А когда он еще был жив, были и яркие несанкты. С перекрыванием Тверской. С выходом с файерами на Красную площадь. С активным неповиновением при задержаниях. С отказом выйти из автозака. С неподписанием протоколов, отказом представиться. Не из боязни, а из презрения и неприятия этой "власти". Которую никто из нас не выбирал. С демонстративным отказом участвовать в их "судах", когда мы просто ложились на пол во время "заседания". С протестными голодовками в спецприемнике. Я тогда активно участвовала в подобных вещах, и вряд ли меня можно упрекнуть в трусости.

А с дерьмом не надо взаимодействовать. И что оно там про нас "подумает" - на это плевать. По мне, так оказаться в одном кадре с этими уродами - вот это позор и стыд. Этого надо избегать.

Жаль, что нельзя фотографирующих убедить, чтобы они этого не делали. Возможно, такие фотки и видео набирают кучу лайков. Но играют они на руку исключительно провокаторам. По количеству лайков им гэбуха и премии, вероятно, отстегивает.

Так что не надо врагам подыгрывать.

Я не комментировал ход президентской кампании в США не потому, что стеснялся говорить о внутренних делах чужой страны. Я отношу себя к евроатлантическому миру, ощущаю себя его патриотом, считаю, что его дела меня касаются и я могу в них участвовать. Мое молчание объясняется тем, что для меня было очевидно: ни антипутинская оппозиция в России в целом, ни, тем более, та ее часть, к которой отношу себя я, никак не сможет повлиять на мнение американских избирателей. А лишний раз демонстрировать беспомощность не хотелось.

Высказаться по итогам уже не так стыдно. Мы потерпели тяжелое поражение. Путин однозначно воспримет итоги выборов как карт-бланш на дальнейшую активизацию имперско-реваншистской экспансии и усиление репрессий внутри страны. На усиление откровенно тоталитарных черт его режима. И у Путина есть на это серьезные основания.

Трамп не просто непредсказуемый популист. Он действительно готов признать за Путиным некую зону исключительных имперских интересов, в которой Путин будет волен делать что захочет. Это вполне согласуется с правоконсервативной системой ценностей, предполагающей социал-дарвинистский взгляд на мир: каждый сам за себя и не должен помогать слабейшему. Если слабый не в состоянии стать сильным сам - пусть склонится перед Путиным.

Под этим еще более консервативный, еще более правый принцип: каждый волен пороть своих холопов. Не ждите, что Трамп будет "впрягаться" за права человека, как Рейган. Каким бы правым консерватором ни был Рональд Рейган, он защищал от угрозы тоталитаризма глобальный либеральный проект Вудро Вильсона и Франклина Рузвельта. Фактически он продолжил и развил курс демократа Джимми Картера, положившего в основу глобальной американской политики защиту прав человека.

Трамп этот проект отвергает. И это не дешевая популистская демагогия. Для него мир по-прежнему состоит из империй, которые делят между собой вассалов и клиентов. Так же, как и для Путина. Поэтому они с Путиным родственные души. Трамп действительно готов договариваться с Путиным по понятиям. Эгоистические интересы и сила важнее правовых норм, в том числе и международных. Поэтому ради договоренности по понятиям с Путиным можно признать аннексию Крыма. Но тогда почему нельзя признать зоной исключительных интересов Кремля весь бывший "Варшавский договор"?

Несостоятельность правоконсервативных концепций миропорядка состоит в том, что любой бандитский раздел по понятиям "сфер влияния" рано или поздно заканчивается бандитским же их переделом. Когда Путин, несмотря на все договоренности, влезет-таки в то, что сам Трамп считает кровными интересами американских корпораций, будет поздно. Остановить российскую экспансию можно будет только путем лобового военного столкновения. То, что цель Путина - не собственная расширенная "зона" с вышками, а обрушение западного доминирования в мире, на Западе не доходит ни до правых, ни до левых.

Выстоит ли оставшаяся без гарантированной американской защиты Европа, элиту которой усиленно перекупает Кремль, создавая ей одновременно проблемы поддержкой европейских ультраправых? Не посчитает ли, что лучше сдаться? В любом случае нам предстоят тяжелые времена.

Нам - это тем, кому дорога западная цивилизация. Евроатлантический мир. Сегодня он под угрозой, и никто не может предсказать, как он с этой угрозой справится. И чтобы не потеряться, нам крайне важно еще раз проговорить для себя, чем нам дорог евроатлантический мир. Что мы хотим защитить.

Нужна перекличка тех, для кого западной цивилизации дорог в первую очередь провозглашенный ею принцип "права человека для всех". Тех, для кого евроатлантический мир - это глобальный проект. Несмотря на все перегибы и перехлесты "позитивной дискриминации". Несмотря на все опасности, исходящие от "репрессивной толерантности" и "тоталитарной политкорректности".

Да, придется отвечать на очень непростые вопросы. Почему "умеренно-левый" западный истеблишмент погряз в оппортунизме и очень часто сам не следовал провозглашаемым им принципам? Почему он стал восприниматься как защитник интересов тех самых олигархических групп, обуздать которые всегда обещали левые? Почему он сам проявлял готовность договариваться с Путиным по понятиям? Почему внесистемные левые так и не смогли выдвинуть понятную и привлекательную альтернативу?

Вопросов много. И чтобы ответить на них в сегодняшнем мире путиных, трампов и пр., нужна очень твердая вера в права человека для всех. Вера, за которую можно многим пожертвовать. Вера, дающая силы. А мы должны быть сильными. Слабым придется склониться перед Путиным.