Обвинение Олега Сенцова по сути строится на двух столпах: показания Алексея Чирния и Геннадия Афанасьева. А вот Чирний попал в руки ФСБ с помощью своего знакомого Александра Пирогова, который принимал участие в оперативном эксперименте.

Пирогов, он же Пин (сокращение от Пингвин), он же Химик, третий главный свидетель, в среду приехал давать показания в Ростов-на-Дону, причем летел он из Крыма, как выяснилось, с сопровождением. В целях безопасности.

Как все было. Чирний, решив сделать бомбу самостоятельно, стал искать того, кто это умеет. Он вспомнил, что у него есть знакомый студент химико-биологического факультета по кличке Химик. Позвонил Пирогову, они встретились.

В этой части рассказ Пирогова смутен. Вроде бы он сначала воспринял предложение сделать бомбу как шутку. Но потом понял, что не шутка. Воспринял Чирния как серьезного человека, а его намерения, соответственно, тоже как серьезные. Это вообще странно, поняли мы, послушав записи их диалогов, воспринимать Чирния как серьезного человека, но всякое бывает. Пирогов не стал отказывать Чирнию, а позвонил Добровенко, состоявшему в "самообороне Крыма", дабы посоветоваться, что делать в такой ситуации. Позже он даже проговорился, что хотел сдать Чирния "ополченцам", чтобы они сами с ним разобрались. Правда, он не знал его фамилии, а называл Алексеем. Добровенко сказал, что надо идти в ФСБ.

Взгляды и мотивы Пирогова также остались не совсем понятными. Он говорил, что "тоже высказывал украинскую патриотическую идею", но "не террористическими методами": Пирогов хотел устраивать исторические кружки. При этом за советом он обращался к пророссийским "самооборонцам". Ранее у Пирогова были две судимости: по его словам, за кражу провода и косячок марихуаны, но судили его в Украине, и неизвестно, могло ли это быть предметом шантажа. Сказал он, что сделал вид, будто согласился помочь Чирнию, потому что иначе тот найдет другого исполнителя и тогда теракт свершится по-настоящему. Казалось, он за свидетельской кафедрой перебирал все возможные версии.

Так или иначе, на следующий день после встречи с Чирнием Пирогов пришел в ФСБ и написал заявление о готовящемся преступлении. Ему предложили поучаствовать в оперативном эксперименте: он должен был ходить на встречи со скрытой камерой, сообщать в ФСБ обо всем, что происходит, не провоцировать Чирния ни на какие действия, а дожидаться инициативы от него. Сотрудники ФСБ готовили для Пирогова муляжи взрывных устройств, часового механизма с системой замедления, пробную петарду. Чирний подмены отличить не мог, так как совсем ничего во взрывном деле не понимал. Деньги, выданные Чирнием, Пирогов также сдавал в ФСБ под протокол.

Зафиксируем несколько важных моментов. Пирогов с Чирнием познакомились в 2012 году на реконструкторском мероприятии, рыцарском турнире. Познакомил их некий Кирилл, которого Пирогов знал раньше. С тех пор и до звонка Чирния в апреле 2014 года они не общались, так изначально сказал Пирогов: "Смысл мне с ним общаться?". Это первое.

В показаниях Пирогов говорил, что Чирний упоминал о группе подельников (2-3 человека), но никогда не называл ни имен, ни фамилий, вообще ничего, что могло бы помочь их идентифицировать. Это второе.

И вот прокурор стал читать драматургию, а именно расшифровку записей, которые Пирогов сделал скрытой камерой. Из разговоров Пирогова и Чирния выяснилось, что Чирний, во-первых, много матерится, а во-вторых, постоянно указывал, что собирается подрывать памятник вместе с Дюсом и Кирюшей (они должны были наблюдать за улицами), причем очевидно, что эти люди Пирогову знакомы.

"П.: Ну понятно. То есть тебе как бы легче с теми, кого ну как бы знаешь. Да?
Ч.: Конечно, я Дюса, Кирюшу и тебя, я уже знаю черт знает сколько. Я знаю, что вы умеете работать вместе, я видел, как вы с Дюсом работали. И для вас с взрывчаткой вообще не надо работать, у вас другие задачи, но тем не менее вы друг друга знаете, друг другу доверяете, а я доверяю вам. Вот такая фигня, и в данном случае на этом мероприятии как раз и нужно максимум 4 человека. Больше не нужно.
П.: Я понял".

Кроме того, Чирний вспоминает, как они вместе с Пироговым и этими же людьми встречали Новый год: речь шла о взрыве петарды. Пирогов признал, что ошибся в первоначальной версии: с Чирнием он виделся до апреля 2014 года не один, а два раза.

Даже гособвинитель не мог не спросить у Пирогова, кто же такие Дюс и Кирюша (о которых в фабуле обвинения информации нет, между прочим). Кирилл оказался тот самый, что познакомил Чирния и Пирогова, а Дюс (Андрей) - его брат. Фамилий Пирогов, по его словам, не знает. Ни Андрея, ни Кирилла нет в списке разыскиваемых лиц. Нет и указаний на то, стали ли они помогать Чирнию или отказались, собирались ли они в ночь на 9 мая занять наблюдательный пост. Хотя, казалось бы, какие проблемы спросить у Чирния, активно сотрудничающего со следствием: кто такие, что делали, где они.

И наконец, третий важнейший момент. Чирний много и определенно говорил о том, что решил прекратить "сотрудничество" с людьми, вместе с которыми совершал поджоги: он считал их непрофессионалами, говорил, что они подвергают его опасности ради личной славы, а Кирюше, Дюсу и Пину он доверял больше. Одно это должно сразу же разрушить версию следствия о постоянно действовавшей террористической группе, которая якобы причастна и к поджогам, и к подготовке взрыва.

"Ч.: Конечно. Все остальное там уже Кирюша с Дюсом предлагали - мосты, блин, линии электропередач. Это вот будем делать сами. Уже деньги я буду искать на это сам. Но с этими (неценз.) я дела иметь не хочу. У них (неценз.) все непрофессионально. Они фактически подставляют чужие задницы, сами ничего не делая. Мне это страшно не нравится".
"Ч.: Кирюха предлагал линии электропередач на Севастополь, мост железнодорожный - ну тот, который непосредственно с нами рядом. Вот это то, что предлагал Кирюха".

Себестоимость одной бомбы вышла небольшой - 150 гривен, рублей 500-600 по тогдашнему курсу. Пирогов начал объяснять, что аммиачная селитра стоит совсем недорого на рынке, что это окислитель и нужен еще восстановитель... Но тут председательствующий его оборвал: не надо, мол, рассказывать широкой публике, как делать бомбы.

Впрочем, это мелочи. Главный вопрос: а при чем тут Олег Сенцов? Пирогов его не знает и никогда не видел. Ни "Сенцов", ни "Олег" никогда в разговорах Пирогова и Чирния не упоминался.

Итак, внимание:

"П.: Это эти? С «Правого сектора»?
Ч.: А они не «Правый сектор». Там вообще непонятно. Тот, который типа руководит, он говорит, что он «Автомайдан».
П.: «Автомайдан?»
Ч.: Из «Правого сектора» я не знаю. Был один у нас, который был крымский «Правый сектор». Он (неценз.), что его взяли. Взяли, потом лопухнулись власти, его адвокат вывел, посадили в машину и быстренько вывезли через границу в Украину. Ну как бы он много говорил в интервью, что он представитель «Правого сектора» в Крыму (неценз.). Ну то, что я по пьяни говорю, это по пьяни, понимаешь, это не интервью в масс-медиа с открытым (неценз.)".

Это единственное высказывание, которая может указывать на Сенцова, а может и не указывать. Как вариант можно было бы проверить вот это указание: "У одного из них есть машина, который листает бабло". Ну, идентифицировать человека по наличию/отсутствию машины (и бабла) - занятие уж совсем абсурдное.

В другом месте Чирний критикует организацию поджогов: "Второй, который цинковать, вроде как главный, он на стреме стоит. Ну (неценз.) для главного как раз занятие, на стреме стоять. Он должен непосредственное участие принимать, выбираться, а не на стреме стоять (неценз.). На стреме может какой-нибудь (неценз.) постоять ненужный". На стреме во время поджогов, как следует из обвинения, стоял Геннадий Афанасьев.

Впрочем, к памятнику, судя по расшифровкам разговоров, и он не имеет отношения, хотя и "признался":

"Ч.: В общем, какая (неценз.), шо (неценз.) я думаю работать сам, максимум мне нужно еще 3 человека. Грубо говоря, если устанавливаю я, то что мне нужно 3 человека просто на обозрение. С Дюсом я, с Кирюшой говорил до этого, они там, Дюс ничего не говорил, он не в курсе был, Кирюша сначала: я, я, я, боюсь, боюсь, статья большая, я ничего делать не буду. Говорю, хорошо, я делать буду. Но, во всяком случае, должен кто-то на стреме постоять. Ну, грубо говоря, как вот, вот у нас памятник, вот две улицы параллельные. На одной улице и на второй где-то сбоку должны стоять два человека на случай, если кто-то будет идти вот в момент, когда, грубо говоря, мы где-то в парке встретились, разошлись. Все пошли по точкам"

. Резюмируем. Исходя из записи разговоров Чирния и Пирогова, Сенцов не имеет никакого отношения к подготовке подрыва Ленина. Группой, существующей в мире фантазий ФСБ, он также не руководил, потому что нельзя руководить тем, чего нет. Имеет ли он отношение к поджогам, из этих разговоров понять нельзя. Взрыв Чирний готовил сам, пытаясь привлечь на помощь знакомых, которые фигурантами дела не являются, а информация о них из фабулы обвинения выпилена.

Ну и минутка философии, нельзя же с такими серьезными лицами сидеть:
"Ч.: Если Вам пофиг, я не представляю, правда, как может быть пофиг то, что сейчас происходит в Крыму. Для меня это просто верх хамства и тихого ужаса. Как можно залезть на чужую территорию и просто вот так планомерненько время перевести... Бабло, вчера пошел за пивом, уже в рублях. Я говорю: «А сколько на гривны будет?» - «А посчитайте там 3 и 8». Пошли dы (неценз.), зачем мне их вообще считать.
П.: Со временем там, смотри, немножко другая загвоздка. Кто владеет временем, короче, теоретически может управлять сознанием масс. Ну, такая легенда есть.
Ч.: Ну так они владеют временем по полной программе.
П.: Нет, временем на данный момент владеет Англия, насколько ты знаешь, нулевой этот там у них находится, из-за этого фунт настолько дорог. Это мне кто-то рассказывал, не знаю, правда или нет.
Ч.: Какого (неценз.) Англия тогда ничего не делает? Я вот вживую военизирую Англию, пусть мне энфилд выдадут (неценз.). Тока что трусы не английские".

Теперь, когда американский Национальный фонд в поддержку демократии (NED) объявлен нежелательной организацией, несколько направлений работы центра "Мемориал" и Комитет "Гражданское содействие", которым я руковожу, лишатся той поддержки, которую нам оказывал фонд.

Например, в этом году в Центре адаптации и обучения детей беженцев (который существует с 1996 года) начали заниматься и со взрослыми, начав подготовку к экзаменам по русскому языку и основам права. Их было пока еще немного, несколько десятков человек, но с ними работали преподаватели особой квалификации: русский язык как иностранный (я сама слышала на правительственной комиссии по миграционной политике, что Москва не в состоянии обеспечить всех такими преподавателями).

Мы боремся за то, чтобы дети мигрантов могли получать школьное образование. Например, сегодня получили положительное решение суда по поводу двоих ребят, которые были отчислены из школы в Тверской области из-за отсутствия регистрации. В решении суда четко говорится, что дело органов образования не проверять регистрацию, а учить детей. Надеюсь, мы сможем использовать это решение, обжалуя приказ Министерства образования на заседании Верховного суда, которое должно состояться 10 августа.

NED частично спонсировал наш образовательный проект, и теперь нам придется опираться только на волонтеров (попутно решая проблему нашего подвальчика, из которого Мосимущество хочет нас выселить).

Другой многолетний проект с участием NED - антикоррупционная экспертиза. Враги нашей страны, наверное, желали бы, чтобы в России коррупция развивалась, а они дают деньги на борьбу с коррупцией. Причем это проект, в котором работают исключительно люди, аккредитованные при Минюсте. Точно такой же проект - даже на ту же сумму - мы осуществляли на деньги президентского гранта. Надо уже договориться - это плохо для России или хорошо? Если это плохо, то почему был на эти же цели выделялся президентский грант?.. Правда, и его теперь не выделили.

В рамках "Мемориала" NED много лет спонсировал проект защиты прав человека жителей Центральной Азии здесь в России и мониторинг того, что происходит в Центральной Азии. Теперь мы не сможем его продолжать.

И то, что происходит сейчас, чудовищно. Создается ощущение, что вокруг просто сеется зло. Особенно остро это понимаем мы, люди старшего поколения. Я очень хорошо помню, как в девяностых мы все встали на путь мира со всем окружающим миром. Когда Россия вступила на путь демократии, нас искренне хотели поддержать.

Помню, как я из рук Джорджа Сороса получила первую премию - три тысячи долларов. (Кстати, я ее тут же отдала в Институт имени Бакулева для приобретения прибора, с помощью которого человек был прооперирован и прожил еще одиннадцать лет.) Было такое замечательное действо: Сорос презентовал свою небольшую книгу о том, как он видит перспективы развития России, и все это было дружественно и по-человечески. Теперь Фонд Сороса из России ушел.

А про NED прокуратура делает вывод, что "деятельность фонда представляет угрозу основам конституционного строя, обороноспособности и безопасности государства". Это необъяснимо. Приходит в голову один давний пример: во время голода в Поволжье в Россию приезжали английские миссионеры и раздавали похлебку. Этих миссионеров выгнали. Каким основам конституционного строя РСФСР угрожала эта похлебка?! И в нашем случае: какую угрозу для государства представляло то, что люди, приезжающие в Россию, учат русский язык?

Люди, принимающие сейчас решения, хотят, чтобы все блага были только из их рук. Это дает им возможность управлять с большей легкостью. Сами они ни в чем не выдерживают конкуренции и не хотят ее. Их задача - полностью зачистить это поле, следуя логике, которой пользуется Владимир Владимирович, когда произносит: "Кто девушку ужинает, тот и танцует". Хочется спросить: с какими же девушками он имеет дело? Возможно, они судят по себе.

Извините, но я хочу напомнить: в моей семье всегда служили нашей стране и этому народу, где бы мы ни находились. И это можно сказать про большинство наших правозащитных организаций. Там нет жалких людей, которые бы продавались за тридцать сребреников.

Теперь нам придется переформатировать некоторые направления, но мы будем продолжать работать. Если кто-то другой сможет уйти "на кухню" и работать там, то мы не сможем. Прямо сейчас у меня в коридоре дожидаются приема шестьдесят человек. Они в моей кухне не поместятся.

Александр Кольченко рассматривает свое участие в поджоге офиса "Единой России" как форму протеста против введения войск Российской Федерации, которое он расценивал как вторжение на территорию Украины. Он полагал, что с началом вторжения может начаться военный конфликт на территории Украины. Что, собственно говоря, в последующем и произошло.

Александр Кольченко - обыкновенный парень из рабочей семьи. Он родился и вырос в Крыму, и для него родина - это прежде всего Крым. С этих позиций он оценивает и действия, которые он совершал, и то, в чем его обвиняют.

Если говорить о том, гражданином какой страны является Александр Кольченко, то сам он считал и считает, что он гражданин Украины. Правоустанавливающим документом, подтверждающим это, является паспорт гражданина Украины. Российского паспорта он не получал. Ссылка на закон о присоединении Крыма к Российской Федерации не является достаточным основанием для признания его гражданином Российской Федерации. На ходатайство о встрече Кольченко с консулом Украины было не вполне внятно отвечено, что формально Кольченко имеет право на сохранение гражданства Украины, но, поскольку между Россией и Украиной нет соглашения о двойном гражданстве, Генеральная прокуратура считает, что оснований для признания его гражданином Украины нет. Сомнительна и позиция правоохранительных органов в лице следственных органов ФСБ. Они берут на себя смелость утверждать, что Кольченко является гражданином Российской Федерации, хотя не обладают для этого надлежащими полномочиями.

У судов же по вопросу о гражданстве Александра Кольченко единой позиции нет. В Лефортовском районном суде при продлении срока содержания под стражей исходили из того, что он является гражданином России. В постановлении же Мосгорсуда по этому же вопросу было указано, что Кольченко является гражданином Украины.

Выписка из моего эпикриза:

Сочетанная травма.
Открытая проникающая черепно-мозговая травма.
Ушиб головного мозга средней степени с формированием контузионно-геморрагического очага в левой лобной доле.
Субдуральная гематома в левой лобной области. Пневмоцефалия.
Линейный перелом боковой стенки основной пазухи слева, крыла основной кости, лобной кости слева, травматическое расхождение коронарного шва, перелом левой теменной кости.
Ретроградная амнезия.
Закрытая позвоночная травма.
Компрессионные переломы тел позвонков С6, С7 без нарушения функции спинного мозга.
Перелом боковой стенки основной пазухи слева. Гемосинус основной пазухи слева.
OS гематома век.
Конъюнктивит, OD миопия высокой степени.

Мне до сих пор довольно трудно писать: журналистикой я занимаюсь уже десять лет, но, получив такие травмы, с трудом могу уложить мысли в текст.

Ночью 12 июля я приехал домой с фестиваля «Голос кочевника». И до 13 июля меня накрыла амнезия - я до сих пор совершенно не помню, что случилось дальше. Собирал воспоминания со слов родственников, друзей и сотрудников полиции.

Сперва я дал объяснения, что меня ударили в подъезде. Когда меня доставили на «скорой помощи» в больницу, я сказал, что упал с гаражей.

Как юрист, я изучал криминалистику и трассологию. И представляю, что человек, получивший черепно-мозговую травму, может в полубессознательном состоянии путаться в показаниях, что-то напридумывать и вообще быть в неадекватном состоянии. Это не освобождает врачей и полицию от обязанности проверить состояние и обследовать пациента-потерпевшего на предмет полученных травм.

Эта фраза уже стала локальным мемом среди бурятских журналистов. Дескать, товарищ Хамаганов пошел в гаражный кооператив с каким-то человеком, которого не помнит, напился и попытался изобразить Икара, приземлившись лицом о бетонную плиту.

Возникают вопросы.
Если бы Хамаганов упал лицом вниз, то у него как минимум должен быть разбит нос, изуродован лоб, что-то с губами и челюстью. Но на деле имеем обширную гематому левого глаза, выбитое стекло из очков. Потом - компрессионный перелом двух шейных позвонков (странно для человека, упавшего ничком) и здоровенную кровоточащую ссадину на макушке. Соседи по палате говорили: ты, наверное, видимо футбольный мячик.

14 июля ко мне в палату зачастили сотрудники Октябрьского РОВД. Сперва пришли следователь и опер, потом - мой участковый и главный участковый района. Все они агрессивно напирали на одну версию - что я напился и сам упал с гаражей. Я, находясь в посттравматическом шоке, хотел лишь одного - чтобы эти господа полицейские поскорее от меня ушли. И подписал объяснения, что упал с гаражей. Однако я понимал, что такие дела - нанесение вреда здоровью, грабеж (у меня пропали деньги и смартфон) - являются делами публичного обвинения и уголовное дело должно быть возбуждено по факту, а не по заявлению. Но этого не произошло. Почему?

Сначала я и сам решил, что это был обычный "гоп-стоп". Но ситуация развивалась. Мои друзья-журналисты передали информацию на "Радио Свобода", "Эхо Москвы", Русскую службу Би-Би-Си. Председатель партии «Яблоко» Сергей Митрохин назвал происшедшее политическим преступлением. Он обратил внимание на то, что правоохранители Бурятии заявили об отсутствии у них информации о преступлении. Подозревая местные органы внутренних дел в необъективности, председатель «Яблока» потребовал от главы МВД Владимира Колокольцева взять дело под личный контроль.

И тут, будучи в больнице, я получаю информацию из двух источников, не связанных друг с другом. Моя недавняя публикация на сайте нашего информационного агентства вызвала недовольство среди местных коррупционеров. Речь шла о продажах в газетных киосках спиртосодержащей продукции.

Оба источника сообщают мне, что за этим делом стоит, то есть "крышует" поставки и продажи этих лосьонов крупный полицейский чин Бурятии. И он дал команду некой группировке избить и дискредитировать журналиста, который выступил против незаконной продажи спиртного, выставив его самого алкоголиком, который напивается и падает с гаражей. Но работа была проведена грубо, топорно.

На сегодняшний день мне так и неизвестно, было ли возбуждено уголовное дело, являюсь ли я потерпевшим. Подтверждением бездействия полиции может служить вот какой факт. 16 июля в Улан-Удэ приехал из Иркутска мой брат - и с помощью знакомого оперативника из Железнодорожного отдела МВД они за два дня отыскали мой смартфон. Сообщили об этом в Октябрьский РОВД. И только после этого полицейские начали шевелиться. Изъяли вещдок и вернули его мне - опять же, "по-тихому", через брата, без составления протоколов. Видимо, опасаясь гнева начальства, обычные полицейские сделали свою работу без лишнего крючкотворства.

Но теперь, учитывая, что уже две недели полиция молчит, а делом заинтересовалась прокуратура, могу сказать точно: я перешел дорогу крупному человеку в органах МВД. Поэтому, если со мной еще что-нибудь произойдет, информация о нем будет предана гласности.

Медики сказали, что мне очень крупно повезло: я мог умереть или стать инвалидом. Поэтому, господин из МВД, теперь ты стал моим личным врагом. Я постараюсь сделать все, чтобы ты сел в тюрьму.

Полторы недели назад в "Комитет 6 мая" вдруг стали обращаться люди с просьбой о поддержке.Не один и не два. И именно по уже, казалось бы, уходящему в тень Болотному делу.

Естественно, мы постарались сделать все что возможно, категорически не понимая, что такое случилось.

Но понемногу дело прояснилось. И вот что оказалось на самом деле.

С год назад какой-то идиот (умному человеку такое в голову не придет по множеству соображений, каждого из которых достаточно) разослал губернатором пяти пограничных с Украиной областей электронные письма с призывом отделиться от России и войти в состав Украины. Не обращать бы на всех идиотов внимания - самое было бы разумное. Но такие письма подпадают под ст.280.1 Уголовного Кодекса РФ «Публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации». Правда, неясно, насколько их можно было признать публичными, но поскольку дело касалось губернаторов, то Следственный комитет решил отреагировать и возбудил дело в отношении «неустановленного круга лиц» по этой статье. Очевидно, что вычислить, откуда и кем были письма посланы, не удалось. После чего Управление СК по ЦФО направило запрос в Центр «Э» МВД, чтобы те их сориентировали по поводу экстремистов, которые могли бы эти письма написать.

Центр «Э» заморачиваться работой не стал. А попросту, благо эта-то база данных была под рукой, направил письмом за подписью г-на Метлина С.П. список из примерно ста человек, произвольно выдернутых из списка задержанных 6 мая 2012 г. на Болотной площади и оформленных по статье 19.3 Кодекса об административных правонарушениях, охарактеризовав их всех как лиц, «причастных к экстремистской деятельности». Как мы отлично знаем, на Болотной и даже вокруг нее полиция тогда хватала всех без разбору, а суды на следующий день всем оформляли ст.19.3 КоАП РФ. Потому что она была тогда единственной позволявшей оправдать суточное задержание. И вот все, кто тогда попал, теперь стали лицами, «причастными к экстремисткой деятельности».

Уже и Управления СК по ЦФО не стало, но дело оказалось «на контроле» - и его передали в центральный аппарат СК. Следователям которого теперь деваться некуда - приходится вызывать всех по списку на допрос, прекрасно понимая и даже не скрывая того, что никаких «экстремистов» в этом списке нет, что все это пустая работа, что ничего она не даст, - но машина запущена, и уже проще вызвать на допросы сто человек, угробив и свое и их время (а еще и их нервы), чем честно признать, что делать это бессмысленно. Потому что это придется объяснять начальству, тому - конфликтовать с Центром «Э» и объясняться наверху, а ведь путей найти автора писем как не было, так и нет. А так - хоть видимость работы.

И вся эта история - подарок от Центра «Э». Он всегда отличался редкостной компетентностью и эффективностью, но тут превзошел сам себя: заставил СК перелопачивать сотню людей просто из-за собственной лени, неумения и нежелания работать и так далее. Подливая воды в болото, чтобы не просыхало.

P.S. Мне доводилось ходить по бесконечным болотам на Севере. Когда каждый шаг - лотерея: провалишься или нет. Когда все надежды, что вот, мол, участок посуше да потверже - не более чем иллюзия: наступаешь - а под ногами все та же зыбь.

Но, загоняя всех нас в Болотное болото, власти стоило бы помнить, что она сама оказывается ровно в нем же. А вот тут - доверьтесь уж опыту! - у человеков больше шансов выбраться, чем у власти: она тяжела и неповоротлива, под ней болото расступится вернее и поглотит быстрее, чем каждого человека по отдельности. Правда, и нам тут мало не покажется. Собственно, уже не кажется.

Мой друг Евгений Хамаганов, журналист оппозиционного сайта Asia Russia Daily (АРД), лежит в отделении нейрохирургии республиканской больницы им. Семашко с переломом шейного позвонка и травмой головы. Утром 12 июля его нашли лежащим ничком у гаражей возле своего дома. Со слов неизвестного нам (его друзьям и самому Жене) человека, вызвавшего скорую помощь, они якобы выпивали вместе на гараже, с которого Женя, оступившись, упал. Сам Евгений помнит только, что на него напали сзади и ударили чем-то по голове. Судя по характеру повреждений, его били и пинали по голове, а затем скинули вниз. Очнулся он только в больнице. Уголовное дело сразу после его поступления в больницу не было заведено из-за показаний гражданина, вызвавшего скорую помощь, а также заявления самого пострадавшего о том, что он упал с гаражей. Здесь надо понимать, что у Жени амнезия и посттравматический шок. Как еще может объяснить свою травму человек с амнезией, которого нашли лежащим лицом вниз на бетонном покрытии?

А теперь самое интересное: 17 июля в газете "Номер 1 в Бурятии" появилась одна из версий следствия, согласно которой никто на Хамаганова не нападал. И здесь возникает сразу несколько вопросов. Во-первых, следствие только началось. Кто дал СМИ доступ к документам начатого расследования?

Вторая нестыковка касается характера травм у Евгения. Вот что говорит друг Жени, гражданский активист Доржо Дугаров: "Я каждый день посещаю Женю в палате, и сегодня я находился у постели пострадавшего, когда начали поступать звонки - как мне, так и Жене - от людей, удивленных появлением статьи на одном из сайтов. По этическим соображениям я не делал никаких фотоснимков пострадавшего, шрамов и ссадин. Но хочу отметить: все эти ссадины, ушибы, синяки были получены только в результате длительного избиения. Если бы Евгений просто упал, как пишут в некоторых версиях... он должен был бы залезть на гараж несколько раз и упасть сначала спиной-затылком, получить перелом двух шейных позвонков и перелом основания черепа, затем вновь залезть на гараж и прыгнуть уже боком, чтобы повредить правый бок, затем вновь забраться и спрыгнуть прямо лицом вниз, предварительно поставив там камень, и прицельно попасть в него глазом. После этого он должен был бы встать, пойти и попросить какого-нибудь человека протащить его лежачего на спине, чтобы его руки получили ссадины от того, что его тащили по камням".

А теперь о некоем гражданине К., которого все считали соседом, вызвавшим скорую. Сразу после происшествия он попытался скрыться в одном из районов Бурятии. У Евгения пропали бывшие при нем деньги и сотовый телефон. Коллеги и друзья Жени ведут собственное расследование параллельно с правоохранительными органами. По словам Доржо Дугарова, им удалось выяснить, в чьих руках находится пропавший телефон. "В интересах следствия мы не можем раскрыть всех деталей, но эти люди отнюдь не мирные граждане… Вряд ли это заказчики - скорее, простые исполнители... уж больно они маргинальные и уголовные на вид. Да и Женя никоим образом не мог перейти им дорожку, а вот заказать им Хамаганова вполне возможно", - уверен Дугаров.

Угрожали ему много и часто. На сайте АРД, где он писал, на форуме Сайта бурятского народа (СБН), который он создал, в социальных сетях и в реале. Сам Женя склонен полагать, что нападение связано с расследованием крупной сети продажи контрафактного алкоголя. Он готовил материалы для публикации. Кроме того, несколько недель назад с ним уже пытались целенаправленно спровоцировать драку, но в тот раз Жене удалось благополучно избежать нападения, о чем он сообщил на своей странице в Фейсбуке.

Не является ни для кого тайной и горячая нелюбовь к нему со стороны русских националистов. В орбиту их ненависти Евгений aka Гыук (ник на СБН) попал много лет назад как основатель мегапопулярного в годы расцвета форумов Сайта бурятского народа (создан в 2000 году), став своего рода символом бурятского культурного возрождения и гражданской активности. Свое гражданское кредо он сформулировал недавно в одной из статей: "У меня часто спрашивают, почему я пишу на бурятские темы, занимаюсь бурятским вопросом. Для меня этот вопрос никогда не стоял. Я жил в бурятской деревне, говорю на родном языке, и для меня это вполне естественно. И меня удивляет, когда кого-то, кто ратует за возрождение и развитие родного языка, культуры, государственности, записывают в националисты, панмонголисты и так называемые «бурнацики»".

Приведу лишь несколько ярких примеров. Некий мутный ресурс в Живом журнале - Russiaforall.livejournal.com - несколько лет назад разместил следующую информацию о нем в статье "Бурятия и национализм": "Наиболее известным идеологом бурнацизма, своего рода «духовным отцом», является Хамаганов Евгений Андреевич, журналист и общественный деятель, основатель ресурса buryatia.org. Помимо общественной деятельности, прославился агрессивной русофобской риторикой. В настоящее время является редактором сайта burinfo.org, созданного для публикации компромата на местных политических деятелей, где между основной работой размещает материалы, призванные дестабилизировать национальную обстановку в регионе".

"Бурнацизм не пройдет!" - под таким грозным лозунгом вышла 14 февраля 2014 года читинская "Вечерка", анонсируя наиболее значимую публикацию номера. Журналист Алексей Карнаухов, один из лидеров "русского мира" и организатор несостоявшегося Русского марша в Улан-Удэ, в статье "Ветры сепаратизма дуют в Бурятии" выдал следующее: "...В Общественной палате прошла конференция публичных деятелей (в связи с отменой обязательного преподавания бурятского языка в школах. - Р.Д.). Странным образом практически все приглашенные участники прославились на ниве бурятского национализма. Тут были и Демсоюз Улан-Удэ, и автор разжигательных «антиколонизаторских» публикаций Бакалин Васильев, и «бурятский Троцкий» Евгений Хамаганов".

Забавно, что автор ничтоже сумняшеся причислил к лидерам бурятского национализма членов Демсоюза Надежду Низовкину и Татьяну Стецуру. Статья Карнаухова получила большую известность в определенных кругах и была опубликована на русских националистических и откровенно нацистских сайтах, в том числе на сайте РОНС (Русский общенациональный союз - праворадикальная организация, запрещенная как экстремистская на территории РФ).

И уже совсем недавно Хамаганова объявмло представителем "пятой колонны" небезызвестное движение НОД: "Евгений Хамаганов. Краткий очерк как «личности»: Известен как блогер на сайте ARD (asiarussia), отличился статьей «Буряты - пора принять свою историю как она есть и жить дальше», где высказывался о том, что вхождение бурятских племен в состав Российской империи не было добровольным".

После убийства Бориса Немцова, также объявленного в свое время представителем "пятой колонны", проскрипционный список этой организации уже не кажется безобидной забавой сборища кащенитов.

Характерно, что новость о нападении на бурятского журналиста была воспринята в этих кругах с откровенным восторгом и злорадством: "Бурятского Троцкого" душевно встретили поздно вечером в подъезде. Вырубили сразу. Черепно-мозговая травма, ушибы мягких тканей головы и лица, оскольчатый перелом шейных позвонков. Состоянием его здоровья тут же озаботились "Дождь", "Эхо Мацы", "Свобода" и Андрей "Асуанская Впадина" Мальгин. Минздрав предупреждает. Майдаунизм опасен для здоровья".

В свете всего этого друзья Евгения считают, что, возможно, напали на него одни, но пытаются воспользоваться этой ситуацией другие недоброжелатели - «повыше сидящие». Те, кто могут дать отмашку на слив из материалов следствия.

И здесь на память приходит подобный случай нападения на журналиста.

Несколько лет назад, в период укрупнения регионов, когда мы с товарищами по правозащитному движению "Эрхэ" боролись против ликвидации автономии бурятских округов, редактора независимой газеты "Угай зам" ("Путь предков") Владимира Цыбикдоржиева также в 30 метрах от дома избили, выбив глаз. Преступники забрали сотовый телефон и блокнот с отчетами курьеров, которые доставляли маленькую бурятскую газету в села республики и бурятские округа, но не взяли довольно приличную сумму денег. В то время все оппозиционные силы в республике и округах подвергались прессингу со стороны силовых структур: активистов вызывали в отдел "Э", задерживали на акциях, изымали тиражи листовок и брошюр. Так что у нас практически не было сомнений в том, какие именно силы стояли за нападением на пожилого человека. Вопрос о том, кто стоит за нападением на Евгения Хамаганова и кому выгодна дискредитация одного из лидеров общественного мнения в Бурятии, пока остается открытым.

15 июля, день гибели Натальи Эстемировой, в московском «Мемориале» открылась выставка «Бесконечная история: насилие и безнаказанность на Северном Кавказе». Достаточно вместимый конференц-зал «Мемориала» оказался заполнен людьми до отказа, что бывает нечасто. Журналисты, правозащитники, общественные деятели, друзья и знакомые Наташи, просто сочувствующие... Выступившая с коротким докладом правозащитница Татьяна Локшина увидела в этом добрый знак в безлюдную середину лета: значит, память о Наташе жива.

Между тем со дня ее гибели прошло уже шесть лет. Наташу убили за то, что слишком много энергии и сил отдавала борьбе с беззаконием силовиков в Чечне, с похищениями людей, пытками и убийствами. Действие этого конвейера пыток и смертей, к сожалению, продолжается. И то, что рассказали правозащитники на открытии выставки, и сама выставка шокируют.

На 12 стендах представлены истории 12 людей - похищенных, убитых либо незаконно осужденных. Один стенд посвящен похищению и убийству Наташи Эстемировой.

Художница Марианна Дворжакова изобразила эти пронзительные истории в форме рисунков-комиксов. Выставку подготовила чешская неправительственная организация «Человек в беде» («People In Need»).

Простой чеченец Сулейман Эдигов был вывезен из Чечни в начале первой войны еще ребенком и вернулся в родные края 23-летним юношей в 2008 году. Устроился в правоохранительные структуры, но вскоре был вынужден уехать из Чечни, отчасти и потому, что некий человек (провокатор, как объясняет Сулейман) активно вербовал его в боевики. Сулейман уехал в Швецию, занимался торговлей автомобилями и несколько лет спустя приехал в гости в Чечню. Его задерживают силовики и подвергают дичайшим пыткам, которых он не выдерживает - подписывает самооговор.

«Человек, представившийся министром внутренних дел Чечни Русланом Алхановым, позвонил мне на мобильный с номера, который не определился, чтобы сказать мне, судье, что Эдигов виновен. Он предостерег меня от вынесения оправдательного приговора", - рассказал судья Абубакаров. В результате Абубакаров взял самоотвод по делу Эдигова. Новый судья вынес в 2014 году обвинительный приговор: 14,5 лет лишения свободы. Сулейман Эдигов выслушивал его, лежа на носилках.

Убийство Умара Исраилова, исчезновение Абубакара Цечоева, Заремы Гайсановой, откровенно сфальсифицированный процесс над правозащитником Русланом Кутаевым - каждой судьбе посвящен свой стенд.

Светлана Ганнушкина рассказала о Заурбеке Джемолдаеве, который был похищен в Москве в прошлую пятницу. Этот житель Чечни привлекался к ответственности в 2007 году по сфабрикованному обвинению, затем сделал попытку эмигрировать, но в 2013 году был с семьей депортирован из Польши. Недавно в Чечне подверглась задержанию его жена, а вскоре был задержан и он в Москве. Но это не задержание, а похищение: Заурбек исчез, правозащитники не могут его найти.

Александр Черкасов рассказал, что расследование убийства Наташи Эстемировой вел старший следователь СК Игорь Соболев и поначалу казалось, что следствие движется. Однако в начале 2010 года сверху была спущена готовая версия убийства Наташи боевиком (к тому времени уже убитым) вместе с «доказательствами», которые не выдержали критики правозащитников. С тех пор расследование убийства стоит на месте.

Олег Орлов рассказал о системе государственного террора, которая сложилась на Северном Кавказе в ходе чеченских войн. Ее неотъемлемая часть – безнаказанность: «С середины 2000-х годов за фасадом официальных правоохранительных структур, которые должны поддерживать закон и порядок, действовала неофициальная карательная система, в рамках которой были систематические похищения людей, действовали системы незаконных, нелегальных тюрем, пытки стали по сути единственным способом получения информации, действовала система ликвидации».

В базе Правозащитного центра - более 3000 фамилий исчезнувших людей. В сборе этой информации активно участвовала Наталья Эстемирова. И это только запротоколированные случаи, выявленные в основном в результате обращения родственников и соседей в грозненский правозащитный центр «Мемориала».

И речь ведь не просто о людях, пропавших без вести. Людей уводили из дома либо задерживали на улице представители силовых структур в форме. И человек исчезал, либо труп его находили где-нибудь на обочине со следами жестоких пыток.

«В ходе чеченизации конфликта система пыток и похищений постепенно передавалась местным вооруженным формированиям. Со временем так называемые кадыровцы уничтожили своих конкурентов и, по сути, присвоили себе монопольное право на такое безнаказанное насилие», - рассказал Олег Орлов.

Случаи внесудебных казней стали выходить за пределы Чечни и за пределы страны, убийство Умара Исраилова - один из таких примеров. Заказчики и организаторы таких убийств известны, но они уезжают в Чечню, где продолжают занимать свои посты.

Эта система насилия используется для подавления инакомыслия. Наглядный пример - дело Руслана Кутаева. Есть основания считать, что люди из силовых ведомств ЧР замешаны в убийстве Бориcа Немцова. Таким образом, борьба с инакомыслием с помощью этих структур уже не ограничивается Чеченской Республикой…

Систематический террор достиг своей цели: люди боятся куда-либо жаловаться и отстаивать свои права.

Светлана Ганнушкина сказала, что картинки «процветающей» Чечни, демонстрируемые на экранах, доходят и до Европы, и потому все труднее чеченцам находить там убежище.

«Наш долг перед памятью Наташи - продолжать работу, которую она вела, за которую отдала жизнь», - сказала Светлана Ганнушкина.

Выставка «Бесконечная история: насилие и безнаказанность на Северном Кавказе» открыта в «Мемориале» до конца июля.

Недавно Центр адаптации детей беженцев, проект "Гражданского содействия", публично сообщил о своем выселении. Последние два месяца я являюсь одним из волонтеров центра, правда, работаю со взрослыми: преподаю русский юной девушке из Пакистана и молодой женщине из Сирии.

О том, что милое помещение в центре города вскоре придется оставить, мы знали уже несколько недель. Поэтому каждый мой урок заканчивался тем, что я спрашивала у администратора: а через два дня еще можно прийти? А на следующей неделе можно заниматься? Пока да, отвечали мне. Ждем ответа. Написали письмо Собянину. И каждый раз, составляя план следующих уроков, я раздумывала, как перестроить логику учебника, чтобы как можно скорее дать наиболее важные темы. Пыталась просчитать, сколько осталось. Нужно ли писать план на три урока вперед или следующий будет последним.

Как это похоже на жизнь в России в целом... собирать уже вещи или еще подождать несколько месяцев...

"Гражданское содействие" арендовало помещение этого самого центра (я чаще называю его школой) у московских властей за сравнительно небольшую сумму. Происходило это с 2006 года, причем, как следует из релиза, договор был продлен на неопределенный срок.

Разумеется, город как собственник помещения мог договор расторгнуть, что он и сделал. Но произошло это сразу после признания "Гражданского содействия" иностранным агентом. Настолько сразу, что ни у кого не получается увидеть в этом простое совпадение.

Помещение школы полуподвальное, оно немного тесноватое, не везде есть окна, но в целом место очень удобное для занятий. В нем много комнат и отсеков, полок с книгами, стеллажей с игрушками. Летом там мало народу, а в мае почти везде шла учеба. За одним столом могли разместиться мы с ученицами, за соседним волонтер занимался с подростком школьными предметами, еще в одной комнате целая группа взрослых училась русскому, где-то носились маленькие дети, чаще под присмотром опять же волонтеров, которые, бывало, заходили в комнату найти детскую книжку. Маленькие дети осваивают новый язык почти мгновенно, стоит начать с ними на нем общаться, а обычный детский сад большинству из них не светит.

Чего в центре никогда не было, так это Путина, в каком бы то ни было виде. Он там никого не интересовал, как и политика в целом. Наши подопечные бежали от смертельной опасности - кто от войны, кто от работорговли, кто от расправы, - и меньше всего они заинтересованы в том, чтобы иметь в чужой стране гражданскую позицию и привлекать к себе внимание. Некоторые на нелегальном положении (в России почти не дают убежище), и самое последнее место, куда они захотят пойти, это протестный митинг: депортация без преувеличения смертельно опасна.

Какого ж лысого черта до неприличия аполитичное "Гражданское содействие" признали иностранным агентом как политическую организацию? Организацию, помогающую в том числе и беженцам из Луганды и не спрашивающую, за кого они. Какая разница из каких "антироссийских" фондов они получают гранты, если эти гранты тратятся на рабочие тетради по русскому, проездные для некоторых подопечных, на аренду той же самой школы? Очень опасные для режима траты.

В правозащитной среде бытует четкое разграничение политической оппозиции и собственно правозащиты и/или гражданского активизма. Увы, это иллюзия. Люди, подчеркивающие, что они только защищают закон и не имеют отношения к политике, чаще всего выдают желаемое за действительное. То есть они, может, и не хотели бы иметь отношение к политике, но их никто не спрашивает. Такое разграничение естественно для демократического общества, но бессмысленно при авторитаризме.

Например, наблюдатель на выборах может сохранять политический нейтралитет, если есть конкуренция и он не знает, от кого ждать фальсификаций. Но если фальсификациями систематически занимается одна и та же политическая сила, она же и монополизирует власть, то наблюдатель - возможно, против своего желания - становится политической оппозицией, а против наблюдательских организаций открывается война.

"Мемориал" может стоять в стороне и скрупулезно заниматься историей, поминая жертв сталинизма, но, как только сталинизм поднимается как знамя государственной политики, такие историки становятся врагами народа.

Враг и Комитет против пыток, если основами госстроя являются неприкосновенность и круговая порука ментов, а жестокость считается нормой.

Но чем насолили этому государству улыбчивые негритята, я и правда не понимаю. Тем же, должно быть, чем и пармезан, который нельзя ввозить, и сироты, которых нельзя вывозить. На месте пропагандистов я взяла бы центр под опеку и снимала бы сюжеты про жертв арабской весны, например. Никак не могу привыкнуть, что чудище обло, огромно, стозевно и лаяй и логики у него нет...

"Гражданскому содействию" наравне с другими "врагами народа" грозит большой штраф за непризнание самих себя иностранными агентами (зачем еще можно повышать грамотность вынужденных иммигрантов, как не в интересах США?), оно лишится вскоре "нежелательного" финансирования части программ и вот лишается возможности приглашать детей и взрослых на занятия. К слову, я могла бы заниматься со своими девчонками у себя дома, но у одной из них двое детей-дошкольников, для которых мое тесное съемное жилье с кривыми балконами опасно. Их и в парке без присмотра не оставишь, и в кафе - в школе же безопасная среда, есть где, с чем и с кем играть.

Тут надо бы сделать вывод о том, что власть пошла вразнос, но это и так очевидно. Пускай центр найдет новое помещение и протянет еще несколько месяцев, пока не запретят окончательно - вот такой оптимистичный гуманистический вывод.

Елена Мизулина предложила ограничить полномочия органов опеки, утвердив принцип "презумпции добросовестности родителей" и даже "родительской святости".

Мизулина играет на противоречии. Полномочия чиновников органов опеки во многих европейских странах зачастую действительно абсурдно широки. Но это в Европе, где проблема домашнего насилия если не решена полностью, то цифры детской смертности по этой причине по сравнению с пятидесятыми - семидесятыми годами прошлого века, когда страны начали массово принимать соответствующие механизмы регулирования, исчезающе малы.

В России же эта проблема не то что не решена, а даже никогда не начинала решаться. И теперь, объявляя семью "святой", государство заранее снимает с себя всякую ответственность за детские жизни. При том что это же государство приняло "закон Димы Яковлева" ровно по противоположной причине - оно требовало от американского государства большего контроля за семьями.

Понятно, что если этот бред Мизулиной будет принят, кривая детской смертности пойдет вверх.

В связи с возведением памятника князю Владимиру в Москве продолжают кипеть нешуточные страсти. Установку гигантской фигуры (24 метра высотой) на смотровой площадке Воробьевых гор, к счастью, отменили: почвы там чересчур зыбкие. Все-таки в Думе и в Кремле поняли это и побоялись, что будет оползень и статуя рухнет. Градозащитникам и экспертам пришлось основательно повоевать с городскими чиновниками, чтобы спасти Воробьевы горы от незваного гостя. Там ведь еще и природоохранная зона, помимо охраняемой законом линии московского горизонта, в которую произведение скульптора Салавата Щербакова вторглось бы как инородное тело.

Вопрос о том, где именно будет стоять циклопический монумент, решается сейчас на самом высоком уровне и в экстренном порядке: поджимают сроки. Дата установки - 4 ноября, День народного единства. И власти хотят приурочить торжественное открытие памятника-новодела к не менее новодельному, но зато очень модно-патриотичному по замыслу празднику победы над "польскими оккупантами". Поэтому сомневаться не стоит: стоять Владимир в ноябре уже будет. Вопрос: где? Решением этого непростого вопроса занимается наш министр культуры Владимир Мединский лично. Он возглавляет Российское военно-историческое общество, которое и инициировало всю эту историю с конкурсом на лучший проект памятника и поиском достойного места для его установки. Следует упомянуть, что буквально неделю назад по инициативе Мединского был открыт памятник еще одному историческому гиганту - Иосифу Сталину. В деревне Хорошево Ржевского района Тверской области был создан музей "Калининский фронт. Август 1943 г.". В экспозицию его входит и внушительный бюст генералиссимуса.

Мединский произнес по поводу открытия памятника проникновенные слова "о месте вождя в истории и исторической памяти".

Теперь министр подыскивает место другому вождю, Владимиру. Собирателю земель, хранителю устоев, тезке и прототипу ныне здравствующего кремлевского обитателя. И готовит проникновенные слова к открытию объекта.

Градозащитники Москвы внимательно следят за судьбой неприкаянного князя: куда только его не пытались уже городские управленцы совместно с РВИО пристроить, но потом меняли решение. Проблему создают нечеловеческие размеры фигуры, но уменьшить их, видимо, национальная гордость не позволяет. И любовь к перераспределению средств. Сначала на Лубянку его хотели, потом на Международную площадь прочили... Наконец кого-то из них осенило: на Боровицкой площади, поближе к Кремлю, ему самое место. Наверное, администрации Кремля такая смелая идея тоже понравилась.

Правда, какое отношение киевский князь имеет к московскому Кремлю, его территории и его истории, остается непонятным. Российскому военно-историческому обществу, конечно, виднее. Оно обратилось к председателю Московской городской Думы Алексею Шапошникову именно с таким неожиданным предложением - установить статую князя Владимира на Боровицкой площади. О чем и сообщается на официальном сайте депутата Мосгордумы Елены Шуваловой со ссылкой на источник в РВИО.

Шувалова высказалась резко против возведения огромной статуи на Боровицкой площади: "Установка этого памятника в самом центре столицы, на одной из главных площадей, исказит облик не только центра Москвы, но и всей столицы. У Кремля, за исключением парков и скверов, новые сооружения неуместны". По ее мнению, памятник безнадежно изуродует вид древнего Кремля, а также испортит облик знаменитого дома Пашкова, созданного по проекту архитектора В.И. Баженова.

Эта информация была опубликована на градозащитном сайте "Фронде ТВ" 10 июля. И очень скоро после публикации сотрудникам сайта стали поступать угрозы от безымянных представителей РВИО с обещанием "оторвать голову каждому в редакции и вместо памятника поставить" (это буквально), если информация немедленно не будет убрана. Запись бесед с ними сохранилась в редакционном телефоне.

Казалось бы, статья, из-за которой вдруг возник конфликт, - самая обычная. Никакого "разглашения гостайны" в ней нет. Просто теперь и за заурядный текст, не согласованный с некими близкими к администрации Кремля или к правительству РФ кругами, можно дождаться приключений себе на голову. Которую возьмут да и оторвут и вместо памятника поставят, как и было сказано. На Лубянке или около Кремля... Чтобы не совали нос не в свое дело.

РВИО представляют, конечно же, разные солидные люди, и нет никаких оснований не верить в их возможности и правдивость их обещаний. Хотя и трудно поначалу поверить своим ушам, когда связанные с культурным ведомством федерального значения (и лично с самим министром) господа открыто угрожают градозащитникам физической расправой. Без стеснений, по-бандитски. За обычную, рутинную их деятельность в сфере охраны памятников.

В конце июня ушел из жизни Андрей Налетов – неизменный участник гражданских акций, активист антивоенного движения, талантливый фотограф, блогер, филолог по образованию. Он скончался внезапно, не дожив полугода до своего пятидесятилетия.

«Судьба талантливых людей в России часто так рано заканчивается, - сказал Лев Пономарев на девяти днях Андрея. - Есть такой тип русского человека, переполненного болью за окружающее, который готов всем помогать... И много таких людей погибло у нас, не успев выстроить свою судьбу, выполнить в полной мере свое предназначение. Была бы наша жизнь более обустроена - думаю, Андрей был бы жив сейчас. Он был действительно талантлив, хорошо писал, во многом разбирался, но не мог остановиться на чем-то одном. Он слишком близко к сердцу все принимал. Вокруг много несчастья, много погибающих, и Андрей как будто разделил эту общую участь. Тяжело провожать людей, которые намного моложе тебя и которые так вот сгорают...»

У Льва Пономарева Андрей проработал в «Движении за права человека» около 10 лет. Много занимался защитой прав заключенных, подходил к проблеме искренне, задерживаясь в офисе допоздна.

Андрей был убежденным христианином. Его церковным приходом стал храм Косьмы и Дамиана в Столешниковом переулке. Андрея отпевал протоиерей Александр Борисов, а похоронили его в подмосковном Пушкино недалеко от церкви, в которой служил Александр Мень.

Девять дней отметили в старом помещении «Мемориала» на Малом Каретном 6 июня, и многие пришли вспомнить Андрея прямо с пикета в защиту узников 6 мая. Один из них рассказал, как заходил к Андрею в его кабинет к концу рабочего дня в непогоду и, несмотря на загруженность по работе, у Андрея всегда находились время на сочувственную беседу и чашка чая для гостя.

«Движение за права человека» располагалось тогда в Малом Кисловском переулке, и Андрей каждый четверг шел оттуда пешком на пикет в Новопушкинский сквер, нагруженный множеством плакатов за мир в Чечне, за освобождение политзаключенных, которые хранились в его кабинете. Он приносил их к началу и уносил по окончании пикета, то есть присутствовал на пикете еженедельно от начала до конца, в любую погоду, будь то лютый мороз, проливной дождь или изнуряющая жара. Как правило, он был и в числе заявителей пикета, часто сам относил заявки в префектуру. На митинге памяти Анны Политковской в день ее рождения в августе 2007 года его задержали в Новопушкинском сквере как организатора акции - за превышение численности...

Ольга Узнадзе, прихожанка храма Косьмы и Дамиана, сказала, что к правозащитной деятельности Андрея привело христианское мировоззрение. Она вспомнила об Андрее как о человеке светлом и добром, способном искренне сочувствовать чужой беде, и прочла его стихотворение «Прощание с домом Чуковского», написанное полгода назад. Дом-музей Корнея Чуковского в Переделкино был последним местом работы Андрея. А стихотворение заканчивалось словами:

Стоит пред Богом - Николай-Корней.
И я к Нему желал бы поскорей,
Но одарил Господь меня не столь смертельной раной,
Оставив дальше на земле...
Что ж, видно, слишком, слишком, слишком рано...

Но оказалось, что до слишком ранней смерти Андрею оставалось совсем немного.

Он перенес тяжелый перелом позвоночника, каким-то чудом оставаясь на ногах. В марте в институте Склифосовского ему сделали сложную операцию на шейных позвонках, друзья собрали на нее средства «с миру по нитке». Но долго находиться в больнице было не в характере Андрея, он выписался раньше времени, а в мае уже принимал участие в уличных акциях и фотографировал их. В дни празднования 70-летия Победы Андрей писал:

Празднуем Победу и ведем войну - какая мерзость!
Победили фашизм - и его же растим, какая гадость!
Все знамена, все ленты обесценили - превратили в грязь.
Только Крест Христов не превращается во зло,
Хоть несет Его часто та же мразь, что войну уже не отличает от мира,
А Победу превращает в новый фашизм.
Празднуем войну!
...
Кто может молиться - помолимся о мире!
...
Какую победу мы празднуем? Праздник победы на новом пепелище?
Россия ведет войну в Украине. Убитые, беженцы, кровь и слезы. И на этом фоне - очередной День Победы? Стыдно!».

Однако Андрей принял участие в акции «Бессмертный полк» и был тронут лицами людей, пришедших туда не по разнарядке:
«9 мая я впервые после операции выбрался в центр. Помпезный Парад Победы давно закончился. И то, что я увидел на Тверской, меня поразило - это была настоящая акция памяти своих родных и близких, погибших на войне. Люди несли портреты своих родственников, павших в той войне, которая была 70 лет назад. Бесконечный поток людей шел по Тверской несколько часов. Это было действительно живое и трогательное действие - дань памяти погибшим. Царствие всем Небесное, Вечная память...»

Неделю спустя он писал: «К сожалению, было два разных Бессмертных полка. Я шел в колонне и фотографировал. Там было очень много людей с реальными фотографиями своих родственников - эти фотографии не были сделаны типографским способом, и я видел, что люди искренно пришли почтить память своих родных и близких и несли вручную сделанные фотографии. Но в колонне были и те, кто нес абсолютно одинаково отштампованные плакаты, и было ясно, что часть людей туда пришли по разнарядке. И все смешались - и те, кто пришли сами с портретами своих родных, и те, кого привезли на кремлевских автобусах...»

13 мая Андрей написал: «Ответил Льву Шлосбергу (он еще надеется на конструктивный диалог власти с оппозицией перед угрозой революции). Я тоже противник революций и войн - кроме ожесточения и взаимной ненависти они ни к чему больше не приводят. Но какой диалог с властью у оппозиции возможен сегодня? Остаются только уличные акции протеста - Марш Мира, например, как протест против войны России с Украиной. Но боюсь, что в скором времени властям надоест "болотный" протест и на улицу выйдут танки. Если в 1991 году люди сумели остановить путч в августе и остановили танки, то сейчас этого уже не будет - танки будут давить людей, не революционеров, а демократов. Вот что страшно...»

18 мая Андрей впервые после операции снял шейный корсет, вышел на улицу и кратковременно потерял сознание – врачи предупреждали его, что такое возможно. В результате падения он сломал ключицу и, несмотря на наложенный гипс, мучился болями. Перелом, видно, дал воспаление. В конце июня Андрей находился в Подмосковье, боли не утихали, внезапно поднялась высокая температура, а врачи «скорой» сначала не посчитали это поводом для выезда, а затем, приехав, констатировали уже смерть. Таковы результаты «оптимизации» нашей отечественной медицины...

Андрей Налетов окончил филологический факультет в Улан-Удэ, преподавал историю, изучал психологию и какое-то время вел как психолог «Школу лидеров», хоть сам лидером никогда не был и быть таковым не хотел. Общественная деятельность и помощь окружающим занимали у него больше времени, чем работа, и, полностью лишенный прагматичных навыков обустройства, Андрей вечно нуждался. Он был человеком скромным, неприхотливым, не претендовал на сколько-нибудь заметную роль, страдал недугом, однако удивительным образом успевал делать многое из того, что создает положительный климат в обществе.

Его прекрасные, яркие фотографии могли бы стать темой выставок и альбомов – но он просто щедро выкладывал их в интернете. Среди них есть просто красивые виды природы, а есть и такие, по которым мы будем когда-нибудь восстанавливать нашу историю. А из его записей в Живом журнале и в соцсетях можно было бы составить книгу.
Что и нужно будет когда-нибудь сделать.
Таких людей нельзя забывать.

Смотрел на «Дожде» передачу, в которой Лена Волкова с Ирой Карацубой обсуждали налет о. Димитрия Смирнова с архаровцами на какой-то концерт. Александр Архангельской там сказал, что знает хороших епископов, открытых людей, и что священник не обязан обличать, а может жить своей духовной жизнью, не вникая в то, что происходит от имени церкви, потому что дело священника - спасать души.

И вспомнил я опять 2012 год, когда по храмам Москвы с благословения патриарха Кирилла в Неделю Крестопоклонную было настоятелями зачитано «Обращение к прокурору», требующее ужесточить наказание для девочек из Pussy Riot. Настоятели принуждали своих прихожан подписывать это обращение. Девочки получили «двушечку». Тогда я сказал себе: «Мое пребывание в РПЦ закончилось». Церковь, сажающая людей, а тем более - совсем невиновных, перестает быть церковью. Я пришел мальчишкой в церковь гонимую, надеялся послужить в церкви свободной и милосердной, а оказался среди безжалостных гонителей. Сажать людей именем Христа - вот что настоящее кощунство! По той же причине, что и я, ушел тогда из церкви о. Сергий Баранов.

Когда Наде Толоконниковой и Маше Алехиной угрожали в лагере, когда их жизнь была в опасности, я думал: А ведь не лагерное начальство над ними издевается. Это издевается над ними наша церковь и мы все, посадившие их!

Где тогда были хорошие батюшки и архиереи Александра Архангельского? Зачитывали «Обращение к прокурору» с амвона? Благословляли «молитвенное стояние» у ХХС против «кощунниц и гонительниц церкви», которые тогда уже сидели в тюрьме? Рассказывали в проповеди, что сами бы их выпороли или распяли? Или тайно сочувствовали, но при этом кланялись разгневанным епископам и подписывали «чего изволите»?

Как они могли после этого совершать литургию? Посадив невинных женщин, у которых дома остались маленькие дети? Уму непостижимо! Как у Престола Божия, сотворив такое, стоять? Какие души спасет такой человек?

Церковь, не поднимающая свой голос в защиту невинных узников 6 мая, арестованной Светланы Давыдовой и многих других бессудно посаженных, сажающая в тюрьму своего собрата о. Глеба Якунина, преследующая о. Павла Адельгейма, затравившая стольких добрых пастырей и мирян, порой до самой смерти! Когда-то будет написана история новой церкви-гонительницы.

Кто-нибудь из добрых открытых пастырей встал на защиту хотя бы своих собратьев? Если уж им, спасающим души, нет дела до внешних. Не слышал я, чтобы кто-то громко защищал в церкви оо. Глеба Якунина и Павла Адельгейма. Может быть, они открыты горю их вдов и детей? Если Архангельский хвалит открытых епископов? Открытых чему? Горю вдовьему? Материнскому? Беде тех, чьи родные оклеветаны и посажены в лагерь? Или убиты? Где народ православный? Почему молчит? Не печалится о невинно осужденных. Даже о погибших в Украине братьях своих не плачет и не рыдает.

Я много думал о причине церковного равнодушия к страданиям людей. И вот к чему я пришел. И св. Игнатий Брянчанинов, и оптинские старцы, и св. Иоанн Кронштадтский, и современные, вроде о. Кирилла (Павлова), учат людей, что главное в церкви - это причастие, на службу нужно ходить каждое воскресенье и праздники, а пропустишь - то «ужасный грех». Кайтесь.

А то, что люди своим присутствием в церкви и участием в таинствах соучаствуют в преступлениях, совершаемых этой церковью, их не волнует! Они даже об этом не задумываются. Сколько раз я слышал от прихожан: а какое мне дело до того, какой священник или патриарх? А мне все равно. Это их грехи, не мои. Да и критиковать их грешно. Мое дело - молитва и таинства. А таинство действенно в любом случае, кто бы его ни совершал. Люди бегут от ответственности, бегут от Христа, который с болью обличал книжников и фарисеев и сам был оболган и осужден ими.

В прошлом декабре Луганск встретил снегопадом, теперь - ураганным ливнем. Прямо на голову сыпались искры с проводов, ветки деревьев, где-то в вышине сверкало и грохотало так, что походило на обстрел. Правда, буйство природы продолжалось недолго, на следующий день начали убирать все, что было поломано и порушено. Кстати, с недавних пор уборщиками в городе заделались российские «Ночные волки». Эти вездесущие санитары очистили парк Пархоменко и поселились рядом, в профилактории завода им. Якубовского. Подметал ли парковые аллеи сам орденоносец Залдостанов, осталось непроясненным.

Но визиты этих и других московских персонажей в овечьих шкурах если кого и вдохновляют, то лишь самых отпетых коллаборантов. Город по-прежнему живет настороженно и с опаской, зато с мазохистской готовностью демонстрирует следы прошлогодних обстрелов и взрывов. И то сказать, материалов для ремонта домов не хватает, особенно такого элементарного, как песок. Все песчаные карьеры оказались на подконтрольной украинской власти территории. Не хватает и другого стратегически важного ресурса - бензина. Так что улицы в центре города можно переходить не спеша и в любом месте.

Если говорить о бытовой жизни, то часто пропадает телефонная связь и банки до сих пор не работают. Зато появилось несколько точек, где можно обналичить средства с карточек или получить перевод. Действует некий доверительный обмен ценностями между людьми по образцу арабской «хавалы». А еще бегают маршрутки, и пустили троллейбус № 51. На нем можно добраться от автовокзала до Южного кладбища. И это важно, потому как смертность за последние полгода резко увеличилась. Дают о себе знать отдаленные последствия перенесенных в прошлом году стрессов. И, само собой, отсутствие серьезной медицины. До войны в Луганске имелось около 60 неотложек, теперь на ходу лишь 8 машин скорой помощи.

Что исправно работает, так это похоронные конторы, ломбарды и питейные заведения. Нет, никаких официальных ночных клубов, и кафе только до 21:00. Впрочем, есть закрытые рестораны, где со своими подругами расслабляются военные. Эти бурятские шахтеры и московские трактористы чувствуют себя в городе господами, смотрят поверх голов, впрочем, как каждый человек с ружьем. Он тебе и прокурор, и военный трибунал, и служба исполнения наказаний. А такая инстанция, как гражданский суд, прекратила свою работу в Луганской народной республике ровно год назад. Правда, появились нотариусы, только зачем? Украинские регистрационные базы абсолютно недоступны.

На этом фоне лишней ветвью власти кажется и губернатор со своим Советом министров. Власть в Луганской народной республике похожа на человека, что вышел на улицу с автоматом, но забыл надеть ботинки. Несерьезная публика! Даже марафет вокруг дома правительства не могут навести. Чего стоят пыльные витрины неработающих магазинов, в том числе знаменитой «Коханы». Да и центр принятия решений в республике, как все догадываются, находится отнюдь не в резиденции губернатора или в кабинетах правительства. Решения принимают в хитром домике по улице Херсонской. Окна особнячка занавешены белой (военная мода такая, что ли?) маскировочной сеткой, а по периметру кованого забора, будто рентгеноскопы, камеры слежения.

Там, по слухам, и располагается не то гнездо российских спецслужб, не то ставка военного командования. Но кремлевские эмиссары мелочевкой не занимаются, им бы военный плацдарм удержать. А вот о чем должна заботиться в первую голову гражданская администрация? Правильно, о головах, а значит, о пропаганде.

Пропаганда есть, только очень уж хилая. Установили вот в центре города два стенда с фотографиями якобы погибших за республику, но сделали все так топорно, будто понарошку. Одни люди на снимках имеют фамилию, а то и позывной, другие почему-то остались безымянными. С десяток фотографий так и вовсе сняты, остались лишь следы клея на фанере.

Но если увековечиванием собственных «героев» занимался такой же чиновник, как бывший министр образования ЛНР Леся Лаптева, тогда понятно, почему «пантеон» получился столь далеким от канонов героизации. В начале мая этого года министр Лаптева сняла кассу подконтрольного ей департамента и вместе со своим заместителем бежала в Россию. Скоро парочка была задержана и под конвоем доставлена на правеж в Луганск. По слухам, допрашивали девушку с пристрастием, т.е. с применением пыток. К слову, сама Лаптева еще на коне грозилась отсылать нерадивых подчиненных именно в пыточный подвал.

Воруют ли другие министры, да те же средства, выделенные на наглядную агитацию, неизвестно, но что бросается в городе сразу - изодранные в клочья рекламные щиты. Ну ладно, убрали украинские, но свои агитки если и водрузили, то какие-то беспонтовые. Ну что это за лозунг «Победили в 1945, победим и в 2014»? А он висит и вызывает не столько вопросы - какая победа, покажите! - сколько насмешки горожан. Не буду уверять, что настроения народа резко изменилось, но сомнения в правильности сепаратистского выбора проглядывают. И как признак оных - стали посмеиваться над собой.

И не в доверительных разговорах, а публично, в той же очереди на пограничном КПП: «Кого ни спросишь, никто на референдум не ходил. А ходили ж семьями как на праздник», - заводит молодой мужик. Другие соглашаются: «Теперь все отказываются...» А то продавец галантерейной лавки сетует: «Торгуем остатками былой роскоши». - «А роскошь была?» - «Роскошь была. Ума не было». Или вот пожилая дама, в свое время выехавшая в Харьков переждать самые аховые месяцы, вернувшись, ехидно подначивает соседок: «Ну, и как вам теперь живется под новой властью, а?» - «А кто ж знал, что мы России не нужны».

Прочистке мозгов способствовало многое, но самый доходчивый способ - выплата вожделенных российских пенсий. Два раза подряд. Ловкая получилась операция: пенсии просто пересчитали по нынешнему курсу 1 к 2, и получилась средняя по ЛНР в 2,5 тысячи рублей. «Обдурили как детей!» - прослезились, подсчитав прибыля, старики. Как ни странно, смене настроений способствовала в том числе и блокада Киевом самопровозглашенных республик. Одно дело, когда народ вынужден ехать из Украины в Украину через Россию - это мучение, другое - закупать продовольствие в России. Это очень дорого!

А потому предприниматели гонят украинские колбасу и молоко в республику через линию соприкосновения. Ну да, контрабанда. Зато как вырос спрос на гривну! Вот образчик объявления на киоске вблизи ул. Оборонной: «Тем, кто расплачивается гривной, скидка 20%». Похоже, у торговцев свое представление о суверенитете и патриотизме. И собственная гордость. Потому-то на стене продуктового магазинчика в районе улицы Советской и красуется крупная надпись: «ВСЕ УКРАИНСКОЕ». Это примеры, так сказать, приземленного порядка.

Есть и другие, близкие к духовным. В Луганске действуют два театра - русский им. Павла Луспекаева и украинский музыкально-драматический. В репертуаре и того и другого - сплошь комедии. Цены на билеты копеечные - 12, а то и вовсе 5 гривен (10 руб.). Посещаемости русского театра это мало помогает, а в украинском театре случаются аншлаги. С чего бы это?

Но есть примеры куда значимее. На границе видела семью с крошечным грудничком: эти молодые люди, преодолев все пограничные и иные препоны, специально ездили в большую Украину, чтобы зарегистрировать там свое «малятко». Зарегистрировать гражданином Незалежной.

И напоследок обращаюсь к тем украинцам, кто живет за линией фронта на свободной земле: не судите жителей Донбасса всех скопом. Да, там нет массового сопротивления захватчикам, но есть случаи самоотверженного поведения людей, когда, рискуя собственной жизнью, они спасали тех, кто чудом вырвался из лап той же луганской МГБ. Только рассказывать об этом время пока не пришло.

Вопреки пиар-кампании в прогосударственных СМИ, заявлению Следственного комитета и предположениям некоторых экспертов, Алексей Пичугин никаких показаний на Михаила Ходорковского не давал. Он по-прежнему не признает своей вины и не собирается лжесвидетельствовать против бывшего руководства ЮКОСа.

Политзаключенный стоически переносит тяготы лишения свободы в одной из самых строгих тюрем России, "Черном дельфине" (ФКУ ИК-6 Оренбургской области).

В этом ему огромную помощь оказывают письма поддержки. Алексей Пичугин не устает повторять, что их значение для него переоценить невозможно.

25 июля Алексею исполняется 53 года. А что такое день рождения за решеткой, наверное, объяснять излишне. Особенно - когда этот день рождения 13-й по счету. Особенно - для несправедливо осужденного. Страсбургский суд почти три года назад призвал российские власти пересмотреть дело Пичугина из-за фундаментальных нарушений, но они это игнорируют.

Поздравьте Алексея Пичугина с днем рождения, напишите ему слова поддержки! Они ему очень нужны.

Поздравления можно присылать по электронной почте на адрес: [email protected]. Все они обязательно будут переданы Алексею Пичугину.

Заранее благодарю всех, кто не останется неравнодушным!

P. S. Справку о деле Алексея Пичугина можно посмотреть здесь: http://sivilia-1.livejournal.com/342610.html

Помните, как выбирали, что надеть на протестные акции 2011-2013 гг.? Зимой доставали из шкафа летние белые брюки, покупали белые шарфы и цветы. Помню, как на Страстном бульваре нам навстречу из ресторана выкатился богатырь "весь в белом", с букетом снежных хризантем в руках и с розовым клювом стерха на носу. В легком опьянении, блаженно улыбаясь, он сложил для нас пару бумажных клювиков, и мы присоединились к потешной стае непокорных.

С какой ностальгией сегодня мы смотрим на белые куртки, штаны и шарфы, которые были нашей одеждой протеста! Понурые, они висят на вешалках, усталые и разочарованные, лежат на полках, вспоминая дни карнавальной славы, когда у них появился свой голос и они не просто облачали тело, а - страшно подумать - разоблачали власть.

Художница из Петербурга с детским псевдонимом Глюкля (Наталья Першина-Якиманская) воспринимает платье как живое существо. Анна Толстова отмечает, что «самое обыкновенное платье - хрупкий, бросовый, никчемный, смешной и несерьезный материал, с каким в перформансах, видео и инсталляциях работает ФНО, - было осмыслено как некая общечеловеческая универсалия, вырастающая из повседневности и врастающая в культуру. Платье - это и хранитель памяти тела с его интимными переживаниями, и летопись жизни маленького человека, и запись культурных и субкультурных кодов, и политический манифест, и орудие сопротивления гендерным и социальным стереотипам».

Платье живет своей жизнью, путешествует, марширует с курсантами, уходит в затвор, ныряет с аквалангом, может даже вслед за «бедной Лизой» прыгнуть в Лебяжью канавку, а может пойти на марш против фальсификаций на выборах. Инсталляция Глюкли на Венецианской биеннале так и называется - «Одежда для демонстрации против фальсификационных выборов Владимира Путина 2011–2015».

Глюкля особенно любит белые платья и не любит новых, у которых нет своей личной истории. В творческом дуэте с Цаплей (Ольгой Егоровой) они создали ФНО - «Фабрику найденных одежд», которая существовала до 2014 г. Я же люблю Андрея Белого и его метафизику белого цвета, а потому сразу назвала художницу для себя Белой Глюклей, тем более что одна из инсталляций дуэта Глюкли и Цапли называлась «Психотерапевтический кабинет Белых» (2003).

Любовь к белому старому платью как нельзя лучше соответствует теме белоленточного движения, которое очень быстро кануло в прошлое и одновременно живет в акциях и репрессиях настоящего.

Надежды, связанные с ним, сменились апатией и отчаянием; Болотное дело стало новым торжеством беззакония и усилило чувство безнадежности. Тема протеста - во многом травматическая: на улицу тогда вышли жертвы несправедливости и насилия, которые вскоре стали жертвами нового насилия, переросшего в кровавую бойню на украинской земле.

У белоленточного протеста много историй, лиц, сюжетов и образов, что представляет богатый нарратив для искусства. В том числе - для искусства репрезентации политических практик, которое Петр Павленский называет искусством о политике, противопоставляя его политическому акционизму как искусству прямого действия.

В интервью «Радио Свобода» Глюкля сказала, что в инсталляции «есть доля амбивалентности, без которой, на мой взгляд, искусство не существует. Но одновременно мне было очень важно остаться "черно-белой" в смысле позиции. И это была невероятно сложная задача. На это ушли все силы». Большие усилия создали многие смыслы.

Призраки на ходулях

Несколько десятков высоких деревянных Т-образных шестов с верхними перекладинами стоят у стены. На них висит «говорящая» одежда с лозунгами, которые изящно вышиты красным по белому подолу («Россия будет свободной»), написаны черным по белому или оранжевому («Вы нас даже не представляете», «НЕТ», «Власть миллионам, а не миллионерам», «Америка дала мне 10 $ и попросила тут постоять», «Русское - это православное?» на спецжилетке РЖД, и др.), красным - по черному («Вор должен сидеть в тюрьме»).

Будто шеренга призраков явилась из небытия напомнить нам о недавних протестных шествиях. Привидения выглядят как восставшие духи протеста. Одноногие, они напоминают и клоунов на ходулях, что передает карнавальную атмосферу первых маршей и митингов. Ассоциации с призраками и клоунами добавляют восприятию множество визуальных и литературных перекличек.

Тау-кресты

Простой шест с верхней перекладиной использовался в южных и восточных частях Римской империи в качестве виселицы, на которой распинали преступников. У такого креста много названий: тау-крест - по букве греческого алфавита, Антониевский крест, Crux сommissa и др. Вполне вероятно, что именно на таком кресте был распят Иешуа из Назарета. Есть и длинная белая рубаха - обожженное «позорное рубище», в котором преступников водили по городу, - напоминающая ризы Христа.

Стена «крестовоздвижения» отсылает к христианским образам распятия, и шире - к типологии экзекуций. Кажется, что художница создала собирательный образ смертной казни: штаны без верха и рубашка без брюк выглядят как расчлененное тело, платья на шестах - как обезглавленные, повешенные, или распятые, кроме того - они все приставлены к стенке, будто перед расстрелом.

Можно, конечно, увидеть в этом строе распятых гиперболу репрессий или ожидание массовых расправ над протестующими, но сегодня, когда полиции собираются дать право стрелять в людных местах, в том числе и в женщин, инсталляция Глюкли выглядит как новостной репортаж.

Женское тело

Висит белое девичье платье, отороченное кровавой строкой; балетная пачка с ржавой открывашкой «серп-и-молот» вместо головы (яркий образ нашей культуры); на спине плаща - фигура девушки, которую омоновцы тащат под руки в автозак; на летнем платьице нарисована привязанная к столбу «ведьма» в огне.

Гендерное насилие - одна из сквозных тем трагического парада платьев. Кажется неслучайным, что почти одновременно с венецианской экспозицией Глюкли в Косово на стадионе Приштины открылась инсталляция Алкеты Джафа-Мрипа (Alketa Xhafa-Mripa родом из Косово, живет в Великобритании) «Думаю о тебе»: несколько тысяч платьев и юбок, развешанных на бельевых веревках, свидетельствуют о массовом сексуальном насилии во время вооруженного конфликта в Косово 1998–1999 годов.

Дресс-код

В повести Людмилы Улицкой «Веселые похороны» владелец «Погребального дома» прозорливый Робинс-Рабинович «не смог сразу определить имущественного ценза клиента», на похороны которого наряду с евреями пришли негры, индейцы, богатые англосаксы и "русские разных сортов"». Можно ли определить социальный статус по одежде протеста? Здесь тоже собрались люди разных сортов: офисные клерки в жилетке, хиппи-панки-готы, солидные женщины и бедные лизы, балерины и ловеласы. Их платье - тело их души - истрепано и в опасности. К ним обращен укор Глюкли: «Неужели мы все как эта рваная тряпочка?»

2 июля Страсбургский суд принял решение о приемлемости жалобы по Беслану. Это означает, что суд признал обоснованными утверждения бесланских заложников и родственников погибших в школе №1 о нарушении Российской Федерацией второй и тринадцатой статей Европейской Конвенции (право на жизнь и право на эффективное средство правовой защиты).

В ЕСПЧ эта жалоба зарегистрирована как «Тагаева против России». Эмма Тагаева–Бетрозова потеряла в школе №1 мужа и обоих сыновей. Элла Кесаева - родная сестра Эммы. Вот уже скоро 11 лет Кесаева не отмечает свой день рождения. Она родилась 1 сентября. 1 сентября 2004 года в заложниках оказались ее дочь, племянники и зять. Дочь выжила. У сестры погибли все.

Решение ЕСПЧ о приемлемости жалобы по Беслану – это в первую очередь заслуга Эллы Кесаевой. Она инициативно участвовала в создании первой общественной организации потерпевших «Матери Беслана». Когда организацию подмяла под себя власть, создала новую - «Голос Беслана». 11 лет именно Кесаева вела жителей Беслана через пустыню российского правосудия. 127 российских судебных инстанций пришлось пройти. И вот дошли до Страсбурга.

В решении ЕСПЧ подробно (на 181 странице) изложены аргументы обеих сторон - правительства РФ и жителей Беслана. Под каждым пунктом следует вывод суда – оценка аргументов сторон. Убедительнее, с точки зрения судей ЕСПЧ, были жители Беслана.

Так, правительство России утверждало, что предотвратить теракт не было возможности, так что нельзя винить в случившемся МВД РФ и другие силовые ведомства. Но жители Беслана документально доказали, что МВД Северной Осетии неоднократно получало оперативную информацию о готовящемся в День знаний крупном теракте на территории республики. Однако никакого усиления охоаны не было. 1 сентября 2004 года сотрудников местного отделения милиции перебросили на федеральную трассу для охраны кортежа главы Осетии Александра Дзасохова. Бесланскую школу охраняла женщина-милиционер, у которой не было ни оружия, ни даже рации.

ЕСПЧ посчитал, что эти и другие факты, представленные суду заявителями, могут свидетельствовать о нарушении позитивных обязательств государства по защите своих граждан и поэтому «оснований считать жалобу в этой части неприемлемой нет».

Правительство РФ отказалось признать и нарушение своих процедурных обязательств по обеспечению эффективного расследовании смерти своих граждан. Правительств России считает, что следствие по уголовному делу о бесланском теракте доказало, что все заложники умерли от первых взрывов в спортзале. Спортзал взорвали террористы. Никто из заложников не погиб в результате использования во время штурма оружия неизбирательного поражения - огнеметов, гранатометов, танков.

Заявители же сообщили: официальное следствие по теракту в Беслане идет уже почти 11 лет, но доступа у потерпевших к этому уголовному делу нет. То есть по сути оно засекречено. Все посмертные экспертизы погибших заложников выполнены с грубейшим нарушением закона. Ни одного вскрытия не было. Ни у одного из погибших заложников не установлена реальная причина смерти.

Официальную версию о причине первых взрывов в спортзале опровергает масштабное исследование члена федеральной парламентской комиссии по Беслану Юрия Савельева. Он доказал, что ни одно из самодельных взрывных устройств террористов не взорвалось, и пришел к выводу, что причиной взрывов стал обстрел спортзала из огнеметов и гранатометов, которые использовал во время штурма спецназ ФСБ. Следственный комитет назначил три экспертизы, и все они опровергают выводы Савельева. Однако эти экспертизы противоречат друг другу в вопросе о том, где и что именно взорвалось в спортивном зале в 13.03 1 сентября 2004 года. Именно с этих взрывов началась силовая операция по уничтожению террористов, в ходе которой 116 человек погибло в спортивном зале. Но большая часть заложников погибла в других помещениях школы, которые террористы не минировали. Уже только по этой причине не могли все заложники «погибнуть от первых взрывов в спортзале», как указано в официальных посмертных экспертизах. Поэтому ЕСПЧ посчитал, что доводы правительства РФ неубедительны и «оснований считать жалобу в этой части неприемлемой нет».

По этой же причине ЕСПЧ посчитал, что факты, представленные заявителями, могут свидетельствовать о нарушении государством негативных обязательств второй статьи Европейской конвенции. А именно: государство несоразмерно применило в ходе штурма школы смертоносную силу (огнеметы, гранатометы, танки), что повлекло за собой гибель заложников. Таким образом, и в этом части суд «не нашел оснований считать жалобу неприемлемой».

По мнению представителя заявителей Кирилла Коротеева, решение о приемлемости является ключевым этапом в рассмотрении Европейским судом бесланской жалобы. «Исходя из моей практики работы с жалобами в ЕСПЧ, в 85-90% случаев при таком решении о приемлемости суд выносит решение в пользу заявителей. Спасти правительство Российской Федерации от исторического решения, которое серьезно ударит по имиджу руководства страны, может только одно: если будет все-таки проведено фундаментально новое расследование всех обстоятельств бесланской трагедии. Более того, государство должно успеть не только расследовать, но и наказать виновных. Как тех, кто не предотвратил теракт, так и тех, кто принял решение об использовании в ходе штурма тяжелого оружия и несет ответственность за гибель заложников. Если же правительство РФ и дальше продолжит уходить от ответов на конкретные вопросы, поставленные потерпевшими Беслана, то у меня почти нет сомнений в исходе этой жалобы».

Пикет в бесланской школе накануне решения ЕСПЧ. Фото из фейсбука Эллы Кесаевой

Известная группа "депутатов-активистов" предложила разрешить полицейским стрелять в людных местах. Можно, конечно, серьезно обсудить эту перспективу. Но стоит ли? И так понятно, что полицейскому для того, чтобы исполнять свои полномочия, нужны определенные права. В том числе право на насилие. Ограниченное разумными пределами в конкретных обстоятельствах. И в людных местах встречаются террористы и опасные для тех же людей преступники. Вопрос в другом: кто и как будет проверять и оценивать эти обстоятельства и действия полицейских? Права у полиции (милиции) у нас были всегда. И всегда были какие-то ограничения. Так во всем мире устроено. Но у нас свои "особенности".

Кто о чем, а я о "своей" Болотной. Для примера. Там полиция тоже применяла силу "в публичном месте". Еще без всяких законодательных новаций. Потом, якобы, проверили и убедились: силу применили законно. В итоге имеем такие (официальные!) цифры.

Пострадавшие 6 мая (информация ГУВД на 07.06.2012 и Центроспаса на 07.2012):
Полиция - 29
Демонстранты - 50 (в основном ушибы и рваные раны головы)

Признаны потерпевшими по делу:
Полиция - 79
Демонстранты - 2 (оба случайно пострадали от действий других демонстрантов)

Примечание. Среди пострадавших демонстрантов 6 человек старше 50 лет и три женщины: 16, 19 и 64 лет. Это официальный и далеко не полный список.

Все проблемы российских законов и отношения к ним граждан начинаются и в сущности заканчиваются практикой их применения. Если все знают, что страна живет не по законам, а "по понятиям", то стоит ли удивляться, что со временем народ вообще перестает реагировать на законодательство? И вот тогда становится возможна вся эта вакханалия совсем уж бредовых законов. И какая разница, что там написано?

Можно ограничить полицейских применением спецсредств в виде рожков мороженного. Можно разрешить им бомбометание. До тех пор пока одни и те же люди будут принимать законы, действовать и проверять затем себя самих, совершенно не важно, что понапишут. Пуля всегда может превратиться в пельмень, а сломанная полицейским нога - в опасное оружие в руках демонстранта.

Внесенный в Думу законопроект во многих положениях повторяет поправки к закону "О полиции", которые были подготовлены еще год назад, но не были тогда внесены. Часть поправок имеет чисто технический характер, другие относятся к регламентации действий полиции при проникновении в жилище и на земельные участки, а также при вскрытии транспортных средств. Третья часть поправок расширяет полномочия полиции по применению мер принуждения.

Можно предположить, что внесение поправок третьей группы связано с грядущими выборами. Власти готовятся встретить социальные протесты, которые могут быть вызваны как возможными фальсификациями на выборах, так и нарастающим экономическим кризисом. Опыт предыдущих лет демонстрирует неготовность власти к диалогу с гражданами, неспособность услышать их требования и пожелания. Власть настроена на решение проблем силовыми методами.

Через всю истерию последних недель, связанную с законом о нежелательных организациях, красной нитью проходит: "Мы это делаем для того, чтобы предотвратить оранжевые революции". Сюда очень хорошо вписывается и расширение полномочий полиции.

Например, законопроект вносит коротенькое слово "или" в положение, позволяющее сотрудникам полиции оцеплять территории. Если раньше среди оснований для оцепления было предупреждение и пресечение массовых беспорядков, то теперь предлагается "предупреждение и (или) пресечение массовых беспорядков". На практике это означает, например, что публичные мероприятия смогут оцепить и в момент, когда сотрудники полиции сочтут, что скоро будут "массовые беспорядки". Как они будут это оценивать? События на Болотной 6 мая 2012 года указывают на возможность злоупотреблений при применении этого положения.

Ясным сигналом правоохранительным органам станет "презумпция доверия полиции" - с ней труднее будет применить к полицейскому, нарушившему закон, сдерживающие статьи Уголовного кодекса или дисциплинарное наказание. А многое в нашей стране управляется именно такими сигналами.

Конечно, пока нет речи о том, что сотрудники полиции получат карт-бланш на любые действия. Можно предположить, что и впредь сотрудник полиции десять раз подумает, прежде чем применять оружие. Однако опыт нашего фонда по работе с делами, связанными с пытками, жестоким обращением, фальсификацией доказательств, свидетельствует о том, что даже при наличии самых серьезных оснований привлечь к ответственности сотрудника полиции очень трудно. Поэтому, вводя такие изменения в закон, надо предусмотреть действенные контрольные механизмы. А этого в законопроекте нет.

Когда люди возвращаются с войны (неважно, в качестве кого они там побывали), им трудно бывает привыкнуть к мирной повседневности. Им трудно понять, как могут люди так вот беззаботно сидеть в кафе, ходить в кино, думать о карьере и о деньгах, радоваться пустякам и ссориться из-за мелочей, тогда как в это же время и где-то, в сущности, совсем недалеко царит иная реальность. Там не хватает воды, там прячутся в сырых подвалах от обстрелов, дети ходят неухоженными и голодными, а раненые не получают необходимой помощи. И человек, вернувшийся оттуда, испытывает острое чувство одиночества среди этих равнодушно идущих мимо, не способных выслушать, понять, осознать, ужаснуться, захотеть помочь или хотя бы просто-напросто посочувствовать.

Что-то похожее переживает и заключенный, вернувшийся домой. Замечательно написал об этом человек, не побывавший в неволе, - Владимир Высоцкий. В одной из своих песен он выразил это состояние, описав мир «равнодушных, слепых» прохожих глазами вернувшегося зэка, который с горечью восклицает: «Так зачем проклинал свою горькую долю, // видно зря, видно зря, // Так зачем я так долго стремился на волю...»

Вот такие невеселые мысли пришли как-то сами собой, когда я получила недавно письмо из Соликамска от Юсуфа Крымшамхалова. Я писала уже о нем и о его деле - на Юсуфа и его подельника «повесили» взрывы домов в Москве осенью 1999 года. Суд проходил в закрытом режиме, адвокат Трепашкин, защитник потерпевших на этом суде, был арестован по сфабрикованному делу за несколько дней до начала процесса...

Юсуф отбывает пожизненное заключение за чужое преступление.

«Если обвиняемый виновен, - пишет Юсуф, - он должен получать абсолютно справедливый с точки зрения совести и морали и полностью законный приговор - независимо, суровый он или мягкий, главное - СПРАВЕДЛИВЫЙ И ЗАКОННЫЙ. Если же обвиняемый невиновен и это действительно так, за него надо бороться сильней, чем за спасение жизни в реанимации. Сильней, чем за спасение тонущего, и ни в коем случае нельзя допустить осуждения невиновного».

Эти строки Юсуф написал после прочтения тюремных стихов Юлия Даниэля. Стихи произвели впечатление и на него, и на его сокамерников. Один из них по имени Николай перефразировал стихотворение Юлия Даниэля «Приговор»:

..Чужие скорби грусть моя вберет,
Гнетет тюремная усталость.
За годом год, стучится старость.
А впереди лишь боль невзгод...
Жизнь рушится, и робы черный цвет
Олицетворяет сердце Соликамска.
Я наг душой и нищенски одет,
Но приговору отвечаю - нет!

«Я прилагаю этот стих к письму, - пишет Юсуф. - Пожалуйста, не судите его строго как поэта, он не занимается этим постоянно. Но душевный порыв несогласия и неприятия вылился в эти строки. И я с ним согласен и солидарен - нельзя соглашаться с приговором, которой полностью несправедлив с точки зрения Человечности, совести и морали, полностью нарушает и попирает закон!»

Кто он, этот Николай? Какова его история, за что он получил пожизненное заключение? Юсуф не написал об этом. Но я знаю, что отстаивание и доказывание своей невиновности в суде усугубляет у нас участь человека. И не удивлюсь, если окажется, что Николай получил пожизненное потому, что слишком твердо стоял на своей невиновности.

А сколько таких у нас - заживо погребенных, приговоренных к бесконечно долгому сроку несправедливо? По новым правилам никакой надежды у человека, осужденного несправедливо и незаконно, на пересмотр дела нет. Приговор вступил в законную силу, сроки обжалования в кассационной и надзорной инстанции прошли, или оставлены жалобы без удовлетворения - и все, никакой суд новых жалоб на приговор не рассмотрит...

«Ведь человек, попадая в места лишения свободы, в эту среду, тонет и гибнет не только физически, теряя здоровье и годы жизни, а что еще страшнее и хуже, тонет и гибнет духовно и морально, - пишет Юсуф. - И только очень редким, единичным людям удается сохранить веру в Бога и людей, совесть и честь. Одни из самых грязных мест на земле - это места лишения свободы. Нет страшнее симбиоза тех, кто сидит, и тех, кто их охраняет. Это сообщество в большинстве своем не имеет веры, совести и чести, сплошные подлость, грязь, предательство...»

Я послала Юсуфу открытку с объемным изображением скачущих лошадей. Он ответил, что вырос в местах, где мальчишки с ранних лет умеют управляться с конем. «А что может быть красивее и лучше, чем скакать на коне - свободным и счастливым!» - заканчивает он письмо.

Если бы среди дел, захлестывающих нас в повседневности, мы выкраивали время, чтобы протянуть руку помощи жертвам войны (без разбирательств, какая из воюющих сторон права), помогли бы спасению хотя бы одного, двоих, троих... Или если бы сочли своим долгом доносить слова сочувствия и поддержки жертвам несправедливых приговоров...

Чем больше неравнодушных и готовых помочь - тем больше и надежд на исцеление. А ГУЛАГ и война как были, так и остаются у нас незаживающими болевыми точками.

Я давала уже адрес Юсуфа, когда писала о нем. Адрес с тех пор не изменился. Было бы хорошо, если бы побольше писем с добрыми пожеланиями ему приходило.

Весь прошедший месяц я проводила в Москве акцию "Не бойся!": ходила по Москве в тюремной форме, чтобы привлечь внимание к угнетенному положению бывших заключенных в обществе.

25 июня мы с моей единомышленницей Аней Боклер завершили акцию перформансом на Красной площади: Аня побрила меня налысо и сорвала с меня тюремную форму, под которой оказалось платье с таким же тюремным номерком, как и на робе. Смысл перформанса мы видели в том, что между людьми за решеткой и на воле нет определенной границы: и вне тюрьмы люди лишены свободы.

Акция прошла мирно, и мы отправились к выходу с площади. Однако около рамок нас задержала полиция: так мы мгновенно оказались по другую сторону решетки.

В ОВД "Китай-город" нас обыскали, без всяких понятых и протокола лишили личных вещей (фамилии понятых были вписаны задним числом). Нам долго не предъявляли причину задержания и статью обвинения, хотя дали понять, что мы зря вышли на Красную площадь, которая является резиденцией самого президента Российской Федерации. Поэтому если бы мы даже просто ели мороженое, то нас могли лишить за это свободы.

Предъявленный потом протокол гласил, что мы без разрешения властей организовали "не являющееся публичным мероприятием массовое одновременное пребывание граждан в общественном месте, создав тем самым помехи движению пешеходов и доступу граждан к объектам социальной инфраструктуры" (ч. 1 ст.20.2.2 КоАП).

Кроме того, мы якобы помешали проведению книжной ярмарки, с которой совпала акция. Я, будучи студенткой Литинститута, не вписывала акцию в контекст фестиваля и уж тем более не собиралась мешать его проведению. Зато в автозаке наслушалась от полицейских шуток про Пушкина и литературу.

Орудием преступления в протоколе был назван музыкальный инструмент. Им оказалась бритвенная машинка, которой меня побрила Аня.

Среди бомжей и сомнительных личностей мы провели в клетке всю ночь. А наутро Тверской суд приговорил нас к трем суткам содержания в спецприемнике. Мы хотели привлечь адвоката, и он приезжал к нам ночью в ОВД. Однако наутро у него было назначено другое дело, а его письмо с ходатайством о переносе суда было проигнорировано. В итоге дело слушалось без адвоката. Зрителей из помещения суда выгнали, Аня выслушала приговор вообще в компании одного судебного пристава.

Когда нас привезли в спецприемник, шутки, насмешки и издевательства не прекращались. Утром нас подняли на работу - мыть помещение, чистить холодильник, и мы это восприняли как должное. И лишь потом поняли, что только так мы можем получить и без того положенные прогулки, звонки, передачи и свидания. Но и это нам давали очень неохотно: за все время у меня был один звонок, а ни одного свидания мне не разрешили. Хотя в целом условия содержания были терпимые - рукоприкладства никто себе не позволял.

Сотрудников спецприемника очень заинтересовала национальность Ани. "Девушка, а вы что, иудейка?" После этого слова "бритоголовая" и "еврейка" мы слышали не раз. Интересовала их наша связь с "Пусси Райот", а также я не раз слышала слова "извращенка" и "садомазохистка".

Вот еще небольшая коллекция реплик, которые мы услышали за трое суток:

- Такие акции делаются либо за деньги, либо для пиара. Ну так сколько заплатили? (Полицейский.)
- Заткнитесь, блядь, заебали. (Постовой.)
- Сейчас хорошо тебе будет на зоне, номерки строчить. (Видеопротоколист.)
- Я понимаю, что вы из религиозной секты. Ничего, в приемнике подлечитесь. (В ОВД.)
- Да, у вас незаконно изъяли вещи, но все люди разные, что поделать? (Дознаватель.)

Общение с правоохранителями и пребывание в спецприемнике лишь укрепили мое убеждение в том, что темой тюрьмы необходимо заниматься дальше. Наше попадание за решетку поставило смысловую точку в этой акции. Мы все настолько несвободны, что порой не можем совершить элементарное безобидное действие, чтобы при этом не попасть за решетку.

В дальнейшем мы планируем серию выставок в разных регионах и создание специальной программы для посттюремной адаптации. Речь идет не только о тюрьме: люди выходят из психиатрических больниц, из детских домов. И меня интересует, что происходит с человеком, после того, как ты стал излишком системы, которая до этого тебя полностью прогнула, и ты в этой вертикали вырос.

Анна Боклер и Катрин Ненашева после спецприемника. Фото: Виктор Новиков